Архивные данные и рукописи дополняются опубликованными источниками разного рода: дипломатические договоры, папские буллы и письма, ордонансы королей, нотариальные акты, судебные протоколы, судебные тяжбы генуэзских граждан с администрацией их республики на Кипре, постановления венецианских ассамблей и генуэзского Совета старейшин и различных оффиций, бухгалтерские книги и счета, описи имущества, торговые практики и статуты[24], которые бесценны для изучения фактически всех сторон экономической и политической жизни королевства. Сухие, беспристрастные, точные, однородные, хорошо поддающиеся статистическому анализу, сжатые по форме, но выразительные по содержанию источники несут в себе наиболее полную и объективную информацию о международных отношениях королевства Лузиньянов, системе торговли на острове и ее организации, административно-хозяйственных структурах иностранного купечества, финансах, взаимодействии с собственными метрополиями и местными властями, миграционных процессах, поселениях иноземцев и их повседневной жизни в Кипрском королевстве. Достоверность сведений названных источников трудно оспорить. Главная проблема при работе с ними состоит, однако, в том, что практически все источники такого рода за редким исключением[25] не кипрского, а чаще всего генуэзского или венецианского происхождения. Для исследователя это означает опасность перекоса картины, появляющейся в результате исследования, в ту или другую сторону. Проблема преодолевается только проверкой, сопоставлением и анализом всего комплекса имеющейся информации.
Самыми интересными и важными с точки зрения интерпретации информации, с точки зрения восприятия современниками своей истории и реалий, в которых они живут, наверное, всегда были и будут нарративные сочинения — хроники и истории средневековых авторов. Есть хроники, без которых невозможно ни одно исследование по истории Кипра эпохи Лузиньянов, и произведения, дающие дополнительную, но от этого не менее ценную для нас информацию. Хроники по истории Кипра писались на греческом, латинском, французском, итальянском языках. Однако собственно кипрских по происхождению хроник у нас, к сожалению, не так много. Практически вся кипрская хронистика держится на сочинении Леонтия Махеры — греко-кипрского автора конца XIV — начала XV в., "Повесть о сладкой земле Кипр". Махера создал наиболее полную историю государства Лузиньянов, в котором он родился и жил. Вначале своей служебной карьеры он был секретарем кипрского сеньора Жана де Нореса, а затем находился непосредственно при королевском дворе. Вполне понятно, что он хорошо знал обстановку при дворе, сам был свидетелем многих событий и был прекрасно осведомлен о происходившем в королевстве. Близость ко двору давала Леонтию Махере возможность пользоваться королевскими архивами, многие из которых были навсегда утрачены для последующих историков Кипра. Этому автору трудно не доверять, ибо он проявляет завидные аналитические способности историка и стремление к объективности даже тогда, когда сам имеет некоторые пристрастия и вполне понятные человеческие симпатии к тому или иному герою своего сочинения. Как средневековый человек он искренне верит в чудеса, мифы, легенды, предания, которые воспроизводит на страницах своей хроники, особенно когда пишет о событиях давно минувших дней. Он начинает хронику временем правления императора Константина Великого. Однако наиболее полный рассказ начинается от времени правления короля Пьера I Лузиньяна (1359–1369) и продолжается до вступления на престол короля Януса в 1432 г. Затем хроника была дописана неизвестным автором и доведена до 1487 г. Наибольшее внимание хронист уделяет политическим событиям, часто обстоятельно рассказывает о дипломатических переговорах и пересказывает тексты заключавшихся договоров между Кипром и другими государствами, повествует о торговле иностранных купцов на острове, об их соперничестве между собой и отношениях с королевской властью, иногда отмечает детали о населении, быте, нравах, праздниках и обычаях как королевского двора, так и значительной части населения Кипра. Отдельные страницы хроники — это самостоятельные экскурсы о государственном и административном устройстве королевства Лузиньянов, о церковной организации, о латинском феодальном праве. Все это делает хронику Махеры настоящей энциклопедией Кипра времен правления Лузиньянов. Его повествование дает современному исследователю великолепную возможность увидеть рождение, развитие и жизнь государства крестоносцев на Кипре. Долгое время считалось, что сохранилось только две рукописи сочинения Леонтия Махеры, одна из которых хранится в библиотеке св. Марка в Венеции, а вторая в Бодлианской библиотеке в Оксфорде. Между двумя рукописями имеются некоторые, впрочем, незначительные разночтения. Лишь в конце XX в. в Равенне была обнаружена еще одна рукопись кипрского хрониста[26].
Хроника Леонтия Махеры сразу же после ее написания породила в кипрской литературе ее дальнейшие компиляции, переработки, продолжения и переводы на итальянский язык. В настоящее время она переведена на английский, французский, болгарский языки. Первые две книги хроники переведены на русский язык[27].
Труд Леонтия Махеры самый интересный, но отнюдь не первый в кипрской средневековой литературе. В XIII–XIV вв. у него были предшественники. История острова XIII в. представлена в "Деяниях киприотов" ("Les Gestes des Chyprois")[28]. Это свод кипрских хроник, написанных разными авторами в XIII в. "Деяния" состоят из нескольких частей: 1) хроника Иерусалима и Кипра в 1131–1224 гг.; 2) хроника Филиппа де Новара, охватывающая события с 1228 по 1243 гг. и посвященная истории войн короля Кипра Генриха I и германского императора Фридриха II Гогенштауфена; 3) третья часть "Деяний" представляет собой историю латинских королевств на Востоке с 1243 г. по начало XIV в. Автор последней части неизвестен. Тем не менее, современные исследователи высказывают предположение, что ее автором с 1269 г. был кипрский шевалье Жерар де Монреаль. Он же, вероятно, был первым, кто объединил все вышеназванные хроники в единый свод "Деяния киприотов"[29]. Высказывались также предположения, что события с 1243 по 1269 гг. описаны самим Филиппом де Новаром[30]. Рассказ о событиях 1277 г. практически аналогичен рассказу продолжателя архиепископа Гийома Тирского, помещенному в главу 34 "Истории"[31]. Во второй половине XIV в. другой кипрский шевалье Жан де Мимар (Мильмар), один из кипрских пленников-заложников в Генуе после кипро-генуэзской войны 1373–1374 гг., написал историю своего времени, вероятно продолжив своим сочинением "Деяния". Мы говорим "вероятно" потому, что его книга не сохранилась, и о ней известно лишь благодаря упоминанию о ней Леонтия Махеры[32], для которого все вышеназванные хроники "Деяний", несомненно, послужили источниками его знаний о событиях, произошедших на острове до него. Само название "Деяния киприотов" ("Gesti di Ciprioti") позднее и заимствовано из хроники Флорио Бустрона[33] — автора XVI в., о котором мы скажем чуть ниже.
Другим грекоязычным кипрским хронистом был Георгий Бустрониос (Бустрон) — потомок древнего испанского рода полностью эллинизированного на Кипре. Его хроника, написанная на кипрском диалекте греческого языка, как и хроника Махеры, отнюдь небезупречна с точки зрения языка, литературного стиля, масштабности и анализа событий. Она не столь богата по содержанию и разнообразна по сюжетам, как сочинение Махеры. Тем не менее, это единственная кипрская история, посвященная последним годам существования Кипрского королевства Лузиньянов. Георгий Бустрониос принимает эстафету хрониста от Махеры, начав свою историю с 1456 г. и доведя ее до момента передачи острова венецианцам в 1489 г.[34] Автора интересует прежде всего борьба за престол Жака II, наследника короля Жана II. Он сам был непосредственным участником событий, находился в свите короля-бастарда и полностью разделял его политику. Он, конечно, пристрастен в своих оценках. Его трудно назвать профессиональным хронистом, историком, писателем. Однако его бесхитростный рассказ остается наиболее подробным и самостоятельным для последних десятилетий истории Кипрского королевства. Сочинение Георгия Бустрониоса ценно также как источник информации о населении острова, о процессе этногенеза киприотов на острове Лузиньянов.
Непосредственными преемниками Махеры в кипрской хронистике были Флорио Бустрон, Франческо Амади и Диомед Страмбальди — авторы XVI в., написавшие свои истории Кипра на итальянском языке[35]. Для описания раннего периода истории Кипрского королевства Амади и Бустрон черпают свои знания прежде всего из "Деяния киприотов"; источником по истории XIV–XV вв. для них послужили хроники Леонтия Махеры и Георгия Бустрониоса, а также документы королевского Секрета в Никосии[36]. Однако информация, полученная авторами от предшественников, была переработана и осмысленна ими. Поэтому во многом хроники являются оригинальными и несут ценную информацию по политической, социальной и экономической истории Кипра. Особенно это касается XV в. Исключение, пожалуй, составляет труд Д. Страмбальди, который является переводом на итальянский язык хроники Махеры, сделанным с оксфордской рукописи[37].
Все остальные нарративные источники, использованные в исследовании, некипрского происхождения. Среди них хроники, анналы, истории, созданные в Иерусалимском королевстве, Византии, Египте, Генуе, Венеции, Франции, Руси и других регионах Европы. Они разнятся между собой по своей значимости и информативности. Однако каждый из них несет свой взгляд "со стороны" на события, разворачивавшиеся на Кипре, на участие в них соотечественников авторов этих сочинений, осмысление ими места Кипрского королевства в их истории. В их ряду особенно важной является хроника архиепископа Гийома Тирского и его продолжателя для раннего периода истории Кипрского королевства и истории династии Лузиньянов