– Стой, кто идет! Отзовись! – наконец услышал я окрик часового.
– Вальдар Камдил, сьер де Камварон, к Рейнару д'Орбиньяку! – покачиваясь, отрапортовал я.
– Кто?! А ну стой! Что за шуточки? – Часовой с перепугу направил на меня копье.
– Да Камдил это, Камдил, – успокаивающе произнес Лис, выступая из темноты мне навстречу.
– Так он же ж… того… помер… – ошарашенно прошептал стражник, делая шаг назад.
– Как же, дождешься от него! – заключая меня в объятия и что есть силы колотя меня по спине, высказался Лис. – Живой, чертяка! Ладно, пошли, рассказывай!
– Помнится, ты грозился мне ужином, – шагая рядом с Рейнаром, прозрачно намекнул я ему. Мы углубились на территорию военного лагеря, то и дело окликаемые часовыми. Судя по его протяженности и количеству костров и палаток, тут собралась большая часть вооруженных сил Англии.
– А, собственно говоря, что тут происходит? – поинтересовался я.
– А, собственно говоря, где ты был все это время? – в тон мне резонно спросил Лис.
– Послушай, Сережа. Это долгая история, одна из тех, которую не рассказывают до еды. Я тебе обязательно все объясню, но позже. Поведай лучше мне, чем вы тут занимались в мое отсутствие?
Мой напарник как-то неопределенно хмыкнул:
– Пьянством и дебошем.
– Ладно, давай по порядку.
– По порядку, по порядку. Скачем мы себе, скачем, как обычно, никого не трогаем. И вдруг ты этакой щучкой в овраг – шандарах! Ну, мы, естественно, подъехали посмотреть, что ж там такого интересного доблестный рыцарь Вальдар Камдил обнаружил?
– И что? – задал я риторический вопрос.
– А ничего! – Д'Орбиньяк широко развел руками. – Меч толедской работы! И никаких признаков вышеупомянутого доблестного рыцаря. Мы, понятное дело, законно изумились и попытались у твоей свиты порасспросить, куда это ты запропастился, но они как-то на удивление быстро поспешили откланяться.
Я задумчиво покачал головой:
– Я их в чем-то понимаю…
– Ну так вот, – продолжил он. – Сестрица твоя весь овраг разве что через сито не просеяла. Попыталась заставить свой отряд перекопать все вокруг, насилу ее удержал. Я-то, признаться, думал, что они тебя все-таки прихватили. Потому как ежели б ты дуба дал, то на канале связи хотя бы фон был, а так – ничего, полное молчание. – Лис выразительно посмотрел на меня, видимо, ожидая комментариев.
Я молчал. Сережа пожал плечами.
– Тогда я предположил, что прибор у тебя слетел при падении. Но его тоже нигде не было видно. В общем, полный мрак.
– Ну и что вы предприняли? – заинтересовался я.
– Меркадье предложил королю Джону обменять тебя на всех рыцарей, взятых им в плен при Гастингсе. Но тот отказался. Тогда твоя доблестная сестричка тайком от нас пробралась в Лондон и взяла в плен лорда-мэра.
Глаза мои округлились:
– Как ей это удалось?
– Очень просто – она переоделась в женское платье. Такого трюка от нее не ожидал никто.
Я понимающе улыбнулся.
– А что случилось с лордом-мэром?
– Да ничего! Инельга изрядно попортила ему нервы, выяснила, что тот знает не больше нашего, надавала пинков и отпустила.
Наконец мы достигли богатого шатра, над которым развевалось знамя с золотой лисицей в зелени и летящей над ней серебряной стрелой.
– Ты тут важная птица, я смотрю! – заметил я, заходя вовнутрь и осматриваясь.
– А ты как думал! – гордо выпятил грудь Рейнар. Мой друг не обманул: в шатре нас ждал теплый кров и сытный ужин.
– Что же было дальше? – спросил я, грызя гусиную ногу и наслаждаясь теплом и покоем.
– А дальше… – Лис задумался. – Дальше – больше. Обозленный твоей пропажей, Росс разбил войска короля Джона при Ковентри. Соревнуясь с ним, Меркадье штурмом взял Кентербери и Кларендон. Армия Солсбери угрожала королю с севера, Малыш Эд жал с юга, мы с твоей сестричкой буянили посредине.
Я хитро посмотрел на Рейнара.
– У вас с Инельгердис, я так понимаю, установились теплые дружеские отношения?
Тот помрачнел.
– Ты угадал – именно что теплые и дружеские. «И кроме мордобития – никаких чудес», – грустно процитировал он. – Не везет мне с личной жизнью! Эх! Ладно, рассказываю дальше… Потом в Лондоне вспыхнуло восстание. Оказывается, наш друг Шейтмур…
– Друг?! – поежился я.
– Да! – восторженно воскликнул Лис. – Он оказался замечательным парнем! Так вот, прежде чем главарям мятежников головы поснимать, он вызнал у них все явки и пароли, а потом в нужный момент по старым адресам сигнал к восстанию и запустил. Это было в марте. Зимой, как ты сам понимаешь, было объявлено «снежное перемирие». Собаки злые пусть по такому морозу воюют!
– А скажи мне, – спросил я, – как получилось, что Шейтмур со своими людьми все это время отсиживался в Тауэре?
– Это он тебе сам расскажет, – отмахнулся Лис. – Весьма забавная история. Классический пример того, что называется «брать на голый понт». Слушай дальше! В общем, король Иоанн стал в полной мере оправдывать свою погремуху «Безземельный». Из владений у него осталось десяток огородов вокруг Венджерси.
– Жаль беднягу… – задумчиво протянул я. – Из всех известных мне здешних монархов этот в общем-то самый толковый.
– Но ты еще в принципе ничего не потерял. Неделю назад объединенная армия Солсбери, Меркадье и Честера стала лагерем вокруг последней резиденции английского короля, и теперь все грызутся между собой на тему, что делать дальше. А если прибавить сюда вождей классом поменьше, то получается полный дурдом, – грустно подытожил Лис. – Так что сходи к ним, объяви – пусть расходятся по домам. А я посмотрю, что они с тобой сделают.
Я возмутился:
– Нет, этот вариант можешь использовать сам. Лучше расскажи мне, какие мнения бытуют среди командного состава насчет кандидатуры на английский престол?
– Все как обычно. – Рейнар стал загибать пальцы. – Солсбери кричит: «Артура Бретонского на царство!» Дескать, любимец покойного Ричарда, прямой Плантагенет и весь в дядюшку.
Я ужаснулся. Второго подряд короля-рыцаря Англия бы не выдержала.
– Граф Арунделл, есть у нас такой, поет о том, что хорошо бы породниться с государем-императором.
– Лейтонбургом, что ли?
– Капитан, у тебя действительно плохо с памятью. В этом мире император пока один.
– Мир един, – автоматически поправил я Лиса. Тот подозрительно посмотрел на меня, но никак не прокомментировал мою реплику.
– Присмотреться бы к этому самому графу, – высказал я мысль вслух. – Наверняка кто-то дал ему слова этих песен. Дальше?
– Шамберг, то есть Честер, – поправился мой друг, – тот совсем с ума сошел. Говорит, хрен ли нам эти Плантагенеты, давайте соберем великий Курултай [69] и изберем короля прямым тайным голосованием. Тоже мне демократ нашелся…
– А что Малыш Эд?
– Меркадье стоит на умеренно-диктаторских позициях.
– То есть?
– Говорит, что от добра добра не ищут, и никакой гарантии, что свежеизбранный король будет лучше этого полузаконного, нет. А прецедент смещения здравствующих монархов уже будет. – Д'Орбиньяк выжидательно посмотрел на меня.
– Растет мальчик. Мудреет на глазах, – порадовался я за Меркадье, понимая, что в его лице приобретаю сильного союзника.
– В этом ты прав, – произнес Лис. – Он предлагает создать при короле что-то вроде контрольно-ревизионной комиссии, которая будет вершить суд скорый и справедливый на основании признанного монархом закона.
– Умно. Одобряю, – вынес я вердикт, вставая из-за стола.
Ужин, которым столь любезно угостил меня Сережа, изрядно подкрепил мои силы, и я, пожалуй, был готов к новым баталиям. Словесным, уж во всяком случае.
За тонкой стенкой шатра завывал ветер, негромко барабанили капли дождя, напоминая о времени, которое всякий добрый человек должен посвятить сну. Где-то невдалеке раздавались равномерно чавкающие шаги часовых, доносился визг пил и стук молотков. Судя по всему, в лагере готовились к штурму. Обычно такая столярно-плотницкая активность наблюдалась именно в эти часы. Лестницы, турусы на колесах [70], тараны – всего не перечесть.
– Намечается большой сабантуй? – спросил я, прислушиваясь ко всем этим звукам.
– Ага, думаю, сегодня утром начнем, – устало отозвался Сережа. – Последний бой – он трудный самый.
Полог палатки откинулся, и в проеме показался оруженосец с гербом графа Честера.
– Сэр, его сиятельство просит вас прибыть к нему. Он желал бы наметить позиции для лучников на завтрашний день.
– Ладно, пойду Росса обрадую, – хлопая меня по плечу, Лис вышел из шатра. Я остался в одиночестве, намереваясь немного вздремнуть перед неминуемым военным советом. Удобно устроившись на лежанке и закрыв глаза, я начал обдумывать свою грядущую пламенную речь.
– Я не побеспокою вас, Вальдар? – раздался над самым моим ухом ласковый женский голос, забыть который не мог никто, раз его услышавший. Я вскочил с лежанки как ошпаренный. Передо мной в одежде маркитантки с какой-то корзиной в руке стояла леди Джейн. Лицо ее было устало и озабоченно, однако выражение величавой самоотверженности делало ее поразительно прекрасной.
– Маркиза? – склонился я в нижайшем поклоне. – То есть простите, Ваше Величество…
– Вы напрасно иронизируете. Я действительно королева Англии. – Леди Джейн гордо вскинула голову.
– Ну конечно, кто же может с этим спорить! – глядя в упор на нежданную гостью, произнес я. – Именно поэтому никак не ожидал встретить вас здесь. Вы враждуете с собственным супругом?
– Нет, увы. Я враждую с теми, кого совсем недавно горда была называть собственными друзьями. – Лицо ее было абсолютно серьезно и необыкновенно печально. И то, как были произнесены эти слова, заставило меня проглотить все сарказмы и колкости, готовые слететь с моего языка.
– И что же вы делаете здесь?
– Я пришла для того, чтобы прекратить эту бессмысленную распрю.