Так пусть теперь враги узнают горе.
Я знаю, что Британия должна
Владыкой быть на суше и на море.
Гуманности химерной вопреки,
Должна я вечно к этому стремиться.
Пока есть зубы, когти и клыки,
Я буду рвать добычу, как волчица.
Никто не славит добрых королей.
В почёте сила и военный гений.
Лишь армии, армады кораблей
Потомки по достоинству оценят.
VI
Но как же я устала воевать.
Устали руки, сердце утомилось.
Мне хочется, куда ни будь удрать,
И обо всём забыть в объятьях милых.
О подданных забыть и про войну.
Сыта по горло я своей войною.
А может впрямь в Московию рвануть,
На край земли. И просто быть женою.
Твердят, что Цезарь местный — дикий зверь.
И жён извёл не меньше, чем мой папа.
Захлопнет за спиною кельи дверь,
Или прибьёт своей медвежьей лапой.
В Тартарии у них порядок свой.
Чем потчевать свою он будет гостью?
Он, говорят, не дружит с головой,
И сына своего угробил тростью.
Отброшу эту глупую хандру.
Конечно, это слабости минута.
Я не поеду в дикую дыру,
Где можно жизнь закончить смертью лютой.
Я, как ни будь, избавлюсь от послов,
Но как ни будь по-хитрому, не сразу.
Никто не умер от лукавых слов,
И эти не усопнут от отказа.
Пока пусть хлещут виски и вино,
И дамочкам щипают ягодицы.
Я думаю, надолго суждено
Им в аглицкой столице поселиться.
Волчица я. Пусть северный медведь
Найдёт себе в другом краю забаву.
А я должна решить, как буду впредь,
Тянуть свой воз, Британии во славу.
Тем более — со мною рядом сын.
О нём немало женских слёз пролито.
Я счастлива всё время рядом с ним.
Считают все парнишку фаворитом.
А что ещё подумать может свет?
Чем заслужил юнец, красавчик Рэли,
Когда я в государственный совет
Ввела, им неизвестного доселе?
Чем заслужил дворец на Стренден стрит,
Поместье Шернборн и другие блага?
Молва ползёт по свету и шипит,
Что в будуаре вся его отвага.
Мне всё равно, что говорят про нас.
Пусть гавкают, на то они и стая.
Я не свожу с него влюблённых глаз.
Он плоть и кровь моя, душа родная.
Граф Лестор — перед Господом супруг,
Его представил мне: — Уолтер Рэли.
В мозгу мелькнули гордость и испуг.
Его я не встречала с колыбели.
Он стал с почтеньем руку целовать,
А я была расцеловать готова.
Как вышло это? Что же я за мать?
Достойна ль называться этим словом?
Не ведал граф кого представил мне.
Что это сын его, плод бурной страсти.
Итог прогулок дивных при луне,
Ночей горячих, радости и счастья.
Я стала много время проводить
В компании прекрасного мужчины.
И протянулась между нами нить,
Соединив, как прежде пуповиной.
В меня он силы новые вселил
И радовал своим весёлым смехом.
Раз мне дорогу в луже застелил
Плащом, расшитым золотом и мехом.
Слова о страсти нежной и любви
Звучали, словно детские проказы.
Он смело их на ушко говорил,
Или царапал на стекле алмазом.
Когда он задавал вопрос простой,
Твердя, что он милее всех на свете,
Я не кривила перед ним душой,
И искренней была в своём ответе.
Я не терплю толпу и суету,
И лишь его хотела видеть свитой.
Решил он, что его за красоту
Надумала я сделать фаворитом.
Он справа от меня был на коне,
Не зная, что прислуживает маме.
Он стал сильнее, чем хотелось мне
Оказывать внимание как даме.
Намеренно была с ним холодна,
Но напускала холодность напрасно.
Однажды я в саду была одна
И он припал к руке излишне страстно.
Что было делать? Как мне оттолкнуть
Того, кто был от сердца очень близко.
Однако на инцеста скользкий путь
Ступить я не могла, ведь это низко.
На мне итак достаточно грехов,
И их не отменить до самой смерти.
Силён соблазн, наш грешный мир таков,
И я рабыня этой круговерти.
Но существует некое табу,
И нарушать его никто не может.
Имеется на сердце пара струн,
Которые затрагивать не гоже.
Чтоб он паденье совершить не смог,
Пришлось бы мне ему поведать тайну.
Меня спасло, что в этот уголок
Одна из фрейлин забрела случайно.
Умерив пыл, он отступил слегка,
И приостыв, пришлось с колен подняться.
А после, я подальше от греха,
Старалась с ним вдвоём не оставаться.
Помог проблему эту разрешить
Лорд-канцлер, он искал для некой цели
Посланца. Отрывая от души,
Послать в поход я предложила Рэли.
Парламент утвердил, а после план
Одобрен в государственном совете.
И вот мой сын уплыл за океан,
Колонию устроить в Новом свете.
VII
Я в порт его явилась провожать.
Когда по трапу он взбежал проворно,
Вдруг начала неистово рыдать
И голосить одна из дам придворных.
Когда ко мне на расписной ковёр
Графиню привели едва не силой,
Я поняла, что Рэли с давних пор
Несчастная придворная любила.
Когда от слёз просох на щёчках след,
Я с ней поговорила как с подругой.
Она мне рассказала свой секрет,
Покаявшись в неверности супругу.
Была она красива и свежа,
Когда безумно полюбила Рэли.
Муж часто на охоту уезжал
И Рэли заменял его в постели.
Он был обласкан ею, и любим.
Ему со всею страстью отдавалась.
О том, что от него родился сын
Графиня никогда не сомневалась.
Ещё один негаданный сюрприз
Мне жизнь смогла преподнести под старость.
Глаза графини опустились вниз,
Не поняв, почему я волновалась.
Я юношу представить ко двору
Просила. И моей перечить воле
Она не смела. Как-то поутру
Явился отрок в голубом камзоле.
Сиянье озарило мой покой.
Пока он целовал в почтенье руку,
Я осторожно левою рукой
По волосам поглаживала внука.
Опять неверно понята была.
Он, как и все, не ведая причины,
Решил, что раз была к нему мила,
То мне он приглянулся как мужчина.
Решив, что это божья благодать,
Стал флиртовать со мной юнец незрелый,
Пытаясь неуклюже оказать
Вниманье Королеве престарелой.
Среди моих привычек никогда
Кокетства не бывало ни на пенни.
Давно в небытие ушли года
Страстей любовных, плотских наслаждений.
Взойдя на трон, дала себе обет
Безбрачия, идя к заветной цели.
И с той поры уже немало лет
Я обходилась без мужчин в постели.
А почесать язык привык народ,
И повторяют люди небылицы.
Закрыть никто не сможет каждый рот,
Да и не стоит к этому стремиться.
Пускай болтают. Тему для молвы
Они найдут в событиях обычных.
За это не отрубишь головы,
И в крепость не посадишь злоязычных.
Всегда найдут, о чём поговорить,
Ведь это их обычная работа.
Привыкли люди по себе судить.
В своих грехах легко винить кого-то.
Я не сажаю болтунов в тюрьму.
Пускай болтают сплетники пустое.
Я тайну не открою ни кому,
И никогда секрета не открою.
Греховность королевскую узрев,
Судачат с удовольствием в столице.
Журят прелюбодейство королев,
И больше всех усердствуют блудницы.
Но я всегда смотрела свысока,
Не видя комариного укуса.
Пусть бросит камень тот, кто без греха,
Забыв о наставлениях Иисуса.
Долой сомненья, мне пора уснуть,
А завтра с новой силою за дело.
Я отдохну, когда в последний путь
Проводят гроб с моим остывшим телом.
Пускай в бессильной злобе плачет враг.
И недруги вокруг пищат как мыши.
Моя мечта, что бы британский флаг
Качался на ветру над каждой крышей.
Пустая болтовня мне ни почём.
Не замечая слёзы, плач и стоны,
Я буду славить Англию мечом,
Пока на голове моей корона.
Монарх не должен человеком быть.
Он олицетворение Державы.
Ему придётся навсегда забыть
Про глупые ненужные забавы.
Кто сел на трон для игр и балов,
Чтит Талию, и любит Мельпомену,
Тот непременно должен быть готов
К тому, что жизнь сметёт его со сцены