Шел, не оглядываясь. Только рукой махнул, типа, услышал, понял. Ещё корзина эта дурацкая. Как она ее вообще из дома тащила? Неподъемная, отвечаю.
Здание почты было двухэтажным. Так понимаю, скорее всего, там ещё какая-то контора располагается.
Заскочил в дверь и притаился возле большого окна с занавеской. Андрюху и Наташку было отсюда видно хорошо. Девчонка вздохнула, что-то сказала братцу, а потом они направились в противоположную сторону. Ну, слава тебе Господи.
Я дождался, пока эта колоритная парочка вообще исчезнет из вида, затем выскользнул на улицу.
Дорогу к дому, где живёт Серёга, помнил хорошо. Туда и направился, пока ещё чего-то не произошло. Сначала проведаю отца, потом пойду к Нине Григорьевне. А то знаю я эту историю. Сейчас понесешь пирожки, по дороге что-то обязательно случится. И хрен мне опять, а не батя.
До места назначения добрался быстро, без приключений. Калитка была открыта, как всегда. Я вошёл во двор, поставил корзину на землю. Плечи ныли, потому что приходилось тащить эти чёртовы пирожки, попеременно перекидывая из одной руки в другую.
Поднялся по ступеням и толкнул дверь.
Отца увидел сразу. Он меня тоже. Не знаю, почему, но сердце как-то ёкнуло.
— О…Жорик! Привет. А я уж думал ты не придёшь. Здорова. Проходи!
Блин… Он обрадовался мне. Реально обрадовался. По-настоящему. У него даже выражение лица изменилось.
— А я вот читаю… — Отец сидел за столом. Перед ним лежала целая гора книги тетрадь с каким-то заметками.
— Да были дела. Что-то навалилось все, не разгребешь…
Я вошёл в комнату, оглянулся в поисках подходящего места, куда приткнуть свой зад.
— Эх… Как же весело ты живёшь! — Улыбнулся батя. — Видишь, столько дел, что и вырваться некогда.
— Да куда уж…
Сам подумал, знал бы ты, папка, какие дела, офигел бы. Хрен мы с тобой вот так спокойно сидели бы и разговаривали. Уже в психушку меня сдал бы. Как человека, страдающего биполярным расстройством личности. Хотя, даже нет. У меня их, по сути, вообще две. Просто одна совсем неактивная. Думаю, умер, все-таки Милославский в тот момент когда меня закинули в него. Это, конечно, странно, что причиной послужил какой-то нелепый удар головой, не особо даже сильный, но тем не менее, выходит так.
Отец, заметив, что я ищу, куда сесть, вскочил из-за стола и взметался по комнате. Сначала притащил табуретку, потом кинулся заваривать чай. Я не отказывался. Перекусить можно. Тем более, утром старались быстрее смыться из дома, пока Светланочка Сергеевна дрыхла без задних ног. Любит она это дело, несомненно. И вставать привыкла явно к обеду.
Серёга, продолжая суетиться ради дорогого гостя, попутно рассказал мне «удивительные» новости.
— Представляешь, оказывается, у матери есть сводный брат. Да. Он глава сельсовета. И вот представь себе, пришел к нам в гости, наругал ее. Посмотрел мои грамоты, мои оценки, поговорил со мной. Сказал, я очень… как-то он выразился… Очень потенциально перспективен. Вот! Велел даже не думать о техникуме, только высшее образование. Потом сказал, что возьмёт меня под опеку. Мол, ему сейчас столько дел привалило, помощник не помешает. Представляешь? В общем, буду теперь ходить к нему. Сейчас там что-то надо с документацией разобраться. Сильно боюсь подвести. Вот, взял книги по теме. Изучаю.
— Ну, видишь, как отлично!
Я почувствовал облегчение. Небольшое, но все же. Хоть в этом вопросе процесс идёт в нужную сторону. Не подвел Лиходеев, взял отца под свое крыло. Значит, как минимум, можно не сомневаться, батя уедет из Воробьевки в город. И плюс ещё — рекомендация с места работы. От Дмитрия Алексеевича. Он за год, думаю, разберётся, где лучше применить таланты Сереги.
— Слушай… что я все о себе. У тебя, как дела? Так рад, что пришел! У меня же нет друзей, ты знаешь. Это глупо, но та наша встреча на вокзале и знакомство. Подумал, ну а вдруг вот так начнется настоящая дружба. Такая, на года. Мне хотелось бы. Чтоб, как в книгах. Верные товарищи.
Я кивал в такт рассказу Сереги, поражаясь, насколько он наивный и неиспорченный. При всей его прям нелегкой судьбе, в том плане, что детский дом, приемные родители, одиночество, он все равно был очень добрым. Круто, конечно. Но с такими показателями к финишу в виде теплого места не придёшь. Тут надо уметь и зубами, и руками, и ногами долбить конкурентов, чтоб забрать свое. Мой отец, тот с которым я вырос, был жёстким в этом плане. И вот вопрос. Как? Как он изменился настолько сильно? Что-то произошло. Не вижу больше логичного объяснения. Конкретно с ним произошло. Что-то радикально изменившее его отношение к жизни.
— Ну? Чего молчишь? Рассказывай, как сам? — Отец поставил на стол чашки с чаем и вазочку с дешёвыми карамельками. Сам уселся напротив на такой же табурет. Учебники были добросовестно убраны в сторону.
— Да…Много всего. В два слова не уложусь. Ты лучше, знаешь, что… Помнишь эту девушку? Аллу?
— Помню, конечно… — Батя тут же покраснел. Е-мое … Как все сложно сейчас.
— Ну, так вот. В субботу, у нас в Зеленухах состоится товарищеский матч с вашей командой. Приезжай вместе с Дмитрием Алексеевичем. А я Алку приглашу. Прямо сейчас заеду к ней. Ну, и пока там игра, все дела, попробуешь завязать с девушкой контакт поближе. Она ведь тебе понравилась?
— Ой, ну, что ты…Где Алла и где я… — Отец махнул рукой.
— Эй, ты чего! Обычная девчонка. Симпатичная, но ничего особенного в ней нет…
Тут я осекся. Не слишком хорошая реклама для матери выходит с моих слов. Типа, серая, ничем не выдающаяся. Как бы не перестараться в другую сторону. Но взгляд у Сереги был настолько вдохновленный, стало понятно, она в его глазах один хрен королева. Что бы, кто не говорил.
— Слушай… Алла ведь про твоего брата спрашивала. Как тебе? Неприятно наверное? Ты просто мне помочь вроде хочешь, но брат же обидится?
— Да забей! С Андрюхой у них — все. Это точно. Наоборот, Алка девка хорошая, ей нужна сейчас новая история любви. А тут — ты. Так что, нормально.
В общем, ещё полчаса я уговаривал отца, что ему непременно надо сблизиться с матерью. Манданешься, конечно. Этак мы далеко не уедем. Не могу же я с ним до конца идти и постоянно в спину подталкивать. В отношениях с матерью, имею в виду. Фу! Даже представить не могу. Всё-таки они — родители. Это совсем уж извращение, рассказывать отцу, как ему мать соблазнить.
Путем долгих переговоров мы всё-таки пришли к соглашению: Алку я позову, а Серёга напросится в компанию к Лиходееву. На матче они встретятся и он начнет ухаживать.
На том и расстались. У меня ещё были корзина и бабушка. Главное я выяснил. У бати все хорошо. Мы двигаемся в нужную сторону.
Серёга подсказал, как найти нужную улицу. Она находилась неподалеку. Предложил даже помочь донести корзину, но я отказался. Ни к чему нам вдвоем по Воробьевке разгуливать. Мало ли. По закону подлости встретим кого-то, кто совсем не нужен. Дмитрия Алексеевича, например. Объясняй потом, откуда интерес с моей стороны. А в свете всего произошедшего много лет назад, тот вообще может решить, будто я очень рвусь к брату. Серёга ведь Милославскому брат получается. Хоть и с одной только стороны. Да ещё трепанет Дмитрий Алексеевич маман. От него можно ожидать. А маман такая информация точно ни к чему.
Короче, отправился я к Наташкиной бабушке один.
Нужный мне дом выглядел солидно. Прям очень солидно. Дядькин, к примеру, поскромнее будет. Если бы не советское время, сказал бы, богаче остальных.
Дёрнул калитку. Закрыто. Это было непривычно. В деревне никто никогда не запирается. Коммунизм тут у них.
— Эй! Хозяйка!
Крикнул громко, чтоб наверняка услышали. Буквально через две минуты на крыльце появилась бабуля. Хотя… нет. Старуха. Такая, из детских сказок. Злая и склочная. Мне кажется, все мерзкие ведьмы были написаны с нее.
Возраст, конечно, бросался в глаза сразу. Лет за восемьдесят, не меньше. Но дело даже не в этом. У бабки на лице имелось определенное выражение. Она будто ненавидела всех и всё. Меня, двор, солнце, этот день. Даже корзину, стоявшую рядом, тоже ненавидела.
— Ты чего пришел? Разыскал ведь ещё…Ты посмотри на него. Сказала, больше никаких разговоров не будет. Тогда, в Москве, я погорячилась. Была злая на твою мать. Светка, стерва, старые долги отдавать не захотела. Вот я и наплела, чего не попадя. Не нужна мне твоя семейка. Связываться с вами. А Светка пусть сама за свои дела тогда отвечает. Понял? Все! Уходи!
Бабка развернулась, собираясь опять исчезнуть в доме.
— Стойте! — Вышло громко. Почти, как приказ. Потому что просто охренел, если честно.
Я видел эту женщину впервые. Однозначно. Но она меня — нет. Точнее, не меня, Жорика Милославского. Старуха узнала это лицо. Она узнала сына Светланочки Сергеевны. Получается, встречалась с ним. Более того, о чем-то разговаривала. Вот такой вот поворот. Хоть не выезжай из Зеленух, честное слово. Куда не плюнь, везде сюрпризы.
От автора.
Третий том закончен. Поехали в четвертый)
https://author.today/reader/249447/2243255