«Хм, а может, не такой уж он и чудак», – проносится в голове у Конни.
И Элтон прав. Когда они наконец-то переходят к декорациям и начинают играть сцену на камеру, у неё действительно всё получается. Конни и сама не понимает почему.
– Отличная работа! – говорит довольный Рабан. – Просто класс!
Во время обеденного перерыва Элтон сопровождает Конни в буфет-автобус.
– А ты раньше уже играла? – спрашивает он. Но не свысока, как Космея, а очень даже по-дружески.
– Не-а, – признаётся Конни. – Ну, по крайней мере, не в кино.
– У тебя вполне неплохо получается, – считает Элтон.
– Правда? Спасибо! – Конни вдруг теряется и не знает, куда девать глаза. К счастью, они уже стоят у прилавка с едой.
Конни рассматривает куриные окорочка, сосиски и салаты с макаронами. Есть ей вообще не хочется. Но потом она всё же берёт себе картошку фри и салат. Так же, как и Элтон.
– Можем пообедать у меня в фургончике, – предлагает он.
Конни удивлённо смотрит на него.
– Ладно, – говорит она.
Вот бы Анна узнала!
Конни заходит в фургончик. Снаружи он белый и кажется прохладным, а внутри совсем не такой: там много ярких красок и мягкой мебели. В углу стоит красный диванчик. И даже телевизор есть.
– Как тут уютно, – удивляется Конни.
– Уютно только дома бывает, – вздыхает Элтон. – Но я там почти не живу.
Они садятся за стол. Из окна видно кусочек улицы и вагон с реквизитом.
– Приятного аппетита, – нерешительно произносит Конни и принимается за еду.
Элтон внимательно смотрит на неё.
– Ты на меня всё ещё злишься?
– За что вдруг? – спрашивает Конни. Хотя прекрасно знает, что имеет в виду Элтон.
Он смущённо озирается.
– Ну, как. Ты же недавно интересовалась, сам ли я выполнил тот трюк.
– И?
Элтон кивает:
– И была права!
– Но зачем? – Конни смотрит на него во все глаза. – Почему ты решил сделать это сам?
Элтон усмехается.
– Да потому, что это круто!
И тут же снова становится серьёзным.
– Но только никому не говори, слышишь? Я Рикардо пообещал. А то такое будет… Никому не поздоровится: ни мне, ни ему – понимаешь?
Конни кивает:
– Ясно! Только между нами.
– И подружкам тоже не говори, – просит Элтон.
– Анне я уже сказала, прямо во время дубля. Но она мне не поверила.
Элтон облегчённо выдыхает и смеётся.
– Значит, договорились, – говорит он. – Давай пять.
Поцелуй
В конце съёмочного дня Рабан, как обычно, объявляет программу на завтра.
– Утром будем снимать сцену с поцелуем, – говорит он. – Репетировать её не надо. Всё должно выглядеть так, как будто это их первый в жизни поцелуй, поэтому лучше всего, чтобы он и правда оказался самым первым! – Он смеётся.
А вот Конни не смешно. Ни капельки. Про этот дурной поцелуй она совсем забыла, когда согласилась подменить Эллу!
– Мамочки мои, да я там просто умру на месте, – признаётся она вечером Билли по телефону.
Анне Конни на всякий случай не звонит. С утра всё узнает. Ведь они завтра ещё и все вместе снимаются, как будто других забот мало.
Одно ясно: все эти поцелуйные сцены Анне настроения не улучшат.
– Да ладно, с Элтоном тебе ещё повезло, – пытается утешить её Билли. – А представь, если надо было бы поцеловать Торбена!
– Торбена? – возмущённо переспрашивает Конни. – Ну уж нет, такое я представлять не буду! А то мне плохо станет!
– Вот видишь! – хохочет Билли. – А Элтона?
– И правда! – Конни тоже смеётся. – Как-нибудь переживу!
Посреди ночи Конни в ужасе просыпается. И долго не может заснуть. Ох уж этот поцелуй! Больше она ни о чём и думать не может. Самый кошмар даже не в том, что ей придётся играть в этой сцене. А в том, что весь мир увидит в кино: Конни целуется. Это же так стыдно?
Конни бросает то в жар, то в холод. Может, это начало простуды? А что, вот и спасение! Надо заболеть. Тогда роль отдадут Анне, и все будут счастливы!
Но на следующее утро она просыпается совершенно здоровой. Правда, уставшей, потому что как следует выспаться ей не удалось. Сегодня съёмка крупным планом, а у неё круги под глазами.
Однако гримёрше Мелине всё это кажется смешным.
– И где там у тебя круги? – веселится она. – Много у кого бывают круги под глазами, но вот у тебя их точно нет. А если бы и были – их всё равно бы никто не увидел, – с этими словами Мелина на всякий случай ещё раз проходится тональным кремом по щекам Конни.
А потом придвигает поближе столик с косметикой.
– Сегодня мы тебя загримируем особенно красиво! – говорит она.
Ради этой особой красоты Конни приходится очень долго сидеть неподвижно, пока Мелина работает с её глазами. Ужас просто!
– Ты прекрасно выглядишь! – говорит Элтон, когда Конни наконец-то выбирается из вагончика, запинаясь на ходу.
– Я себе без макияжа куда больше нравлюсь, – смущённо бормочет Конни.
– Ты и без него отлично выглядишь, – уверяет Элтон.
– Ты это сейчас говоришь, чтобы я лучше целовалась, или как? – смеётся Конни.
– Не-а, – подмигивает ей Элтон. – Тебе надо, наоборот, хуже целоваться, тогда нам придётся делать новый дубль, – улыбается он.
Конни упирает руки в бока.
– Не вздумай нарочно испортить дубль!
– Кто, я? – Элтон сама невинность. – Но, честно говоря, мне гораздо приятнее сниматься в этой сцене с тобой, чем с Эллой.
Конни размышляет. Вообще-то приятно, что Элтон ей это сказал. И, если уж надо с кем-то целоваться, то он для этого не самый худший вариант. Честное слово!
– Так, ребята. Пора, начинаем, – зовёт Рабан.
Костюмерша быстренько приводит в порядок одежду Конни. Волосы тоже поправляет.
Конни становится нехорошо.
– А нам эта сцена непременно нужна? – запинаясь, спрашивает она.
– Нужна, да ещё как! – смеётся Рабан. – Всего один маленький поцелуйчик. Вы сможете, я в вас верю!
Потом он очень подробно рассказывает, где Конни нужно встать. И как к ней должен подойти Элтон, как ему нужно взять её за руки, наклониться к ней и…
– Тебе и делать-то ничего не нужно, Конни, – добродушно говорит режиссёр. – Просто представь, что тебе очень-очень нравится Камаль, ну, что ты в него прямо влюблена. Ты ведь уже в кого-то влюблялась, правда?
– Я? Ну, как бы… – запинается Конни.
– У тебя получится! – И он улыбается Элтону. – Так, а сейчас начинай медленно идти навстречу Алине.
– Ладно, – говорит Элтон.
Он нерешительно подходит к Конни и пристально смотрит ей в глаза.
– Очень хорошо! – хвалит его Рабан. – А теперь…
Конни нервно сглатывает.
– Возьми её лицо в ладони и сделай вид, как будто целуешь её. Очень медленно, не торопись!
– Ему надо только притвориться, что мы целуемся? – ошарашенно переспрашивает Конни.
– Ну да, а ты как думала? – смеётся Рабан. – Не в самом деле же вам целоваться. Руки в кадре всё закроют, и будет казаться, что поцелуй настоящий.
Элтон улыбается Конни:
– Вообще, если хочешь, могу и по-настоящему тебя поцеловать!
– Нет-нет, так лучше! – вырывается у Конни, она краснеет. Ну откуда ей было раньше знать, что в кино всерьёз не целуются?
– Тогда поехали, – говорит Рабан. – Звук! Мотор! Хлопушка! Дубль первый!
Конни ещё не совсем готова, но Элтон уже медленно идёт к ней.
– Теперь я знаю, зачем появился здесь: чтобы встретить тебя, – говорит он и подходит совсем близко. – Алина! – Он берёт в ладони лицо Конни и наклоняется к ней.
– Спасибо, всё сначала! – кричит Рабан. – Конни, ты на Элтона смотришь так, будто он тебя сейчас укусит! Вспомни – это же Камаль, он тебе очень нравится, ты им просто очарована. Попробуй ещё раз.
– Хорошо. – Конни делает глубокий вдох.
«Я же не Конни, я сейчас Алина, а Элтон – Камаль», – думает она.
И вот Элтон снова подходит к ней. Она пытается улыбнуться Камалю и краснеет, когда он осторожно касается ладонями её щёк.
Это происходит само собой, сыграть бы она так не смогла. И когда Камаль осторожно наклоняется к ней, она очень медленно, но всё же придвигается к нему чуточку поближе.
– Алина, – чуть слышно шепчет Камаль, закрывая глаза.
– Отлично! То, что нужно! – в восторге кричит Рабан. – Я же знал, что вы сможете!
Конни облегчённо выдыхает. Не так уж всё плохо прошло, а она-то мучилась.
Элтон подмигивает ей:
– Но если вдруг захочешь по правде поцеловаться, только скажи!
– Ещё бы, ты-то точно не откажешься! – смеётся Конни и показывает ему язык.
Друзья навсегда?
Конни выходит в коридор. И вдруг внезапно натыкается на Анну.
– Теперь ты ещё и с Элтоном поцеловалась! – кричит та, вне себя от ярости. Потом бежит в туалет и сильно хлопает дверью.
Конни на секунду замирает. Просто стоит в коридоре, как оглушённая. А потом бежит вслед за Анной.
– Эй, да погоди ты!
Но Анна уже закрылась в одной из кабинок.
Конни нажимает на ручку.
– Открой! Ну, пожалуйста!
Но Анна и не думает открывать. Из-за двери доносятся только тихие всхлипы. Конни беспомощно смотрит на холодную белую дверь, которая их разделяет.
– Я же его не по-настоящему поцеловала, – говорит она. – Мы только сделали вид, как будто целуемся!
– Пф-ф-ф! – фыркает Анна.
– Честно!
– Да ты в это и сама не веришь! – рычит Анна.
Конни стучит в дверь.
– Пожалуйста, открой!
– Тебе? Да ни за что на свете! – фыркает Анна.
– Ты всё ещё злишься, что роль получила я, а не ты, – говорит Конни совершенно несчастным голосом. – Но я же не хитрила, не притворялась и вообще ничего такого не делала. Просто играла, как обычно, – поясняет Конни. – Это ведь был честный кастинг. Или нет?
Анна со всей силы бьёт по двери изнутри. И тогда Конни становится ясно, что она сказала самое неправильное из всего, что могла бы сказать.
– Анна, ну, правда, мне очень жаль, что всё так вышло, – запинаясь, говорит она.