платье.
Внутри растерянность. Вчерашний семейный Генрих расслабил. Ни в коем случае нельзя
забывать, что он король, а я букашка.
– Успокойся, – на мою ладонь вдруг ложится мужская рука, – не такой я и страшный.
Ничего не отвечаю, лишь молча взираю на то, как переплетаются наши пальцы. Ровные, тонкие, красивые.
Стук колес и тепло от Генриха убаюкивают, и я не замечаю, что засыпаю.
– Адель, приехали, – король мягко целует меня в лоб. – Нужно выходить.
Открываю глаза и понимаю, что буквально лежала всю дорогу на Генрихе. Неловко–то как.
– Конечно, идем, – произношу с порозовевшим лицом.
Снаружи нас никто не ожидает. Куда хватает глаз, в принципе нет ни одного людского поселения.
Только лес, горы, река.
С удивлением оглядываюсь на Генриха.
– Все в порядке, я сюда ехал целенаправленно, – он кивает, правильно понимая мой взгляд. –
Нам нужно пройти вглубь, кареты не проедут.
Король берет меня за руку, а я Роберта, и втроем мы шагаем вперед. Его свита отстает буквально
на несколько шагов. Чтобы быть достаточно близко, дабы вовремя прийти на помощь, но не
настолько, чтобы мешать.
– А змеи здесь водятся? – спрашивает вдруг Роберт, пристально глядя в траву. – Мне кажется, что–
то шевелится.
– Змеи?! – испугано взвизгиваю и тут же хватаю сына на руки. – Нам нужно быстрее бежать на
голую землю!
В панике ускоряюсь, оставляя Генриха позади.
– Адель! Нет здесь змей! – кричит он сзади. – Я точно знаю.
– С природой никогда нельзя быть полностью уверенным, – не соглашаюсь.
– Пусть будет по–твоему. Но отдай хотя бы ребенка, не стоит надрываться, – он протягивает руки
к Роберту.
– Ладно, – с секунду поколебавшись, вручаю ему сына.
Дальше идем в тишине. Высокой травы больше нет, лишь величественные деревья вокруг.
Несмотря на то, что пролесок не густой, я опасаюсь заблудиться. Постоянно оглядываюсь назад и
всерьез задумываюсь о том, чтобы повязать шарфик в качестве вспомогательного ориентира на
одном из деревьев.
– Мы скоро выйдем на открытую площадку, – говорит Генрих, наблюдая за моими колебаниями с
улыбкой.
– Хорошо, – киваю, изображая равнодушие.
А сама попутно всматриваюсь по сторонам. Мало ли, еще и дикие животные водятся. В одиночку
они не нападут, но стаей могут.
Я не на пустом месте трусиха. Однажды к нам на территорию проник медведь, а я как раз с
Робертом гуляла.
Было очень страшно. Я почувствовала себя ужасно беспомощной. Схватила сына и побежала, зовя
на помощь.
С тех пор вокруг моих земель появилось ограждение. Раньше я в нем не видела большой пользы, соседей–то нет. Но теперь границы на замке.
– Пришли, – сообщает вдруг Генрих.
Вздрагиваю и фокусирую свой взгляд на окружающей картинке. Мы на открытой поляне. Впереди
горы, из сердцевины которых течет небольшой водопад.
– Красиво, – произношу искренне.
– Твой комплекс с той стороны гор, – говорит Генрих, опуская Роберта на ноги.
– То есть, это начало чудодейственного источника? – спрашиваю в восхищении и подбегаю ближе
к воде. – Какой здесь аккуратный бассейн сформировала мать–природа. И дно видно, неглубоко.
Людям бы понравилось купаться в прохладном водопаде после горячих процедур. А здесь я бы
установила шезлонги и предлагала напитки за деньги. Ой, извини, понесло куда–то.
Смущенно замолкаю и делаю шаг назад.
– Нет–нет, продолжай, – Генрих с Робертом подходят ко мне, – как раз собирался подарить эти
земли тебе.
На мгновение замираю. Медленно поворачиваюсь и неверяще смотрю на Генриха.
– Прости, что? – переспрашиваю.
Мало ли, послышалось, или неправильно поняла.
Он отвечает не сразу, проходит вперед.
– Смотри, тут можно расположить основное здание гостиницы, – он указывает рукой в сторону. –
Дорогу проложим, я посодействую. И всякий подъезжающий будет любоваться фасадом на фоне
гор. Это ли не сказка? В твоих владениях дикая природа особняком, а тут сразу. Никто не
пропустит.
– Это чудесно, правда, – говорю осторожно, боясь поверить в фантазию, – но ты ведь несерьезно?
Потому что ты на самом деле не обязан.
Качаю головой. Нет–нет, эта красота не может принадлежать мне.
Эх, а какой туристический поток можно было бы проложить сразу из трех стран! Дорога–то
сквозная, соединяет Ардорию не только с Ксандрией.
– Абсолютно серьезно. В нашей договоренности был пункт о том, что я должен защитить твои
владения от гнева Киприота. И я всего лишь прорабатываю возможные варианты. К тому же, не
придется ездить в Ксандрию, чтобы порадовать свое тело. Очень уж мне нравятся ваши
процедуры в банном комплексе. Скидку дашь благодетелю, – смеется Генрих.
Оглядываюсь вокруг, до конца не веря в свою удачу. Качаю головой. У меня много земли, но тут ее
гораздо больше.
– А где границы? Сколько я могу занять под застройку?
– Начались деловые вопросы, уважаю, – кивает король. – Скажем так, границы обсуждаемы. Но
тот лес мы трогать не будем. Хочется по максимуму сохранить первозданную природу. Ты
сможешь, я знаю. Твои владения удивительно гармоничные, и садовник – интересный товарищ.
– Хорошо, это разумно. Я бы и сама не хотела много нарушать. Да и такие масштабы не потяну.
Максимум – смогу занять половину от того, что ты сказал, – произношу и задумываюсь. – По
правде сказать, я не уверена, что и такую стройку потяну, только если брать ссуду или продавать
имеющиеся владения. Но не хотелось бы, я потеряю источник дохода.
– Адель, выдохни, – Генрих нежно проводит пальцем по моей щеке.
– Да, ты прав, – тушуюсь. – Это не мои земли, а я их уже мысленно освоила и начала получать
доход.
– Нет–нет, я не о том. Я про деньги. Ты ведь понимаешь, что можно попросить помощи у своего
жениха, – он подмигивает.
И тут я спускаюсь с небес на землю. Учитывая, как много я скрываю от Генриха, я не имею
никакого морального права на подобные подарки.
Даже оскорбляться его предложением денежной помощи, которую нужно будет как–то
отрабатывать, не буду. У самой рыльце в пушку.
– Не люблю быть обязанной, – отвожу взгляд и делаю шаг в сторону. – К тому же, я не смогу
быстро передвигаться между моей землей и этим местом. Мы полдня ехали, это неприемлемо.
Мой прекрасный проект рушится в голове, так и не успев ожить хотя бы на бумаге. Жаль. Но
лучше имеющаяся в руке синица.
– О, с этим легко разобраться. Одолжу тебе воздушный шар, – парирует Генрих, а я от удивления
приоткрываю рот. – Что? Экспериментальная конструкция, но летает. Честно! После скандала с
одной моей подданной, гхм, – король запинается, – ты, наверное, слышала.
– Да, слышала, все нормально, продолжай. Всякое случается. Нельзя судить, не зная всей правды.
– Вот! – он благодарно восклицает. – Но речь не об этом. Я в итоге наладил контакт с ее магами, чрезвычайно талантливые ребята. И у нас с ними совместные проекты, в том числе и шар.
Качаю головой.
– Ты поразительный. До сих пор тебя, как человека, не разгадала, но все, что узнаю, удивляет, –
произношу искренне.
– Это значит, что ты принимаешь участок в подарок? – он прищуривается.
– Не знаю, зачем тебе такая щедрость, здесь явно кроется двойное дно, – бормочу себе под нос. –
Мы можем его оформить таким образом, чтобы независимо от результата нашей договоренности, эти владения переходили мне и Роберту? Без права передоверия кому бы то ни было.
Самый большой вопрос нужно решить сразу. С мелкими, вроде налогов и прочего, потом
обсудим. Благо, я знаю, что Генрих может душить требованиями большой мзды в счет короны.
– Ладно, сделаем такую формулировку.
Он соглашается слишком легко. Крайне подозрительно.
– Почему ты такой щедрый? С какой стати соглашаешься с моими условиями? Зачем оно тебе? Не
проще ли найти другую кандидатку на роль твоей невесты? – спрашиваю, всматриваясь в его
глаза.
Генрих качает головой, делает шаг ко мне и обхватывает мое лицо руками.
– Мне эта кандидатка нравится. Я король и привык получать то, что хочу, – говорит он с наглой
улыбкой и целует.
В мою макушку словно молния ударяет. Заставляет вздрогнуть, а потом почувствовать табун
мурашек, спускающихся по позвоночнику все ниже и ниже. Одновременно с этим в животе
откуда–то появляются бабочки и начинают порхать.
И, кажется, не одни ямочки покорили меня в Генрихи в первую нашу близость.
Мы целовались в эти дни, но сейчас происходит что–то невероятное. Не знаю, то ли атмосфера
благоволит, то ли Генрих знает волшебные точки на моем теле и умело ими пользуется. Да только
при таких ощущениях любая, даже самая большая скромница в мире, враз наплевала бы на все
свои принципы.
Хочется, чтобы этот волшебный поцелуй длился вечно. Чтобы я могла потом смаковать его
послевкусие с блаженной улыбкой.
В голове все меньше разумных мыслей. Полагаю, они покинули меня с первым прикосновением
Генриха. Зато там все больше тяги к приключениям.
И это самодостаточная герцогиня, которая зубами вырывала причитающееся себе и собственному
сыну у родни.
Роберт!
В голове–таки загорается сигнальный огонь.
– Роберт, где он? – насилу отрываюсь от Генриха, но не отхожу. – Мы совсем за ним не следили.
Продолжаю бормотать, беспокойно оглядываясь.
– Не переживай, мальчик играет в догонялки со стражей, – король одной рукой прижимает меня