Двор Матвея Егорыча был дальше дядькиного. Практически, в самом начале пруда. Пробирались мы, само собой, через огороды.
Однако, когда оказались рядом с нужным местом, выяснилось, дед Мотя был ещё дома. Его расчет на то, что Зинаида Стефановна заснет, явно не оправдался. Баба Зина даже отдаленно не была похожа на человека, собирающегося отойти ко сну. Наоборот, она бодро нарезала круги по двору, при этом, отчитывая мужа. Семена нигде видно не было. Так понимаю, пацану пришлось идти к полю одному. В том, что Младшенький от идеи искать сокровище не откажется, был уверен на сто процентов.
Сам Матвей Егорыч стоял посреди двора, хотя по его лицу было понятно, он бы с огромным удовольствием находился в любом другом месте. Желательно, подальше. Мы с Наташкой притаились за забором со стороны сада. Надо было дать деду Моте знак, но Зинаида Стефановна своим присутствием спутала все карты. В то же время, я уже настроился, набрать недостающую часть «мин» здесь. Идти обратно, рисковать с Ольгой Ивановной, как-то не улыбалось.
— Знаешь, Матвей, я поражаюсь. Куда ты собрался прыгать? Тебе же можно сразу могилу там копать. Если ты прыгнешь, то с твоей гипертонией только в гроб. А мне потом что?
Мы с Наташкой переглянулись. Смысл гневной речи бабы Зины был не совсем понятен.
— Зиночка, ну, что ты подняла то гай? Обещал пацану, показать, как правильно окопы роют. Как в них прыгать с разбегу. Там ведь ситуация такая, только бежать и прыгать. Вот я и дал парню лопату. И сам хотел идти. Да мы вон, в посадку.
Походу, речь шла о Семене. Всё-таки, я прав. Дед Мотя сам вырваться не смог, на младшенького отправил. Хоть так. Думаю, Сенька элементарное должен сообразить. Тупо нарыть ям. Особо глубоко он не полезет. К физическому труду явно не приучен. Одну, две, может, три выкопает, на том успокоится.
— Окопы?! Матвей, какие, растудыть его туды, окопы?! Совсем на старости лет чокнулся? Слушай, это мандануться можно. Это какой-то цирк каждый день. А мне цирка за всю нашу жизнь хватило. С головой. И если ты не дружишь со своей, то я, в отличие от тебя, со своей предпочитаю проводить время в согласии.
— Зинаида… — Начал было Матвей Егорыч строгим тоном.
— Закрой рот с той стороны! — Зинаида Стефановна вдруг подскочила к бельевой верёвке, на которой висела какая-то тряпка, сорвала ее, а потом бочком стала приближаться к мужу. — И не кидай так брови на лоб. Хмурится он тут. Характер прказывает. Всю жизнь мне нервы трепешь…
Дед Мотя почувствовал подвох сразу. Как только в руках супруги оказалось какое-никакое, а всё-таки оружие. Поэтому баба Зина наступала на него, а Матвей Егорыч, так же бочком, отступал в сторону ворот.
— Чего ты, Зиночка?
— Иди ко мне, Мотечка.
— Мне и тут хорошо, Зиночка.
— Да где тут-то, Мотечка. Ну, скотина такая! — Зинаида Стефановна не выдержала и сорвалась с места.
Дед Мотя ждать прилета тряпки, которой она размахивала, тоже не стал. Выскочил со двора, сразу за ворота.
— Ну, все. Нашел причину. Теперь до утра не жди. — Баба Зина в сердцах плюнула и пошла к хозяйственным постройкам.
Не знаю, зачем. И узнавать не было ни малейшего желания. Мы с Наташкой очень шустро попятились назад, выбрались из сада, а потом через огород спустились к пруду.
— Все. Тут рассчитывать не на что. — Сообщил я девчонке.
Будто она сама не понимала, что хрен нам, а не дерьмо. Со двора Матвея Егорыча раздавался грохот вёдер и ещё какой-то шум. Баба Зина, несмотря на позднее время, решила успокоить нервы домашними делами. Радовало только то, что Матвей Егорыч всё-таки сбежал и теперь, надеюсь, присоеденился к Семёну.
— Ну, что? — Девчонка посмотрела на меня вопросительно. — Давай заберём ведро, которое возле твоего двора оставили и идём ко мне. Думаю, отец уже заснул.
Глава 12:О коровах и разыскных мероприятиях
Ведро было. Находилось ровно там, где я его оставил. У калитки, которая вела с дядькиного огорода к хозяйственным постройкам. Ведро было, а вот содержимого в нем не было. Волшебство, ешкин кот! Вообще ни грамма. Чистое такое, красивое ведро. Даже заботливо вымыто.
Я посмотрел на Наташку. Она — на меня. Пауза затянулась. Наверное, в моих глазах было какой-то намек на обвинение, потому что девчонка испуганно и очень быстро ответила.
— Жорик, я не при чем. Я не брала.
Блин… Ну, не совсем же дебил. И без ее слов ясно. Наташка все время была со мной. Конечно, она ни при чем. Да и зачем ей это? А кто при чем? Не могло ведь дерьмо в воздухе испариться. Все понимаю, однако, даже абсурд жизни в Зеленухах должен иметь границы.
— Наверное, кто-то его забрал, — Высказала предположение Наташка.
Мысль была логичной, с одной стороны. Звучала она всяко лучше предположения, что содержимое ведра могло само вылезти и уйти. Но с другой стороны, дело к ночи. Кто вообще ухитрился бродить по улице, по огородам, обратить внимание на тару с «минами», а потом это все забрать. Представить не могу.
— Ну, что? — Девчонка вздохнула и снова посмотрела на меня. — Идем к нам? Или к Ольге Ивановне?
Вот к соседке не хотелось лезть от слова «совсем». Аллергия у меня на нее. Тем более, вечер и без того не задался. Опыт подсказывает, при таких условиях лучше не рисковать. Точно ничего хорошего не выйдет. В этот момент послышались отчетливые шаги в саду упомянутой особы.
Мы с Наташкой взметались возле дядькиной калитки. Если Ольга Ивановна увидит нас вместе, придется объяснять ей присутствие Наташки. А потом пойдут разговоры. Я уже знаю, как в Зеленухах бывает. Не успеешь оглянуться, тебя женили. Наташка, конечно, гораздо более приятная кандидатура, чем Ленка, но разумнее избежать лишних волнений.
— Давай, туда…
Я одним движением открыл калитку, запихнул обалдевшую девчонку в наш сад, а потом закрыл створку, накинув крючок.
— Жорик? — Ольга Ивановна нарисовалась буквально через две минуты. Выглядела она довольной. Даже какой-то подозрительно счастливой. — А ты чего здесь? Ведро пришел забрать? Кстати, спасибо. Не ожидала. Обычно от тебя один вред, а тут такой подарочек. Только утром говорили с Виктором, что мне надо навести удобрения. Просила его помочь, хлев почистить заодно. А тут — сюрприз. Только зачем вы свой-то отдали. Самим пригодился бы. Ну, да ладно. И на ночь в другой раз лучше не надо. Хотя, я сразу вон, водой залила, завтра можно удобрять. Спасибо. Кстати… Хлев чистить, один черт, надо. Имей в виду. Раз ты такой инициативный.
Я высказал все, что думаю по этому поводу. Естественно, мысленно, про себя. Там были такие варианты, которые вслух не везде произнесешь. То есть, я, блин, горбатился, набирал себе средство для спасения чести Зеленух, между прочим, переживая за общее дело, а Ольга Ивановна все это просто вылила в какую-то воду? В воду!!!
— Пожалуйста…. — Процедил сквозь зубы, чтоб случайно не вырвался мат.
— А ты чего рожу кривишь? Приболел? — Соседка заботливо потрогала мой лоб.
Я же в этот момент соображал, как поступить. Вариантов не особо много. Точнее, всего один. Идти к председателю. Так, получается. Либо…
— А давайте я Вам сейчас у коровы почищу. — Мысль пришла внезапно.
А что? Сама же говорит, надо в хлеву убраться. Вообще тогда имеется официальное разрешение. Правда, содержимое я, получается, с собой прихвачу. Но это ничего. Переживет соседка. Ей вон нашего вполне хватит. Дашь на дашь, так сказать.
— Точно приболел… — Ольга Ивановна покачала головой. — Ступай спать, сердешный. Водки выпей, грамм пятьдесят. С солью и перцем. Можно самогончику. Очень помогает. Утром встанешь, как огурчик с зеленой жопкой.
Соседка хохотнула над своей шуткой. А мне вот было вообще не до смеха. Наш тщательно продуманный и проработанный план летел ко всем чертям.
— Ну, давайте, пожалуйста. Нельзя откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Быстро все почищу. А Вам отдыхать пора. Поздно уже. — Я вцепился в соседку и принялся тянуть ее в сторону хозяйственных построек.
— Да иди ты, малахольный! — Ольга Ивановна выдернула руку. — Совсем, что ли, умом тронулся. Ночь почти на дворе. Какой хлев? Завтра утром приходи и чисть, сколько угодно. Кто же против? Вот уж точно придурошный ты, Жорик.
С этими словами соседка развернулась и исчезла за калиткой. Пока шла, бормотала себе под нос про ненормальную молодежь. Я стоял молча, глядя ей вслед. Заодно пытался убедить самого себя, что, вобщем-то, она женщина неплохая, просто… Просто всегда лезет, куда ее не просят! Покоя нет вообще! Достала, сил нет! Ходит и ходит, смотрит и смотрит… Нос сует повсюду. Короче, успокоить себя путем аутотренинга не вышло ни черта. Я был зол.
— Жорик… — Наташка осторожно выглянула из-за забора.
— А!!!
— Чего ты кричишь? — Она аж отпрянула в сторону.
Девчонка выглядела расстроенной и явно выходить из сада не торопилась. Наверное, ее пугала моя некоторая нервозность. Хотя… Какая, нахрен, нервозность. Я был на грани бешенства.
— Все… Идем к тебе. Ольга Ивановна забрала наше дерьмо. Что, блин, за место такое? А? Вот скажи мне. Говно оставить нельзя. Это как, вообще?
Я решительным шагом потопал через огород к пруду, чтоб вдоль него добраться до председательского дома. Наташка семенила за мной и, судя по расстроенному соппению, опасалась спорить.
До ее двора мы дошли гораздо быстрее, чем могли бы. Я не то, чтоб бежал, но двигался энергично. Наверное, на нервах. Девчонка вполне разумно решила именно в этот момент держать свое мнение при себе, характер не показывать, поэтому просто молча неслась следом.
Я думал, хуже быть не может. К деду Моте мы не попали, там — Зинаида Стефановна. Дядькин хлев вычистили, но это оказалось бессмысленно. Спасибо Ольге Ивановне. Опять же, соседка бодрствует, к ней тоже не сунешься. Оставалась надежда на корову председателя. И, наверное, все должно было получиться. Но…
— Не понял…
Мы стояли с Наташкой рядом с хлевом, бестолково глядя в пустоту. Коровы не было.