Как-то я не так себе представлял мальчишник Великого князя.
Был, правда, вариант развлечься после свадьбы. Когда Ивана «отпустит». Не так, конечно, как вроде «положено» на мальчишнике, поскольку Мария, понятно, его на первое-то время к себе пристегнёт. Самым действенным женским способом. С другой стороны, будут же свадьбы ещё двух князей? И если Петина изворотливость спасует, то уж на широкую натуру Серго можно было полагаться.
В общем, накрыли мы быстренько поляну и начали наливаться под сетования Великого князя о пролюбленной холостяцкой жизни. Этакий «монашеский» сабантуйчик. Потом, помнится, пару раз антипохмелином закидывались — и по новой. Нам бы, как говорится, ночь простоять.
Витгенштейн киснуть отказался и быстро начал травить анекдоты. Потом как-то мы на байки перешли — и понеслась, кто во что горазд! Но невозможно ж столько пить, ни одна антипохмелинка не справляется! Сколько сидим уж? Часа три, наверное? Пошёл я в ванную, морду хоть освежить. Возвращаюсь — картина маслом! Стоит Серго с кривым монструозным кинжалом около огромного торта.
— Рэзать, нэт? — у Багратиона после всех возлияний почему-то чудовищно обострился акцент.
— Резать, конечно! — согласился Иван. — Не руками же его зачерпывать?
— А как же дэвушка?
— Какая нахрен дЭвушка?
— Ну-у, там же стриптизёрша, нэт? — Серго был искренне опечален.
— Нет там никого! Режь.
— Вах, такую традицию загубил!
— Почему загубил? Щас закажем! — Пётр качнулся и дёрнул ручку двери. Дверь не поддалась.
— Не-е, не получится! — Иван амплитудно поводил перед носом поднятым пальцем. — Там блокировка снаружи. П-приказ! И в окно не выйдет. То-оже приказ!
Пётр заинтересованно наклонил голову.
— Опа! А это ин-те-рес-но! — по слогам произнёс он. — А ты текст приказа… м-м-м… дословно помнишь?
— Конечно! — Иван чему-то обрадовался. — Я ж его и писал! Сам! — он воздел вверх куриную ногу, не замечая, что разбрызгивает жир от курицы.
— Диктуй!
— Зачем?
— Я тебе говорю, диктуй приказ! — у Петра в глазах появилось какое-то бесшабашное веселье.
— Обеспечивать охрану двери и окна и предотвратить попытки выйти из комнаты номер 1631.
— Ты моя лапочка, дай я тебя обниму! — Петя кинулся обнимать Ивана.
— Тьфу, уйди, сумасшедший! Тьфу, слюнявый! Тьфу! Так, стоп, а с чего это я лапочка?
— Парни, — Пётр приобнял меня и Серго за плечи, — а есть желание посмотреть на настоящий, княжеский, — он поднял палец, — девичник? У тебя я спрашивать не буду! — он ткнул этим же пальцем в Сокола.
— Э-э, и как? — Серго был немногословен, но, в принципе, согласен.
А мне реально было интересно: чего наши дамы там делают? И главное — количество алкоголя в крови делало этот интерес прям зудящим. Требующим абсолютно немедленного удовлетворения.
— Колись, какая идея?
Петя улыбнулся.
— Этот же-ених, — он ткнул пальцем в Ивана, — что сказал охранять? Окно и дверь! Номер 1631, так? Да?
— Ну да! И они нас отсюда не выпустят.
— Праильно! А оттуда? — он ткнул пальцем в стену.
— Чего оттуда?
— Не тупим! Оттуда они нас выпустят? — спросил Петя и легонько пошатываясь подошёл к стене. Похлопал себя по карманам и с задумчивым, — куда ж я его дел? О! Приложил что-то к стене. — Эти, между прочим, улучшенные, с гашением звука и вибрации…
Раздался тихий «пух», как будто пуховую подушку на кровать кинули — и в стене комнаты возникла знакомая полутораметровая дыра.
— Как специально знал — пригодится, — с шальной улыбкой сообщил Петя.
Со стороны коридора, что характерно — никаких движений!
— Вах! Нэ услышали! — обрадовался Багратион. — И сколко их у тэбя?
— Десять!
— Нахрена так много-то? — я потрогал неровные края дыры. — У меня восемь было!
— И почти не хватило! Вот! Собираемся. Ваня, у тебя комбезы боевые тут?
— А как же! — Иван напрочь забыл благие намерения просидеть в комнате до утра, глаза у него загорелись азартом приключений.
— Одеваемся! И щас еще, для гарантии, три комнаты пройдём!
— А если там кто есть? — чёт засомневался я
— Нету никого! Каникулы же! И вообще, этаж общежития для мальчишника выкупили, весь выкупили! Вот он! — Пётр ткнул в Ивана. — За больши-ие деньги!
Мы переоделись в знакомую мне по «боевому слаживанию» форму. Оказалось, что у Ивана её аж восемь комплектов было. На мой вопросительный взгляд Сокол пробормотал:
— Рвётся быстро… — и непонятно добавил: — И дыры ещё эти…
Потом собрались и вооружились. Я нес здоровенный окорок, Серго повесил на шею связку розового лука, а в руках тащил корзинку со сладостями, а Иван, как самый главный, в обеих руках нёс два полуштофа* коньяка.
* Полуштоф (1/20 ведра) — 0,616 л.
— Молодцы! — Пётр оглядел нас и, покачнувшись, пожурил: — А главное забыли! Я что, за вас думать буду? Резать чем будем?
— Кого рэзать?
Петя воткнул в окорок нож:
— Так! Вот пусть тут будет!
— А-а-а! Понял, принял.
— А это тебе! — Витгенштейн сунул Серго в корзинку стакан. — Из чего пить будем?
— Нэ подумал, ызвини!
— Ладно, забыли! Вперёд, мои воины! — Петро нанизал на левую руку несколько колец колбасы и первым полез в дыру.
Он использовал не три, а четыре «Консервных ножа» — видимо, первую стену Пётр считать отказывался. И прямо за четвёртой дырой обнаружился свежий воздух.
— За угол зашли, — глубокомысленно произнёс Серго.
— Ага, и как теперь слезать? Третий этаж, вообще-то! — Иван выглянул в дыру.
— Предлагаю вернуться и связать простыни, — выдвинул творческое предложение Пётр.
— Хорошая идея! — Иван поставил бутылки на пол, но возвращаться не стал, а позаимствовал простыни прямо в этой же комнате.
Сначала слез Иван, потом Пётр, потом мы с Багратионом покидали им провиант и слез я. А по итогу самодельная верёвка таки порвалась под весом Серго, но он был уже в двух метрах от земли, и всё обошлось.
Отряхнулись, запасы провизии разобрали.
— Ну что куда дальше?
— Предлагаю через полигон, — Петя махнул рукой куда-то вдаль.
— А чего так? — сильно удивился Серго.
— Господа, думается, нас через КПП не выпустят, — с внезапным глубокомыслием высказался Иван и посмотрел вверх, на дыру в стене, из которой мы только что выбрались. — Не зря ли это всё?
Я представил себе, как мы войдём в общежитие через центральный вход, поднимемся на этаж к боёвщикам и попросим охрану впустить нас обратно в комнату к Великому князю. Страшно захотелось ржать. Я мужественно давил в себе этот порыв. Почти получалось.
— Нэ, — Багратион покачал головой, слегка качнувшись, — лэзть через ограду — дураков нэт.
— Без паники! — деловито заявил Витгенштейн. — Пошли! Там около ангара до сих пор стоит полуразобранная прыжковая катапульта от «Воеводы».
Тут со стороны проломов донёсся какой-то шум.
— Живее! — Петя нырнул в кусты, и мы за ним.
— А ты уверен, что катапульта там? — пыхтя и продираясь меж веток, на бегу спросил Иван.
— Сто процентов! Они её так никуда и не дели. Мы её уже опробовали…
— Прыгать будем, что ли? — слегка испугался Серго, и тут кусты кончились, началось поле, и Витгенштейн припустил стреляным зайцем, прижимая к груди колбасу. Мы, естественно — за ним, какие уж тут разговоры! Тем более, что у стен общежития, кажется, начались какие-то крики.
Ангар прикрыл нас от звуков, доносящихся от спального корпуса, Петя нырнул в тень забора:
— Сюда!
— Мы сэрьёзно, прыгат будэм? — Серго, кажется, не совсем верил в план.
— Именно!
— А призэмляться как⁈
— За приземление костюмы ответят! — успокоил нас Пётр. — Там ма-аленький одноразовый…
— Их три… — вставил Иван.
— Чего это три? Один, стандартная комплектация! — возмутился перебитый на самом интересном месте плана Пётр.
— Так и я нестандартный студент, да!
Петр помолчал.
— Есть такой факт! Нестандартный! Ладно, примем за данность. Три артефакта гасящих падение. И вуаля!
Меня интересовало другое:
— А как мы эту бандуру развернём-то?
— А она на колесиках!
— А чэрэз лэс? — не унимался Багратион.
— А там тропинка подходящая есть!
Похоже, у Петра были ответы на все наши вопросы. По любому, он этот план не прям щас выдумал. Такая подготовка — она дорого стоит. В прямом и переносном смысле. Сдаётся мне, кто-то прорабатывал экстренную эвакуацию из университета. И как бы не со службой безопасности рода.
А потом мы толкали эту колоду на колёсах. Вообще-то «Воевода» — это комбинированный СБШ, средний бронированный шагоход. И то, что конструкторы заставили его хоть немного прыгать — это уже инженерный подвиг. Ага.
И вот четыре весьма нетрезвых студента с матами разворачивают эту бандуру в сторону забора. Я так подозреваю, что этим самым инженерам ОЧЕНЬ сильно икалось этим вечером.
— Стоп! Всё, достаточно. — Иван потихоньку снова начал командовать. — Ты, Петя, в следующий раз свои гениальные идеи сначала на кошках протестируй, а?
— Сам такой! — Витгенштейн стоял, упёршись ладонями в колени и пытался отдышаться. — Вот же здоровая дура! Ну, кто первый?
— Ты! Твоя идея, ты и полетишь первый!
Пётр с трудом выпрямился.
— Хорошо, щас передохну, полетим. Давай, куда там садиться надо?
— А никуда, — я развёл руками. — Это ж ножной манипулятор с приводом. Сюда вставай, она тебя лягнёт, ты и полетишь…
— Ты щас пошутил несмешно?
Я уставился на него.
— Э-э-э, нет. А ты как думал это работает?
— Он никак не думал, — Иван подтолкнул Витгенштейна к механизму: — Вставай Петя, будем на тебе твою задумку испытывать.
— Ребята, а может не надо? Чего-то я передумал…
— Не ссы, всё нормально будет. В костюме компенсаторы есть.
— А давай ты первый? — Витгенштейн совсем не горел желанием испробовать свою же идею.
— Поздно, батенька! — Иван вытащил его на «стартовую площадку» и отошёл. — Махмуд! Запускай!