Участковый пристально посмотрел на меня, заподозрив издевку, потому что она и правда имелась.
— Ты, Георгий, вместо того, чтоб блистать своим не очень качественным юмором, лучше хорошо напряги память и расскажи, как твои часы оказались возле места преступления. Я бы даже сказал, на нем. Потому что лежали они ровно там, где должен стоять бык. — Ефим Петрович снова потряс уликой перед моим носом.
А что толку? Тряси не тряси, я понятия не имею, как ответить на этот вопрос.
По словам участкового выходило следующее. Утром, в пять часов, (если быть более точным), зоотехник пришел к месту обитания быка, всем сердцем желая покормить животное. Якобы кроме него, никто на такое мероприятие решиться не смог бы.
Лютик, (охренеть, насколько «подходящее» имя для осеменителя коров, которого боятся Зеленухи и все соседние деревни на всякий случай тоже), характер имеет вовсе не нордический, а потому способен среагировать на любой звук или запах агрессией. Или просто, например, с первого взгляда выбесил его человек. Подумать, какая цаца… Не бык, а, блин, нежная ромашка с тонкой душевной организацией.
И вот, на месте постоянной дислокации Лютика не оказалось. Загон, где он проживал, был пуст. Зато прямо у выхода лежали мои часы.
— Слушайте, я все понимаю. Но Вы же взрослый, адекватный человек. Сами рассудите. Как бы я смог его увести? Говорите, никого кроме зоотехника не подпускал к себе ваш Лютик. Даже если предположить, что внезапно меня посетило дикое желание стать обладателем столь сомнительного домашнего питомца, чисто практически невозможно это осуществить.
— Вот загадка. Да. Но ты же нам расскажешь? — Ефим Петрович в очередной раз зашёл на новый круг одних и тех же вопросов. Такое чувство, будто пытался меня подловить на мелких проколах.
— Не расскажу, потому что ни при чем. И к данной истории не имею никакого отношения.
Короче, наша беседа очевидно зашла в тупик. По итогу, участковый велел мне из Зеленух никуда не деваться, будто были варианты сбежать, умрёшь, и покинул двор дядьки в степени сильной озабоченности. Виктор ещё минут двадцать пытал нас с Андрюхой на предмет причастности к преступлению века, но и ему я ответил то же самое.
— Бред какой-то, — Выдал дядька, а потом уехал на работу.
Я с ним полностью был согласен. Если бы не одно маленькое, крохотное «но». Те угрозы и обещания, которые буквально днём звучали от Федора. Честно говоря, вспомнил об этом не сразу. Уже после того, как Виктор вышел за ворота.
— Твою мать… — Я застыл посреди двора, соображая, можно ли данную версию рассматривать, как реальную.
Федька же говорил друзьям, что подготовил какую-то гадость, после которой городского обязательно ждут неприятности. Так может, это и есть ты самая гадость?
Я, конечно, не осведомлен о стоимости быка и это точно не дорогая тачка за несколько мультов буржуйских денег, но в деревне бык, наверное, покруче «Ferrari» будет.
— Андрюх…
Братец шел следом, мы как раз собирались разбежаться по своим делам. Мне пора было мчать в сельсовет. Участковый сказал не уезжать из Зеленух, но и привязанным во дворе сидеть распоряжения не поступало. Думаю, кратковременное посещение соседнего села нарушением не считается. Да и потом, обвинения никто ещё не предъявлял. Кстати, во время разговора, Ефим Петрович с такой тоской произносил несколько раз мою фамилию, что ему очевидно, самому больше бы понравилась какая угодно версия, даже сказочно-фантастическая, в которой Лютика украли лесные эльфы, только не та, где фигурирует сынок Милославского. Видимо, мент представлял уровень сложностей, если вдруг быка упер все же я.
— Чего ты, Жорик? — Переросток остановился рядом.
— А скажи мне… Этот ваш рогатый неадекват только одного зоотехника к себе мог подпустить?
— Ну… так-то, да. Кроме Лехи никто ближе пяти метров не подойдёт. Он же огромный. Лютик. Хотя, и Леха тот ещё богатырь. Пару раз с кулака Лютика успокаивал. Дури там столько… у обоих… Он однажды случайно Федьку воротами зашиб. Бык, имею в виду. А то подумаешь, что Алексей. Федька стоял с ведром груш, а у Лютика огромная любовь к грушам. Только между ними были ворота. Лютик — с одной стороны, груши — с другой. Как он их запах почуял, не знаю. Бык в смысле. Ломанулся и ворота снёс. Над Федькой все село потешалось год. Его створками накрыло. И че? Федор решил доказать, что он — мужик. Ходил потом Лютика грушами прикармливал. А то совсем засмеяли. Леха, наш зоотехник, прям ревновал. Он же Лютика привез совсем теленком.
— Погоди… То есть кроме зоотехника мог и Федька подойти? — Меня распирало от радости. Вот тебе и ответ. Преступление раскрыто.
— Ну… теоретически мог. Смотря, какое настроение у Лютика. А ты к чему?
— Да так… Размышляю…
— Жорик, скажи, честно… — Андрюха положил мне руку на плечо и проникновенно заглянул в глаза.
— Хорош! — Я дёрнулся, скидывая его конечность. — Не трогал никаких Лютиков и Васильков! Сказал же. Чё я, псих?
Братец как-то подозрительно отвёл взгляд. Класс! Реально считает, будто я мог бы украсть быка! Нормально вообще?
Короче, со двора вышел, раздираемый противоречивым чувствами. С одной стороны, было радостно от мысли, что вполне возможно, знаю имя реального вора. С другой стороны, ещё поди докажи федькину причастность. Не скажешь ведь участковому, что мы с Наташкой в траве валялись и слышали его разговор. Хотя… даже если и скажешь. Про Наташку можно умолчать, хрен с ним, а моему, даже самому странному поведению, судя хоть вон по Андрюхе, никто не удивится. Ну, лег Жорик полежать среди сада. Чего нет? Однако, сказанные в злости угрозы — это не факты, с которыми сложно поспорить. Нет. Надо конкретно выяснить, как Федька увел этого быка, а главное — куда. Уверен на сто процентов, оскорбленный в чувствах Отелло устроил мне подставу. Правда, не до конца понимаю итог, к которому стремился Федор, но, если честно, по хрену. Гораздо важнее доказать, что пропажа Лютика — его рук дело.
Пока шел к сельсовету, крутил ситуацию со всех сторон. В итоге решил, надо Федьку спровоцировать. Чтоб он сам себя же и выдал. В конце концов, я сообразительнее и умнее этого деревенского Аль Капоне. Кражи он тут устраивает. Ничего. Разберемся.
В здании сельсовета меня ждали председатель и Наташка. Блин, притащил всё-таки девчонку. И вот куда мне ее теперь деть? Единственное… Мы же вроде как в ссоре. Надо вести себя ещё хуже, чем обычно, чтоб девчонка психанула. Точно! Характер не сахарный, она если закусится, из принципа не то, что пойти со мной в магазин откажется, даже говорить не станет. А я через Универсам смоюсь сначала к Дмитрию Алексеевичу, а потом к отцу домой.
— Здорова, Георгий. Чего такой смурной? — Председатель пожал мне ладонь, при этом второй рукой протягивая ключи от «Волги».
— А то не знаете? — Я усмехнулся, — Вы же тут, как это говорится, местная власть. По-любому, первый за быка услышали.
— Услышал. — Николаич даже спорить не стал. — И увидел. Был на месте, когда прибыл Ефим. Меня Леха первого и разбудил. Но сказал участковому сразу, ерунда это полная. Скорее всего, твои часы попали туда случайно. А что ещё более вероятно, их прежде быка, украл злоумышленник. Соображаешь? Сначала твои часы, потом Лютика у колхоза. Это прям рецидивист, получается. А если найти связь между двумя кражами, то мне, к примеру, становится маетно от мысли, что эта сволочь собиралась делать с часами и быком. Подозрительно.
— Спасибо за веру в мою невиновность. — Я искренне поблагодарил Николая Николаича.
— При чем тут вера — не вера! У нас матч! Забыл? Я никак не могу сейчас позволить, чтоб главного консультанта и, не побоюсь этого слова, организатора, от дела оторвали. Потом, когда игра пройдет, пожалуйста. Сколько угодно. Пусть хоть на Колыму отправляет тебя Ефим Петрович. А сейчас, нет. Ни в коем разе. Все, давай. Шуруйте в Воробьевку. Посмотришь, что нужно. Выпишешь наименование, количество, потом смету составим.
Вот в этом все Зеленухи. То есть председатель верил не в то, что я чист, и потому заступился, а в мою полезность для своего долбаного матча. Однозначно, надо с Федькой разобраться раньше, чем с моей же лёгкой руки игра будет нами просрана. Рискованно кидать Николаича, когда за спиной маячит уголовка. А то первую весточку папа, на которого вся надежда, от сыночка получит с лесоповала. Поможет родитель, наверное. Только вопрос в том, как именно. Облегчить срок — это тоже помощь. Утрирую, конечно. Хотя…
— Николай Николаич, а что за кражу быка полагается? — Решил, надо уточнить возможные перспективы.
— Эх, Жорик… Вот мыслишь ты, как городской житель… Я тебе сейчас историю расскажу. Поучительную…
Председатель задумчиво посмотрел вдаль, пожевал губами, а потом продолжил.
— Было это… До того, как у нас Лютик появился. На огороде, на грядках вкалываю. Бежит моя, значится, супруга. Отец, иди, у нас корова за бычком заскучала. Я пашу́ дальше, типа не слышу. Мол, глухота временная напала. Корову к бычку вести — та еще радость, скажу тебе. А жена — одно по одному, иди уже, надо корову к бычку вести. Понимаешь, будто заведённая. Но оно понять можно, конечно. Ежели баба чего-то хочет… А когда их две, и корова, и жена, это вообще — конец света. И главное, нашли крайнего, ешкин кот! Они хотят, а я предоставь условия! Пришлось идти. Ведем мы корову с моей голубушкой. Это я про супругу, если что. А она еще и говорит, мол, тут у соседей появился недавно бычок, но вроде, он не очень активный. Мол, после него корова снова срывается, результата нет. Но к Сидоровым, например, дальше идти. У Сидоровых всегда бык в наличие. Хитрые люди… Я, значит, супруге и отвечаю, давай, все-таки заглянем, вдруг нас этот устроит. А корова уже конкретно нервная, на столбы пытается прыгать. В общем, не до капризов. Говорю, давай, куда ближе. Не хватало еще, чтобы вырвалась и мы за ней по всему селу бегали. Это, кстати, очень часто случается, чтоб ты понимал. Приходим мы, значит, к тем соседям, что ближе. Где ваш бычок, спрашиваем? Хозяева обрадовались — это ж их заработок. Да… А ты как думал? У кого бычок, тому и хорошо в данном случае. Выгодно. Сейчас выведем, отвечают соседи. Радостно так, бодро.