– Аполлон! – зовет Джейс. – Пожалуйста.
– Отвали, чувак, – бросает ему Аполлон и следует за мной.
Мы поднимаемся по лестнице и, обойдя Виторию, выходим на улицу. Я не хочу здесь оставаться, поэтому, желая убраться отсюда подальше, жестом указываю Аполлону на мотоцикл. Я уже собираюсь начать умолять его увезти меня, но резко останавливаюсь, услышав звук другого мотоцикла, с ревом проносящегося по улице.
С некоторым удивлением и недоверием я наблюдаю за тем, как мотоциклист сворачивает на подъездную дорожку к дому Антонио. Он паркуется рядом с мотоциклом Аполлона, откидывает подножку и снимает шлем.
Мое сердце замирает, когда я понимаю, кто этот мотоциклист. Я бросаюсь к нему, и Вульф едва успевает слезть с мотоцикла, как я оказываюсь в его объятиях, и он зарывается носом в мои волосы. Мои глаза наполняются слезами, но я наслаждаюсь его ароматом, позволяя ему окружить меня. Когда мои губы касаются его шеи, он издает стон и поднимает меня на ноги, не отпуская из своих объятий.
Он скользит руками по моей талии и, прищурив глаза, замечает что-то на моем лице. Его пальцы касаются моей скулы, и я вздрагиваю от боли. Интересно, болит ли моя щека после того, как Бен ударил меня лицом о пол, или же это последствия драки?
– Тот урод, с которым ты сражалась, ударил тебя по другой щеке, – замечает Вульф, словно читая мои мысли. – Что случилось?
– Ты заметил?
– Я замечаю в тебе все, – говорит Вульф серьезным тоном, и в моем животе просыпаются бабочки.
Не в силах ответить на его вопрос, я бросаю взгляд на Аполлона, а затем снова на Вульфа.
– Э-э-э…
– Бен, – отвечает за меня Аполлон, скрещивая руки на груди.
– Что? – Вульф застывает на месте.
– Бен напал на меня, – шепчу я и придвигаюсь на дюйм ближе, чтобы Вульф не пытался заглянуть в мою душу.
У него это слишком хорошо получается, а я предпочитаю не делиться с ним своей болью, потому что у него достаточно своих забот.
Но, кажется, он думает иначе, потому что приподнимает пальцами мой подбородок.
– Бен напал на тебя, и он все еще дышит?
– Вообще-то нет, – выдыхаю я. – Я…
– …чертовски хорошо защищалась, – заканчивает за меня Аполлон. – Его тело на Олимпе.
Глаза Вульфа темнеют, и он снова притягивает меня к своей груди и обнимает руками за плечи. Внутри меня будто бы ослабевает какая-то пружина или прорывает плотину, потому что в следующую секунду из меня вырываются громкие рыдания, а ведь я не плакала, даже когда Аполлон нашел меня на Олимпе. Не плакала после того, как все это случилось и тело Бена обмякло подо мной. До этого момента я не проронила ни единой чертовой слезинки, а теперь не могу остановиться.
– Тс-с-с, – шепчет Вульф, запуская руку в мои волосы. – Если ты хоть на секунду можешь подумать, что мы не убили бы его даже за мысль прикоснуться к тебе, то ты бредишь. Ты просто опередила нас.
Наслаждаясь прикосновениями Вульфа, я цепляюсь пальцами за его кожаную куртку и какое-то время крепко сжимаю ее, пока ровное дыхание не возвращается ко мне.
Услышав мой глубокий вдох, Вульф слегка улыбается и вытирает слезы под моими глазами.
– Вот она, – говорит он.
– Корин Стерлинг?
Боже, как горько.
– Нет, – улыбка Вульфа исчезает. – Ты та девушка, в которую я влюбился, и мне насрать, какое имя указано в твоем свидетельстве о рождении. Корин, Кора, Персефона.
Слыша это, мое сердце громко колотится. Он просто…
– Она хотела убраться подальше отсюда, – вздыхает Аполлон. – Может быть, ты хотел бы оказать ей такую честь?
Я отпускаю куртку Вульфа и гляжу на Аполлона. Возможно, он не испытывает ревности, смотря на нас с Вульфом, но он точно несчастлив. Возможно, он думает, что в этой ситуации победитель получает все, но он должен знать, что у меня нет никакого желания выбирать между ними.
– Пойдем с нами, – говорю я Аполлону, потому что это все, что я могу предложить им сейчас.
И, видимо, этого оказывается достаточно, так как его глаза загораются, и он кивает.
Я беру запасной шлем и сажусь на мотоцикл Вульфа, а он пристраивается позади меня, прижимая свои бедра к моим. Я позволяю ему взять управление мотоциклом на себя, но продолжаю держать руки на руле, находясь в его объятиях.
Вульф прижимается ко мне и легонько ударяется о мой шлем своим. Он опускает руку на мое бедро и сжимает его, а затем возвращается к управлению мотоциклом, двигатель которого с ревом оживает.
Мы срываемся с места, и, слыша, как мотоцикл Аполлона следует за нами, я позволяю им унести меня вдаль.
Глава 6Джейс
Прихрамывая, я поднимаюсь по лестнице и, подойдя к окну, успеваю увидеть, как Кора садится на мотоцикл Вульфа. Раздается рев мотора, и они уезжают прочь по тихой улице вместе с Аполлоном, который следует за ними.
На меня обрушивается такой сильный гнев, который раньше никогда не испытывал, и я сжимаю кулаки, чтобы не наделать чертовски опрометчивых поступков. Если я закачу истерику или сломаю что-нибудь из вещей Антонио, его добродушие тут же исчезнет, ведь семья для него всегда была превыше всего и, безусловно, даже превыше нас. Их безопасность и счастье были для него на первом месте, хотя сейчас скрывать раненых беглецов после смерти Кроноса стало куда проще.
Перед моими глазами мелькают темные пятна, будто моим зрением завладела агония от боли, пылающей в боку, куда Паркер ударил меня ножом. Чертовски злясь, я моргаю, отгоняя черные пятна, и стискиваю зубы. Боль от ножевого ранения пройдет, как и любая другая травма, но она точно не сравнится с болью, охватившей мою грудь.
Я выдергиваю из-под стола стул и падаю на него, резко выдыхая. Я почти ничего не помню с прошлой ночи. Лежа на полу и истекая кровью, я смотрел на то, как сражается Кора, и думал, что вот-вот умру. Ее противником была большая Адская гончая, которую с головой поглотила жажда крови. Ненасытное чудовище. Аполлон продолжал прижимать к моей ране полотенце, которое насквозь промокло от крови, но я не мог отвести глаз от Коры. А потом, черт возьми, она победила. Девочка, которая была так напугана, когда я впервые встретил ее в лесу, одетую в дешевую золотую маску и поношенное черное платье, исчезла. Теперь ее место занял сильный боец, и, несмотря на чувство вины, я безумно ею гордился.
Пока Кора не попросила в награду Олимп, у Цербера не было в глазах выражения, которое говорило о том, что он наконец поверил мне. Поверил в то, что Кора и есть наследница Стерлингов. Корин Стерлинг.
После этого в моем сознании все помутилось. Аполлон отвез меня в больницу, и мне сделали операцию, из-за которой у меня ужасно болели горло и швы. Потом меня привезли сюда, но я даже не спросил у них, где находится Кора или Вульф. Я просто позволил себе смириться с болью.
Я не знал, что и думать, когда понял, что Кора спускается по ступенькам в подвал. Что она простит меня? Что засомневается в словах Цербера?
В моей памяти всплыла ночь, когда я поцеловал ее возле «Лука и стрел». Я помню, как позже сидел в нашем офисе, все еще ощущая ее вкус на своих губах, и уже тогда мое сердце было разбито вдребезги, а в голове царил полный кавардак. Когда Аполлон спросил меня о моих дальнейших действиях, я самонадеянно ответил, что собираюсь позволить ей думать, что она свободна, но было уже слишком поздно. К тому времени ее судьбу, да и свою собственную, решал не я. Колесо судьбы уже пришло в движение.
А теперь она связана с нами и со мной, а я не настолько хороший человек, чтобы позволить ей уйти. Я не могу отпустить ее так же легко, как это сделали Кронос и Цербер. Я не сделаю этого.
Святой опускается на стул напротив меня с двумя кружками в руках. Он протягивает одну мне, и я вглядываюсь в ее содержимое, прежде чем обхватить пальцами теплую керамику.
Кофе.
– Я удивлен, что Кора не осталась здесь, – говорит он мягким голосом, и я хмыкаю.
Я не собираюсь признавать свои промахи, которых накопилось достаточно, особенно учитывая, что она только что ускакала с двумя моими лучшими друзьями. Она пребывает в бешенстве, а значит, мы оба испытываем одно и то же чувство.
– Звонила тетя Элоры, – продолжает Святой. – Она хотела вернуться в Стерлинг-Фолс и помочь с подготовкой…
Родители Никс и она сама никогда не сходились во взглядах. Поэтому неудивительно, что Святому позвонила только ее тетя. Последние несколько лет Святой и Никс были только вдвоем, не считая нас.
– Что бы тебе ни понадобилось, парень, ты знаешь, что мы все для тебя сделаем, – говорю я, позволяя вине пробиться сквозь мою броню.
Святой кивает, но затем выражение его лица мрачнеет. Мне кажется, будто он мысленно откладывает все свои проблемы в сторону и снова сосредотачивается на мне.
– Итак, в чем же истинная причина того, что Кора и Аполлон выскочили отсюда, будто кто-то поджег их задницы?
– Потому что я идиот, – отвечаю я и стону, проведя рукой по лицу.
– Что ты сделал?
Я опускаю руку, а затем снова сжимаю пальцами кружку.
Что я сделал?
Я делал это постоянно. Неделями, месяцами. И не только с Корой. У меня были секреты от Аполлона и Вульфа, моих самых лучших друзей во всем мире. Я скрывал от них самые главные части головоломки, но это не тот разговор, который я должен вести со Святым.
Кора, Вульф и Аполлон заслуживают того, чтобы услышать правду от меня раньше других.
Глава 7Кора
Я прислоняюсь спиной к груди Вульфа и слегка расслабляюсь в его объятиях. Иногда приятно не быть главной и даже не думать о том, куда мы едем.
Вульф сворачивает на проселочную дорогу, а Аполлон, перестроившись, следует за нами, хотя до этого ехал рядом, если позволяла ширина дороги. Обогнув деревья, мы поднимаемся на холм, и Вульф с Аполлоном наконец тормозят. Я поднимаю тонированное забрало и наслаждаюсь прекрасным видом юго-восточной части Стерлинг-Фолса и отвесными скалами, за которыми простирается гавань. Где-то внизу у пристани находится убежище Джейса. У пирса пришвартовано несколько больших кораблей, хотя они вряд ли представляют собой что-то особенное по международным стандартам судоходства. В доках слишком много пустых мест, и, должно быть, это влияет на город, его ресурсы и экономику. Я не эксперт, но понимаю, что война банд нанесла больший ущерб Стерлинг-Фолсу, чем я могу предположить.