Как бы то ни было, Анна Фёдоровна старательно пыталась угощать меня чаем и развлекать беседой, пока хозяйку поместья переодевали.
Жаль, что в делах поместья наперсница не разбиралась, а то может я бы успел узнать хоть что-то из полезной информации. Но нет — её кругозор ограничивался модными женскими романами, грядущими свадьбами и журналами парижской моды. Если и хозяйка у неё такая же, то как бы мне не заснуть во время разговоров.
Кресло с графиней две девушки закатили в зал лишь через четверть часа.
— Прошу извинить, Александр Сергеевич. Отвыкла я от визитов, вот и не рассчитала с переодеванием, — повинилась сухонькая графиня в самом начале разговора.
— Полноте вам, Дарья Илларионовна. Мы чудесно провели время, — легко соврал я, к вящему удовольствию наперсницы.
— Может, отобедать с дороги желаете?
— Рановато ещё. Я бы часок подождал.
— Тогда, может вина? У меня есть чудесное бургундское. Ещё братом присланное прямо оттуда. Берегу для дорогих гостей.
Я не большой любитель вин, но когда предлагают попробовать на вкус такой раритет, то трудно устоять.
— Отчего бы и нет, если вы компанию поддержите, — согласился я. — Да, и пошлите кого-нибудь к моей карете, пусть у моего кучера зелёный ларец заберут и нам доставят.
— Аннушка, распорядись, — лёгким взмахом веера отправила графиня свою наперсницу выполнять поручения, — Надеюсь, она вас не успела утомить? Аннушка хоть и болтлива не в меру, но обладает одним несомненным даром — у неё всегда хорошее настроение. Меня её оптимизм сильно поддерживает. Иначе моя мрачная жизнь затворницы превратилась бы в сущий кошмар.
— Мы замечательно поговорили, — опять пришлось мне соврать, — По крайней мере я теперь в курсе, какую литературу предпочитают дамы.
— Ах, да. Вы же у нас поэт.
— Начинающий. Всего лишь одна книжка сказок не даёт мне права претендовать на такое звание.
— Но вы же не остановитесь на одной?
— Конечно нет. Как только дела разгребу, так и продолжу.
— Неужели сами управлять пытаетесь? — прищурилась помещица.
— Конечно нет. Есть у меня помощники, появились агрономы, и даже управляющий имеется, но всё равно основные моменты приходится решать самому.
— Признаться, слухи о вас ходят самые противоречивые. Порой не знаешь, верить в них или нет, — жестом указала Дарья Илларионовна прислуге, куда поставить вино с бокалами, — Поухаживаете за мной?
— С удовольствием, — разлил я вино по бокалам.
Не успели мы покатать на языках первый лёгкий глоток вина, как мой ларец с подарками внесли.
Особо мудрить с подарками я не стал — чем богаты, как говорится. Моя книга Сказок, два шейных платка модных расцветок, отрез пурпурного шармеза и пара дюжин батистовых платочков, одни из которых чисто белые, а другие — изумрудно — зелёные.
— Какая прелесть! — ухватила графиня в первую очередь именно зелёные платочки, — Тончайшая ткань, идеальный шов. Королевский подарок. Англия?
— Велье, — с деланным равнодушием ответил я, хотя похвала приятно всколыхнула во мне чувство законной гордости, — У англичан пока нет такого качества.
— Даже представить себе не могу, какое нужно мастерство, чтобы по столь тонкой ткани выполнить безукоризненную строчку, — близоруко щурясь, разглядывала Дарья Илларионовна шов, выполненный на швейной машинке.
Угу. Намучались мы с батистом. Даже иглы для него специальные пришлось делать.
— Вы ещё не знаете, какое постельное бельё мы скоро начнём продавать, — кивнул я, прикладываясь к бокалу.
Кстати, неплохо идёт бургундское, хоть я и небольшой фанат сухих красных вин.
— Александр Сергеевич! — всплеснула помещица руками, — А вы точно князь⁈
— Лишь с недавних пор, — улыбнулся я, вспоминая, как мы этот титул заработали, — До этого был просто дворянином без титула, о чём сильно сожалею.
— Вы о том, что князем не были?
— Нет, я про дворянское происхождение. Скажу вам по секрету, Царскосельский лицей хоть и даёт превосходное образование, но оно абсолютно непригодно для управления поместьем.
— В каком смысле?
— Так нас ничему практическому не обучали. История, богословие, литература, иностранные языки и лишь немного математики. Может оттого и мельчает ныне дворянство. Нет уже той роскоши, при которой наши деды жили, и часть которой даже отцы застали. Нынче очень и очень многие имения заложены, и даже не по разу.
— Но у вас, как я слышала, проблем нет?
— Знали бы вы, чего мне это стоит. Я уже забыл, когда мне полноценно удавалось выспаться последний раз. Ни на что времени не хватает, — посетовал я, незаметно подводя к тому, что хватит уже болтать, пора переходить к причине столь срочного приглашения, которое я получил от графини.
— А можно, я у вас ещё про одни слухи поинтересуюсь? — пригубила бургундское хозяйка поместья.
— Отчего бы и нет. Государственных секретов у меня немного, а в порочащих связях я почти что не замечен, — позволил я себе лёгкую иронию.
— Говорят, вы своей соседке по Михайловскому перл изготовили, который её самочувствие изрядно улучшил, а потом и ещё несколько таких же сформировали. Это же правда, что внук вашей учительницы был при смерти и болел чахоткой? И только вы смогли его вылечить. Как мне сказали, теперь этот розовощёкий бутуз вовсю по вашему селу бегает и даже на девок начал заглядываться.
— Пожалуй, в этой части слухи не соврали. Было дело. Но перлы не только я умею формировать. Наверняка и другие мастера есть.
— А ещё я слышала, что один из членов Императорской семьи…
— Дарья Илларионовна! Остановитесь, иначе мы рискуем поссориться!
— Значит и тут не соврали. Надо брать, — скорей угадал я по губам, чем услышал. — Тогда послушайте, что я надумала вам предложить…
На этот раз Дарья Илларионовна благополучно выдула добрую половину бокала, отчего вскоре её щёки зарумянились. Я же терпеливо ждал, когда она продолжит, неспешно продолжая смаковать весьма неплохое вино, наслаждаясь не столько вкусом, сколько раритетом напитка.
— Ваши крестьяне. Надеюсь и тут слухи не врут?
— Смотря о чём.
— Вы их кормили всю весну за свой счёт, и даже дети в вашей школе всегда были сыты.
— Зато на посевную они вышли полные сил, — попытался я найти здравое звено в своей благотворительности.
— А что это за барщина у вас такая — за чистотой улиц следить и состоянием домов с изгородями?
— Вы знаете, мне не чуждо чувство прекрасного. Хочется иногда изобразить этакую деревенскую пастораль. Чтобы лужок, овечки, и пастушок с дудочкой… Ту-ту, ту-ту.
— Зачем вы врёте? Делаете доброе дело и стесняетесь? — слегка расслабилась графиня, подвыпив, что для неё наверняка непривычно.
— Отчего же. Вовсе нет. Просто преждевременно мне хвастаться. Подождите годик — другой, а там сами всё увидите и поймёте.
— И что я должна понять?
— Так вовсе не крестьяне у нас плохи, а мы, дворянство перестали соответствовать своему назначению. Какие из нас помещики и руководители, если далеко не каждый знает, как простейшее пятиполье правильно организовать?
— Простите, что? — захлопала графиня глазками.
— Вот про это я и говорил только что, — довольно жёстко опустил я её на землю, — Государство нам жизнью населения доверило управлять, а мы не умеем. Оттого и все беды. Рыба, она с головы гниёт.
— Так и вас же не обучали?
— Не находите в том злого умысла? К примеру, отчего у нас в лицее на латынь и французский отводилось больше занятий, чем на русский язык?
— Боюсь, что столь сложные государственные проблемы не моего ума дело, — легко открестилась графиня от неинтересной ей темы, — Давайте с вами о моём здоровье поговорим. И вовсе не о том, что я на всю оставшуюся жизнь привязана к этому креслу. С такой неизбежностью я смирилась. Зато теперь перемены погоды стали для меня жесточайшим испытанием. Порой ломает так, что даже сил нет, чтобы в голос закричать. Обращалась к докторам. Одни советуют пить опиумную настойку, другие от неё отговаривают. Я пару раз попробовала, а потом поняла, что не помню, как две недели прошли. Тогда я начала интересоваться, что ещё мне может помочь. И выяснила, что вы формируете перлы. Хотелось бы узнать прямо у вас — какова их стоимость и возможности?
— Можете мне не верить, но гарантированного ответа я вам не дам. Слишком много условий. Если моей соседке, госпоже Осиповой-Вульф, подошёл самый обычный перл, который всего лишь отвечает за её внешний вид, при её-то неплохом здоровье, то вовсе не факт, что он поможет вам, или даже вашей наперснице. Нет, результат какой-то будет, вопрос лишь в том, какой. А вот перл для внука моей учительницы — это уже серьёзный артефакт. Если над ним вдумчиво поработать, то могу сказать, что от болей он вас должен избавить, по крайней мере, от значительной их части, а может даже, и на остальное ваше состояние благотворно подействует. Не готов сказать, что через полгода или год вы почувствуете свои ноги, но шанс на такое развитие событий имеется.
— Я смогу ходить?
— Вряд ли. У вас атрофировались все мышцы. Чтобы их восстановить даже перлу потребуется время. И я говорю не про один — два месяца. Вам придётся прикладывать усилия. Заставлять себя не по разу в день делать упражнения, чтобы помогать восстановлению и правильной работе ног.
— Вы же не пытаетесь меня обмануть?
— Если мы ведём речь о деньгах, то я готов разделить ваши риски на две части. Первую вы заплатите, когда боли уйдут, а вторую — когда почувствуете, что ноги начали вас слушаться. Дальше их развитие будет зависеть только от вас, поэтому я посчитаю свои обязательства выполненными.
— А если я в качестве оплаты предложу Машуткино, и сразу скажу, что я вам верю, то как мы решим вопрос?
— Вы точно уверены, что желаете расстаться с этим имением? Кстати, как оно выглядит по людям и земле?
— Больше тысячи восьмисот душ и примерно три тысячи пашенных десятин, плюс сколько-то неудобий, но не больше тысячи.