НУ НАКОНЕЦ-ТО!
Вскоре мимо лёгким скоком пронёсся Витгенштейн. Ещё минута — и раздался сигнал охотничьего рога. Хорошо, хоть не стандартная зелёная ракета, пень горелый.
Я поднял винтовку и сполз с камня. Оно конечно «высоко сижу, далеко гляжу» — ну так и сам как на ладони. Развернулся в сторону, куда Пётр отправил Серго, и принялся ждать. Это ж как на загонной охоте — зверь сам на тебя выйдет. В теории. Как оно на практике — сейчас выясним.
Внезапно впереди и слева послышались заполошные выстрелы. Такое впечатление, что стрелок просто старался максимально быстро выпустить все заряды. Следом раздался громовой рык. Неужто попали в Серго? Да не может так быстро-то? А потом из леса, кувыркаясь, вылетело тело одного из охотников. По беглому взгляду, все конечности на месте, а от остального должен был усиленный комбез спасти. По крайней мере, артефакт гашения сработал на пять. Пару раз кувыркнувшись, охотник врезался спиной в сосну и очумело замотал головой. Жив! Неслабо его Багратион приложил! Интересно, за что так? Явно же за дело…
Из леса смазанной серой тенью вылетел Серго. Мать моя, какой же он здоровый! Пока суматошные мысли метались в голове, руки привычно вскинули винтовку, и я попытался поймать рвущегося в мою сторону оборотня в прицел. Хрена там танцевало! Эта серая бестия неровными скачками, как-то нелепо припадая на передние лапы, словно по волшебству, уходила с линии огня. И первые пару выстрелов я высадил в откровенное молоко.
— Да ну его нахрен! — я поставил самый мощный щит (уж какой умел) и ломанулся к охотничьему домику. Там-то у Багратиона будет поменьше места для его танцев, ядрёна колупайка! Но какой же он быстрый!
В спину прилетел мощный сдвоенный удар, и я, вполне оправдывая поговорку про сильного, но лёгкого, улетел в кусты. Самое забавное, что винтовку так и не выпустил, так с ней и летел.
Боже, как я летел. Орёл! Тот, что деревья клюёт. Это я к тому, что собрал все ветки, сквозь которые меня Серго отправил.
А этот гад серый, не останавливаясь, учесал к домику. Еще несколько выстрелов, потом только треск веток слышно было. Феерическая охота! Я выплюнул непонятно как попавший мне в рот листок и побежал вдогонку оборотню. Теоретически предполагая, даже оборотень не смог бы меня убить за два удара. Щит всё-таки пистолетный выстрел спокойно держал, и не один. Так что я ещё в игре!
Хотя если бы я так не спешил, то наверняка пропустил бы последний акт этого марлезонского балета. Вылетев из леса к домику, я увидел финальное выступление Дашки. Судя по всему, девушки творчески подошли к реализации проекта «Спасаемая невеста»… Это самая невеста (в полосатом купальном костюме с изящными рюшечками, как бы не том же что и на девичнике), стояла на балконе второго этажа у открытой двери и томно призывала:
— Приди, о мой любимый Волчок, я вся изнемогаю! — и ножкой эдак… в знак изнемогания, значицца.
Я успел увидеть, как Багратион, обхватив Витгенштейна, словно кошка, обоими лапами, отправляет его в полёт и прыгает на балкон. Еще на лету поменяв облик на человеческий, Серго схватил Дашку и скрылся в доме. Я надеюсь, эти интриганки додумались двери (все, что на его пути) пооткрывать. А то снесёт же.
15. НА ТАКОЙ ЭФФЕКТ ДАЖЕ МЫ НЕ РАССЧИТЫВАЛИ
В ОЧЕРЕДЬ!
— Ну, ты как? — Петя выкарабкивался из разбитой его падением беседки, в которой я дела охотников читал еще два часа назад.
— Вот что за мания людей кидать, а?
— И не говори. Я тоже сегодня полетал. Хорошая вещь — тактические костюмы. Прочная, — я почесал плечо. — Только жаркая. Я уже взопрел совсем.
— Некуртуазный ты. Вот смотри, тут такая пафосная сцена: волосатый Ромео спасает свою Джульетту бриллиантовую. Дамочки рыдают от умиления. А ты? «Петя, я взопрел!» Пошли, у бани душ был. Девочки наши, по-любому, ещё не скоро выйдут, успеем сполоснуться.
— Я знаешь что подумал?
— А? — Витгенштейн был на диво неулыбчив, какая-то мысль его беспокоила.
— Я хочу сказать: хорошо, что Серго был один. Оборотень — это полный пиштец. Зверь такого размера и подвижности. С разумом человека. Короче, ни разу я в него не попал! А я на охоте с детства и стрелять обучен.
— Вот и я думаю. Эта охота была прописана как учения. Помнишь? И по факту всего один оборотень прошёл через четырнадцать человек! И я тоже в него не попал. Ни единым выстрелом! А если их будет пять? А если десять?
— Ну ты заранее панику-то не нагоняй! Есть же маги ещё. Они-то не действовали! — я принялся стягивать комбез. — Я и сам мог в Серго чем поувесистей залепить. Просто по площади, чтоб не увернулся.
— Ну… так-то верно. Но всё равно нужно будет папане докладную написать. Пусть они там наверху думают, им по должности положено. Давай, вон там за ширмочкой, сполоснись по-быстрому и я за тобой. Щас ещё Ваня придёт.
— Куда это Ваня придёт? — из-за угла вышел Сокол.
Гря-язный, как тот поросёнок. Судя по всему, его Серго в лужу отправил. И ещё сверху попрыгал.
— Сюда, сюда. Куда надо, туда и пришёл. Учти: Илья первый, а ты в душ после меня!
— Витгенштейн! Ты, ядрёна кочерыжка, издеваешься? Ты посмотри на меня и посмотри на себя! Кстати! — Иван наклонился к Петру и вытащил здоровенную щепку у того из комбинезона.
— Ни хрена себе! — протянул Витгенштейн. — Так она же меня могла… Ещё чуть-чуть…
— Ага. Могла. Вот тебе и поохотились.
Пока они там препирались об очередности приёма душа, я успел быстренько смыть пот и вышел к князям уже расслабленный и благодушный. Нет, всё-таки душ — это вам не магическое экспресс-очищение. Душ — это да-а!
ВОТ ЭТО ВЫХОД…
Пока ждал помывки князей и Хагена, решил заняться углями. Багратион, конечно, в приготовлении мяса — спец, каких поискать, но и мы тоже не лыком шиты. Пока-а он соизволит выйти — это если его Дашка за два-три круга не умотает… У них же, по факту, еще медовый месяц не кончился… Дело молодое…
Кстати, вопрос. Почему думают, что «лыком сшить» — это, вроде как, просто? Ты, пень горелый, сначала попробуй! У нас в дальней заимке есть глиняный горшок. От старости да от небрежного использования треснул, так деда Аркаша его берестой в несколько слоёв обмотал, на огне ту бересту обжёг — она и стянула тот горшок так, что и вода течь перестала. Оно, конечно, не лыко, но тоже подходит. Даже готовить в ём можно. Ну, ежели аккуратно. Так что не все поговорки правильные.
Пока разводил огонь, подтянулись остальные парни. Судя по всему, дамочки решили выйти все вместе — так сказать, торжественным строем. Ну и ладно их. Значит, успею нормально угли приготовить, салаты-зелень нарезать.
— Это ты хорошо, что салаты уже готовые не привёз, Петя.
— Н-да? Почему хорошо-то? Я, наоборот, хотел в ресторан заехать и там… — протянул он, — А папаня тоже велел свежих овощей взять. Я вот не понял. Смысл?
— О! Понимает генерал-губернатор! — одобрил я.
— Да ты поясни: почему? Хватит тут морду умную строить! — Пётр подвинулся ближе и стянул зелёный листик салата.
— Так! Для начала: руки загребущие — прочь от стола! А для продолжения: Петя, ты посмотри, я щас сам всё нарежу, оно сок даст, запахи-ароматы поплывут, всё свежее… А если ты из ресторана привёз — так им же минимум пять часов будет! Да растрясётся в дороге. Там не салаты-зелень, а размазня будет. Так что, папаня плохого не посоветует. Слушайся его!
— Вот ты зануда, Коршун!
— Великий князь, а чего Витгенштейн обзывается?
— Иди в жопу со своим Великим князем… — Сокол пребывал в меланхолии после «удачной» охоты и изволил грустить. Развалился на раскладном стульчике и потягивал, судя по цвету, все-таки чай. Ну не коньяк же, в самом деле?
— Ну спасибо на добром слове, чё уж…
— Обращайся. Ты мне вот что скажи: это твои архаровцы додумались на Багратиона ловушки понаставить?
— В смысле — мои? — я от удивления аж нож положил.
— Ну ты же кандидатов на охоту отбирал?
— Ничего не отбирал! — тут же открестился я. — Мне Попов кандидатов предложил, я мельком дела посмотрел… И кстати! Почему не ты, Сокол? По статусу тебе положено отбирать кандидатов, а не бедному мне. Валят всё на Илюшеньку, так ещё и претензии предъявляют! Ты смотри!
— У меня с охраной отношения не сложились. И тебе бы такие претензии… Он на охоте вспотел! А я в грязевой ловушке, твоими умниками на Багратиона поставленной, минут пять барахтался, пока вылез!
— Ого! Сочувствую. Но претензии все к Попову, — решительно перевёл стрелки я.
Теперь ясно, почему Ваня был такой «чистый». Ну и, опять же, причина настроения его становилась понятна.
— Так, в негу не впадаем! Пока дам ждём — давай, Пётр, присоединяйся, мясо на шампуры насаживай. Чтоб к приходу Серго всё готово было.
— Где есть будем?
— А щас этот столик к бассейну утащим, всё красиво разложим…
— Да-а…
Девушек и Багратиона пришлось ждать ещё час. Но видели бы вы их появление! Вот как из необходимо-доступного минимума одежды и всяких этих женских сумочек, зонтиков и прочей мишуры можно создать такой эффект? Клеопатры, въезжающие в Рим!
Очевидно, не на меня одного сие победное появление произвело оглушающее впечатление. Судя по отвисшим челюстям Сокола и Витгенштейна, девочки добились своего. И что было особенно приятно, Серафима на фоне княжон вовсе не смотрелась гадким утёнком. Поднабралась светского лоска, девчонки её по всяческим этим, сало-онам поводили. И вот — смотри: казачка, а выглядит совсем не хуже… а по мне так и красивше. Хотя, ежели в таком купальнике да в Иркутске где-нить покупаться… Боюсь, минут через пять пришлось б комментаторам рожи бить. Как у нас иногда казачки́ржут — «дикари-с, не поймут». Оно, конечно, потихоньку новые моды и у нас проникают. Но пока ещё слабо.
— Та-ак! — Сонечка деловито обозрела стол. — А почему мясо не готово? — я ж говорю, королевишны, блин!
— Вас ждали, чтоб горячее, с пылу с жару… Вот сейчас нам Серго и приготовит! — отмазался Витгенштейн.