— Ох-ре-неть! — удивлённо открыл рот Вася, перестав быть суровым русским и выдав выражение обычного подростка. Ну как ребёнок, ей ками! Ну ладно, сам бы на его месте удивился. — Учитель… Владимир Александрович, это и правду вы…
— Да-да, я, — хмыкнул я, когда Вася поднял меня на руки и покрутил. Явно не мог ещё до конца поверить. Вдруг это какая-то новая моя способность — превращаться в японских детей?
Нет, если бы я мог в кого-то превращаться, то явно выбрал бы объект покрасивее. Например, в женщину. Всегда было интересно оказаться на их месте. Ну не в японского же ребёнка… Это даже звучало глупо. А уж если вспомнить моё появление на свет… Но Васе я не буду рассказывать про роды. Слабоват он для этих фактов.
— А теперь поставь меня на место, — шикнул я на него, переходя обратно на японский. Всё же на русском тяжело было всё выговаривать. Голосовые связки привыкли к другому языку и не очень хотели перестраиваться. Потом ещё потренирую их, а пока японский — мой друг. Да и Васе полезно. Всё равно чисто говорит на нём. Практика и ещё раз практика. — И да, при Тецу Аракаве веди себя нормально. Никто не знает, что я Богатырёв. Смекаешь?
— Понял, спасибо за честь, учитель, — поклонился Василий, поставив меня на ноги, а после замолчал и молча на меня уставился.
В кабинет зашёл отец и застал меня и Васю, смотрящих друг на друга. Молча. Вообще ни разу не подозрительно. Я улыбнулся и махнул папе. У Васи дёрнулся глаз от резкой перемены поведения.
— Рю? — спросил неуверенно Тецу.
Нет, папа умел чувствовать настрой, как и все японцы. Они были хорошими эмпатами. Особенно в коллективах. И папа сразу заподозрил неладное.
Я повернул голову к отцу и поднял руку, выставив большой палец.
— Хороший! Смотри, какой большой! — и показал, как обнимаю русского, но не могу свести руки, ещё и попыжился для вида. У Васи дёрнулся второй глаз, но мимика осталась в спокойном состоянии. Адаптировался, но лучше бы ему посетить невролога, чтобы проверить глаза. А то так невротиком станет.
Вася, конечно, растерялся, но Тецу увидел, что всё хорошо, и отнёс две чашки кофе за стол. Я ушёл в угол кабинета и оттуда следил за Васей, чтобы не наговорил лишнего. А то от радости мог чего ляпнуть. А потом сиди, разбирайся.
Но Тецу и Василий просто сели и молча пили кофе. Видимо, оба набирались мыслей. Молодцы, это дело хорошее. Одобряю.
Первым отмер Вася. Отставил чашку в сторону и решительно посмотрел на отца. Тецу от такого маневра тоже растерялся, как и Вася до этого.
— Аракава! — ещё и громко начал он. Отец вздрогнул, но кивнул. — У твоего сына очень хорошие способности. Я сразу это понял! — так, даже интересно, как он это понял? До моего объяснения или после? — Как ты смотришь на то, чтобы я взял его в свои ученики?
Ладно, беру свои слова обратно. Это он хорошо придумал. Вася, когда хотел, то выдавал здравые идеи. Чаще всего этого не происходило, конечно же. Иногда гениальные мысли преследовали его, но он был быстрее. Как в начале нашего разговора. Но спишем всё на то, что такого в мире не было. И он вообще не растерялся. Быстро сообразил, что часто меня в офис брать не будут, а быть со мной на связи нужно. Не в гости же к нам наведываться?
— Но это секретно, — чуть понизил голос Василий, гипнотизируя Тецу. Отец приоткрыл рот от такого предложения. — Но я могу обещать, что твой сын станет таким же крутым, как и я… Может, даже ещё сильнее и лучше. Как ваш бывший президент «Аэда». Как мой отец.
Ах вот как ты, сыночек, заговорил. Ещё и сомневаешься, что я стану лучше тебя? Да я бы точно стал. Ещё и раньше, чем закончил бы школу. Намного раньше. Какие мы смелые, когда я не могу ему возразить в настоящем времени.
Но для отца это стало нереальным предложением, которое невозможно получить просто так. Кто может похвастаться тем, что твоему сыну предложили стать учеником одного из сильнейших борцов если не в мире, то в Японии точно? Вот именно, что никто. Если учитывать, что сын только в садик пошёл. А уже такие перспективы.
Думаю, отец уже расписал себе в красках моё будущее. Как бывший президент… То есть, я стану мною.
— Это очень щедрое предложение, Василий-сан, — вдруг замялся отец, хотя было видно, как загорелись его глаза, как гордо он расправил плечи, но малину попортила вся следующая фраза: — Мне нужно посовещаться с женой…
Нет, пап. Ты чего? Мама будет только рада! Ну я, так предполагаю. Хотя… Да, точно будет рада. Не нужно с ней сейчас советоваться!
— Папа! Крутой русский! Я согласен! Стану учеником! — попытался я разубедить отца.
Отец начал колебаться.Он посмотрел на меня, подошедшего к столу, на Василия, который нахмурился, не понимая, почему Тецу сразу не согласился. Но сжал губы в тонкую линию и мотнул один раз головой.
— Всё же нужно обсудить это с Рикой, — принял волевое решение отец. — Без неё я не хочу принимать такие важные решения в жизни нашего сына. Не одному мне делать такой выбор. Но раз Рю за, я очень рад. Спрошу у жены и отвечу вам, Василий-сан.
Отец встал из-за стола и глубоко поклонился.
Вася откинулся в кресле и с уважением посмотрел на Тецу. Даже я восхитился им. Всё же отец смог пойти против человека, которого побаивался, и настоять на своём. Жизнь сына была важнее любых условностей, а любовь и уважение к жене были выше всяких похвал.
Рад, что ты мой отец, Тецу. Лучше и пожелать было нельзя. Ками — или кто это был — действительно сделали мне прекрасный подарок, сделав ребёнком Тецу и Рики.
— Хорошо, я уважаю твоё решение, Аракава, — кивнул сам себе Василий. — Но смотри, предложение действует только один раз. Больше я предлагать не буду.
Отец ещё раз поклонился, так же глубоко. И поднял взгляд.
— Я это очень хорошо понимаю.
Глава 2Стажеры
Корпорация «Аэда»
Департамент маркетинга
Кабинет Камагаи Ясуо
Ясуо оказался по уши завален работой. То, что Аракава решил нанять ещё людей, было хорошим делом, но вот проверить всю документацию и людей всё равно приходилось директору.
Судя по отчёту Тецу, он выбрал правильный людех для «Аэда», которые вскоре будут взаимодействовать не только с одним проектом под руководством Тецу и его команды, но и в целом займут хорошие позиции в компании, выйдя из статуса стажёров. Нет, могло случиться и так, что до тридцати лет они побудут в этом амплуа. Но если судить по их досье из университета, то бывшие студенты были крайне амбициозными людьми. И особенно директора Камагаи заинтересовала парочка из них.
Студент Токийского университета искусств и девушка из Сеншу. Они подавали большие надежды. Но к ним Камагаи ещё вернётся при личной встрече. Сейчас его отвлёк звонок от знакомого с телевидения. Когда-то они вместе обучались в университете, но пошли разными дорогами. Но всё ещё держали связь, когда кому-то требовалась помощь.
Ясуо с интересом взглянул на телефон и, взяв его, встал из-за стола.
— Слушаю, друг, — усмехнулся Ясуо. — Чем порадуешь? Давно не звонил. Просто так, надеюсь.
— Если бы, — довольный смешок был ему ответом. — У меня для тебя новость. Не знаю, хорошая или плохая. Сам уж разберёшься.
— А вот с этого места поподробнее, — нахмурился Ясуо. — Не разводи тайн.
— Есть материалы, которые обещает разгласить Сейко Аоки. Она созвонилась с одним из наших. Обещала сенсацию, — от слов друга Камагаи замер. Вот как она запела. — Так, хорошая новость или плохая?
— Хорошая, раз ты мне сказал заранее, — кивнул Камагаи. — Буду должен.
— Сочтёмся. Не в первый раз, а ты займись этим, если не хочешь скандала, да и нам не с руки потом собачиться с «Аэда». Ещё затаскаете нас по судам, — рассмеялся друг.
— Займусь-займусь, — положил трубку Камагаи.
Не было печали, да Сейко появилась.
Я сидел за столом переговоров и смотрел на родителей. Почти круглый стол короля Артура. Вот только он не круглый, а прямоугольный, да и королей тут нет. Лишь профессиональная домохозяйка, бывший президент корпорации и отец этого семейства. Где-то на заднем плане буянил Оябун. Тоже часть семьи, как-никак.
— … вот такое предложение сделал господин Василий, — закончил рассказ отец. — Что думаешь?
Мама задумчиво посмотрела на меня, на отца, в стену и молчала. Ей было сложно принять такое решение. А отец начал нервничать, будто бы сделал что-то не так. Молчание жены его страшило. Папа был тем ещё боякой, но с нашей мамой и не забалуешь. Шучу, хорошая мама, просто у всех свои тараканы. У неё они всего лишь вооружённые.
— И, дорогая, я забыл похвалить твой ремонт! Совсем забегался с этой работой. Так посвежело в квартире! И ты ведь сама всё сделала! У тебя просто золотые руки, Рика! — восхвалял отец маму.
Она чуть засмущалась, но ей была приятна похвала. Правда, отец не знает, после чего Рика делала ремонт. Теперь можно было с уверенностью это сказать. Но Тецу мы, естественно, не расскажем.
— Спасибо, дорогой, — Рика потянулась, чтобы чмокнуть отца, а после улыбнулась. — Но я не знаю…
— Тебе не нравится ремонт? — уточнил Тецу, ещё больше занервничав и уже прикидывая в уме, сколько ему нужно будет денег, чтобы нанять бригаду для срочного исправления того, что не нравится Рике.
— Нет-нет, я им довольна, — поспешила успокоить его мама. — Но по поводу предложения… Так, Рю, а тебе уже пора спать!
Что за внезапное желание прервать разговор⁈ Это как называется? Я вообще-то непосредственный участник выбора. От этого зависела моя жизнь, а меня выгоняют.
— Мам, но я хочу стать учеником! — сделал я жалобную моську.
— И не пытайся меня разжалобить, — строго сказала Рика. — Тебе завтра в садик, а ты не спишь. Будешь плохо себя чувствовать. И тогда точно ни о каких ученичества речи не пойдёт…
Я скуксился. Вот так облом.
Меня, недовольного, быстро переодели, помогли умыться и отправили спать.
Но не на того напали! Оябун всё ещё был в комнате и перебрался поближе к родителям. А им и без разницы на попугая.