Увы, мы позабыли, что рядом могут находиться и другие враги, а также тот факт, что они могут как бродить по камням, так и сновать в тёмных глубинах. Я внезапно почувствовал, как что-то поднимается ко мне, и развернулся, встречая опасность, но оказался слишком медлительным. Краболюд схватил меня за ногу и потянул ко дну. Отбрыкиваясь, я силился высвободиться до того, как он оторвёт ногу или утопит меня.
Монстр конвульсивно содрогнулся и отпустил меня. Когда голова оказалась над водой, я увидел, что это Дандриос нанёс существу удар. Он и остальные последовали за мной.
Хилас вынырнул рядом, из пореза на челюсти хлестала кровь.
- Убейте сахуагина! – крикнул он всем, кто мог его слышать.
Мы поплыли к берегу. К нам бросился ещё один краб, и Дандриос повернулся, встречая его и прикрывая наши спины. В конце концов только Хилас и я смогли выбраться на склон, все остальные сражались с чудищами в воде.
К этому моменту сахуагин был прекрасно осведомлен о нашем вторжении – как и два краба, стремглав бросившиеся по камням нам навстречу. Всё ещё ощущая нехватку воздуха, смаргивая жалящую солёную воду с глаз, я кое-как поднялся и выдернул короткий меч из ножен. Я уклонился от первой атаки краба, шагнул вперёд и полоснул, ранив того в бок. Монстр отскочил, но угрожающе выставил клешни вновь.
Краем глаза я видел Хиласа, он тоже уже был на ногах и сражался с другим краболюдом.
Звери дрались хорошо. Всё же я рассчитывал, что мы с рыцарем не уступим им. Морской дьявол, остававшийся перед алтарём, начал выводить перепончатыми лапами магические пассы и что-то читать шипящим, грубым, нечеловеческим языком.
Стало ясно, что это и есть тот колдун, которого мы явились сразить, и если мы не сделаем этого немедленно, скорее всего он скоро бросит в нас заклинание. Хилас и я отчаянно атаковали врагов, пытаясь убить их и заняться повелителем прежде, чем он закончит чары. Они же, в свою очередь, старались выиграть время, приняв защитную стойку – нёсшую меньше угрозы, но делавшую их дьявольски непробиваемыми.
Я опустил защиту, приглашая соперника атаковать, и краболюд не смог противиться такой возможности. Он потянулся схватить меня; я безрассудно поднырнул под клешнями и погрузил меч в его брюхо.
Существо упало, а я бросился вверх по склону – когда будто огромный невидимый молот впечатал меня в землю.
Казалось, будто огромная рука пытается меня раздавить. Все силы уходили на то, чтобы просто дышать, и я боялся, что постепенно давление просто превратит меня в кашу.
Хилас также подвергся влиянию магии. Он еле ковылял и, казалось, вот-вот свалится. Теперь уже не спеша, его враг приближался.
Хрипя от боли и усилий, Хилас метнул свой меч в морского дьявола. Клинок крутился в воздухе, словно колесо, пока остриё не вонзилось глубоко в выпуклый глаз монстра. Как только тварь свалилась назад, на алтарь, сжавшая меня сила исчезла.
К тому моменту клешни краболюда уже готовы были сомкнуться на рыцаре. Я крикнул, и существо, отвлёкшись, замешкалось. Хилас отполз прочь от зверя, и мы убили его общими усилиями.
После этого, хоть мы и страдали от боли и усталости, мы помогли воинам, всё ещё сражавшимся в воде. В конце концов мы победили. Более того, как только мы все выбрались на сушу, мы поняли, как нам повезло. Погибло лишь двое. Остальные оказались потрёпаны весьма серьёзно, но я решил, что они восстановятся при должном уходе.
Не то чтобы им светило таковой получить. Минуту спустя, десятки краболюдов начали появляться на поверхности озерца.
- Нет, - простонал Валлам. – Так нечестно!
Корчась от боли, причиняемой ужасными ранами, Дандриос обернулся к Хиласу и мне.
- Мы убили поработившего их сахуагина, - сказал он, - Они не должны больше желать нам вреда.
- Мы всё ещё нежеланные гости в их гнезде, - объяснил Хилас, поднимаясь. – Боюсь, всё, что мы можем сделать – продать наши жизни подороже.
Мы выстроились в круг, защищая спины друг друга, но, хотя крабы и выбрались на склон, они держались на расстоянии.
Особенно крупный представитель поднялся к алтарю, подобрал тело сахуагина и отбросил в сторону, открывая взгляду две вырезанные из коралла статуэтки, незамеченные мной ранее. Одна изображала краболюда, другая – медузу. Очевидно, это и были инструменты подчинения, работавшие в сочетании с дисками.
Краболюд раскрошил фигурки в лапах, и остальные защёлкали клешнями, казалось бы, воодушевлённо празднуя. Затем здоровяк махнул нам, приглашая вернуться к водоёму.
- Ты был прав, - с удивлением в голосе сказал мне Хилас. – Они не просто животные. Они понимают, что мы освободили их, и позволяют нам уйти.
- Похоже, что так, - согласился я, едва смея этому верить. – Давайте убираться отсюда, пока они не передумали.
После нашего возвращения мы узнали, что большая часть нашей диверсионной группы пережила столкновение. В Порте Лласт всё ещё имелся действующий гарнизон, пусть и совсем крохотный. Хилас провёл в городе ещё три дня – достаточно, чтобы убедиться, что медуза и вправду покинула окрестные воды. В утро его отбытия мы сидели в его кабинете, заканчивая последние дела.
- Странно, - сказал он, когда со всем было покончено. – Теперь, когда мне пора уходить, какая-то часть меня желает остаться. Но вы во мне больше не нуждаетесь. – Он широко улыбнулся. – Если вообще нуждались.
Я ухмыльнулся в ответ.
- Никто из простых солдат не признается в том, что ему нужны офицеры, но вы разок-другой всё-таки пригодились.
- Спасибо, - поблагодарил он, становясь серьёзным. – За всё.
Мы пожали друг другу руки и вышли на улицы, повидаться с бойцами. У молодого рыцаря нашлись слово или жест одобрения для каждого из них, и ополченцы трижды отсалютовали ему, когда Хилас поскакал прочь.
Впоследствии я невольно задавался вопросом, когда же Альянс Лордов назначит постоянного Первого Капитана, и каким он окажется. Наконец посланник доставил ответ. Хилас расхвалил меня вышестоящим командирам, и, как следствие, они повысили меня.
ВЫКОВАННЫЙ В ОГНЕКлейтон Эмери
22-ой день месяца Киторн, Год Перчатки
- Взять их, красавцы! Сметите их в море, мои смельчаки!
Крича, размахивая кортиками и скимитарами, пираты хлынули через борт. Перемахивая со своего дромона на торговый ког, разбойники заполонили шканцы, шлёпая босыми ногами по палубе.
На шканцах же сгрудились капитан и старпом, пытавшиеся подбодрить дюжину матросов. Простые торговцы не горели желанием сражаться.
Осторожно карабкаясь через пенящееся, беснующееся пространство между судами, на палубу захваченного корабля перебрался огромный предводитель пиратов, тут же осыпавший своих головорезов ураганом слов. Сердце Льва больше не бился с врагами лицом к лицу, а держался позади, присматривая. Кто-то ведь должен следить и за кораблями, в конце концов, не то они и на мель могут сесть.
- Взять их, мои бесстрашные дети! – понукал он. – Стремительное нападение – короткое сражение!
Завывая, тридцать пиратов разделились на две группы, словно волки, и взлетели по коротким лестницам на квартердек. Если повезёт, торгаши от ужаса побросают оружие и сдадутся. Сердце Льва обратил внимание на капитана торгового судна, худого мужчину с чёрной бородой, который, похоже хмурился с самого рождения, а также на то, что лицо старшего помощника было всё в татуировках, как у пустынного кочевника. Другая лестница тоже охранялась, гибкой женщиной в светло-розовых и жёлтых одеждах. Такие люди всегда означали проблемы.
С абсолютной уверенностью – такой же, как в том, что ему не нужно платить налоги – он понял, что корабельные офицеры предложат пиратам простую и добрую схватку.
Один из захватчиков махнул саблей, пытаясь отбросить оружие старпома в сторону, но похожая на ствол дуба рука без усилий парировала. Пират взвизгнул и отпрыгнул с окрасившимся в красное бедром. Стеснённый узкой лестницей, другой пират полоснул кортиком по рёбрам защитника, но и этот удар был отражён – на этот раз помощник пустил кровь из предплечья. Внизу на шкафуте Сердце Льва сыпал бесполезными распоряжениями. Ну почему его команда никогда ничего не слушает на тренировочных боях? Предводитель был рад увидеть, что высокий пират наконец-то пробрался мимо сообщников и с силой ткнул абордажным копьём. Старпом уклонился было, но натолкнулся на стоявшего рядом капитана. Копьё пробило его горло. Офицер упал, заливаясь кровью и обрызгивая ею врагов.
Пираты триумфально заорали и бросились по скользкой красной палубе к длинноногому капитану. Тот орудовал поношенным скимитаром и маленьким круглым щитом с шипом в центре. Яростным замахом отогнав двух наседавших пиратов, он бросился на третьего. Быстрый удар прорезал запястье бедолаги до кости. Кровь забила фонтаном, он заорал, но в тот же момент его товарищ толкнул его плечом. Раненый влетел в капитана кога, сковывая его движения. Кто-то подцепил абордажной пикой его ногу. Лишившись опоры, офицер свалился на спину, и тут же две быстрых как кошки пиратки вонзили клинки в его живот и горло. Видя, что их командиры мертвы, матросы уже начали бросать ржавые мечи и сабли, под уханье пиратов.
- Отлично! Ваш капитан гордится вами! – кричал Сердце Льва.
Он мельком проверил, как движутся корабли. Пиратский дромон – длинное, подвижное многовесельное судно с косыми парусами под названием «Акулий Клык» - было притянуто к когу крепкими канатами с железными цепями и крюками на концах. Сцепленные суда качались и рыскали с подветренной стороны большого острова к югу. На Тарсульте, острове в Сияющем Море, имелось много каменистых расщелин, к рассвету залитых густыми тенями – превосходное место для устройства засад на морских путях. Волны разбивались брызгами, сталкиваясь с побережьем, заросшим морскими водорослями. Впереди был ещё целый день сияющего солнца, и капитан пиратов ликовал. Они обчистят это судёнышко и успеют скрыться ещё до заката.