Соблазн, надо признать, подкреплен преданиями о космических странниках, которыми изобилуют все древнейшие культуры, к тому же непременно обладавшие обсерваториями и календарями. Вспомним галльского Диса — "Небо", следы которого тянутся от Британии до Индии, странствия греческого Аполлона... Не пришельцы ли скрывались за этими божествами? Кто, кроме них, и откуда же, как не с неба, мог озирать гигантские обсерватории?
Действительно, в мифах повсеместно упоминаются огненные драконы, летающие повозки и т. п. Еще один аргумент в пользу пришельцев? Не совсем: есть экспериментально подтвержденная гипотеза о летательных аппаратах, которыми пользовались если уж не друиды, то создатели "картинной галереи" Наски. Это были, правда, не самолеты или ракеты, а всего лишь воздушные шары и подобия дельтапланов. Впрочем, их существование остается пока лишь предположением. Не решающим к тому же задачи: рассчитывались ли монументальные сооружения на обзор с высоты? Или же для создателей важен был сам гигантизм к небу обращаемых символов?
Предания о космических странниках — наиболее волнующий аргумент сторонников контактов со внеземными цивилизациями.
...яйцо, созданное
магической силой богов Са и Бал,
вышло под действием собственной тяжести
из божественного лона пустого неба.
Скорлупа стала защитным панцирем,
оболочка защищала, как броня,
белое стало источником силы для героев,
внутренняя оболочка стала
цитаделью для тех, кто жил в ней...
Из самого центра яйца вышел человек,
обладатель магической силы, —
читаем в одной из тибетских рукописей добуддийских времен. Ну чем не описание прилета космического корабля?
Или взять древнекитайские, уходящие в III тысячелетие до нашей эры "Корни поколения", "Описание удивительного", "Записи об основных деяниях" и другие. Там обстоятельно описаны дела Хуан-ди и 80 (вспомним количество камней Стоунхенджа!) его помощников.
Главным среди их дел были астрономические наблюдения и создание календаря. Использовалось 12 зеркал, треножники — "подобия Великого Единого", или Дао, самодвижущиеся "повозки-сосуды". К этому же вроде бы инопланетному антуражу следует присовокупить трезубцы вместо ушей, две пары глаз и шесть рук Хуан-ди, а также круглую металлическую голову одного из его помощников. Отдельно погребенная после его внезапной кончины, она еще долго излучала тепло.
Перемещались же "сыны неба" с помощью некоего грома на огнедышащем драконе, войдя в который достигали "возраста двух тысяч лет". В рукописях он изображался иероглифом в виде четырех крестообразных перечеркнутых и крестообразно же соединенных кружков (дюзы ракеты? "летающая тарелка"?!)... Создав на Земле календарь, "сыны неба" улетели на своем "драконе" в сторону звезды Сянь-юань (Регул).
Приведя эти данные в своей научной статье "Древние мифы глазами человека космической эры", И. С. Лисевич резонно отмечает: "Невольно представляешь себе группу каких-то сложных, автономных механизмов, возможно, роботов".
Но почему не представить себе гораздо более земной вариант: фантастический жанр зародился в литературе задолго до нашего времени? А кроме того, есть и вполне осязаемые аналоги тому, что описано в древних книгах. Ряд таких находок был сделан в Высокой Могиле и других курганах Причерноморских степей.
Часть I. Пирамиды степей
ВСТРЕЧА С КОСМИЧЕСКИМ СТРАННИКОМ
Эту преграду я устанавливаю для живых.
Пусть оке среди них никто другой не дойдет
до этой цели!
Да живут они сотню обильных осеней!
Да закроют смерть (этой) горой!
Р и г в е д а
Лето 1972 года выдалось необычайно знойным.
Дождей не было с самого марта, мелиорацию планировалось ввести под Старосельем лет через десять, и посевы у подножия Высокой Могилы стояли под безжалостным небом не менее беззащитно, нежели тысячелетия назад.
Строители не торопили, и необходимости в археологических раскопках тогда еще не было. Просто руководство нашего института позарилось на самый большой курган Херсонщины в надежде поразить мир новыми сокровищами скифо-античного искусства. Начало работ вполне обнадежило: на вершине рукотворного холма встретились и битые амфоры, и бронзовые наконечники стрел... Но все это оказалось следами не захоронения, а почитания. Скифы сочли памятник делом рук своих предков; заложен же он был пять тысячелетий назад — во времена столь же от них отдаленные, насколько сами скифы удалены от нас.
Утратив к Высокой Могиле живой интерес, начальство поручило докопать ее мне — вчерашнему студенту, специализировавшемуся как раз на доскифских, древнейших курганах Причерноморских степей...
Я приспособился выходить из лагеря еще до рассвета, задолго до появления сотрудников на раскопе. Приятно было шагать дремотным проселком, расплескивая босыми ногами прохладную пыль. Словно в детство идешь, и вот-вот откроется за поворотом знакомая цепь полураспаханных, а местами еще в ковылях "степных пирамид". На месте одной из них стоит родительский дом в оставленном мной селе. Я даже стихи сочинил:
Отцовский дом — саманный. Из земли,
что взята из кургана.
Вот так когда-то возвели
пол нашего села...
Я рос как все. Но, может быть,
земля мне нашептала
немного больше древних слов —
и тайной завлекла...
Однако не воспоминания детства и не жара гнали меня в поле ни свет ни заря. Утренние тени помогали увидеть на стенках траншей такое, чего под полуденным солнцем никак не рассмотришь. Да и работалось в одиночестве лучше, голова не болела.
Начало моей научной карьеры совпало с очередным переломом в отношении к "пирамидам степей". Раньше, еще с начала XIX века, археологи раскапывали их с целью пополнения музейных коллекций, причем примитивные изделия нередко выбрасывались. Затем, в самом начале XX века, внимание исследователей привлекла конструкции могил и закономерности сочетания древних изделий и погребального обряда. Тогда же сложился доныне господствующий подход к курганным насыпям как к большим кучам земли над могилами степняков-скотоводов...
Такое отношение стало меняться лишь в 60-х годах, когда возникла мысль об архитектуре курганов.
Повышенный интерес исследователей доскифских курганов вызывали в те годы находки древнейших повозок, антропоморфных (человекоподобных) стел и расписанных красной охрой гробниц. Об их назначении особенно не задумывались: "средство передвижения", "возвеличивание патриархов", "имитация настенных циновок"...
В общем, я был совершенно не подготовлен к восприятию тайн Высокой Могилы. Да и другие археологи тоже.
Незадолго до открытия погребения "космического странника" едва не случилась беда: один из наших бульдозеров напоролся на склад боеприпасов...
В ожидании саперов сотрудники экспедиции сидели в лесопосадке и вели такой разговор:
— Вот дурной был народ! Оттакенную гору земли — над пустыми могилками. Одни трухлявые кости! Понятно бы — меч или сбрую... А может, селяне уже растянули? В Староселье столько слухов про клады! — начал старший из двух бульдозеристов.
— А ты слушай, — лениво отозвался Женя-фотограф. — Сколько мы погребений расчистили, семь? И хоть в одно кто-нибудь лазал до нас? И не за чем было: эпоха доклассовых обществ! Всеобщее равенство и нищета.
— Может, вождей хоронили? Что над ними — такую вот гору? — не слушая Женю, продолжает рассуждать вслух Петрович. — Так тоже вроде бы нет: и детей тут же они хоронили.
Фотограф равнодушно молчит, а я притворяюсь спящим. Что переливать из пустого в порожнее — ничего нового к тому, что раньше рассказывал, сейчас все равно не прибавлю.
— А чем насыпали? — бубнит себе дальше Петрович. — Бульдозерами вот — и то третий месяц пошел. А они, конечно, вручную... И для кого? — для голоты. Горшок из грязи — и то не при каждом.
— Ну, если по нашим могилам судить... гвозди да пуговицы, — вмешался его напарник, Сашко. — Так делать вывод, что мы — дикари?!
Старик помолчал, а затем еще более рассудительно, желая позлить спорщика, выдал:
— Мы — не дурные. Так-сяк закопали, лопатой сверху приляпали — вот тебе и... А они оттакенную гору земли! Дурная ж работа!..
— Ха! — начал заводиться Сашко. — Вы, например, в Сталинграде бывали?
— Ну!
— Мемориал на Мамаевом кургане там видели?
— Когда я там был, так не до памятников было! — с большим достоинством бросил Петрович.
— Э-э! — насмешливо отозвался фотограф. — Ты, дед, не уходи от вопроса!.. Сашко подводит к тому, что и у нас много дурного труда. Нет, мемориалы — дело, в общем-то, нужное. А военные расходы?.. Знаешь, сколько стоит выпущенная в небо ракета?
— Ну? — нехотя буркнул Петрович.
— Сколько такая же болванка из чистого золота!.. А ты кажешь: дураками, мол, были. Так и счас не умней!
Петрович ругнулся в сердцах: и чего, дескать, пристали? Но сдаваться не стал.
— Да будь мое право, я б тринькать гроши не дал! И спутники эти — пуляем один за другим... и раскопки эти проклятые — пустое же место шуруем! Мешает каналу? — вот и сровняли б, и все!
— Специалистам виднее: пустое или, может, и полное...
— А!.. Кончай перекур! — подхватился Петрович. Я сделал вид, что отхожу ото сна. Было стыдно и за себя, и за предков, которые построить построили, а вот оставить завет позабыли.
Я оказался не прав. Вскоре открылось нам погребение и началось приобщение к тайне.
Погребение с колесами нашли при вскрытии последней траншеи. Случилось это в субботу, под конец рабочего дня. Бульдозерный нож срезал очередной ломоть грунта и обнажил полуистлевшие ступицы.
Такое в моей практике было. Я уже знал, что здесь ожидать. Поэтому махнул Петровичу: отъезжай, глуши мотор! — и присыпал землей находку. До понедельника.