Рэндалл покрутил перстень с черным камнем на пальце. Сейчас, в свете дня, его мерцание было почти незаметным.
– Я не знаю, как мне удалось выжить в шторме. Очнулся уже на борту судна работорговцев… – Он тяжело сглотнул. – Без памяти.
– Судна работорговцев? – опешил лорд Грей.
– Да. Меня продали в рабство на Дальнем Материке. Я провел год на бойцовой арене Тургота. Еще год прожил у одного вельможи, который и освободил меня, когда ко мне вернулась память. – Рэндалл говорил сухо и отрывисто, но даже это давалось с трудом. А ведь ему еще предстояло рассказать все членам Совета!
– Мы думали, вы погибли. Ваш уход стал настоящим бременем для Ардена.
Бремя. Этим словом он мог описать все время пребывания вдали от дома.
Он до последнего не хотел думать о том, как сказалось его отсутствие на Ардене, но суровая реальность нагнала слишком быстро – здесь тоже каждый нес свое бремя.
Тяжело вздохнув, Рэндалл откинулся на спинку кресла и осмотрел комнату. Он отвык от роскоши и уюта, что царили в его покоях. Забыл, как по утрам раздвигал тяжелые темно-синие шторы, пропуская внутрь солнечный свет, или как сидел за круглым столиком у окна, пил кофе и рисовал в этюднике.
Он скользнул взглядом по кровати, на которой лежала Аврора. К ней постепенно возвращался румянец, и сейчас казалось, что она просто спит. Сердцу стало тесно в груди.
Аврора. Вот кого он никогда не забывал. Вот кто не давал ему сломаться окончательно на проклятых Единым землях.
Какое бремя несла она? Рэндалл мог только догадываться.
Как вдова, Аврора должна была, согласно обычаям, вернуться на Север или выйти замуж повторно. Эта мысль засвербела в голове, словно кто-то копошился там раскаленной кочергой.
– Алистер, – Рэндалл старался говорить ровным тоном, чтобы не выдать терзаний, – я знаю, что у тебя много вопросов, и скоро все расскажу. Но сейчас мне нужно немного времени. – Он посмотрел на Аврору с нежностью и болью от собственных догадок. – Я должен быть рядом, когда она придет в себя.
Лорд Грей поднялся с кресла и склонил голову, прижимая правый кулак к груди. Рэндалл вдруг вспомнил, как в Турготе его хлестали плетью за нежелание кланяться Джованни, и в горле встал горький ком.
– Я рад, что вы вернулись, мой принц. Очень вовремя вернулись. Но будьте готовы к тому, что в Ардене многое изменилось. Некоторые… – Алистер запнулся, а его взгляд поник, – изменения… могут причинить вам боль.
Рэндалл облизнул пересохшие от волнения губы и кивнул. Он прекрасно все это понимал.
– Созови Совет правления, я приду, как только Аврора очнется.
Алистер сдержанно кивнул и покинул комнату.
Как только дверь закрылась, Рэндалл снял плащ, в котором сидел все это время, скинул обувь, а потом неуверенно опустился на край кровати. Он завороженно смотрел на спящую Аврору.
Это не сон. Она была явью. Ему хотелось продлить это чувство хрупкого счастья и полного неведения о бедах, которые уже совсем скоро лягут ему на плечи непомерным грузом. Хотелось побыть не безымянным рабом, не сыном русалки и даже не Хранителем Ардена. Рэндалл желал хоть недолго побыть тем моряком из легенды, которую он прочел давным-давно – прямо перед отъездом на Север. Того моряка судьба разлучила с семьей на многие годы. Но он, как и Рэндалл, сумел вернуться к любимой благодаря камню души, чей свет озарил ему путь домой.
Рэндалл несмело коснулся руки Авроры и провел пальцем по перстню со слабо мерцающим черным камнем.
– Я вернулся к тебе, моя душа.
Первое, что насторожило Аврору, – это тишина. Она не слышала хруста снега под ногами, скрипа качающихся на ветру веток и одинокого карканья ворона. А что самое страшное, она больше не слышала родного голоса. Потом Аврора поняла, что лежит на мягкой кровати.
Это был очередной сон…
Еще одна такая пытка, и она умрет от отчаяния. Ей не хотелось открывать глаза и встречаться с жестокой реальностью, где Уилл потребовал развод, что сулило ей разлуку с сыном; где Артур со дня на день станет королем Юга и где не было Рэндалла и его спасительных объятий.
Громкий судорожный всхлип разорвал тишину и эхом ударился в высокий потолок.
– Аврора, душа моя, ты очнулась? – родной голос заставил ее содрогнуться.
Аврора открыла глаза и увидела его.
Рэндалл сидел на краю кровати и смотрел на нее с безумной тоской во взгляде. Словно она была одновременно и его спасением, и погибелью.
Это не могло быть явью. Неужели она и правда потеряла рассудок и перестала различать сны и реальность? Такое уже случалось, когда каждую ночь она видела во снах Древний лес и мертвого Герольда.
– Аврора…
Она глубоко вздохнула, а потом с размаху влепила себе звонкую пощечину. Лицо обожгло резкой болью, но картинка перед глазами не расплылась, а лицо Рэндалла вытянулось в изумлении.
– Аврора, ты что делаешь? – Он немного наклонился к ней, и Аврора с жалобным стоном подалась вперед. Рэндалл обхватил ее за талию и притянул к себе.
– Неужели это не сон?.. – прошептала она, утопая в бездне его холодных прозрачно-серых глаз.
Он покачал головой и провел ладонью по ее щеке, которая наверняка покраснела от удара.
– Нет, не сон. Я вернулся к тебе.
Аврора с жадностью голодного зверя разглядывала его.
За минувшие годы Рэндалл возмужал. Черты его лица заострились, утратив юношескую мягкость, взгляд стал более суровым и жестким, а на впалых щеках, тронутых легким загаром, пробивалась грубая щетина. Он изменился, но оставался все тем же Рэндаллом, которого Аврора безумно любила и с чьим уходом не могла смириться.
Она всхлипнула и порывисто обняла его, запуская пальцы в шелковистые пряди. Ее окутал до боли знакомый аромат скошенной травы и летних ягод.
– Это не сон, – прошептала Аврора, растворяясь в теплых объятиях и даже не замечая стекающих по щекам слез. – Ты живой… ты вернулся ко мне.
Рэндалл то гладил ее по спине, то крепко сжимал талию, то зарывался пальцами в ее волосы и прерывисто дышал.
Так они просидели, казалось бы, часы. Их безмолвие прервало громкое карканье.
Аврора вздрогнула и отстранилась, чтобы посмотреть, откуда доносится звук. На подоконнике сидел большой ворон.
– Не бойся, – прошептал Рэндалл. – Это Хлебушек, он со мной.
Аврора с опаской разглядывала птицу, хорошо помня давние кошмары с Древним лесом, но этот ворон не вызвал у нее страха.
Она перевела взгляд на Рэндалла.
– Почему тебя не было так долго?
Он уже открыл рот, чтобы ответить, но тут дверь без стука распахнулась.
В комнату вошел Уилл.
Аврора сжалась, когда реальность ударила ее сильнее пощечины, которую она влепила себе. Ей предстоит не только узнать, где столько времени пропадал Рэндалл, хотя она так сильно в нем нуждалась, а также придется рассказать о вынужденном браке, об интригах и кознях, что она плела, чтобы укрепить свои позиции, о конфликте с Артуром, который сама же развязала…
Поток ее мыслей прервал звенящий от напряжения голос Уилла:
– Значит, это правда? Ты жив? – Он смотрел на Рэндалла, как на призрака.
Авроре вмиг стало холодно от его взгляда. В нем не было радости или братской любви, лишь беспросветные тоска и боль.
Но Рэндалл, очевидно, этого не заметил.
– Уилл… – Он вскочил с кровати и бросился к нему.
Несколько мгновений Уилл стоял как истукан, а потом ответил на братское объятие. Он зажмурился, и его руки, которые до этого, казалось бы, готовы были сжаться в кулаки, расслабились и крепче обхватили Рэндалла. В этом сломленном, ожесточившемся юноше Аврора увидела того Уилла, которого когда-то знала: доброго, открытого и искреннего.
– Брат… – дрожащим голосом прошептал Уилл, и на его глаза навернулись слезы. – Ты жив.
Аврора отвернулась, пытаясь спрятать собственные слезы.
– Да, брат мой, я жив, я вернулся. – Рэндалл отстранился, придерживая Уилла за плечи. – Какими судьбами ты тут оказался? Анна с тобой? Хочу ее увидеть.
В голосе Рэндалла слышалось волнение, но Аврора не могла видеть выражение его лица, поскольку он стоял к ней спиной. Зато она видела Уилла. Его губы дрогнули, уголки рта опустились, а лицо приобрело землистый оттенок.
– Нет. – Он прочистил горло и заговорил более сухим тоном: – Анна не со мной…
Он отступил на пару шагов, и Аврора нутром ощутила витающее в комнате напряжение.
– Лорд Грей созывает экстренное заседание Совета. Думаю, тебе надо переодеться в более подходящую одежду. Как-никак, принцы не каждый день восстают из мертвых. – Уилл пытался отшутиться, но Аврора уловила в его голосе напряжение.
Рэндалл тоже это заметил.
– Уилл? – Он на мгновение обернулся к Авроре, но та поспешно опустила голову.
– Увидимся на Совете, брат. – Уилл неуверенно кивнул Рэндаллу, а затем спешно вышел за дверь, не удостоив Аврору даже взглядом.
Рэндалл продолжал стоять посреди комнаты, растерянно теребя перстень.
– Я… – Он запнулся и замолчал, подбирая слова, пока Аврора смотрела на него с болью и страхом. Ей отчаянно не хотелось рассказывать всю правду об Анне, о браке с Уиллом, о его обвинениях в измене с Тристаном. – Как много я должен узнать о случившемся за эти годы?
Аврора нервно сминала под собой холодную шелковую простыню.
– Очень много.
Плечи Рэндалла содрогнулись.
– Сейчас… – Он снова запнулся. – Сейчас мне важно узнать ответ на один вопрос. Аврора, ты ждала меня? Хотя бы в самом крошечном уголке души лелеяла безумную надежду о моем возвращении?
Аврора встала с кровати и подошла к Рэндаллу. Она обняла его сзади, уткнувшись лбом в напряженную спину.
– Два с половиной года, – начала она едва различимым шепотом, – я жила в кромешной тьме. Единственным лучиком света был наш сын. Он не позволял мне сдаваться.
Рэндалл шумно сглотнул и кивнул. Словно пытался принять ее смирение от утраты.
– Но еще было то, что я хранила в секрете ото всех. – Аврора крепче обняла его и вдохнула родной аромат. – Я даже себе в этом не решалась признаться. Но где-то глубоко… в самом потайном уголке души я верила, что ты вернешься ко мне. Потому что обещал.