С чего бы я про столь неромантичные вещи вспомнил? Так мне же аурум нужен, а он в колодцах, которые раскиданы по всей моей земле. Вот мы и летаем в поисках ещё неучтённых источников вместе с Афанасием, а его полощет, словно из пожарного шланга. Скукожился, бедолага, на заднем сидении. Позеленел, словно Шрек из одноимённого мультфильма, и уже третий полиэтиленовый пакет с бывшим своим завтраком из кабины выкинул.
К чести Афони, направление на колодцы он тоже задавал, и мы их даже с десяток на план-карту нанесли, но большую часть времени мой пассажир всё же боролся с тошнотой и с самим собой.
— Летим домой, Афанасий, — попытался успокоить я мужичка после почти часового полёта. — Десять новых источников — хороший результат.
— Чего ты орёшь, Александр Сергеевич? — осадил меня Сергей, сидевший на правом сидении. — Не слышит он тебя. У него уши заложило, потому что ты его продуваться не научил. Боюсь, он с тобой теперь нескоро ещё раз решится полететь.
Пожалуй, тульпа прав. После сегодняшнего полёта Афоню от вида самолёта будет корёжить не меньше, чем от близко расположенного мощного колодца.
Впрочем, прежде чем Афанасийий выскажет всё, что он думает об авиации, нужно ещё сесть, а это с некоторых пор на озере Велье стало проблематично. Дело в том, что мой авиапарк увеличился до пяти бортов, а число пилотов, считая меня, стало равно шести.
Так уж получилось, что стоило только Павлу Исааковичу твёрдо освоить теорию и практику пилотирования, как он подтянул своего адъютанта и с моего благословления сам начал учить того управлению самолётом. После этого прибыли студенты, двое из которых выбрали для дипломной работы темы связанные с авиацией. Если быть точнее, то оба студиозуса решили посвятить себя авиастроению. А как можно писать диплом о самолётах, ни разу не побывав в небе, да ещё желательно в роли пилота? В общем, пришлось дяде брать на себя формирование нашего пока ещё небольшого авиаотряда и подготовку будущих пилотов. Ну и Варвара Тихоновна порой подменяла мужа, читая лекции студентам о теории пилотажа, которые я для неё и дяди написал под-диктовку Сергея. Не то, чтобы я сам ничего не знал, но при попытках изложить свои навыки на бумаге я всегда сбивался с пятого на десятое, а у тульпы эти знания были более систематизированы.
Одним словом, в воздухе сейчас одновременно все пять бортов. Четыре, считая Катран, болтаются в районе озера Велье, а пятый, управляемый Варварой Тихоновной с утра пораньше и вовсе в Псков улетел. Что уж княгиня в столице губернии забыла, я доподлинно не знаю, но думаю, что соскучилась по общению с женой Адеркаса. Уж больно сблизились две женщины при обряде крещения самолётов — часами могут трещать по артефакту связи, обсуждая всё подряд, начиная от погоды и заканчивая политикой. Нисколько не удивлюсь, если эти две подруги наплюют на всех и вся и в один прекрасный солнечный день улетят на шопинг в Париж или Рим. Сам я им, конечно, такую идею ни в коем случае не подам, но зная, насколько уверенно княгиня справляется с пилотажем, уверен, что подобная мысль женщинам в голову взбредёт очень скоро.
— Саша, вот ты строишь самолёты, а мы с Варей вроде как обучаем будущих пилотов. А что дальше? — задал вопрос Павел Исаакович, после того как приземлился и вылез из своего самолёта. — Должно же быть какое-то развитие у твоего изобретения.
— Как бы пафосно это ни прозвучало, но я хочу, чтобы авиация вошла в состав вооружённых сил Российской Империи. В идеале наравне с военно-морским флотом, но на первых порах согласен и на небольшие эскадрильи, прикомандированные к тому или иному роду войск, — высказал я давно сформировавшуюся мысль. — Кстати, тебя я вижу главкомом авиации.
— Ну и амбиции у тебя, — после недолгого молчания выдавил из себя дядя. — А я всего лишь хотел своего Сашку к нам подтянуть. Ты у нас с венценосными особами наравне общаешься, вот и решил у тебя перспективы выяснить.
— Думаю, что вопрос вливания в состав вооружённых сил в этом году решится, — предположил я. — Так что пока не дёргай Александра. Он где у тебя сейчас служит? В Чугуевском одиннадцатом уланском полку? Вот и пусть пока карьеру делает, да звания выслуживает, а как только будет возможность, переводом к себе затребуешь.
— Ой, да какие в кавалерии в мирное время могут быть карьера и звания? — фыркнул Павел Исаакович. — Штаб-ротмистр его потолок.
К сожалению ни мне, ни всезнающему Виктору Ивановичу неизвестна судьба сына Павла Исааковича. Всё что я знаю, да и то со слов дяди, только то, что Александр был моим ровесником и неплохо владеет перлами. Так что было бы неплохо видеть, пусть и троюродного брата, рядом с его отцом. Надо же потихоньку начинать выращивать плеяду Имперских соколов.
Кстати, перспективных направлений военной авиации я вижу немало. Корректировка огня, которые я предлагал Светлейшим князьям это всего лишь мизер, где можно использовать самолёты. Например, на том же Кавказе Российская империя сейчас борется за влияние в этом регионе. Что мешает проводить авиаразведку и с воздуха выискивать партизан?
Опять же Персия хоть и проиграла России войну в тринадцатом году, но территориальные амбиции персов никуда не делись, и через несколько лет они всё равно попробуют отвоевать утраченные зёмли.
Я знаю, что Российская Империя — самая миролюбивая страна в мире, но для того, чтобы это доказать, к примеру, можно превентивно разбомбить дворец персидского шаха. Чисто ради намёка на то, что договора стоит исполнять, а не слушать англичан и доводить разногласия до войны.
Британцы, кстати, тоже заслуживают показательной порки. Лично я считаю, что Вестминстерский дворец с заседающим в нём Парламентом явно лишним Лондонским зданием. Снести его к чертям собачьим, если не полностью, то хотя бы крышу — всё равно через год-другой новую будут крыть из Демидовского железа.
Чем я бомбить собрался, если ещё не существует мощных взрывных веществ? Вообще не вопрос — для меня термобарическую бомбу даже проще сделать, чем динамит.
Но это я что-то размечтался. До создания приличного бомбардировщика далеко и без участия государства я даже не возьмусь за такую задачу. Опять же — кто мне мешает озвучить свои мечты тому же Константину, а то и вовсе графу Аракчееву?
Никто. Вот в этом ключе и буду работать.
— Александр, скажи мне, ты уже закончил ремонт зала и успел его обставить мебелью? — вместо «здрасьте» начал дед, стоило мне только ответить на его вызов.
— Какой зал и при чём тут мебель? — вполне искренне удивился я в ответ.
— Хорошо, я поставлю вопрос иначе — где ты надумал справлять свой день рождения?
— Ой, да было бы что там справлять-то! Девятнадцать лет — не Бог весть какая дата.
— Ты так думаешь? А мне, между прочим, соседи уже дважды вопрос задавали, не рассылал ли ты ещё приглашения на бал, — хмыкнул Петр Абрамович, и я прямо таки почувствовал, что он ни разу не шутит.
— Какой ещё бал? Какие приглашения? Да и до дня рождения ещё больше месяца… — добавил я последнее предложение уже с заметно меньшим напором.
— Как ты считаешь, сколько времени нынче уходит у модистки на шитьё достойного бального платья с ручной вышивкой? А уж попасть на бал к князю, да ещё и к Главе Рода, а не к какому-то там наследнику — мимо такого события ни одна молодая дворянка во всей Псковской губернии не пройдёт.
— А если я не хочу никакого бала? — поинтересовался я на всякий случай.
— Тц-ц… Ты знаешь, я порой перестаю тебя понимать, — сокрушённо вымолвил дед, и даже языком поцокал, — Зачем ты тогда покупал особняк рядом с резиденцией губернатора? Подешевле ничего не нашлось? Теперь только представь — ты выделился из дворян своим титулом, связями, даже столичные и московские газеты про тебя написали, и вдруг какой-то бал зажать решил? Ты хоть представляешь, что о тебе подумают и как вокруг все судачить начнут?
Я не представлял, но и признаваться в этом не хотел. Пётр Абрамович, как-никак, а несколько лет подряд был предводителем Псковского дворянства и наверняка знает о чём говорит.
— Я представления не имею, как эти балы устраиваются! — Попытался я найти ещё одну возможность для отмазки.
— Ничего страшного. С оркестром и свечами я тебе помогу, — уже мягче стал вещать дед, понимая, что лёд тронулся и ему удалось меня всерьёз напрячь.
— Оркестр ладно, а свечи при чём? — подумалось мне, что старый хрыч надо мной технично издевается.
— Да ты что! Для бала больше сотни дорогих восковых свечей потребуется, и больших, чтобы горели ровно и долго, да не чадили при этом. А вот со стульями, винами и кушаньями сам решай, но учти — стульев должно хватить на всех гостей, а яства должны быть не хуже ресторанных. И начни уже приглашения рассылать, когда определишься, где ты бал собираешься устроить — в Велье или в Пскове, — выдал князь последнюю установку и отключил связь.
Как я полагаю, чтобы мерзко похихикать в тиши своего кабинета.
— Спокойствие, только спокойствие… — тихонько промолвил я откуда-то знакомую мантру, и неожиданно для себя, добавил совсем из другой оперы, — Я Солнце! Я большая куча денег! Я спокоен… Я абсолютно спокоен…
Вроде убедительно вышло, но конец я смазал. Рычать точно не стоило.
— Ту-ду-ду-ду! Общий сбор! Где вы все шляетесь, когда мне нужны! — в сердцах сопроводил я голосом вызов всех своих тульп, хотя в этом нет необходимости.
Общаемся мы с ними всё равно ментально, так что мои вопли — это от нервов.
— А что тут думать — бабушку нужно вызывать. Ей такие хлопоты только в радость, — первой появилась Алёна Вадимовна, с уже готовым и весьма неплохим предложением, — И пусть сестру Сашину с собой прихватит. Не старухе же с поручениями бегать.
— Пока соберётся, пока доедет, — наморщила нос Лариска, — А у Александра Сергеевича шикарный ресурс под рукой имеется. Варвара Тихоновна с губернаторшей нынче чуть ли не в подругах ходят, вон как она к ней аж на самолёте рванула. Им обеим устройство бала только в радость будет.