— Я проявлял инициативу, когда ты подвергся агрессии у дома Альбины. Если тебя интересует моя способность к абстрактной мыслительной деятельности, то она развивается по мере времени общения с тобой и поступлений новых порций наноимплантов.
— Кстати, почему Альбина не хочет со мной общаться?
— Она хочет и боится этого. Для женщин данного психотипа, независимость от мужчин является императивом. При общении с тобой, она теряет контроль над эмоциями и чувствами, поэтому будет тебя избегать. Советую, не травмировать психику Альбины попытками общения — это может привести деструктивным действиям с её стороны. Например, она может сообщить о тебе властям.
— Ох, ни хрена себе! А перевоспитать её нельзя?
— Инъекция наноимплантов, может как повысить, так и уменьшить эмпатию субъекта по отношению к тебе. Но использование данного метода рекомендую лишь в том случае, если она сама попытается связаться с тобой. Напомню, что в этом мире достаточно женских особей, на любой вкус, подходящих для общения без принудительного воздействия.
— Хм… я подумаю над этим. А что Геша? Правильно ли я поступлю, сообщив ему правду о себе и своей миссии?
— Геннадий предрасположен к тебе, Феликс, что и выражалось в вашей детской дружбе. Ваше расставание несомненно оказало отрицательное воздействие на его слабую личность, что со временем привело к печальным последствиям. Ввод имплантов рекомендую.
— Думаешь, без них не поверит?
— Скорей всего поверит, но поскольку субъект будет посвящен в чувствительные детали миссии, возможность корректировки послужит дополнительной страховкой. Наноботы в любом случае не повредят и, если не обновлять, со временем растворятся в организме.
— Окей, — я глянул время, — семнадцать ноль одна. Кир, а ты не можешь позвонить Геше?
— К сожалению, Феликс, отсутствие в этом времени цифровых технологий, не дает мне такой возможности.
Трубку Генка взял сразу, словно сидел возле аппарата.
Так, оно, впрочем, и оказалось.
— Феля, я тебя уже двадцать минут жду! — возмутился он, после взаимных приветствий, — поссать боюсь отойти от телефона! Ты где?
— Да тут, на вокзале.
— Я щас подбегу. Жди у Любы.
Увидев друга, я скептически скривился. Генка выглядел, как фантик из мусорки. Все на нем было мятое, даже туфли. Словно их жевала корова и побрезговав проглотить, выплюнула.
— Ты бы хоть брюки погладил, — сказал ему с укоризной, — и ширинку застегнуть не помешает.
Генка ойкнул и воровато оглянувшись, застегнул пуговицы, бормоча:
— Я ведаю одной лишь думы власть, и мне не до деталей.
Протянул ему бутылочку пива «Пельзеньский праздрой» с которой я накануне проделал тот же трюк, что и с Женькиной «Кока колой». Несмотря на жару, бутылочка была прохладной — вытащив из морозилки, я тщательно завернул её в полотенце.
— Фигасе, чешское! — Генка восхищенно покрутил её в руках. — Феля, я с тебя худею! Тоже дядя моряк подогнал? — он попытался открыть бутылку об скамейку.
— Стой ты, малахольный! — я показал пальцами крутящее движение.
— Так что ли? — он свернул пшикнувшую крышечку. — Ух ты! Все у них не как у людей… — глотнул, изобразив лицом райское блаженство, но потом не утерпев, выдул мелкую посудину за один подход.
— Прикинь, какая мерехлюндия, — сказал он, отрыгнув, — Окуджаву из партии исключили!
— Да ладно, — я сделал вид, что удивился, — они ещё и Бродского выслали.
— А кто это? — по-настоящему удивился Генка.
— Да так, поэт один…
— А чо он сделал?
— Стихи писал, тунеядствовал.
— А-а… Ну и хрен с ним, стихи я не люблю, — он посмотрел на меня испытующим взглядом. — Ну что, брат Феликс, рассказывай. На кого шпионишь?
— Рассказывать, брат Геннадий, мало. Надо показывать. Но это нужно делать в укромном месте, чтоб никто ненароком не увидел и не услышал!
— Как загадочно! У меня дома подойдет?
— А бабушка?
— Она собиралась к отцу в больничку. Может, уже свалила. Ты посиди на лавочке, а я сбегаю посмотрю.
Вернулся он, через десять минут, почему-то с трехлитровой банкой в руках.
— Сдристнула, бабуленция! — он посмотрел на меня, через пустую банку. — Ходовая старушка. Пивка возьмем? Не на сухую же секреты слушать… мне чота ссыкотно!
— С пивом ещё ссыкотней будет, — усмехнулся я, но дал ему трёшку, надо было потянуть время пока наноботы не встроятся в нервную систему. Генка бодрым кабанчиком метнулся в «Пиво — воды». Через десять минут вернулся с полной банкой.
— «Ячменный колос» был — повезло!
Потом мы шли к нему домой, Генка прихлебывал прямо из банки.
— Прикинь в гаражах новый анекдот рассказали… тупой, но смешной. Интеллигент приходит к шлюхе. Собрались они перепихнуться. Шлюха спрашивает, как будем? А он, такой, отвечает: я бы хотел, как зарубежом. А она, типа, не знаю такого. За трешку раком давала, а за рубь ежом, не доводилось… — Генка хохотнул, — а интеллигент не унимается. Мадам, говорит, а вы способны полюбить радикала? Она, такая: ради чего?! Иди отсюда извращенец гребаный!
— И правда, тупой анекдот, — соглашаюсь я.
— Периферия найдена, — сообщил Кир, едва мы вошли в квартиру, — идет этап финальной настройки.
Я думал, что он добавит: «не выключайте компьютер», но он замолчал.
Мы расположились на кухне. Генка постелил на стол газету, чтоб не испачкать чистую скатерть. Достал из холодильника копченую рыбу, еще какую-то сушеную тараньку, извлек из буфета пивные кружки, стал разливать пиво.
— Я из будущего, — сказал я.
Генка вздрогнул и пролил пиво на газету.
— Блять, Феля, зачем под руку-то? Я чуть банку не уронил. Пришлось бы пол мыть, чтоб не лип, а потом опять за пивом бежать…
Я с недоуменным любопытством наблюдал, как он перекладывает рыбу и кружки с пивом на подоконник, убирает мокрую газету, застилает другую, возвращает кружки с рыбой на стол. Потом садится напротив меня и поднимает кружку.
— Будем!
— Эй, ты тормоз? Я, говорю, из будущего!
Он посмотрел на меня с пристальным недоумением.
— Услышал, я тебя. Чего кричать? — отхлебнул пиво и стал разделывать тараньку.
— Не веришь?
— А ты бы поверил?
Я достал из сумки упаковки с лекарствами.
— Вот, отцу отдашь. В упаковках инструкции, как принимать.
Генка взял яркую коробочку покрутил в руках.
— Азитромицин… Что это?
— Антибиотик. В будущем установили, что язвенную болезнь вызывают бактерии Хеликобактер пилори. Соответственно помогает лечение антибиотиками. Вторая упаковка — «Линекс», пробиотик. Восстанавливает микрофлору кишечника.
— Из будущего? — Генка посмотрел на меня, как на опасного сумасшедшего.
— Из будущего, — кивнул я.
— Периферия готова к использованию. — сообщил Кир.
— Врубай плюс пятьдесят к эмпатии, — разрешил я.
В глазах у Генки что-то мелькнуло, и они приобрели какое-то щенячье выражение.
Я достал из сумки смартфон.
— Ты, верно, ждешь доказательств? Будут тебе доказательства.
Мой друг завороженно пялился на черный блестящий прямоугольник.
— Это, Геша, электронно-вычислительная машина. По-иностранному — компьютер.
Он сглотнул.
— Машина?
— Электронная, — подтвердил я и включил экран.
Генка сосредоточенно пялился на рабочий стол с цветными иконками приложений.
— Японская?
— Китайская! — засмеялся я.
Генка тоже неуверенно хихикнул, видимо думая, что я шучу.
— Это называется — смартфон. То есть, умный телефон…
Геннадий обалдело покосился на телефонный аппарат, висевший в коридоре на стене.
— Не похож? — усмехнулся я. — Тем не менее. Здесь он, разумеется, работать не будет, потому как сети нет, но в нем много и других полезных функций. Тут тебе и телевизор, и видео и аудио магнитофон и игры и много чего прочего. Не веришь? Чтоб тебе такого поставить, чтоб сразу поверил… — я открыл эксплорер и пробежался по списку загруженных файлов, — вот это думаю тебя убедит.
Я включил клип «Rolling Stones» на песню «Dead Flowers» снятый в семьдесят втором году.
Некоторое время Гена тупо наблюдал за действом на экране, потом до него дошло.
— Это Роллинги, что ли?
— Они самые, Геша.
— Опа-на… цветное кино… — улыбка у Генки расползлась от уха до уха, — ни хрена себе… и чо?
— А ничо, смотри дальше.
И я поставил «Living in a Ghost Town». Продолжая ухмыляться, Генка с интересом следил за мельтешением камеры на экране, пока дело не дошло до исполнителей.
— Это чо за морщинистые обезьяны?.. Это что ли?..
— Да, да, Геша! Роллинги! Только в две тысячи двадцатом году.
— От же сука, ну, ё-ма-ё, — только и смог выдавить мой друг.
— А вот тебе от отечественного производителя, — я включил «Не плачь девчонка» в исполнении Лещенко, — видал небось, на Песне года?
Генка согласно промычал.
— А вот данный персонаж в наши дни.
И располневший, заметно обрюзгший, но все еще импозантный Лева запел: «Из всех вокзалов поезда уходят в дальние края»… «Прощай, прощай»… подпел ему бэк вокал.
Потом я показал ему отрывки из фильмов «Армагеддон», «Аватар 2» и наш недавний «Мира», где на Владивосток эпично падали обломки метеорита. Ну и на закуску не смог удержаться.
При первых кадрах и звуках загрузившего видео (я немножко перемотал), глаза у моего Генки и без того выпученные, буквально полезли на лоб, а челюсть непроизвольно отвалилась. Оно и понятно, простой советский парень, впервые в жизни…
Ну, где мы тогда могли увидеть голых баб на экране? Разве что в знаменитой банной сцене из фильма «А зори здесь тихие». Да и то, фильм выйдет только в ноябре.
А тут мой друг узрел настоящее, без дураков, порно. Да ещё такое, где здоровенный негр, со здоровенным же членом, пялил раком хрупкую блондинку. Блондинка эротично стонала и хлюпала низом, а негр шлёпал бритыми черными яйцами ей по ляжкам, а здоровенной ладонью по заднице, оставляя на белой коже красные следы. Вот они резко разъединились, актриса развернулась, и негр кончил на неё, неаккуратно заляпав всю симпатичную мордашку. Я закрыл файл.