Владельцы бренда и компаньоны Шанель, братья Вертхаймеры, были довольны успехом ароматов. Духи Chanel № 5 продавались прекрасно. Духи Soir de Paris Bourjois перед войной и во время Второй мировой продавались еще лучше – что неудивительно, ведь в их рекламу владельцы Bourjois вложили гораздо больше денег. В рейтинге самых популярных ароматов мира в 1939 году Soir de Paris стояли на третьем месте, а Chanel № 5 на пятом. В США во время войны Soir de Paris занимали первую позицию.
Эрнест Бо в эти годы плодотворно работал, наслаждался семейной жизнью и комфортом, коллекционировал хорошие вина и антиквариат, в том числе покупая его втридорога у обедневших русских аристократов; тем самым он деликатно помогал соотечественникам. Парфюмер купил в Мушане, в долине Луары, небольшую, изящную старинную виллу Chateau des Cedres, Mouchamps.
Зато сотрудничеством с Вертхаймерами была недовольна мадемуазель Габриэль Шанель. Она, правда, сама признавалась, что всегда недовольна всеми, но в данном случае ее претензии побуждали мадемуазель нападать. Уже с конца двадцатых годов Шанель добивалась пересмотра распределения прибыли в договоре с Parfums Chanel. Долю Бадера она выкупила и теперь требовала от Вертхаймеров по крайней мере половину прибыли от продажи духов. На многочисленные судебные баталии Шанель вдохновлял ее жених, дизайнер Поль Ириб, который много лет проработал в Голливуде и верил в безграничные возможности грамотных юристов. Но у братьев Вертхаймеров юристы были не хуже – и они в ответ исключили мадемуазель из Совета директоров Parfums Chanel. Шанель была готова сражаться дальше, но, к сожалению, внезапно умер Поль Ириб, единственный реальный жених мадемуазель за всю жизнь…
Время войны и оккупации в истории Bourjois было сложным. Братьям Вертхаймерам, владельцам фирмы, удалось бежать из Франции. Поскольку у Bourjois были в США производственные мощности, духи во время войны продолжали выпускаться там. Шанель пыталась использовать французские законы времен оккупации, чтобы полностью присвоить права на выпуск Chanel № 5 и других популярных духов марки Chanel. Но ей это не удалось, поскольку все активы во Франции Вертхаймеры предусмотрительно переписали на своего друга, француза Феликса Амьё. Амьё, производитель самолетов, для нацистов был более ценным человеком, чем Шанель.
Заигрывание с режимом оккупации не прошло даром для Шанель; после освобождения Парижа ей удалось избежать тюрьмы, но пришлось по крайней мере тринадцать лет жить в Швейцарии. Но и оттуда, из изгнания, она продолжала доставать Вертхаймеров исками; грозила кулачком в перстнях, требуя пересмотра соглашений, возмущаясь, что ее ограбили, за ее счет обогатились. На владельцев Bourjois это не производило должного впечатления: все контракты были подписаны мадемуазель добровольно, в трезвом уме и доброй памяти, еще в 1924 году, – когда она не подозревала, насколько прибыльными окажутся ее духи.
И тогда Шанель решила пойти ва-банк. В Швейцарии она заказала и выпустила – никто не знает, в каком количестве, – духи Mademoiselle Chanel № 1. Апокрифы утверждают, что это был прекрасный аромат, и он даже превосходил Chanel № 5! Упаковка и флакон были бордово-красными; так Мадемуазель самостоятельно сделала попытку ребрендинга.
Все это Пьеру Вертхаймеру очень не понравилось: а вдруг Мадемуазель удастся найти инвестора, наладить постоянный выпуск «бордовых» духов? Пойдут пересуды: какие духи Chanel подлинные, какие поддельные. Владелец Bourjois, имея большой торговый оборот в США, не захотел рисковать репутацией своей продукции и вылетел в Европу для переговоров со строптивой Шанель. Затем он выплатил ей «упущенную выгоду» и заключил соглашения на новых условиях.
О качествах духов Mademoiselle Chanel № 1 судить трудно, их тираж был ограничен и выпускались они очень короткое время. Я видела также изображение бело-бордового флакона с надписью Mademoiselle Chanel № 3. Неужели Шанель купила, вернее, докупила какие-то формулы у Эрнеста Бо? Или же автором ароматов был кто-то другой? Производились эти духи в Швейцарии. На какой фабрике? Эрнест Бо, например, мог знать там многих. Ответа на этот вопрос, наверное, никто никогда не узнает.
Во время Второй мировой войны Эрнест Бо работал на предприятии Bourjois в США, отслеживая качество производимых «душистостей». Затем, когда после освобождения Вертхаймеры решили восстанавливать производство парфюмерии Bourjois и Chanel во Франции (два завода пострадали от бомб и бездействовали приблизительно до 1947 года), Эрнест Бо вернулся в Париж – вероятно, курировать процесс. В Штатах его заменил парфюмер Константин Веригин. Приблизительно после возвращения Бо во Францию Шанель и выпустила Mademoiselle Chanel № 1.
После того, как не стало его брата Поля, Пьер Вертхаймер выкупил долю брата у наследников и 24 мая 1954 года купил Дом моды Chanel в обмен на пожизненное финансирование Мадемуазель. Война за Chanel № 5 была окончена.
И одновременно в 1953 или 1954 году Пьер Вертхаймер уволил Эрнеста Бо с должности директора своих парфюмерных предприятий, заменив его на потомственного парфюмера Анри Робера. Нет, Анри Робер не был человеком другого поколения – он был моложе Эрнеста Бо всего на восемь лет. Тогда почему автор двух шедевров, Chanel № 5 и Soir de Paris, внезапно оказался ненужным?
Может быть, Пьер Вертхаймер сомневался в лояльности парфюмера? Иными словами, подозревал в том, что формулу для Mademoiselle Chanel № 1 Шанель купила у Эрнеста Бо после его возвращения из США? И действительно, не является ли Mademoiselle Chanel № 1 одним из воплощений Rallet № 1?
Вряд ли формулы запасных превосходных духов были «в рукаве» у Шанель раньше, до 1947 года; в этом случае она не преминула бы воспользоваться ими в предыдущих «раундах борьбы». С другой стороны, Пьер Вертхаймер держал Эрнеста Бо при себе ровно до того времени, пока Мадемуазель могла предпринять хоть какие-то самостоятельные шаги. Как только она продала все свои права Вертхаймеру, Эрнест Бо был сначала разжалован из директоров в советники, а в 1960 году и вовсе уволен.
Эрнеста Бо не стало в мае 1961 года, прощались с парфюмером в церкви Notre Dame de Grace De Passy, в самом древнем и фешенебельном районе Парижа. Константин Веригин, ученик парфюмера, называвший его «последним русским барином», написал, что в храме на похоронах Бо все вокруг было усыпано розами.
Chanel № 5, композицию Эрнеста Бо, знают во всех уголках мира. И вот еще одно поразительное признание заслуг парфюмера. Кемаль Ататюрк, первый президент Турецкой Республики, человек, поменявший парадигму развития огромной страны, «солдат, не знающий слов любви», настолько любил аромат Soir de Paris («Вечер в Париже») авторства Эрнеста Бо, что велел положить темно-синий флакон этих духов рядом с собой в мавзолей. Какая верность!
Эрнест Дальтрофф (1867–1941)Фелиция сохранила формулы
В чем секрет этого бренда? Почему название фирмы Caron, всего лишь чужая фамилия, позаимствованная основателем фирмы у случайного человека, до сих пор на слуху? Причина в благородной гармонии духов? В точности образа, который создает каждая из ранних композиций? В откровенном посыле: «духи Caron – для избранных»?
Эрнест Леон Рене Люсьен Дальтрофф родился во Франции, в бургундском городке Сан-Сесиль. По некоторым данным, семья приехала из России (называют и Галисию, область Румынии, а также Белоруссию). Когда и почему семья переехала – неизвестно. Отец Эрнеста, Луи Дальтрофф, был инженером, руководил отделом на железной дороге местного департамента. Мать Эрнеста звали Ида-Каролин Бинг. Многое указывает на то, что семья была зажиточной; сыновья Эрнест и Рауль переняли от матери любовь к элегантной одежде и ароматам.
Парфюмерную фирму Эрнест Дальтрофф открыл в 40 лет. До этого он и его брат Рауль путешествовали по Европе, по Южной и Северной Америке, пробовали заниматься модой. В начале ХХ века братья решили приобрести небольшой парфюмерный магазин в Париже. Вероятно, в то же время Эрнест Дальтрофф составил первую парфюмерную композицию. Его брат Рауль решил заняться рекламой и вышел из совместного предприятия, а Эрнест приобрел еще один парижский парфюмерный магазин, у Анны-Марии Карон – и оставил в названии фамилию прежней владелицы. Во Франции как раз гремело дело Дрейфуса, и будущий парфюмер решил, что еврейская фамилия не подходит для нового бизнеса в Париже. Так в 1904 году возник парфюмерный дом Caron.
В том же 1904 году в Париже появилась еще одна новая парфюмерная фирма, тоже с коротким звучным названием – Coty.
Эрнест Дальтрофф и Франсуа Коти были в чем-то схожи. Оба не имели семейной истории, связанной с парфюмерией, – в отличие от сыновей семьи Герлен или «русского француза» Эрнеста Бо. Второе: для обоих откровением стала Всемирная выставка в Париже 1900 года. Ее в течение полугода посетило пятьдесят миллионов человек! Люди, которые задумывались о своем бизнесе, воочию увидели свою «целевую аудиторию»! Толпу покупателей. И на выставке были представлены старые парфюмерные фирмы – Houbigant, Guerlain. Пытливые и сообразительные не могли не заметить, что у отрасли огромный потенциал.
Кроме того, Эрнеста Дальтрофф и Франсуа Коти объединяло отсутствие опыта – и связанных с ним психологических ограничений. Не имея предрассудков, оба они готовы были использовать всю палитру инновационных достижений парфюмерной химии. Пока наследственные парфюмеры морщились от «громкости», «химозности» нового сырья – парфюмерных баз или искусственных ингредиентов, пока они привыкали к чему-то, что могло шокировать их дедушку, – Дальтрофф и Коти смело и с удовольствием использовали новое. Коти, видимо, оценил преимущество «новых технологий» во время своей недолгой работы в Грассе. А каким образом Эрнест Дальтрофф научился столь удачно комбинировать душистые вещества, натуральные и искусственные, – неизвестно. Еще нужно добавить: видимо, его состояние позволяло закупать самое качественное сырье.