pequeño toro (прим. с исп. «бычок»). Упрямый, как маленький бычок.
Ее прежний гнев сменился профессиональной улыбкой.
— Это моя работа. Счастлива ее выполнять.
Слоан была такой же отличной лгуньей, как и я.
Мы втроем немного поболтали, пока другой гость не оттащил Эдуардо в сторону. Он, поскольку это отказался делать я, принимал награду «Благотворитель года» от имени моего отца, но все, казалось, стремились поговорить с ним о бизнесе, а не о благотворительности.
Как и всегда.
Я заметил, как Слоан снова посмотрела на часы, когда мы направлялись к нашему столику.
— С тех пор как мы приехали ты уже в десятый раз смотришь на часы с тех пор, — сказал я. — Если тебе так не терпится уйти, мы можем пропустить скучную церемонию и напиться в баре.
— Я не напиваюсь, и, если тебе так интересно, через час кое с кем встречаюсь. Надеюсь, ты сможешь вести себя прилично после того, как я уйду. — Несмотря на ее холодный тон, на ее подбородке и плечах было заметно напряжение.
— Встречаешься с кем-то так поздно в Лондоне? — Мы сели на свои места как раз в тот момент, когда ведущий вышел на сцену, и зал наполнился аплодисментами. — Только не говори мне, что у тебя свиданка.
— Оно это или нет — не твое дело, — Слоан взяла карточку с меню, и просмотрела ее в поисках грецких орехов, без сомнения. У Слоан была странная вендетта против них (и это не было аллергией, я проверял).
— Я удивлен, что ты находишь время для свиданий. — Ведущий начал свою приветственную речь. Разум подсказывал мне, что нужно забыть эту тему, но я не мог. В Слоан было что-то такое, что всегда заставляло мой разум творить, что ему вздумается. — Кто этот счастливчик?
— Ксавьер, — она отложила меню и посмотрела на меня. — Сейчас не время. Мы не хотим повторения фиаско в Каннах.
Я закатил глаза. Однажды меня застукали задремавшим во время речи на церемонии вручения главных наград, и я внезапно оказался плохим парнем. Если бы подобные мероприятия не были настолько скучными, возможно, не засыпать мне было бы легче.
Люди в наши дни не разбирались в развлечениях. Кому нужна была скучная музыка в лифте и те же скучные напитки, которые подают на каждом гала-ужине? Никому. Если бы меня это волновало, я дал бы организаторам несколько советов, но мне было все равно.
Церемония продолжалась, официанты принесли еду, которую я проигнорировал в пользу еще одного шампанского.
Погрузившись в себя, я размышлял о том, с каким парнем может встречаться Слоан. За все годы совместной работы я никогда не видел и не слышал, чтобы она упоминала свидания, но очевидно, что у неё кто-то был.
Она была чертовски колючей, но при этом красивой, умной и образованной. Даже сейчас многие мужчин украдкой поглядывали на нее из-за соседних столиков.
Я допил свой напиток и пристально посмотрел на одного из них, пока он не отвел взгляд, его лицо покраснело. Слоан была моей девушкой только по номинально, но это было дурным тоном со стороны других людей, вот так пялиться на нее, когда она была моим «+1». Неужели больше никто не соблюдал этикет?
Зал разразился самыми громкими аплодисментами. Эдуардо встал, и я догадался, что ведущий только что объявил моего отца «Благотворителем года».
— Хлопай, — сказала Слоан, не глядя на меня. На ее лице появилась натянутая улыбка. — За нами наблюдают камеры.
— Когда они не наблюдают? — я без особого энтузиазма хлопал Эдуардо и только Эдуардо.
— Для меня большая честь принять сегодня эту награду от имени Альберто, — сказал он. — Как вы знаете, он был моим другом и деловым партнером очень много лет, я даже не могу сосчитать…
Слоан взглянула на часы и собрала свои вещи, когда Эдуардо закончил свою, к счастью, короткую речь.
Я выпрямился.
— Ты уже уходишь? — Это заняло всего пятьдесят минут, а не час.
— На случай, если там пробки. Я надеюсь, что ты будешь вести себя прилично в мое отсутствие. — Она подчеркнула последнее предложение предупреждающим взглядом.
— В ту минуту, когда ты уйдешь, я плесну своим напитком в лицо другому гостю и взломаю музыкальную систему, — сказал я. — Уверена, что не хочешь остаться?
Слоан не выглядела удивленной.
— Сделай это, и наша сделка расторгнута, — решительно сказала она. — Вечером перезвоню.
Она осторожно поднялась со стула и направилась к выходу. Я так сосредоточенно наблюдал за ее уходом, что не заметил приближения Эдуардо, пока он не положил руку мне на плечо.
— Есть минутка на поговорить? Нужно кое-что обсудить.
— Конечно, — теперь, когда Слоан ушла, я сделаю все, чтобы не сидеть здесь с самыми скучными соседями по столу в мире.
Я последовал за Эдуардо в зал. Теперь, когда церемония закончилась, гости возобновили пиршество и разговоры, и никто не обращал на нас особого внимания.
— Я собирался позвонить и сказать тебе, но при личной встрече лучше. — Вдали от бдительных глаз фотографов, рот Эдуардо сжался в мрачную линию, отчего у меня участился пульс. — Ксавьер…
— Дай угадаю. Это мой отец.
— Нет. Да. Ну… — Эдуардо с нехарактерной для него нерешительностью провел рукой по лицу. — Его состояние стабильное. Никаких изменений.
Чувство облегчения или разочарования ослабило узел в моей груди. Насколько хреново было то, что у меня были смешанные чувства по поводу того, что должно было быть хорошей новостью?
— Это означает, что ему не становится хуже, но и лучше ему тоже не становится, — сказал Эдуардо. — Ты не навещал его месяцами. Может тебе стоит его увидеть. Это может помочь. Врачи говорят, когда рядом близкие…
— Ключевая фраза — близкие. Поскольку моей мамы нет, значит, ему крышка.
Единственным человеком, о котором мой отец когда-либо по-настоящему заботился, была моя мать.
— Он твой отец, — мой дядя пождал губы. — Deja de ser tan terco. Haz las paces antes de que sea demasiado tarde. — Перестань быть таким упрямым. Исправь ситуацию, пока не стало слишком поздно.
— Я не тот, кому нужно что-то исправлять, — сказал я. Человек, прежде чем сдаться, может пробовать не так уж много раз, а я достиг своего предела много лет назад. — В любом случае, спасибо за разговор, но мне нужно быть в другом месте.
— Ксав…
— Счастливого пути домой, — я обернулся. — Передай от меня привет всем остальным.
— Это компания твоей семьи, — крикнул мне вслед Эдуардо. Казалось, он смирился. Он занял должность временного генерального директора только потому, что думал, что я волшебным образом «образумлюсь» и когда-нибудь решу продолжить семейное наследие. — Ты не сможешь убегать от этого вечно.
Я не сбавил шага.
Когда церемония была закончена, мероприятие, по сути, было завершено, что означало, что я не нарушу свою сделку со Слоан, если уйду.
Напоминание о ней и о том, где она была прямо сейчас — вероятно, на свидании с каким-нибудь мудаком — омрачило мое и без того угрюмое настроение.
Я забрал свою куртку из гардероба и забрался в одно из черных такси, ожидавших у места проведения мероприятия.
— Neon, — сказал я, называя новый самый популярный ночной клуб города. — Я дам тебе на чай сто фунтов, если ты доставишь меня туда меньше чем за пятнадцать минут.
Такси отъехало от обочины. Я смотрел в окно на проплывающие огни Лондона, с нетерпением ожидая момента, когда смогу прогнать все мысли об Эдуардо, моем отце и одной пиарщице, которая занимала гораздо больше пространства в моем разуме, чем следовало бы.
ГЛАВА 3
Пешеходный светофор горел красным, но я проигнорировала это, и решительно переходила через дорогу, игнорируя гудок надвигающегося грузовика.
Я уже опаздывала, и если не сниму обувь в ближайшее время, то мои окровавленные ноги убьют меня быстрее, чем машина. Четырехдюймовые туфли на шпильке выглядели великолепно, но они были созданы не для ходьбы через десять кварталов.
Движение в Лондоне было дерьмовым, поэтому, простояв в пробке двадцать минут, я вышла из такси.
К тому времени, как я добралась до отеля, мое платье прилипло к телу от пота, и я едва чувствовала ноги, но добралась до пентхауса без происшествий (если не считать испуганных взглядов других гостей).
Пожалуйста, не спи.
Я постучала в дверь, сердцебиение отдавало где-то в горле.
Пожалуйста, не спи. Пожалуйста, не…
Я с облегчением выдохнула, когда знакомое круглое лицо открыло дверь.
— Вот и ты, — Рея пригласила меня внутрь, ее глаза метнулись ко входу, как будто Джордж и Кэролайн могли войти в любую минуту. Она подвергала свою работу опасности каждый раз, когда писала мне, но мы обе рисковали по одной и той же причине. — Я боялась, что ты не сможешь прийти.
— Я попала в пробку, но ни за что на свете не пропустила бы это, — я сняла обувь и вздохнула. Намного лучше.
С помощью Реи я быстро очистила свои окровавленные ноги, прежде чем войти в гостиную номера. У меня сжалось сердце, когда я увидела, что она сидит на полу и смотрит детский мультфильм о балеринах. Ей всегда нравились шоу о танцах или спорте.
Она сидела ко мне спиной, но, должно быть, у нее было шестое чувство, потому что обернулась, как только я вошла в комнату.
— Слоан! — Пенни вскочила на ноги и побежала ко мне. — Ты пришла.
— Конечно, я пришла, — я наклонилась, чтобы обнять ее. Боже, она так сильно выросла с нашей последней встречи.
Она уткнулась лицом мне в живот, и, если бы я могла заплакать, я бы так и сделала от того, как крепко она прижимается ко мне. Помимо Реи, я, вероятно, была ее первым объятием за день.
Ее няня вышла из комнаты, предоставив нам время наедине, и в конце концов я неохотно отпустила ее, чтобы достать ее подарок из своей сумки.
— С днем рождения, Пен. Это для тебя.
Глаза моей сводной сестры загорелись. Она взяла подарок и развернула его, стараясь не порвать подарочную упаковку.
Для своих родителей она была Пенелопой, а для всех остальных — Пенни, но для меня она всегда будет Пен. Сестра, в которой, я думала, не нуждаюсь. Она единственная плакала, когда я уезжала, и единственная Кенсингтон, которая все еще была моей семьей после смерти моей бабушки.