й неделе вы увидите новое шоу — Колизей! Нет, вы только посмотрите, роботы пытаются пробиться в башню. Камень с крыши размозжил одному тело…»
Открылось, получив законодательную базу, несколько центров и школ обучающих гладиаторов. Все они были в частных руках, государство, в очередной раз умыло руки, уж лучше отвлечь людей, чем дать им время и возможность задуматься. Гладиаторы стали модой, светскими популярными звездами, лучезарные портреты счастливчиков не сходили с глянцевых обложек журналов. Схватки супергладиаторов были приравнены к спортивным состязаниям. Каждый желающий, мог, если проходил по физическим параметрам, поступить в школы ради неплохого заработка и игровых премий. Пройти курс обучения, но… для начала вам предложат подписать контракт, где черными буквами на белом бланке будет выразительно пропечатано, что фирменная школа не гарантирует вас уберечь от дамы с косой и любого физического увечья, кроме небольшой компенсации семье и денег на лечение, если поединок был достоин их. Ваши победы — ваш триумф и заработок. Последние параграфы просвещенные игровым победам обещают большие заработки и премии, согласитесь — это прельщает и даже придает уверенность, что уж с вами точно, несчастные случаи вообще не произойдут.
«Вы рискуете? Вы добровольно рискуете! Мы обещаем крупный выигрыш, но не гарантируем, что его получите вы лично, а не ваша семья. Страховые компании не будут заключать с вами договоров, но вы умрете со славой!»
Что удивительно, дураки и те, которые наполовину, находились в изобилии, спеша испытать свою карму, на потеху почтенной публике.
Представления: яркие и красочные бутафории, специальные сконструированные площадки для ведения боев, на которых шоу разыгрывают гладиаторы люди и УКУ — универсальные киборги убийцы, официальное название, хотя ничего человеческого в них не было — обычные роботы. В роботах были запрограммированы среднестатистические человеческие реакции, средняя скорость мышления — считывания информации. Киборги, со среднестатистическими показаниями человека и с программой для убийства.
«Вы сражаетесь с УКУ на равных!» — гласит в рекламном листке. «Было бы преступлением против человечества, если бы организаторы шоу заставляли вести бои человека с человеком. Такие бои запрещены и преследуются по закону. Робот и Человек! Плоть и Метал! На равных!» — кричал листок.
Курс обучения в школах «современных гладиаторов» составлял три месяца. За это время «новобранцам» прививались среднестатистические навыки в обращении с огневым оружием, давались уроки фехтования, уроки вождения боевых машин, стрельба по мишеням. Несколько уроков посвящалось рукопашному бою, а затем, по контракту, вновь обращенный гладиатор, должен был участвовать в трех представлениях, прежде чем, с большими деньгами, если повезет, покинуть фирму или продолжать испытывать судьбу, на более выгодных условиях. Фирма заключала новый контракт; ведь потребитель-публика вас запомнила и полюбила, она жаждет досмотреть ваше шоу и увидеть, когда же вы в конце концов, гребаный засранец, погибнете…
Многие, отработав положенное время, уходили с выработанной философией что, здоровье денег стоит, а вот деньги по сравнению со здоровьем — несущественная мелочь. Некоторые возвращались. Единицы оставались сразу же после окончания первого контракта. Так, у зрителей и поклонников смертельных шоу появилась целая когорта любимых Мистеров Счастливчиков от Случая к Случаю.
Cчастливчики, или люди зараженные нехваткой адреналина в крови, со временем гибли и фирма устраивала за свой счет, транслируемые по первым каналам торжественные и помпезные похороны, тех кто долго продержался и заработал зрительские симпатии и прозвища: Неутомимый, Ураган, Боксер, Чухонец, Крутой, Челюсть и Лом. Для такого случая на кладбище был выкуплен участок земли для захоронений супергладиаторов. Камеры показывали в различных ракурсах плачущие лица вдов, невест, трепещущий на ветру, зажатый в кулачке, вместе с траурным платочком, банковский чек. Эти деньги налогами не облагались. Сколько платили? Тайна… никто правду не скажет. Только все почему-то упорно думали, подсчитывали в умишке, что сума-то должна быть не маленькая…
В школы приходили простые парни, считающие, что Бог отпустил им везения, не ограничив никаким лимитом. Ребята превращались в лихих рейджеров и конкистадоров, в современных гладиаторов, в лихих парней, роботоубийц, любимцев публики. Превращались в неврастеников с нарушенными функциями речи и сна, сумевших заработать и выжить. Приходили безработные. Душевнобольные. Искатели острых ощущений на свою задницу… Просто любопытные. Отцы семейств — самая осторожная и практичная публика, почти всегда подставляющая своих напарников…
Фрэнк смотрел завершающую сцену — захват башни. Да, сегодня гладиаторы подкачали, Машины выигрывают. Как всякий телезритель, он болел за лихих парней, особенно в тех случаях, когда они явно проигрывали.
На пол звонко упала тарелка. Её осколки отлетели к его тапочкам. Ещё и ещё одна. Френк вздрогнул и оторвался от экрана. Лицо жены было бледным от ярости, даже черные кудряшки тряслись от напряжения, темные глаза метали молнии и наманикюренный перст целил в середину лба.
— Я обращаюсь к тебе вот уже пол часа, а ты ни черта не слышишь, уткнувшись мордой в экран!!!
— Ну и что ты хочешь? — с угрозой спросил Фрэнк, отбрасывая осколки посуды.
— Я хочу, чтоб ты занялся делом! Устройся на работу, к Ловенскому. Ты каждый день нажираешься до свинячьего визга! — закричала жена.
— О, мой Бог, как ты надоела мне со своими вечными претензиями. Деньги! Тебе только деньги подавай! Больше ты ни о чем не умеешь думать: деньги! деньги! деньги! Когда будет надо, я найду и устроюсь на работу.
— А когда будет надо? Я не желаю видеть тебя бездельником и пьяницей! Я не служанка! Неудачник!
— Заткнись, Джинна! — рявкнул Фрэнк. — Дай досмотреть передачу. — Примиряющим тоном добавил, — после, скажешь, чем тебе помочь.
— Уж ты поможешь, — усмехнулась Джинна. — Ты только любишь смотреть на настоящих мужиков, потому что знаешь, что сам ты — тряпка! Размазня! Неудачник! — продолжала надрываться супруга.
Френк вскочил, с ненавистью кинулся к жене, та отскочила в угол комнаты, привалилась к стене, закрылась руками и громко закричала.
— Убиваююют!!!
— Не ори! — Фрэнк шумно дышал, сжал и разжал кулаки. Именно в этот момент он и решил…
«Конечно, у меня не такая мощная фигура, как у Берсеркера или Крутого, нет стальных мышц, как у Терминатора и Чухонца, рвущих рукава рубашки, даже нет такой улыбки, как у Красавчика, но… Почему бы не попробовать. Другим везет? Везет! Я исключение? Нет!»
На другой день он забрал в банке последние сбережения, закрыл счет и поехал в Нью-Джерси — центральную школу подготовки современных гладиаторов. «Суперы-пуперы», — усмехался про себя Френк, не замечая, как у него трясутся коленки, когда он садился в автобус.
«Я ей покажу неудачника и размазню. Сучка, ты увидишь меня в настоящем деле для настоящих мужиков…» Бииип! Чух-чух! — кондуктор дал свисток, автобус дал пары.
На самом деле, он любил свою жену, таких привлекательных и темпераментных итальянок, еще поискать надо. «Именно такие: черноволосые, ослепительно красивые, с маленькими грудями и блестящими черными глазами, провожали загорелых италийцев с семи холмов в набеги на соседние племена». Фрэнк улыбнулся и перестал думать о плохом.
«Думай о хорошем и тебе повезет, оранжевый колибри», — промурлыкал он под нос, закрывая глаза…
IV
— Что теперь будем делать? — спросил Яню. — Мы в мышеловке.
Лестница, по которой они спустились, привела в небольшую подвальную комнату.
— Зато здесь есть туалет, — пошутил Фрэнк и пристроился в угол комнаты.
— Надо выбираться отсюда, Ян прав, — хмуро ответил Джон.
— Улица простреливается, — отозвался Ян. — Он осторожно поднялся по лестнице, быстро выглянул на улицу. Из противоположного дома немедленно затокал пулемет. — Ян скатился вниз.
— Как же выберемся, поставим ещё одну заградительную завесу?
Джон покачал головой.
— Такой трюк второй раз не пройдет. Машины учатся, у каждой прекрасная память, теперь они знают, как надо действовать.
— Я слышал, что фирмачи только утверждают, что у них такая же реакция как у среднего человека. Они действительно быстро самопрограммируются, прямо во время боя, — осторожно заметил Ян.
— Ты хочешь сказать, что они не такие как мы? — к ним подошел Френк, на ходу застегивая ширинку.
— Они никогда не были такими как мы, — усмехнулся Ян. — Роботы и люди.
— Нет, я хочу сказать, что гребаная фирма нас накалывает?
— Вполне возможно. Знаешь, сколько стоит один УКУ?
— Сколько?
— Под лимон.
— Ого!
— Наши представления тоже не дешево стоят, — Джон остановил разговор. — Значит так, нам надо проникнуть в дом, на верхние этажи, а уж потом думать о прорыве.
— А мне не нравится, что фирмачи с нами ведут грязную игру, — Френк упрямо выдвинул подбородок.
Джон скептически поджал губы:
— Ты это можешь доказать?
— Нет, но Ян…
— Ян тоже рассказывает о слухах. Так, разговор закончен, в первую очередь нам надо думать о спасении своих задниц, о слухах поговорим после игры.
— В том углу есть вентиляционная труба, — Фрэнк кивнул на угол, из которого пахло мочой.
— Отлично!
Все направились в угол, рассмотреть вентиляционную решетку и зловещее темное пятно.
— Ты лучше места выбрать не мог? — Ян оглянулся на Фрэнка.
Френк рассмеялся:
— Здесь лучшая вентиляция.
Джон подпрыгнул, вырвал вентиляционную решетку, отбросил в угол комнаты.
— Пойду я. — Объявил Джон.
— Почему не я? — Обиделся Ян.
— Потому что командир я, — резко ответил Джон. — Вы оба — новички, а у меня это пятое представление.
— Это ни о чем не говорит, — возразил Фрэнк.
— Говорит и о многом, — Джон пристально посмотрел в глаза Фрэнку, последний отвел взгляд, пожал плечами.