– А у ваших сколько?
– Нет, а у твоего сколько?
– Миллион!
– Ха, а у моего два миллиона!
– А у моего, у моего – миллион миллионов! – А у моего – секстиллион{1} пушек!
– А вот и врёшь ты все!
– Я – вру?! Сейчас как дам по мозгам!
– А мои слуги тебя…
– Ха-ха, нету твоих слуг!
– А я стану королём, всех вас разобью!
– А я…
Угадайте, чем закончился этот спор? Угадали, маленьким побоищем. А чем закончилось побоище? Опять угадали, синяками и шишками. Синяков хватило бы на небольшого синего леопарда. Вот так принцы младшего класса и познакомились.
Принцессы-младшеклассницы в соседней палате почему-то не дрались. А совершенно мирно играли в куклы. Водили их друг к другу в гости и устраивали балы. Куклы были тоже принцессами с белоснежно-фарфоровыми лицами в длинных платьях, парчовых и бархатных.
Королевны среднего класса были уже слишком взрослыми, чтобы так вот просто играть в куклы. Они уже и сами носили модные платья с вот такенными юбками, на головах красовались высокие причёски.
Две королевны между собой вежливо беседовали.
– Вы, наверное, приехали с юга?
– Из Избании. Я принцесса Надажа Избанская. У моего папеньки короля дворец из розового мрамора.
– Ах, что вы говорите! Как интересно! А у нас в Пуркунтии три дворца, и все из белого камня…
А рыжая принцесса Лита слушала их, слушала, и вдруг ей стало смешно. Все на неё посмотрели, а она распустила свою причёску и сказала:
– Да ну её. У нас так не носят.
– Правда? – удивилась Надажа Избанская. – А вы откуда приехали?
– Ниоткуда. Откуда надо. Секрет. Да ну, чего вы, как эти самые? Давайте лучше подушками кидаться!..
У королевичей среднего класса стоял грохот. Это длинный Доля прибивал над кроватью папин портрет. Братья-близнецы Ветя и Фидя играли на полу с котёнком. Котёнок Мурсиг изображал гигантского чёрного тигра, побеждающего войско оловянных солдат. Солдатики с криком «мамочки» разлетались по всей палате, братья хихикали, а гордый королевич Гольга сидел на кровати и злился. Он думал, хихикают над ним. Наконец, когда солдатики стали залетать уже под Гольгину кровать, он не стерпел, отчертил куском штукатурки линию на полу и сказал:
– Все. Это моя территория. Кто сюда залетит, сам виноват будет.
Тут маленький конопатый принц Журиг возмутился:
– Ничего ты себе территорию отхватил! Вот граница. – И Журиг тоже отчертил линию. – Здесь уже моя земля. Кто пройдёт без разрешения, тот на букву «л». – И пояснил: лопух.
Остаток пола разделили близнецы и длинный Доля. Еще один житель палаты Мижа (помните, сын короля Зерёши Четвёртого?) – где-то гулял, и земли ему не досталось. До своей кровати ему пришлось бы теперь прорубаться бы с боями сквозь чужие земли. Назревала война. Хитрый Журиг уже предлагал Вете и Фиде военный союз, когда пришёл завхоз Гослоф со шваброй.
– Запомните, ваши высочества, как это делается, – сказал завхоз, смывая все границы. – Король должен всё уметь, тогда будет порядок в королевстве. Хороший король – это хороший завхоз. Вот, оставляю веник, швабру, тряпку, ведро, это все теперь ваше. – И ушёл.
А через окно прямо на свою кровать залез толстяк Мижа.
– Здорово, мужики! – сказал он.
– Мы тебе не мужики, – гордо ответил Гольга.
– А чего ты сразу обижаешься? Не, мужики, я так считаю: надо жить мирно.
(Толстяк Мижа в отличие от своего папы Зерёши был очень спокойным и мирным человеком. А еще он мало ел и мало спал.)
– Можно к вам? – спросил знакомый добрый голос, и в палату вошёл профессор Ифаноф. Привёл еще одного королевича. Да не простого, а чернокожего! И на плече у королевича сидел попугай!!
– Здесь ты будешь жить, – сказал ему Ифаноф. – Вот кровать, занимай.
А чернокожий королевич оглядывался круглыми глазами. Он никогда ещё не видел кровать, потому что у себя на родине спал в удобном королевском гамаке. А вслух только сказал профессору:
– У вас добрый голос, как у вечерней птицы кургу.
– Ну, спасибо, – обрадовался профессор. – Ладно, знакомьтесь, я пойду, там еще кто-то подъехал.
Новенький огляделся, сияя улыбкой, и сказал громко:
– Крокодил!
– Кто крокодил?! – подскочил Гольга. Он подумал, что это про него.
– Фамилия моя Крокодил, – объяснил новенький. – Нравится?
– Хорошая фамилия, – похвалил Журиг. – А за что тебе её дали?
– А, это у нас на Южных островах сперва одни звери жили. А потом одни зверями остались, а другие в людей превратились. Мой предок был крокодилом, а стал королём. Так и осталась фамилия. Дед был Бедя Крокодил. Отец – Мидя Крокодил. А я – Крижа Крокодил. А Чим – попугай.
– Говорящий? – спросили братья Ветя и Фидя.
– Учится. О, а это кто?
– Это наш котёнок, – похвастались братья. – Зовут Мурсиг.
– Да! – сказал котёнок. (Мурсиг не умел говорить «мяу». Говорил «да».)
– На меня похож, – сказал Крижа Крокодил, – тоже чёрный. У нас есть такие же, только крупнее, пантеры называются. А ещё львы есть, бегемоты …
Раздел территории в палате отодвинулся в неопределённое будущее. До вечера королевичи слушали рассказы про львов, удавов, слонов, бегемотов… И, конечно, про крокодилов.
А Мижа спросил у Журига шёпотом: «Что такое крокодил?» И рыжий Журиг объяснил: «Это такой небольшой дракон южной породы».
Два из тех анекдотов, которые до полуночи рассказывали королевичи-старшеклассники:
– Приезжает рыцарь свататься. А король говорит: «Сначала надо убить дракона. Езжай на север и, пока не убьёшь, обратно не приезжай». Рыцарь поехал на север. Видит – огромная гора. А в ней пещера. Он туда заезжает и кричит: «Эй, дракон, выходи биться!» А дракон отвечает: «Биться – так биться. Только зачем ты со своей лошадью ко мне в ухо залез?»
И второй:
– Один королевич решил убить великана людоеда. Прилетает к нему на ковре-самолёте. «Эй, людоед, сдавайся!» А людоед спрашивает: «Принц, а принц, что это за тряпочка, на которой ты сидишь?» – «Ковёр-самолёт!» – «А мне кажется, скатерть-самобранка! Хрум-хрум-хрум!»
За полночь принцы угомонились. Анекдоты еще не кончились. Просто смеяться устали.
Только принцессы старшего класса так и промолчали весь день. До позднего вечера они сидели на своих стульях в величественных королевских позах, высоко держа головы с причёсками на стройных шеях. И зевки прикрывали веерами. Догорали свечи, гасли одна за другой, и принцессы одна за другой с независимым видом раздевались и ложились в постели. Лишь ночью, при лунном свете, две принцессы вдруг разоткровенничались. О чем они шептались? Не скажу. Секрет.
Глава 5
Среднеклассницы заперлись на крючок, и сквозь дверь из палаты доносились смех и визг, скрип кроватей, топот босых ног и хлопанье подушек. Принцессы, как простые девчонки, скакали по кроватям в ночных рубашках (потому что в модном платье не особо-то побесишься!). И атаманшей у них была рыжая Лита. А когда чуть не высадили подушкой окно, тогда успокоились, и худенькая черноволосая принцесса Дамара стала рассказывать разные истории. И в самых страшных местах она таращила свои и так большие глаза.
– Давным-давно, триста лет назад, мы жили в старом замке. Мой отец был бароном, а мать – баронессой. И вот, однажды родители в золотой карете уехали на бал к королю, а в замке остались только я, сестра и слуга. Ну, мы с сестрой стали играть, будто у нас тоже бал, танцы… И вдруг, слышим, такой голос говорит: «Девочки, девочки, в ваше имение въезжает Чёрный Рыцарь». А мы думаем: «А, показалось!» – и дальше танцуем. Целый час проходит, мы уже про это забыли, и тут опять такой голос говорит: «Девочки, девочки, Чёрный Рыцарь подъезжает к вашему замку». Сестра говорит: «Ты слышала?» А я отвечаю: «Нет, ничего, это тебе показалось». А самой страшно… А голос уже говорит: «Девочки, девочки, Чёрный Рыцарь стучится в ваши ворота». И слышится такой стук. Подходит слуга и спрашивает: «Открыть?» Сестра говорит: «Не надо!» А я думаю: «Ну и что, подумаешь, черные латы. Чего мы будем бояться благородного рыцаря?» И говорю слуге: «Открывай!» Слуги опускают мост, открывают внутренние ворота, и въезжает такой рыцарь. Латы, как чёрное стекло, сверкают, сам смуглый, брови чёрные, и глаза такие чёрные, пронзительные. И перо на шлеме чёрное, и конь чёрный-пречёрный. Слезает он с коня и так изысканно кланяется. И говорит мне: «Сударыня, я странствующий рыцарь, своими подвигами я прославляю имя дамы моего сердца. Я хочу просить у вас ночлега».
А моя сестра в него влюбилась с первого взгляда, сразу про все страхи забыла. В общем, мы его пригласили в гостиную, поужинали с ним, побеседовали, а потом стали играть в карты. Хотя родители нам не разрешали, но надо же было развлекать гостя. Ну и вот, у меня карта под стол упала, дама пик. Я нагибаюсь и вижу: рыцарь под столом разулся, а у него вместо ноги – копыто. Подняла карту, он на меня так посмотрел и ничего не сказал, Ну, мы доиграли, а потом пошли по своим спальням. А сестра ничего не знала. Я у себя заперлась, всю ночь от страха дрожала. Утром просыпаюсь, а сестры нигде нет. Зову слуг – не отзываются. Захожу в сестрину спальню – она стоит такая посреди комнаты с испуганным лицом я окаменелая. Потом нашла слуг они тоже каменные. А рыцаря и след простыл. Только в гостиной к столу кинжалом приколота записка: «Вас спасла пиковая дама».
В общем, этот рыцарь был черт. Он всех превращал в камень, кроме тех, кто узнавал, что он черт…
Девочки заворожено молчали. А потом Надажа шёпотом спросила:
– А сестра так и осталась каменная?
– Нет. Она простояла так семьсот лет, вся покрылась пылью и паутиной, даже платье все истлело, а замок наполовину развалился. А потом её увидел один прекрасный принц и решил, что это статуя. Но она была такая прекрасная, что он её поцеловал, и она ожила.
– А слуги?
– А слуги так и стоят…