Гитлер и Гёббельс громко кричали с трибун о неизбежности войны, о подготовке к превентивному удару. Книга Адольфа Гитлера «Моя борьба» (Mein Kampf) издавалась огромными тиражами, причем не только в Германии. Речи Гёббельса перепечатывались зарубежными газетами, выходили книги, объективно описывающие нацистскую идеологию и методы государственной пропаганды в Третьем Рейхе. Неужели европейцы, американцы и жители других континентов разом разучились читать?
Перевооружение Германии и ремилитаризация Рейнской области однозначно подтвердили намерения немецкого фюрера задолго до Мюнхенских соглашений. Этого не заметить было невозможно.
Немцы снова захотели быть великими и править миром, а весь остальной мир любовался их достижениями, снабжал их сырьём и старательно вооружал. Странно было бы ожидать чего-то другого, кроме начала новой большой европейской войны.
Противостоять бесчеловечному гитлеровскому режиму нужно было не превентивным нападением на Гитлера в 1938 году, а намного раньше, ещё в 1933, после захвата нацистами власти. После уничтожения нацистами своих оппонентов и установления в Германии авторитарной (не тоталитарной в то время) диктатуры. Или, возможно, в июле 1935 года, сразу после «ночи длинных ножей», когда звериная сущность гитлеровского политического режима стала очевидна всем. Остановить Гитлера можно было в 1936 году, когда вермахт, вопреки предостережениям некоторых политиков и не замечая возражений части немецких генералов, вторгся в Рейнскую область.
Задавить нацистский режим можно было экономически, политически, не дать развиться этой гадине в огромного монстра. Но ни в коем случае не прибегать к кровопролитию, иначе нападавший станет гораздо аморальнее жертвы нападения.
Превентивная война, в отличие от упреждающей, характеризуется главным образом тем, что неминуемость нападения врага рассматривается не во временном, а в вероятностном аспекте. Это даёт большие возможности для злоупотреблений со стороны принимающих решение о начале войны.
Превентивная война — это всегда преступление и не может быть иного мнения.
Теория «Справедливой войны»
В основе нацистской теории справедливой войны лежат следующие тезисы:
— Правого дела — нападение на соседнюю страну является справедливым возмездием за агрессивные намерения и приготовления потенциального противника в настоящем, наказание за военные преступления в прошлом, т.е. в предыдущей войне, наказанием за притеснения и геноцид соотечественников, вынужденных проживать на территории враждебной страны, с враждебным населением и т. п.
— Крайнего, но единственно эффективного средства необходимой обороны — никакими другими средствами, кроме военных действий, невозможно устранить угрозу, исходящую от соседней страны.
— Соразмерности — применение силы соразмерно потенциальным угрозам, исходящим от противника.
— Вероятности успеха — успех в войне неизбежен, вследствие высокого патриотизма собственного народа, готовности населения совершать воинские и трудовые подвиги для защиты своей родины.
Эти принципы не допускают применение силы в отношении мирных граждан, военнопленных, сотрудников гуманитарных организаций, медицинских работников, священников и иных нонкомбатантов.
Нацисты утверждали, что недопустимо намеренное разрушение жилых домов, гражданских больниц и военных госпиталей, магазинов, школ, университетов, церквей и мечетей, уничтожение складов с продовольствием и товарами гражданского назначения. Дороги, аэропорты, железнодорожные объекты, интенсивно используемые военными, заводы, изготовляющие военную технику, оружие, боеприпасы и военное снаряжение, так же, как и объекты, предназначенные для военных нужд, — всё это было объявлено законными целями вермахта в случае начала войны.
В первой трети XX века во всём мире, особенно в Европе, недавно пережившей ужасную мясорубку Первой мировой войны, война считалась самым большим злом, самой страшной катастрофой, которая только может случиться с людьми. Европейцы были готовы на всё, лишь бы не повторились те ужасы, которые им относительно недавно пришлось пережить.
Нацисты же не считали войну недопустимой, они представляли её в своей пропаганде как исключительно эффективное, пусть и жестокое средство, которое можно и нужно применять. Гитлеровские идеологи считали губительным для государства соблюдение абсолютного морального принципа «не убий». Пацифизм они называли предательством и способом самоубийства нации.
Нацисты считали войну не только неизбежной, но и необходимой. Война в их понимании является естественным состоянием для нации, расы, которая вынуждена, вследствие неизбежной конкуренции, естественного отбора соперничать и сражаться с другими нациями и расами за ресурсы, за жизненное пространство.
По мнению нацистов, нужно лишь при ведении войны соблюсти некоторые гуманистические правила, которые бы сделали войну благородной борьбой немецкого воина с врагами нации и государства, а не просто кровавой бойней.
Согласно теориям нацистских идеологов, война не является событием, чередой событий или действиями, а это скорее состояние общества и государства.
Немецкая теория перманентной борьбы за жизненное пространство, предполагала, что такая война идёт всегда, разгораясь и затухая, в периоды затишья принимая дипломатические и экономические формы, в период максимального накала порождающая вооруженные столкновения с соседями разной интенсивности и продолжительности.
Главный принцип справедливой войны, в понимании нацистов — обязательно наличие веского основания для вступления в войну. Это на самом деле даже не логическое основание, а моральное оправдание собственной агрессии в глазах немецкого народа,
Нацисты в качестве веского основания для войны провозгласили предполагаемую изначальную природную враждебность всего мира к немецкой нации, пожелавшей снова захотела стать великой, назло всем остальным народам, вытекающую из этой враждебности опасность.
Для нацистских идеологов и пропагандистов не нужны какие-либо доказательства ненависти французов, англичан, американцев и других народов к немцам, не требуются доказательства практических приготовлений к нападению на Германию. Они даже не пытаются убеждать население в конкретных враждебных действиях соседей или подготовке к войне, все их усилия направлены на создание образов врагов, изначально всегда ненавидевших немецкую нацию. Если враги не напали сегодня, то они непременно нападут завтра, если сегодня они совсем не готовятся к войне, то завтра непременно начнут это делать.
Теория «Тотальной войны»
Итак, теория «превентивной войны» представляла гитлеровскую агрессию в качестве средства самообороны, а теории «жизненного пространства» и «справедливой войны» обосновывали неизбежность войн (если не Германия нападёт на соседей, то соседи нападут на Германию, т.к. жизненное пространство в Европе сильно ограничено).
Нацисты оправдывали захват чужих территорий ещё и тем, что в отношении народа Германии была допущена историческая несправедливость — в развязывании мировой войны были виноваты все стороны, но только Германия была подвергнута наказанию. У немецкого народа были отняты исконные территории, на германское государство наложены огромные репарации.
Обоснования и оправдание варварских методов ведения войны, жестокости по отношению к мирному населению, планов по переселению и уничтожению других народов во время ведения боевых действий, применённые вскоре нацистами на практике, содержались в ещё одной человеконенавистнической нацистской теории, составлявшей партийную военную доктрину NSDAP.
В основе военной доктрины немецких национал-социалистов была теория генерала Людендорфа о тотальной войне, впервые озвученная одним из лидеров нацистской партии и бывшим рейхсверовским начальником Гитлера Карлом Хирлем, в его выступлении на партийном съезде в 1929 году и принятая практически сразу, без возражений и длительных обсуждений.
Впоследствии эта теория будет более подробно изложена самим автором Эрихом Людендорфом в его книге 1935 года, ставшей фактически основным программным документом NSDAP в области военно-промышленной и экономической политики на все оставшиеся годы, до самого краха Третьего Рейха.
Людендорф так определял цели войны, в своей книге: «Война и политика служат выживанию народа, но война есть высшее выражение народной воли к жизни. Поэтому политика должна служить ведению войны».
Теоретики национал-социализма под «тотальной» понимали войну, в которой допустимы все средства и методы уничтожения противника, не считаясь с международным правом, принятыми правилами ведения войн и общечеловеческой моралью. Тотальная война требовала полной мобилизации экономических ресурсов государства, не беря в расчёт экономическое положение граждан, их первоочередные нужды. Вся внутренняя политика государства должна быть целиком подчинена решению военных задач.
Людендорф заявил о необходимости «выбросить на свалку истории все теории военного теоретика Карла фон Клаузевица», в особенности его утверждения о необходимости соблюдать правительствами стран определённые соотношения войны и политики. Людендорф утверждал, что в XX веке изменилась сама сущность как войны, так и политики.
Если раньше целью войны было нанести поражение вражеской армии, с целью отстранить от власти или даже убить предводителя (монарха, наместника, политического или религиозного лидера и пр.), склонить к капитуляции правителя или правящий коллегиальный орган, то в XX веке этого уже было недостаточно.
В Первую мировую войну многомиллионные армии и мощная военная техника, изготовленная промышленным способом в больших количествах, уже не давали возможности ограничиться победой над вражеской армией в одном решающем сражении (или серии из нескольких локальных сражений). Воюющие стороны в ходе войны непрерывно изготавливали новые вооружения и набирали новые армии из мобилизованных граждан. Так происходило до полного истощения одной из сторон.