время разговора он все время перескакивал с пятого на десятое и обо всем
судил так, как будто всю жизнь только этим и занимался, то есть затрагивал
такие тонкости и частности, что всех, кто его слушал, уже через пять минут
одолевала зевота. Особенно много подробностей он знал о сближении
галактик.
Ирина слушала гостя и думала: "Зануда, конечно, но видимо,
положительный. А может, положительный и должен быть занудой?.."
Вдовец был настолько положительным, что даже не пытался ухаживать
за Ириной, даже комплиментов в ее адрес не отпускал. Только посмотрел на
нее очумело, когда она, расшалившись, как бы невзначай, прижалась к нему
грудью, когда подавала пальто.
Видимо, это все-таки сработало. Через две недели, когда Ирина уже
думать забыла о вдовце, он вдруг позвонил по телефону и степенно, как
купец из пьес Островского, пригласил ее к себе в гости на чашечку кофе.
- Возьмите бумагу и карандаш, - сказал он, - и запишите мой
домашний адрес.
Он так долго и нудно объяснял Ирине, как найти его улицу, дом и
квартиру, что она уже на "третьем повороте" решила про себя, что никуда не
поедет.
- Ты неисправима, - сказала мать. - Бог с тобой, живи, как знаешь.
Она устроилась бухгалтером в загородный пансионат и в Москву
наезжала раз в месяц, чтобы передать дочери деньги и кое-какие продукты. А
Ирина, таким образом, обрела полную свободу.
И снова в ее квартире появились художники, режиссеры, актеры. Опять
пошли вернисажи, банкеты, богемные посиделки при свечах.
На одном из вернисажей ее заметил Будылин. Он сразу же определил
ее сходство с Кларой Лучко времен "Кубанских казаков" весь вечер
ухаживал за ней, и пошел ее провожать. Через месяц они поженились, а через
год у них родилась дочь Кристина.
Ирина не любила бывать на будылинской даче из-за того, что муж
иногда возил туда друзей, чтобы покутить на вольном воздухе. Она иначе как
притоном дачу не называла, и принципиально туда не ездила даже когда
родилась дочь. Естественно, и для дочери Кристины дом в Кирсановке не
стал родным. Родители сделали все, чтобы лишить ребенка детства -
устроили в школу с углубленным изучением английского языка и записали в
секцию плавания. По счастью, у нее не оказалось слуха, а то бы не миновать
ей еще и музыкалки.
В общем, в пестром кирсановском архипелаге дом Будылиных
оставался необитаемым островом. И оставаться бы ему таковым еще бог
знает сколько, когда б не чрезвычайные обстоятельства, которые заставили
семейство всерьез вспомнить о своей загородной собственности.
А началось после того, как Ирина узнала о существовании соперницы.
Однажды она почувствовала слабое жжение в желудке после еды. В общем,
обычное дело при гастритах. Это явление она расценила, как аргумент в
пользу диетического питания. Какая женщина не мечтает сесть на диету, но
все что-то мешает, а тут, как говориться, сам бог велит. После обстоятельной
консультации с очень авторитетным и дорогим диетологом, она, как ей
посоветовал врач, стала питаться правильно, но жжение не прошло и даже
усилилось. Тогда она ужесточила диету, но от этого ей лучше не стало, мало
того к жжению прибавились еще и боли. Они возникали внезапно и так же
внезапно проходили. Боли были не резкие, а тупые и продолжались они не
долго, можно было бы и потерпеть, в конце концов, но одно сознание, что у
нее в организме что-то не так, бросало Ирину в холодный пот. Она росла в
благополучной семье, вышла замуж за благополучного, хотя и несколько
легкомысленного человека, благополучно родила ребенка и никогда ничем
серьезнее ОРЗ не болела. Здоровье было для нее одним из столпов
благополучия, можно сказать даже его краеугольным камнем, и вдруг этот
столп покачнулся, этот камень покосился.
Говорят, некоторые люди очень чувствительны к настроению
Фортуны, она еще только подумала, а не изменить ли ей любимцу Васе с
Петей, а Вася уже рвет на себе волосы. Фортуна она ведь тоже женщина, и,
как все женщины жалеет слабых, хотя сильные ей нравятся гораздо больше.
Вздохнет она по несостоявшемуся роману, и с новыми силами берется
вытаскивать за уши своего баловня Васю.
Ирина не была ни слабой, ни глупой и в панику не впадала, а
обратилась к врачу, к очень авторитетному и очень дорогому
гастроэнтерологу. Тот, естественно, дал ей направления на анализы.
Результаты его почему-то не удовлетворили, и Ирине пришлось сдавать
анализы повторно плюс рентген и компьютерная томография. Только после
этого врач поставил туманный диагноз - возможно гастрит, но не исключена
и язвенная болезнь в редкой форме, в общем, нужно подождать пока болезнь
себя проявит, чтобы лечить уж наверняка.
Ирина предпочла худший вариант, и сразу же сообщила об этом мужу.
Эта новость повергла Будылина в психологический нокдаун. Он уже
давно решил для себя, что разведется с Ириной, и, казалось, ничто не сможет
поколебать его решения, но тут вдруг эта ее внезапная болезнь...
Обстоятельства изменились коренным образом, и теперь он уже не
знал, как ему поступать, ведь одно дело расходиться с благополучным
человеком, и совсем другое - оставлять в беде больную женщину.
Будылин никогда не считал себя человеком высокой морали, в детстве
он мог запросто подделать оценку в дневнике, чтобы получить деньги на
кино, потратить их на сигареты, и при этом не испытывать никаких
угрызений совести. Это был своего рода спорт, который давал ему иллюзию
удачливости. Впоследствии эту формулу он применял в отношениях с
женщинами: изменял жене с любовницей, а той - с другими женщинами, но
при этом действовал осторожно, чтобы никому не причинить страданий. Он
родился под знаком Весов, и потому стремился к равновесию, но
обстоятельства все время норовили вывести его из этого состояния.
Предстоящий развод был как раз таким неприятным обстоятельством, однако
болезнь жены, несмотря на всю ее трагичность, давала ему возможность
сохранить статус-кво в семейных отношениях, что избавляло его от многих
хлопот и стрессов.
Инцидент с дочерью подлил масла в тлеющий огонь. Вообще, Будылин
никогда специально дочерью не занимался, все, что он для нее делал - это
обеспечивал ее материально. Она росла, как цветок на подоконнике -
полили, удобрили и забыли до следующего полива. Она училась в
английской школе, регулярно посещала секцию плавания, но никогда не
была с отцом в зоопарке, как, впрочем, и с матерью. По замыслу родителей,
хорошее воспитание должны были ей дать хорошие педагоги, они
профессионалы - им виднее, как найти подход к ребенку. В конце концов, им
за это платят деньги, и немалые. Что могли сделать дилетанты-родители на
поприще, где преуспевали люди, вооруженные последними достижениями
психологии и мудростью великих педагогов прошлого - Руссо, Песталоцци,
Коменского и Сухомлинского...
Впрочем, Кристина и сама не очень-то и рвалась в объятия "предков",
с самого раннего возраста она привыкла самостоятельно решать свои
проблемы. В школе она училась хорошо, но без особого блеска, к
одноклассникам относилась ровно, хотя у нее и были подруги, с которыми
она обменивалась молодежными журналами и обсуждала книги Мураками и
Кастанеды.
Когда встал вопрос, куда идти учиться после школы, Кристина только
пожимала плечами, она не чувствовала интереса ни к одной из традиционных
дисциплин. Более или менее ее привлекала только черная магия, но ни один
из известных вузов пока что не выдавал дипломов по этой специальности.
Сошлись на Юридической академии, с одной стороны юридическое
образование давало широкий круг знаний, которые могли пригодиться на
любой работе, с другой стороны - в юриспруденции есть что-то от магии: с
помощью законов можно легко манипулировать людьми и доводить их до
состояния зомби.
В академии Кристина обзавелась приятельницами и приятелями, и все
свободное время проводила в их обществе. Это была, если не "золотая", то
уж точно "позолоченная" молодежь: сын известного адвоката Струженцова,
сделавшего себе имя и состояние на защите братков из Солнцевской
группировки; дочь депутата от Усть-Ордынского бурятского автономного
округа Ковшаровича, который путал бурят с южноафриканскими бурами, но
зато владел сетью аптек в Москве; племянница эстрадного певца Рухадзе,
прославившегося своими задушевными речитативами с пикантным
кавказским акцентом.
Будылин не обладал большим состоянием, но получил некоторую
известность, после того, как его агентство сняло несколько рекламных
клипов для банка "Интерфинанс". Банк давно лопнул, а клипы запомнились,
так что недостатка в клиентах у Будылина не было, и это давало ему
возможность не думать о том, как свести концы с концами.
Конечно, он знал цену всей этой "серебряной молодежи", которая
окружала его дочь, они были все одинаковые, как искусственные зубы,
порождаемые гением его отца, но это было все-таки лучше, чем гнилые
обломки в пастях изгаженных подъездов и проходных дворов.
Новая компания немного растормошила довольно скованную
Кристину, мать всегда жаловалась, что ее дочь из дома клещами не
вытащишь, а тут она то на премьеру фильма, то на дискотеку, то на пикник.
После премьер и дискотек она возвращалась усталая и разбитая, так что на
следующий день приходилось пропускать занятия, чтобы привести себя в