В общем, завтрак удался. Что самое странное (и приятное), здесь еда ничем не отличалась от нашей и называлась точно так же. Или мой мозг просто воспринимал, как родные, незнакомые слова.
– Очень тронута вашей заботой. – Я улыбнулась розовощекой толстушке. У Таньи было такое же открытое лицо, как у Ирнаса, и такие же добрые лучистые глаза.
– Да какая уж тут забота! – всплеснула руками хранительница домашнего очага. – Вы мне сына спасли, а я только и могу, что салатика вам положить.
От переизбытка чувств она шмыгнула носом, и я поспешила заверить добрую женщину, что их помощь для меня бесценна.
– Для всех в деревне мы сказали, что ожидаем дальнюю родственницу из Триуста, – проинформировал меня Ингвар, неодобрительно поглядывая на сына, который продолжал очень даже одобрительно поглядывать на меня. – Только, неали Марэя… – Он замялся. – Ваше имя для здешних мест весьма необычное и будет привлекать лишнее внимание.
– Как насчет Мари? – робко предложил Ирнас и слегка покраснел, взглянув на меня. – Так зовут одну из наших родственниц, она как раз родом из Триуста.
Я кивнула. Мари так Мари. В самом деле, не Яной же представляться. Черт меня дернул тогда назвать свое имя королю и тому балахону в хрене. Вернее, наоборот: хрену в балахоне.
– Мари очень даже подходит! – одобрительно кивнул Ингвар. – Простое, красивое имя. Нашенское.
– Значит, с этим разобрались, – заключила я и попросила: – А теперь расскажите о намечающемся отборе, а главное, о том, как мне попасть в этот ваш Анделиор.
– Через два дня в Асканию прибудут девушки со всего королевства, от семнадцати до двадцати пяти, чтобы пройти испытание Искрой.
– Что за Искра? – осторожно спросила я, гадая, должна ли была знать Марэя о ее наличии или не должна.
– Источник магии Сантора, – подхватила Танья. – Каждая претендентка обязана к нему прикоснуться, и, если в ответ на ее прикосновение появится хотя бы ма-а-аленькая искорка, это будет означать, что первый этап отбора пройден. Я вот тоже в свое время туда ходила… – Она мечтательно вздохнула. – Когда король Одвар собирался жениться. Упокой Всеведущий его душу.
– А разве вы дворянка? – искренне удивилась я.
Наверное, мой вопрос прозвучал несколько бестактно, но мне в тот момент было не до словесных изысканий.
Ингвар рассмеялся:
– Да где вы тут дворянку нашли, неали Марэя? Из простых она. Родилась дочерью рыбака, стала женой рыбака, ею же и помрет.
Танья обиженно поджала губы, но ее реакция ничуть не понизила градус настроения ее супружника.
– А почему тогда я не могу пойти к этой Искре? – спросила я чисто из спортивного интереса и женского любопытства.
Теперь уже обиженно поджал губы Ирнас. Можно подумать, я за него замуж выйти обещала. Вот ведь… И всем-то что-то надо от распрекрасной русалки.
– Пойти-то можете, никто вам не запретит, но там будет столько девиц! А пройдут лишь единицы, – сказал пожилой рыбак. – И даже если Искра вас примет как возможную будущую королеву, коллегия магов на втором испытании ни за что не пропустит простушку.
Все ясно, и в этом мире тоже не обходится без блата.
– То есть в конечном счете во дворец попадут только невесты из родовитых семей?
Ингвар кивнул:
– Так было всегда, и, уверен, так случится и в этот раз. Не понимаю, на что дурочки вроде моей Таньи надеются. – Он негромко хмыкнул. – Поэтому вам, неали Марэя, лучше поступить по-умному. Уж не знаю, что такого ценного отнял у вас наш славный король, но, если станете помощницей устроительницы отбора, перед вами откроются не просто двери дворца, но и многие возможности. Это за невестами будут пристально следить, а что взять с помощниц? Тихие, неприметные и вечно по дворцу с поручениями носятся. Вот и вы будете носиться, искать, выяснять. – Он хитро мне подмигнул.
– Хорошо… А как я стану помощницей?
– В то самое время, пока дурочки из нашенских будут попусту терять время возле источника, девушки поумнее отправятся испытывать удачу к госпоже устроительнице, – продолжал просвещать меня Ингвар. – Каждую будут самым тщательным образом проверять и…
– А если не пройду проверку? – перебила я рыбака.
Господи, везде проверки, досмотры, испытания. И все ради какого-то там рыжего мужика.
С пронзительными голубыми глазами, широкими плечами… Тпру, Яна! Куда-то ты не туда поскакала.
– За это не беспокойтесь, Мари. Моя свояченица уже много лет как служит у госпожи устроительницы экономкой и горячо ей вас рекомендовала.
Какое счастливое стечение обстоятельств!
– В назначенный час она будет ждать вас на площади Святого Приция и отведет к своей хозяйке. Вам даже не придется стоять в очереди и толкаться среди остальных желающих стать помощницами.
Звучит-то как все просто. Даже страшно становится…
– Мне бы хотелось побольше узнать об обязанностях помощницы, – проговорила я и снова обратилась в слух, запоминая, осмысливая и расфасовывая по ячейкам памяти новые сведения о незнакомом мире и его традициях.
После завтрака Ингвар отвел меня в сторону и, стараясь не встречаться со мной взглядом, осторожно проговорил:
– Неали Марэя… Мари… Я бы ни за что не осмелился вас о таком просить, но… – Он оглянулся на Ирнаса, собирающего со стола опустевшие (в основном благодаря мне) тарелки, и с мольбой в голосе проговорил: – Это ведь мой сын!
– И? – спросила я, не понимая, к чему он клонит.
Рыбак взволнованно запыхтел:
– Не могли бы вы… больше его не трогать?
Это я-то его трогаю? Да это он меня уже сто раз взглядом раздел! А после в своих далеко не самых скромных мечтах сделал со мной все то, что только может сделать мужчина с раздетой им женщиной. Даже платье с глухим воротом, в котором я – Маша очень походила на монашку, не улучшало ситуацию.
– Ничего не имею против вашего сына, ньерт Ингвар, но меня в море ждет жених, – вспомнила я о Неворе, который ни сном ни духом не ведал о том, куда подалась его рыбка. – Так что мы с вами точно не породнимся.
Кажется, мой ответ рыбака не удовлетворил. Он еще больше покраснел – не то от смущения, не то от напряжения – и взмолился:
– Ну вы ведь можете это контролировать. Пожалуйста! Сердце Ирнаса свободно, вот он вами и увлекся. Но ведь как-то же можно развеять чары. Отпустите его. Будет же маяться!
– Откуда вы все это знаете?
– Из легенд.
– А что еще говорят ваши легенды? – сделала я стойку, с наигранно равнодушным видом продолжив: – Просто интересно, что о нас, марах, толкуют в народе.
Продолжая с беспокойством поглядывать на сына, рыбак начал говорить.
За следующие полчаса я узнала о марах больше, чем за все время, проведенное под водой. Ингвар оказался бесценным источником сведений, хоть я и понимала, что не все сказания и легенды – стопроцентная правда. Но откуда-то же они взялись, пусть даже и приправленные вымыслом.
Как и утверждал Нахре-не-важно-как-звать, мары одним только взглядом своих прекрасных глаз могли околдовывать мужчин. Не всех, правда, а только тех, сердца которых были свободны. Я тут же сделала для себя приятные выводы – рыжик никем не увлечен – и тут же отругала себя за эти выводы.
Яна, и на кой черт сдался тебе этот король?! Не забывай, у тебя тут в разгаре миссия под кодовым названием «Укради украденное», так что нечего думать о сердцах, глазах и других частях тела (это я о плечах, по-прежнему о плечах) каких-то там величеств!
При желании мары могли развеять любовные чары, или же те сами постепенно сходили на нет, если мужчина терял связь с объектом своей страсти. Но это был очень долгий и болезненный процесс. Бывали случаи (а может, Ингвар просто драматизировал), когда мужчина сходил с ума вдали от околдовавшей его русалки.
Как они освобождали бедолаг от тумана в голове – легенды умалчивали. Во всяком случае те, с которыми был знаком рыбак. И вот это было печально. Потому что с каждой минутой, проведенной в моем обществе, взгляд Ирнаса все больше мутнел, и я даже начала испытывать угрызения совести. А с ними и чувство беспокойства. Попробуй не светиться во дворце, если каждый невлюбленный мужик, от конюха до придворного, будет пускать по мне слюни.
С этой проблемой следовало разобраться как можно скорее. И ради себя, и ради Ирнаса.
Сказав Ингвару, что я молоденькая мара и еще плохо владею магией, но обязательно учту его пожелания, отправилась в комнату «для родственницы» отсыпаться. Потом, на свежую голову, все хорошенько обмозгую и что-нибудь обязательно придумаю. В крайнем случае спрошу Сельвею. «Сестра» научила, как с ней связаться, если понадобится, хотя такой вопрос в лучшем случае ее удивит. В худшем – заставит что-то заподозрить. А это сейчас было лишним.
К счастью, все обошлось без вмешательства Сельвеи. Тем же вечером, сидя на крылечке и щелкая семечки, я услышала, как Таньина подруга рассказывала своей малолетней дочери сказку о любви мары к красавцу-королевичу. Как это водится, они друг друга полюбили, но ему в жены прочили другую. Заморскую принцессу, брак с которой должен был предотвратить войну между королевствами.
Русалка его отпустила, прошептав:
Возвращаю сердце, ухожу из мыслей.
Больше не люби меня, мой любимый.
– Она возвратилась к своему народу, а принц женился и стал королем, прожив долгую и счастливую жизнь со своей женой. Что стало с марой – то неведомо, – закончила свой рассказ соседка.
После чего оставила дочку играть со сшитой из лоскутов куклой, а сама переключилась на деревенские сплетни.
Тем же вечером, поймав Ирнаса в коридоре, околачивающимся возле моей комнаты, я схватила его за ворот, притянула к себе и, глядя прямо в глаза, шепотом выпалила:
Возвращаю сердце, ухожу из мыслей.
Больше не люби меня… мм… Ирнас!
Знаю, глупо, но попробовать стоило.
Оттолкнув от себя парня, быстренько захлопнула дверь, на всякий случай придвинув к ней тумбочку. Удивительно, но сработало! На следующее утро рыбака будто подменили. Он был по-прежнему вежлив со мной, предупредителен, но из глаз исчез налет слепого обожания и затаенной страсти.