[78].
Произведение, в котором отразились психоделические особенности идей Карлоса Кастанеды, называется «Без крыльев как дым». Армен Григорян определяет эту песню как «… сочетание фантазий и реальности с легким привкусом агавы!» Во втором куплете автор упоминает учителя Карлоса Кастанеды дона Хуана и его одобрительное отношение к желтой траве. В песне «Без крыльев как дым» находим:
А в запахе роз
Дивных струн пьяное дыханье,
Седой Дон-Хуан, всем назло
Поющий дифирамбы
Желтой траве,
Для которой уже
Солнце светит напрасно,
Солнце горит зря…[79]
Под желтой травой понимается психоделическое средство в форме курительной смеси, благодаря которой осуществляется расширение сознания кастанедовских воинов, что приводит к восприятию предметов, которые недоступны обычным людям. Одним из важных составляющих курительной смеси дона Хуана являлись желтые цветы. Карлос Кастанеда пишет: «Мы возвращались на машине к нему домой после сбора одного из необходимых составляющих смеси – желтых цветов. Я заметил вслух, что в этом году мы не следуем тому порядку в сборе составных частей, которого придерживались ранее»[80].
Желтизна является неотъемлемой частью самой курительной смеси: «Смесь по виду напоминала мелко истертые чайные листья разной окраски – от темно-коричневой до светло-зеленой, с несколькими крупицами ярко-желтого цвета»[81]. Смесь дона Хуана меняет в сознании человека окружающие его объекты мира. В песне Григоряна солнце является постоянным элементом человеческой реальности. Однако «желтая трава» дона Хуана осуществляет в сознании шамана смену одного мира на другой, в котором солнце как константа обыденной реальности может не иметь значения. Таким образом, автор подчеркивает отрешенность функций психоделических средств учителя Кастанеды от повседневности. В первом куплете песни Армена Григоряна присутствует полет паранойи в сопоставлении с лексемой «дым». Автор пишет:
Без крыльев, как дым,
Форм любых, придуманных фантастом,
Над кровлей крыш чужих домов
Летает паранойя.[82]
Сопоставление с дымом на фоне интеграции в повествование «желтой травы» дона Хуана связано с кастанедовским понятием «дымок». По мнению Карлоса Кастанеды, дымок как часть курительной смеси представляет собой союзника мага и открывает доступ во многие миры. Дон Хуан поясняет: «Благодаря сложности состава курительная смесь – опаснейшее вещество из всех, которые мне известны. Без нужной подготовки ее не может сделать никто. Она смертельно опасна для всякого, кроме того, кому покровительствует дымок. <…> Когда это происходит, дымок становится союзником этого человека и открывает путь в незримые чудесные миры. Это главное в дымке, его величайший подарок. И делает он это, не принося ни малейшего вреда. Вот это – настоящий союзник»[83]. Дымок является средством, необходимым для желаемого изменения восприятия функций предметов реальности человека, что приводит к образованию нового мира с уникальным набором составляющих элементов.
После практического применения дымка курительной смеси Карлос Кастанеда попадает в новую реальность, где свойства человеческого тела составляет процесс таяния. В книге «Учение дона Хуана» сказано: «Дон Хуан велел затянуться. Струя дыма наполнила рот, и казалось, что он там циркулирует. Дым был тяжелым! Чувство было такое, будто рот забит сырым тестом. <…> Мои ладони отяжелели, руки ломило. Они оттягивали плечи. Из носу текло. Я вытер нос тыльной стороной ладони – и стер верхнюю губу! Я вытер ладонью лицо – и стер его! Я таял!»[84] Следовательно, в русской рок-поэзии, помимо интеграции общепринятых аспектов шаманства, присутствует художественная модель шаманской философии Кастанеды.
Таким образом, в творчестве рок-поэтов активно заимствуются элементы шаманизма, которые воспроизводятся в виде художественной модели в рок-поэтических текстах.
1.2. Психоделика Карлоса Кастанеды в русской рок-поэзии
Русская рок-поэзия возникла под влиянием западной музыкальной рок-культуры. Это связано с ослаблением централизованной власти государства, вследствие чего исчез контроль за проникновением в страну западных идей. Наиболее отчетливо это можно заметить в восьмидесятые годы ХХ века в СССР, которые ознаменовались снятием железного занавеса между Советским Союзом и Западом. Одним из последствий этого стало воздействие западной рок-культуры на многочисленные советские группы. В восьмидесятые годы ХХ века в СССР сформировалось полноценное рок-движение. Существенное влияние на российскую рок-поэзию оказало творчество групп Великобритании, Австралии и Соединенных Штатов Америки, так как в этих странах рок-движение зародилось гораздо раньше – в начале пятидесятых годов. К примеру, любовная тематика в русской рок-поэзии была заимствована из произведений классиков рок-н-ролла Элвиса Пресли, The Beatles и Rolling Stones. Причем английская группа The Beatles положила начало возникновению в СССР англоязычных бит-групп, исполнявших кавер-версии зарубежных песен. Среди них были такие коллективы, как «Сокол», «Скифы», «Скоморохи» и «Славяне» (группа Александра Градского). Определяющей причиной заимствования зарубежных мотивов в русской рок-поэзии является тема протеста, в большинстве случаев преобладавшая в творчестве западных рок-музыкантов. Протест выражался в отрицании общепринятых моральных ценностей, недовольстве по поводу текущей государственной политики, в конфликте отцов и детей, а именно во всевозможных противоречиях старшего и младшего поколений. Так как конец восьмидесятых годов в СССР вошел в историю как эпоха всеобщего молодежного протеста и больших перемен, молодое поколение охотно взяло западные мотивы бунта против всего как способ самовыражения в нестабильное для их родины время. Как правило, молодежь привлекали противоречия, возникающие в ходе отношений внутри различных институтов общества, в частности, проблемы отцов и детей.
В Соединенных Штатах Америки рок-музыка в большинстве случаев отражала пацифистский взгляд «детей» на военную политику «отцов». В связи с этим рост популярности американского рока пришелся на время войны США во Вьетнаме и Индокитае. Старшее поколение поддерживало американские милитаристские взгляды, в то время как младшее занимало противоположную позицию. В русском роке подобный взгляд нашел отражение в песнях о войне в Афганистане и Чечне. В произведении «Туман» группы «Сектор Газа», лидером которой являлся Юрий Клинских (Хой), поется о том, как молодое поколение проходит через тернии, каждую минуту теряя кого-то из «своих». Песня построена как медитация о трудности жизненного пути «детей», о жертвенности поколения. В своем произведении автор передает атмосферу несвободы, в которой вынуждены существовать «дети»:
Было хорошо, было так легко,
Но на шею бросили аркан…[85]
При этом их жизнь наполнена испытаниями огромной сложности, художественно отраженными в хронотопных символах:
И мертвый месяц еле освещает путь,
И звезды давят нам на грудь – не продохнуть,
И воздух ядовит как ртуть,
Нельзя свернуть, нельзя шагнуть,
И не пройти нам этот путь в такой туман! [86]
Юрий Клинских продолжает развивать мотив затрудненного дыхания, встречающийся в творчестве О. Мандельштама. Данный мотив частотен, поэтому употребляется во многих мандельштамовских стихотворениях. Кирилл Тарановский в работе «О поэзии и поэтике» отмечает: «Уже самое начало „Концерта на вокзале“, его первое, безличное предложение „Нельзя дышать“, играет важную роль: оно характеризует общее настроение стихотворения. Тема воздуха и дыхания – очень важная тема во всей поэзии Мандельштама. Очень характерно, что в начале двадцатых годов преобладают образы густого, тяжелого воздуха и затрудненного дыхания. Тема эта сложная, заслуживающая особого исследования»[87]. В песне Юрия Клинских возникает образ тумана, усложняющего обзор главным героям; а также ядовитого воздуха, связанного с образами тяжелого воздуха и затрудненного дыхания в поэзии Мандельштама. В стихотворении О. Мандельштама «Сегодня можно снять декалькомани» лирическому герою постепенно становится сложно дышать:
Мне с каждым днем дышать все тяжелее…
А между тем нельзя повременить…
И рождены для наслажденья бегом
Лишь сердце человека и коня…[88]
В связи с этим в творчестве Мандельштама возникает мотив духоты:
Кто-то чудной меня что-то торопит забыть.
Душно – и все-таки до смерти хочется жить [89].
Герои песни «Туман» задыхаются в атмосфере ядовитого воздуха, что свидетельствует о присутствии в произведении Юрия Хоя мандельштамовской традиции изображения удушающей среды, затрудняющей возможность существования персонажей. В связи с непосильностью жизненного пути образ освещающих путь во тьме звезд и месяца приобретают в сознании героев трагическое звучание. Поэтому месяц охарактеризован автором с помощью эпитета «мертвый», а звезды «давят… на грудь» идущему сквозь туман молодому поколению. Юрий Клинских передает готовность «детей», несмотря на возможность расстаться с жизнью, дойти до конца этого опасного пути. Автор пишет: