***
Уже третья обойма ракет легла в приемник.
— От винта! — заорал Строгов.
Тут же орудийная платформа начала поворачиваться, стартовые ложементы наклонились ниже и…все ракеты одна за другой улетели в цель.
Теперь уже мы видели врагов, и были они совсем рядом.
Я уже видел парочку «Шутеров», троих выживших тяжелых дроидов и пяток дроидов обычных.
Очередная партия ракет накрыла этот отряд. Первыми полегли пятеро легких дроидов, следом за ними тяжелые. Их обломки расшвыряло по округе, часть, кувыркаясь, рухнула в речушку неподалеку.
К моему удивлению, в реку приземлились не только обломки — была и пара дроидов, которые все еще что-то «могли».
Один, потерявший нижнюю часть «тела», все еще пытался выползти на берег, второй, лишившийся руки, выбирался из воды гораздо более уверено.
Хоть русло выглядело совсем небольшим, поток был довольно-таки мощным — он смог-таки сбить однорукого и понес его дальше, швыряя на камни, спустя пару секунд и полтуловища, ползущего к берегу, смело со скалы, понесло следом за товарищем.
— Плывите, ихтиандры херовы! — прокомментировал их неудачи Строгов, и тут же рыкнул на меня: — Где ракеты, мать твою? У нас еще два «Шутера».
Лично я бы сказал, что осталось полтора «Шутера» — одного таки подбили, и он сейчас больше напоминал собаку с отбитыми лапами — все же упорно лез вперед, но задние его гусеницы сбило взрывом, поэтому он полз, завалившись назад и оставляя за собой глубокую борозду.
Но Строгов прав — нечего зевать, пока бой еще не закончился.
Я моментально притащил новую обойму, не без труда зарядил ее в приемник.
— Готово! — заорал я.
— Понял! — Строгов навелся на цели, и ракеты с привычным уже шипением, ревом, ушли вперед.
Ух! А это было неимоверно красиво — одна за другой ракеты втыкались в «Шутера», до этого нетронутого, взрывались, пряча его за огненной завесой.
Ну а когда огонь спал, дым отогнало ветром, мы вдоволь полюбовались на изуродованную, превратившуюся в груду металлолома машину.
Вот и все, готова железяка!
— ЛОЖИСЬ!
Если бы этот крик я услышал, только прибыв на Хруст, наверняка бы не стал выполнять команду, а наоборот, принялся бы вертеть головой, пытаясь обнаружить, чем же, собственно, этот крик был вызван.
Однако сейчас я был уже совсем иным человеком (если сравнивать меня нынешнего со мной, только ступившим на Хруст), и едва только услышал крик Строгова, тут же рухнул на землю, на всякий случай еще и прикрыв голову руками.
Неимоверный жар ударил по всему телу, тут же что-то рвануло совсем рядом. Я не столько слышал, сколько ощущал, как мимо пролетели с бешеной скоростью какие-то обломки.
Когда, наконец, я поднял голову, обнаружил, что оружейная платформа была пуста. Точнее, на ней остался лишь остов того, что ранее было пусковой установкой. Ни места наводчика, ни оборудования, ни, собственно, Строгова не было.
Чуть позже Строгова я все-таки обнаружил, точнее увидел. Метрах в двадцати от самой установки лежало тело. Вся левая часть (рука, плечо, бок, половина грудной клетки) отсутствовала. От тела все еще поднимался дымок, и невыносимо воняло паленым мясом.
Все, Строгов отправился на перерождение. И установки больше нет…
Похоже, я теперь остался вообще один.
— Прием! Есть кто на связи? — я искренне надеялся, что с другой стороны командного центра у второй нашей группы дела лучше, чем у нас, но, судя по тому, что мне никто не ответил, там дела еще хуже…
— Мик, все наши в очереди на возрождение, — мертвым голосом сообщила мне Анна, — дроиды «РоботЭкс» уже пытаются ворваться в комплекс. Анатольевич старается их сдержать, но…
— Я понял, — хриплым голосом ответил я, — отбой.
Вот, кажется, и все. Никого не осталось. Возрождение требует времени, а его у нас как раз нет. Впрочем, даже если Анна умудрится оживить парочку наших, командный центр какое-то время продержится. Да вот только именно «какое-то». Дроиды давили нас числом и, тут никаких сомнений нет, продавят и внутрь комплекса.
Как только они это сделают, завалят Анатольевича и Анну, разнесут клон-капсулу, единственную, что у нас осталась.
А дальше все…никаких вариантов.
Мои печальные мысли были совершенно беспардонно прерваны каким-то грохотом, скрежетом.
Я поднялся и огляделся, пытаясь понять, что издает этот шум.
Ну, понятно…
Последний недобитый «Шутер» полз в мою сторону…
Ну-ну…
Я сдернул с держателя на поясе плазмогранату и, несмотря на усталость, имеющиеся ранения, несмотря на полную безысходность, рванул вперед, буквально нырнув в окоп, который мы успели вырыть, перед тем как на нас поперли дроиды «РоботЭкса».
Я замер, прислонившись плечом к сырой, холодной земле, держа в руках уже подготовленную к подрыву гранату.
«Шутер», словно черная тень, навис надо мной, но все же, не заметив, пер вперед.
Давай родной, иди сюда!
Когда машина была прямо надо мной и проехала вперед, продолжая тянуть за собой поврежденную «задницу», я поднялся и бросил ей вслед гранату.
Та умудрилась попасть как раз таки в щель между развороченными бронеплитами.
Ну надо же, как повезло…
Никогда не умел точно бросать гранаты, а тут на тебе…
Взрыв, затем еще несколько (боезапас внутри «Шутера», что ли, детонировал?), вследствие которых меня отбросило, больно обо что-то приложило.
Уж не знаю, сколько времени я пролежал без сознания, но очнулся от того, что кто-то зовет меня по имени. Настойчиво и явно не в первый раз.
— Мик, мать твою! Отзовись!
— Чеви? — я был несказанно удивлен, что скаут, оказывается, до сих пор жив.
— Да, я, — отозвался он. — Скажи-ка мне, что там с клон-капсулой? Держитесь еще?
— Не знаю…Анатольевич держит вход в командный центр. Остальные мертвы…
— Значит, все…– буркнул Чеви, — жаль…
— Что там у тебя? Удержали деревню?
— Нет больше деревни, — отозвался Чеви, — и людей больше нет…кажется, я последний…
— Жаль… — я был эмоционально истощен, и мне попросту не хватало слов, чтобы выразить соболезнования Чеви по поводу павших товарищей. Да и честно — желания не было. Слишком устал, слишком равнодушен ко всему…
— Мне тоже жаль, — ответил Чеви. — Ладно, чего уж… Значит, связался просто попрощаться. Похоже, нам конец…
— Похоже, — согласился я.
— Ну, тогда прощай, и, если тебе повезет больше, постарайся выжить.
— Аналогично, — отозвался я.
Чеви со связи пропал.
Я же, продолжая лежать в окопе, просто вслушивался в происходящее.
Судя по звукам, ползет еще один «Шутер». Наверняка вместе с ним идут и дроиды. Сейчас они меня обнаружат и пристрелят.
Но, честно говоря, мне уже глубоко плевать. Слишком устал.
Да и сражались мы слишком уж долго. Просто на дальнейшее сопротивление не было сил.
Я не ошибся: спустя несколько минут заметил дроида «РоботЭкс». Он спрыгнул в окоп и двинулся в мою сторону, держа оружие наготове, подошел ко мне, остановился в метре и вскинул оружие, целясь в меня.
Ну что же, вот и конец…
В голове слабо барахталась надежда на некое чудо, на спасение. Я совершенно не хотел принимать тот факт, что сейчас умру, что уже не смогу ожить в клон-капсуле.
Но и сопротивляться уже не мог. Да и нечем, собственно.
Ну что, будет сегодня таки чудо? Спасут меня внезапно прибывшие ВКС?
Глава 16 Сам
По законам жанра сейчас небо должно взорваться ревом спускающихся челноков, на орбите должны были появиться корабли ВКС, которые единым залпом снесут фрегат «РоботЭкса», ну а на поверхности планеты, или вовсе уже на ней, стройными рядами маршируют десантники, выкашивающие вражеских дроидов, как траву.
Но всего этого не случилось, и неизвестно, случится ли вообще.
Я совершенно не хотел двигаться, мне уже все было все равно. Конечно же, было бы просто здорово, если бы как раз сейчас прибыло подкрепление. Я очень этого хотел, очень на это надеялся, но…
Но конкретно сейчас мое выживание зависит исключительно и только от меня.
А раз так — к черту лень, к черту усталость!
Я и дроид выстрелили одновременно.
Плазменная винтовка, последнее серьезное оружие, что у меня еще оставалось, проделала дыру в корпусе противника, и он, злобно сверкнув индикатором, вперив в меня свои камеры, упал на землю.
Хоть у дроида было обычное кинетическое оружие, снаряды которого моя броня с легкостью отражала ранее, в этот раз сработало почти как надо — попадание в грудь, как раз в место, где бронепластин уже и не было. Костюм все же выдержал, я не получил раны, но…
Ощущения были такие, будто тебе в грудину влупили молотком. Неимоверно больно. Настолько, что прямо-таки пошевелиться невозможно.
Но это еще цветочки, а ягодки же заключались в том, что я не мог вдохнуть — открывал рот, пытался втянуть воздух, но не получалось.
Промучившись пару минут, я все же пришел в чувство, с хрипом втянул воздух в легкие.
Паника тут же отступила, я перестал биться в окопе, будто эпилептик., зато практически сразу услышал очередного приближающегося ко мне дроида.
Твою же мать…идет узнать, что с его товарищем случилось?
Я огляделся, обшарил все взглядом.
Ну и куда мне деваться?
О! Идея!
Я, насколько только мог, быстро пополз к подбитому мной «Шутеру», а оказавшись под ним, немного повозившись, таки открыл люк в днище, через который ввалился внутрь уничтоженной мной же машины.
Едва только захлопнул люк за собой, как услышал снаружи тяжелые шаги.
Вовремя, нечего сказать…
Несколько секунд я сидел, скукожившись в тесном отсеке, массируя травмированную грудь, а когда шаги дроида послышались совсем рядом, то и вовсе замер, превратившись в изваяние.
Мне казалось, одно неловкое движение или вздох, и я тут же себя выдам.
Шаги снаружи раздавались уже с обеих сторон — дроиды «РоботЭкс» перли к командному центру.
От его входа все еще доносилась стрельба — Анатольевич, Анна и все, кто оставался в командном центре (несколько колонистов «Арматех», вовремя добравшиеся сюда, Горман), решили продать свою жизнь как можно дороже.