— Вот только для дачи неподходящее, — заметил незнакомый мужик. — Говорил я ей: оденься попроще! А она ни в какую.
— Пааап, ну что ты опять за свое! — топнула шпилькой Ульяна.
Тина внимательно глянула на Улиного спутника и остолбенела.
Кого Ульяна привезла с собой? Этот тип не может быть ее папой! Что за афера? Какие пятьдесят с гаком лет? Ему тридцать-тридцать пять! Может, это не папа, а папик? Бедный Глеб!
— Ульяна, познакомь нас, наконец, — велел непонятный тип.
— Мой папа Федор Иванович. Это Алевтина, наш старший специалист. Именинница. Диана, ведущий специалист, — отрапортовала Ульяна.
— А я Людмила Петровна, мама именинницы! — радостно вклинилась Тинина мама. — Давайте в дом, покажу, где помыть руки!
Ульяна покорно пошла за хозяйкой, Федор остался на месте.
— С днем рождения, Алевтина, простите, не знаю вашего отчества, — сказал он. — Простите, что напросился в гости. Я тоже привез вам подарок, но отдам позже.
— Спасибо, — пробормотала сбитая с толку Тина, обнимая горшок с кактусом. Она смотрела на Федора во все глаза.
Крепкий мужик, чуть выше среднего роста, одет в мешковатый, видавший виды свитер и потертые джинсы. Да и в целом вид у гостя вид несколько потрепанный, мужиковатый. Отчего он производил такое впечатление, Тина не поняла. Просто видно — не офисный работник, и все тут. Внешним видом не заморачивается, стрижется не у барбера, а в дешевой парикмахерской в подвале, одежду предпочитает недорогую и практичную.
Волосы русые, глаза серые. Широкий лоб, упрямый рот, крепкий подбородок, заросший короткой рыжеватой бородой с проседью. Носатый, загорелый, до отвращения уверенный в себе. Смотрит прямо, не мигая, держится так, как будто Тина у него в гостях, а не он.
И никаких морщин, кроме складки между бровей. Он чертовски молод, несмотря на седину в бороде!
— Значит, вы Ульянин папа? — бесцеремонно уточнила Диана. — Как-то вы слишком юны для папы такой взрослой дочери! Сколько вам лет? Может не отвечать, если вопрос вас обидел.
Федор рассмеялся громогласным раскатистым хохотом.
— Ишь, Диана-охотница, острый глаз! — он покачал головой. — Ульяна родилась, когда мне было восемнадцать. Мы с ее матерью сделали дочку на выпускном в школе. Слушайте, давайте на «ты»? Или подождем, когда сядем за стол и будем пить на брудершафт?
Тина поморщилась. Его грубоватое признание неприятно ее поразило, а манеры — тем более.
…Но, как ни странно, Федор ей понравился. Глаза у него умные, и прячется в них шалый огонек — как у его дочери. Но огонек этот в глазах Ули настораживал, а в глазах Федора — интриговал. Голос у него приятный, говор неторопливый, уверенный.
— Ну ладно, юный папа, идем в дом, — игриво сказала Диана. — На «ты» так на «ты». Тоже не люблю церемоний. И Алевтина не любит, — она многозначительно посмотрела на подругу: «Не будь занудой и цацей!»
Тина вздохнула и поплелась за оживленно болтающей парочкой в дом. Диана и Федор мигом нашли общий язык. Ну а ей теперь нужно постараться, чтобы и у Глеба с Ульяной все получилось…
7
— Здравствуйте! — из-за рябинки вышел Глеб.
— Здравствуйте… Глеб, — ответила Уля, с изумлением рассматривая его заляпанный фартук.
Тина быстрым шагом подошла к крыльцу и назвала прибывших.
— Глеб, мой школьный друг и коллега. Глеб, с Улей ты уже немного знаком, а это Федор Иванович, ее папа.
— Здравствуйте, — растерянно повторил Глеб и протянул руку Федору. Федор глянул на руку, поднял бровь; шалые огоньки так и плясали у него в глазах.
«Как он ее пожмет, такую грязную лапу? Ой, дурак Глебка… и правда, влюбился так, что разум потерял», отчаянно думала Тина. Она ненавидела неловкие ситуации и ужасно переживала за друга — тот выставил себя полным идиотом! Вот бедолага!
Глеб упорно тянул мокрую, липкую ладонь к Федору. Федор отчего-то косо глянул на Тину, а потом крякнул и протянул руку Глебу. Крепко пожал и даже потряс немного.
И тут Глеб понял.
Он смутился, пожал плечами, неловко улыбнулся, но нашел, как выйти из положения.
— Простите. Только сейчас понял, что руки у меня грязные, — засмеялся он и с усилием отнял руку у Федора. — Совсем замотался. Неделя была тяжелая, проект сложный. К субботе я превратился в робота. С глюками в программе.
Ульяна тонко засмеялась, деликатно прикрыв рот ладонью, ее ресницы лукаво подрагивали. Глеб приободрился.
— Понимаю, — серьезно кивнул Федор. — Бывает. Пошли руки мыть. Хозяйка, показывайте, где у вас ванная.
— Идемте, — Тина пошла вперед, рассеянно поставив горшок на край веранды. — Мам, я провожу. Иди, проверь дедушку, по-моему, его кусают комары — видишь, газетой машет, как саблей.
— Ух ты, эхиноцереус! — умилилась Диана, трогая кактус пальцем. — Здравствуй, друг мой колючий. Давно не виделись.
К началу застолья Федор успел со всеми перезнакомиться. Обстоятельно побеседовал с Тининым папой о замене подгнивших стропил, выдал незамысловатые, но искренние комплименты всем дамам от мала до велика (юные кузины прыснули в ответ, Диана польщенно фыркнула, тетушки зарделись от удовольствия, мама шутливо ткнула Федора локтем в бок, бабушка строго сказала «Спасибо, молодой человек»).
С начальником Андреем азартно обсудил тонкости рыбалки, дедушке помог решить сканворд, выслушал рассказ Тининого дяди о замене пробитой шины. Только с Глебом больше ни словом ни обмолвился.
Стол накрыли на веранде. Тина предусмотрительно посадила Глеба рядом с Улей. Тот уже полностью пришел в себя. Ухаживал за соседкой, развлекал, подкладывал ей лучшие куски. Уля говорила мало, улыбалась загадочно, стреляла голубыми глазами из-под длинных ресниц.
Тина сияла гостям вымученной улыбкой.
Федор без спросу занял стул рядом с именинницей.
— Федя, что тебе налить? — поинтересовался Тинин папа. — Водочки?
— Спасибо, Серега, я как-то по водке не очень, — отказался Федор, а Тина поморщилась. Какой он ему Серега! Это Сергей Матвеевич, кандидат технических наук!
Но Сергей Матвеевич ничуть не возражал против панибратства. Да и «Серега» Федор произнес как-то по особому, уважительно.
— Тогда шампанского за здоровье именинницы.
— Это можно.
Федор покорно подставил бокал и позволил наполнить его до краев, но когда закончились тосты родственников — «Чтоб росла большой и красивой! Здоровья тебе да мужа хорошего, да деток побольше!» — Тина заметила, что шампанского в его бокале убавилось совсем немного.
Ей это тоже понравилось.
За столом долго не усидели: потихоньку перетекли на лужайку, поближе к мангалу.
Угли в мангале, как водится при таком количестве советчиков, горели плохо, больше дымили, шашлыки подгорали, а с другого бока оставались сырыми. Тина, несмотря на поварские таланты, на открытом огне готовить не умела. Но взялась спасать ситуацию и скоро вся пропахла дымом.
— Сухое мясо вышло, — оправдывалась она, выкладывая мясо на тарелку. — Хотя обычно я…
Диана кашлянула, послала ей выразительный взгляд и не дала договорить.
— У нас, девушек, столько нынче других интересных дел, чем учиться готовить шашлыки! — сказала она весело. — И вообще, готовить мясо на огне — мужское дело, правда, Алевтина?
«Не хвастайся направо и налево своими хозяйственными навыками», вспомнила Тина и кивнула.
— Действительно! — весело сказала она. — Оставим такие дела мужчинам.
Федор усмехнулся понимающе.
— Надо было шашлык кусочками сала переложить, — посоветовал он. — Мы как-то лося в лесу ели, так и делали, и отлично вышло.
— Федя, ты охотник? — удивилась Диана. — Убиваешь беззащитных животных?
— Нет, но тогда вопрос стоял так: или мы лося съедим, или сами сдохнем, или друг друга начнем есть. Мы в тайге застряли во время экспедиции. Вот было приключение… у нас оставался небольшой кусок сала да пачка соли. Лось помог нам продержаться до того, как за нами приехали. Мы были ему очень благодарны.
— А что ты делал в экспедиции?
— Разнорабочим трудился. Так, подай-принеси-наруби-притащи-выкопай…
— Ааа… понятно, — разочарованно протянула Диана.
Федор лукаво усмехнулся.
Тине хотелось еще послушать про дремучую тайгу и приключения, но в этот момент у мангала заойкала Ульяна. Тина вскинула голову.
Ульяна вполголоса, очень мило сетовала на то, что каблук провалился в дерн, а на платье попал пепел. Глеб усердно смахивал серое пятно с ее плеча.
— Уля, давай я тебе Тинины джинсы, куртку и кроссовки дам! — предложила сердобольная Тинина мама. — Что тебе мучиться! На даче грязновато бывает… Ты уж извини… у нас все по-простому.
— Нет-нет, что вы, не стоит! — ослепительно улыбнулась Уля. — Не надо, я так! А у вас очень здорово! И чисто…
Она гордо выпрямилась и сделала вид, что все в порядке, но все же отошла от мангала подальше и болезненно морщилась, когда дым шел в ее сторону.
— Вот дурында. Хочет во что бы то ни стало выглядеть как принцесса, — вполголоса сказал Федор и усмехнулся. — Ну чисто как у Джерома Ка Джерома. Помнишь? — он в упор посмотрел на Тину.
— Помню. Барышни на лодочной прогулке в нарядных платьях.
«Ишь какой начитанный! — поразилась она. — Но над дочкой посмеивается. Как-то нехорошо это. Мой папа ни за что бы не стал меня высмеивать перед случайными знакомыми».
Блеснув знаниями литературы, Федор отошел к остальным гостям. Надолго задержался возле той самой незамужней тети Ксени. Внимательно слушал, что-то иногда переспрашивал, кивал.
Тетя Ксеня, худенькая, хрупкая, изящная, с седоватым каре и детски-наивными синими глазами, говорила увлеченно, ее щеки разрумянились, тонкие пальцы крепко держали Федора за рукав свитера.
С одной стороны, хорошо, что Федор взял тетю Ксеню на себя. Глеб, отрада ее пожилых родственников, выбыл из игры. Он был увлечен игрой поинтереснее и собеседницей помоложе.
Но с другой стороны, Тина ужаснулась, так как сразу поняла, о чем рассказывает тетя Ксеня Федору. О своем друге по переписке из мест не столь отдаленных!