Устав и обессилев, я разжала ладонь, и по земле с глухим звуком стукнуло и покатилось яблоко.
Какое-то время стояла тишина. Халк, вероятно, смотрел на меня, но я уже опустила голову и не могла сказать наверняка.
— Грег, сейчас же пойдешь со мной. — Нарушив тишину, отрезал хозяин дома. — Вы двое, отведите ее сначала в изолятор, потом приведете в мой кабинет.
Отдав приказания, он круто развернулся и зашагал прочь.
* * * * *
— Ответь мне на один вопрос, Грег. Как ты думаешь, почему она украла яблоко? — Халк сидел в кресле, лениво и, казалось бы, расслабленно глядя на стоящего перед ним мужчину. Однако в глазах его светился опасный огонек. Грег, за все годы работы, как никто другой научился распознавать его раньше других. Это умение много раз спасало ему если не шкуру, то, по крайней мере, зад.
— Она стащила яблоко, потому что такие, как она, всегда что-нибудь тащат! — Выплюнул Грег со злостью.
— Попробуем еще раз. Грег, почему она украла яблоко?
— Я же ответил!
— Попытка номер три…. — Огонек разгорался все сильнее.
Глядя на сидящего в кресле Халка, Грег едва заметно поежился. Черт бы подрал его начальника. От его внимания ничто не ускользнет.
— Она украла его, потому что ходила где попало и брала все, что плохо лежит.
— А почему она ходила где попало? — Халк лениво сплел пальцы и вопросительно посмотрел на него. Грег подергал воротник рубашки, будто тот слишком плотно сдавливал шею.
— Откуда я знаю, почему! Потому что любопытная шибко….
— Грег, не зли меня.
— Чего ты от меня хочешь, Халк?! Чтобы я что тебе сказал? Еду она там искала, наверное.
— А почему?
— Потому что голодная была! — Не выдержал он, взрываясь. — Эта девка посмела в меня плюнуть! Распустила язык, а потом плюнула! Я вообще должен был ее пришибить! Нет, еще и на глазах у охранников посмела….
Глядя на побагровевшее от злости лицо Грега, Халк не проявил ни единой эмоции. Разве что желвак на его челюсти дернулся и застыл.
— Заткнись. — Холодно отрезал он. — И отвечай на мои вопросы.
Словесный потом Грега был молниеносно прерван.
— Слушаюсь, сэр.
— А теперь ответь на главный вопрос — почему она была голодна? Кто должен был позаботиться об этом?
Грег, понимая, куда клонит Халк, только нервно сглотнул.
— Ты. — Ответил за него мужчина в кресле, разъединил руки и вытянул их на подлокотниках кресла. К скрытой зависти и восхищению Грега, Халк смотрелся по-королевски где угодно, источая силу и власть, источник которой Грег никогда не мог понять, но которому всегда безоговорочно подчинялся. Может быть, все дело в закатанных до бицепсов рукавах рубашки? Или тонкой золотой цепочке, змейкой лежащей на шее? Нужно будет попрактиковать и этот ледяной прищуренный взгляд, который секунду назад заставил Грега снова поежиться.
— …А еще ты прекрасно знаешь, в каких ситуациях разрешается распускать руки. Ты так же знаешь, что твой последний удар, позволь я ему случиться, скорее всего, покалечил бы девчонку, если не привел бы к ее смерти. Когда я давал разрешение на проведение воспитательных мер, я не давал разрешения срываться с цепи на любого, тем более того, чья провинность была прямым следствием твоей собственной халатности.
Грег подавленно молчал. Давно его так не отчитывали. В последний раз, наверное, это случалось в школе за подложенную в учительской хлопушку. Стерев со лба мелкие капельки пота, он переминался с ноги на ногу, чувствуя, как затекают ступни, зажатые в тесные ботинки. Вот бы и ему научиться так складно и длинно говорить! Не иначе, как придется перечитать все стоящие в хозяйском кабинете и библиотеке книги. Чувствуя, что на такой подвиг его не хватит, Грег раздраженно дернул головой и перевел взгляд на картину, что изображала летящий по штормовым волнам бригантин. Встречаться глазами с Халком он не хотел. Тем более что и так чувствовал некоторую вину за случившееся.
В его понимании, прежде всего, была виновата девка. Это же не он, а она пошла туда, куда ей не разрешали. Она, в конце концов, украла яблоко. А если украла сейчас, значит, украдет и потом. Это всего лишь пример, наглядно показывающий ее будущее поведение. Грег нисколько не сомневался, что уже завтра застанет ее где-нибудь еще — в кладовой или в хозяйском кабинете. Такие, как она, никогда не меняются. Единственное место, где он не отказался бы ее застать — это собственная постель. Там бы он быстро ее научил уму-разуму…. Грег с усилием заставил себя переключиться на главный предмет размышлений, не отвлекаясь на крамольные мысли. Как ни крути, а в одном начальник был прав. Не появись он сегодня вовремя, и Грег расшиб бы воровке голову. И ведь не сдержался бы…. Точно бы расшиб. А потом бы дорого за это заплатил. Если не местом работы, то уж карцером-то точно.
— Грег?… — Вкрадчивый голос вывел его из забытья.
— Да?
— Если я увижу, что ты не способен концентрировать внимание на разговоре, я сочту тебя непригодным для службы. Это понятно?
— Да, сэр! — Тут же спохватился тот. И когда он успел так глубоко провалиться в собственные мысли?
Халк несколько секунд пристально изучал обезображенное шрамом лицо.
— Я хочу, чтобы в следующий раз, если где-то она не проследует инструкциям и по знанию или по незнанию нарушит правила, ты привел ее ко мне. До тех пор, пока ты не научишься себя контролировать, я не хочу видеть проявление самодеятельности. Сегодня оно меня не впечатлило. Тебе все ясно?
Грег, снова чувствуя себя школьником, неохотно потряс головой.
— Конечно, сэр.
— Тогда проверь, что за слухи растут о недовольстве рабочих в каменоломне и выясни их причины. Отчет я хочу услышать завтра утром. На сегодня ты свободен.
С облегчением вздохнув от того, что, наконец, может размять ноги, Грег загрохотал ботинками по полу в сторону двери. На ходу он все еще думал о произошедшем. Это даже хорошо, что начальник вовремя остановил его сегодня. Ну, не размозжил он голову этой девчонке. Переживет. Зато работу сохранил. А работу здесь ой как трудно найти.
Никто не знал этого лучше, чем Грег.
Докуривая сигару, Халк сквозь стеклянные двери балкона наблюдал, как охранник ввел в его кабинет девушку, указал ей на кресло и скрылся в коридоре. Отсюда, ему было видно, как она на несколько секунд застыла в нерешительности, осторожно осматривая незнакомую комнату, затем двинулась по направлению к креслу. В голубой испачканной майке и висевших на коленях джинсах, она выглядела, как грязный, потерявшийся в толпе ребенок. Вероятно, джинсы были ей в пору, когда она только попала в Тали, но со временем это изменилось. Тали не был городом, сытно кормившим обитателей. Разве что тех, кто им владел или смог найти теплое место у кормушки. А таких было не много.
Словно огромный застывший хищник, Халк, оставаясь невидимым, наблюдал за каждой деталью в ее одежде и поведении, стараясь отметить все, что могло бы помочь ему выбрать правильную тактику. Вот она подошла и села в кресло, провела рукой по спутанным волосам, но не для того, чтобы улучшить прическу, а чтобы убрать спадавшие на лицо пряди. Взгляд ее застыл где-то в районе дальней стены, но о чем она думала, по глазам определить не удавалось. Выражение лица напоминало застывшую маску.
Воровка или нет? Преступница или жертва? Что привело ее в тридцать третью зону, что заставило переступить опасную черту? Почему при своей молодости и красоте она не смогла удержаться за пределами опасного круга? Халк знал, что все ответы рано или поздно всплывут на поверхность. Знал он так же, что красота не гарантировала присутствия морали или рациональных принципов. Скорее наоборот. Чем красивей, тем подлее. Досадная ошибка природы.
Наконец, он затушил окурок в фарфоровой пепельнице, поднялся и отодвинул тонкие занавески. Девушка быстро вскинула голову. Его встретил напряженный взгляд больших зеленых глаз.
Пора начинать беседу. Он прошел к своему креслу и опустился в него.
— Еще раз здравствуй, Шерин.
Девушка тихо поздоровалась. Халк мысленно отметил, что все еще не может определить ее эмоциональное состояние. Она выглядела одновременно запуганной, но стойкой. Нервной, но собранной. Будто готовой встретиться с новыми проблемами. Об этом определенно свидетельствовал упрямо выдвинутый вперед подбородок. Усталость определенно сказалась на ней, но не лишила чувства собственного достоинства, сквозившего в каждом движении. Откуда оно взялось у преступницы? Любопытно….
Игра в «определялки» все больше завлекала Халка.
— Ну что ж, давай поговорим, кто ты здесь и на каких условиях. Первое, ты понимаешь, что за содеянное в клубе, тебя бы убили?
Дождавшись ее кивка, Халк продолжил.
— Я владею этим домом и этим ранчо. Тебя я забрал сюда не потому что ты мне нравишься, а потому что мне не помешает еще пара рабочих. Надеюсь, это тоже ясно.
Халку определенно импонировало, что Шерин хорошо контролировала отражающиеся на лице эмоции. Потому что их там не было. Ни единой. Все то же собранное, внимательное выражение, не позволяющее определить мысли собеседника.
— Если ты будешь хорошо работать, тебя здесь никто не тронет. Тебя будут кормить и поить. Я буду платить тебе полбалла в день. Если увижу, что ты относишься к своим обязанностям ответственно, то эта сумма со временем будет увеличена. Если же попробуешь сбежать, то мне придется тебя найти и убить. Это тоже ясно?
Снова кивок. Халк был несколько заинтригован такой сдержанностью. Ни жалоб, ни злости, ни радости. Ни даже оттенков этих или каких-либо других эмоций.
— За что ты здесь? — Вдруг задал он вопрос, который задавать не планировал.
Впервые на ее лице промелькнула мысленная борьба.
Не хотела говорить? А, может быть, хотела поначалу съязвить, мол, выясни сам, но потому передумала, чтобы не раздражать хозяина дома? Если Халк и рассчитывал услышать какую-то историю, то его ждало разочарование. Из ее рта выпало одно единственное слово, которым все пояснение и ограничилось.