Ох ты ж, твою дивизию! Кажется, попросили не выражаться. Милая, какая же она милая. Банально, но факт. Как же ей идёт этот наряд. Этот белый цвет, ослепляющий и поражающий. И эта фата… До конца не мог поверить, что она на всё это вообще согласилась. И ещё на очень многое, о чём она даже и не догадывается сейчас.
Он подошёл, взял за руку, и понял, скорее, почувствовал, как она волнуется. Вероника осторожно улыбнулась. В ответ он непроизвольно закрыл своё лицо ладонью, словно его глаза передадут ей всю правду.
Эмоции у двоих бьют через край. Она обнимает его. И пахнет мандаринами. А он… Он уже любит. Вот так незаметно это всё и произошло. И сейчас торжествует неповторимый момент осознания, что эта женщина принадлежит ему.
Вероника
Во Дворце бракосочетаний произошла заминка с брачующимися, кажется, чья-то невеста не пришла. Пришлось ожидать минут двадцать своей очереди, пока шли выяснения между гостями.
В это время Олька посетила все кабинки туалетов, что её очень расстроило, потому что она мечтала оторваться на всю катушку у меня на свадьбе. А теперь даже салатиков вдоволь нельзя покушать. А Костя не отпускал меня ни на шаг от себя, чему не было никаких объяснений. Даже с мамой не дал перекинуться парой слов.
Дальше — всё как во сне. Это происходило не со мной. Музыка, гости, кольца. Прихожу в себя только после того, когда начинаю ощущать давление на моих губах. Пытаюсь сопротивляться, но он крепко сжимает талию, отвлекая меня, и врывается в мой рот, довольно грубо и настырно, и при этом чувствую, как тяжело ему себя сдерживать. Смягчаюсь, уступаю, чтобы остановить и успокоить его. Где-то далеко слышу крики «горько» и аплодисменты.
Всё, я — замужняя женщина. И от этого осознания чувство беспокойства снова захватывает меня с неимоверной силой. А он не может скрыть своего восхищения. Восторг обладания чем-то драгоценным, чем-то недоступным для других, и какое-то торжество читается в его глазах, тогда как у меня внутри всё сжимается в комок. В комок с оголёнными проводами. В комок нервов.
Несмотря на то, что свадьба процесс своенравный, завершилась она самым благополучным образом. Родители счастливы, Ханк доволен партнёром, а Олька словила букет невесты. В общем, не у каждой молодой пары так бывает: всё идеально и без эксцессов.
— Да, хлопотное это дело, оказалось, — подвёл какой-то итог Костя, когда мы возвращались на машине домой.
— Какое дело? — мои мысли уже были заняты другим волнительным и беспокоящим меня продолжением, точнее, окончанием банкета.
— Свадьбу нашу имею ввиду. Столько времени и сил забрала. Но верю, это стоило того. Стоило того, что я сейчас вижу, — сказал и поцеловал меня где-то возле уха.
— Подожди, перед Максом неудобно.
— Я дождусь. Будь уверена.
Мы завернули на нашу парковку. И я поняла, что это неизбежно.
Глава 22
Костя открыл дверь. Мы вошли в квартиру, и я с удивлением заметила, что все подаренные нам цветы на свадьбе стояли в вазах, в ведре и везде, где только можно. Вокруг распространялся ни с чем не сравнимый аромат роз, лилий и других прекрасных растений, названия которых я даже и не знала.
— Это Орлов привёз, — пояснил Костя. — Ну, что стоишь? Проходи.
Мы прошли в гостиную. Он достал фужеры, принёс шампанское и фрукты.
— Может тебе лучше вина налить?
— Нет, спасибо. Я вообще ничего не буду.
Меня окутала тревога. И даже, можно сказать, паника. Странно, я всегда раньше шла навстречу своим страхам, чтобы побыстрее решить волновавшие меня проблемы. А сейчас не могу. Не могу сделать даже один шаг навстречу.
Костя всучил мне в руки бокал. Стал позади меня. Сомкнул руки на моём животе.
— Почему дрожишь?
— Не знаю. Волнуюсь сильно.
— Почему? Я тебя не обижу. И ничего против твоей воли не сделаю.
— Я знаю.
Он забрал у меня всё равно никому не нужный бокал и поставил на журнальный столик. Крепче обнял и стал пальцами гладить мои руки. Потом потянул меня в сторону дивана и усадил к себе на колени.
Теперь уже я почувствовала, что он волнуется не меньше моего. Впрочем, это я могла спутать и с другими чувствами. Костя стал вытаскивать по одной шпильке из моей сложной причёски, а я непроизвольно ухватилась руками за его запястья. Он же стал целовать тыльную сторону моей руки.
— Тише, тише. Я просто помогу снять тебе фату.
Я опустила руки на колени. Мол, делай, что хочешь. В любом случае, это когда-нибудь произойдёт. Так смысл тянуть. Мы одновременно поднялись, а фата упала с шорохом к моим ногам. Он развернул меня к себе и, глядя в глаза, сказал:
— Я думаю, что ты сейчас мечтаешь сходить в душ. Иди в нашу спальню.
— А ты? — с дрожью в голосе спросила я.
— А я схожу в соседней комнате. Всё иди. Или сейчас разложу тебя прямо здесь на диване и возьму то, что мне надо, — я не поняла, он шутит или говорит правду.
Переступила фату и выскочила из комнаты. Стоя в душевой кабинке под сильным напором воды, намыливала и смывала тело по несколько раз, пока не услышала стук в дверь. Выключила воду, надела рубашку для сна и осторожно вышла из ванной комнаты.
Он стоял, подбоченясь, возле самой двери и определённо ждал меня. Схватил немедля в охапку и стал требовательно, с неведомым мне до этого напором, целовать, прижимая моё тело к своему. Оглядевшись, я поняла, что на нём из одежды только повязанное на бёдрах полотенце.
Стала вырываться, сама не зная почему, и высматривать, каким образом можно покинуть комнату. Он не дал мне этого сделать и банально повалил на кровать. Я крепко-крепко зажмурилась, откинула назад голову и настроилась вытерпеть всё до конца. Он нежно и приятно гладил мои бёдра, целовал в районе груди и поднимался выше, оставляя влажные следы на шее, пока не добрался до моих губ.
Потянул мягко и аккуратно мою нижнюю губу, что я даже открыла глаза и собралась ответить взаимностью. Как вдруг он резко поднялся, схватил своё свалившееся полотенце и вышел, захлопнув за собой дверь.
И… Что это было? Разочаровался во мне? Ну, извините, у меня такого опыта нет как у него. Я, может быть, вообще не знаю, что мне делать.
Решительно встала с кровати, нашла свой халат и затянула потуже пояс, как будто от этого зависела моя жизнь. На минуту задумалась. Он мне нравится. Даже очень. И борода эта идёт ему. Он нежный, заботливый, умный. О таком муже можно только мечтать. Так что же я делаю?
Это разница в возрасте не даёт мне покоя. Он более опытный, а я совсем ничего не знаю и не умею. И уже боюсь… Его разочаровать. А у него бурная и насыщенная событиями жизнь. Катерина эта. Тьфу, некстати вспомнила. Пропасть между нами. Неравенство. Но, на ум почему-то пришли слова моей прабабки — в постели сравняетесь.
Осторожно ступая, вышла в коридор и проследовала в сторону гостевой комнаты. В доме стояла полная тишина. Остановилась у двери и негромко, но уверенно постучала.
Константин
Ну что за детский сад — штаны на лямках… Вот что ему сейчас делать? Пойти и просто сделать, что ему нужно. А что ему нужно? Теперь всё стало по-другому. Теперь и её ответные чувства имеют значения. Казалось, вроде попривыкла козочка. А нет. Совсем нет.
Думал, показалось, пока фату снимал. Может, волнуется, как всё пройдёт, что ни говори, большая разница в возрасте. И опыта у него несколько больше будет. Но зря надеялся и верил. Противен он ей по-прежнему, хоть и относиться она стала лучше к нему, с уважением.
Зачем ему уважение, если он её хочет. Как увидел зажмуренные от отвращения глаза, так и не стал дожидаться её умоляющего пожалуйста. Отпустить. Где же откажешь ей потом? Знал, что не сможет выдержать, как увидит мольбу и слёзы в глазах. И всё, поплывёт. А такое желание было, взять её прямо сейчас так, как давно мечталось, во всех направлениях и назначениях. Теперь жди, пока она не будет готова с никому не нужными принципами расстаться.
Показалось? Не может быть. Сама пришла.
— Костя, ты прости меня. Я просто не знаю, что со мной происходит.
— Что происходит? Ты не любишь меня. Мой вид вызывает у тебя отвращение.
Она несмело подошла и села на край кровати. Взяла его за руку.
— Ты совсем не противен мне. Я просто никогда не жила, вот так совсем рядом, с мужчиной. Тем более, с таким…
— Старым, — помог он ей закончить.
— Нет. Ты очень молод ещё. И об этом знаешь. И ты очень мне нравишься. Мне просто надо ещё больше привыкнуть. Для меня это всё новое и неизвестное. И опыта нет в таких делах. Но я буду стараться. Я буду учиться.
Он не выдержал. Так жалко стало её. Совсем ещё котёнок, прямо как тот Арбузик. А вот и он — что-то давно его не было. Запрыгнул, чтобы защищать свою хозяйку.
Сел на кровати, прижал к себе и стал перебирать пряди её волос.
— Давай ещё попробуем. Ты не обращай внимания на мою реакцию. Говори, что надо делать мне. И как, — запинаясь сказала ему.
Козочка его. Приятно, готова ему даже помогать. Как настоящая жена. Но не то требуется от неё. Нужна уже она целиком и полностью. И любовь её нужна, а не готовность помогать.
Чуть отстранил её, чтобы заглянуть снова в небесные глаза, и сказал:
— Ты не готова пока. Я подожду. Столько искал и ждал, как выяснилось, тебя. Не хочу всё испортить. Давай, залазь ко мне. Будем спать.
Долго просить не пришлось. Мигом юркнула к нему под одеяло. Прижалась плотно спиной, дождалась, пока он её обнимет, и поцеловала тыльную сторону его ладони, отчего у него что-то защемило в груди. Она была благодарна за понимание и заботу.
Второй мелкий комочек долго крутился у его головы и, наконец, удобно устроился и уснул. Вскоре мирно засопела и она. А он, засыпая, подумал, что обязательно дождётся её. Она сама придёт к нему, когда всё поймёт, примет его со всеми недостатками и полюбит.
Утром проснулся от того, что кто-то гладил его по щеке. Открыл глаза, а она испуганно убрала руку.