— Ты дорого заплатишь за это, Эльвер!
Так, все соответствует моим предположениям. В лагере на самом деле подумали, что я, наплевав на предоставленную мне отсрочку, коварно заманил Варну в хитро расставленную ловушку. Стерпеть такое было выше моих сил, и я холодно бросил в микрофон:
— Глупец… Сначала узнай, что случилось с Люгоном.
— Где Регелла?
— Она со мной… Я решил взять ее в заложницы.
— У тебя нет ни единого шанса избежать возмездия.
— Кто знает? И вообще я пока еще на воле.
На этом связь обрываю. Последующие за сим комментарии меня не интересуют. Пора заняться Регеллой. На ее окаменевшем лице застыла маска невыразимого ужаса. Для начала я разоружил девушку, затем осторожно возложил на пилотскую кушетку. Потом сделал укол, ускорявший выход из состояния заморозки. Одновременно я старался присматривать за экранами, опасаясь, как бы Фелтин с его ребятами по незнанию не влипли бы в ту же историю, что и Варна, попав под колдовские чары большого красного бугра. Конечно, можно было бы предоставить событиям развиваться своим нормальным чередом по принципу «на войне как на войне», но решиться на такой шаг я не мог. Бросившись на помощь попавшим в беду, я оставил камеры в режиме записи. Сейчас, когда появилась свободная минута, я целиком прокрутил на экране только что пережитую ужасную сцену.
Особенно пристально всматриваюсь в эту прозрачную, молочного цвета штуку, которая так вольготно пристроилась на каменном антаблементе вершины холма. На вид — это какой-то студенистый шар без сколь-нибудь выраженной структуры. Он выбрасывает вовне струи, похожие на молочные ручьи, выдувает пузыри, смахивающие на ложноножки или на щупальца осьминога, прекрасно подходящие по размерам тому гигантскому спруту, который столь неласково цеплялся к эликону.
Одним словом, нечто сферообразное, без определенной формы… но способное в то же самое время принять любую их них. По меньшей мере такое у меня складывается впечатление. В любом случае я так и не смог выявить в этой пухлой массе ничего, что хоть сколько-нибудь смахивало бы на голову или напоминало бы подобие нервного центра.
И несмотря на это, штука обладает потрясающей гипнотической силой. Ее зов неодолим. При этом ты сохраняешь всю ясность ума, прекрасно во всем себе отдаешь отчет… вроде бы остаешься полностью хозяином сам себе, но безрассудно и слепо стремишься к ней.
Позади зашевелилась Регелла. Оборачиваюсь. Она приподнялась на кушетке, в глазах — еще смятение и пустота. Медленно проводит руками по лбу, встряхивает головой:
— Что бы это могло быть?
Она напряженно, с ненавистью смотрит на изображение на экране. Я пожимаю плечами:
— Пытаюсь разобраться. Сам чуть не угодил в этот капкан, поэтому из кожи лез вон, чтобы предупредить Варну. Если бы не ты, возможно, сумел бы спасти и Люгона.
— Я поняла это слишком поздно.
Резкая морщина прочертила ее лоб. Схватившись за пояс, она обнаружила, что осталась без дезинтегратора. В глазах молнией метнулся гнев. Затем, смирившись, она вздыхает:
— Я что, теперь пленница?
— Придется свыкнуться с этой мыслью, Регелла. Глупо было бы с моей стороны не воспользоваться такой возможностью.
— Тем самым ты все же спас мне жизнь.
— Нет, одно с другим никак не связано. Я лично видел, как эта штука заглатывала, животных целиком… И уж, конечно, никак не мог допустить, чтобы такое случилось с вами. Тем более что вы не очень-то и ответственны за свои поступки.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Все вы подверглись воздействию аннигилятора сознания… То есть в том, что касается меня, вы сейчас действуете не по своей воле.
— У нас приказ уничтожить тебя всеми доступными нам средствами.
— Да… не мудрствуя лукаво, если я сдамся добровольно, и с помощью робота-ликвидатора в случае сопротивления.
— А ты и в самом деле намерен померяться с нами силой?
— Представь себе. У меня нет ни малейшего желания ни погибать, ни корчиться под пытками.
— Но ведь таков Закон, Эльвер.
— Уже века, как он устарел.
Боковым зрением вижу на экранах, как на пляже сел транспортный модуль. В него загрузили Варну и его приятелей. Регелла обеспокоенно интересуется:
— И как же ты намерен поступить со мной?
— А никак. Тот факт, что ты находишься у меня на борту, заставит Варну поломать голову. Теперь он не решится пустить мой эликон в распыл… по крайней мере я надеюсь на это. Главное сейчас для меня — выиграть время. Действие аннигилятора сознания ведь не вечно.
Она покачала головой.
— Мое присутствие на борту никак не повлияет на решимость Варны выполнить задание.
— Не бойся, как только почувствую, что мое положение стало действительно безнадежным, дам тебе возможность улизнуть, пока не станет слишком поздно.
— Ничего выпрашивать у тебя я не намерена… Почему ты сбежал, Эльвер?
— Очевидно, из чувства протеста. Я не согласен с тем, что нас забрасывают на чуждые планеты, не оставляя никаких средств для самообороны. Не приемлю я и невозможность когда-нибудь возвратиться на Мандралор. Если вдуматься, то в сущности шумная пропаганда, зазывающая нас в Учебный центр, преследует всего-навсего одну цель: очистить общество от склонных к риску, бедовых его членов. Отсылая нас всех потом в космос без права возвращения, Совет мудрецов обеспечивает себе возможность верховодить без какой-либо оппозиции.
— Конечно… Но какое это имеет значение, раз мы предпочитаем сами ради риска и приключений отправляться куда угодно?
— Согласен, если это делается нормальным путем. Но посмотри, что, к примеру, происходит здесь. Нельзя исключать, что немало наших уже ступали на эту планету… оказывались рядышком с этим таинственным красноскалистым холмом. Возможно, это и не такой уж уникальный феномен во Вселенной. Спрашивается, как они могли справиться с этой мерзостью, не имея соответствующего оружия и возможности где-то укрыться от опасности?
— Рассуждая так, ты, видимо, прав… Но, возвращаясь все же к теме нашего разговора… Почему ты нас в таком случае спас? Ведь твоим интересам отвечало как раз обратное: не мешать нам погибнуть. Тебе следовало отнестись к нам столь же беспощадно, как поступили бы мы по отношению к тебе. Одним ударом вывел бы из строя пятерку заклятых врагов.
— Я уже ответил тебе на этот вопрос: не могу я так поступать… Ведь мое сознание и совесть ничем не замутнены… Для меня вы были просто товарищами, оказавшимися в тяжелейшей ситуации.
Регелла замолчала, ее лицо словно затвердело. Убежден, что мои аргументы произвели на нее впечатление, но насильно встроенная в нее линия поведения по-прежнему побуждает ее оставаться в лагере моих противников.
— Если ты дашь мне честное слово, что не будешь пытаться что-то предпринимать против меня, не будешь стремиться удрать отсюда, то перестану обходиться с тобой как с пленницей, Регелла.
— Ты должен понимать, что я не могу на это пойти.
— Даже на время?
— Как это понимать?
— Например, до завтрашнего полудня.
Ее уста тронула улыбка. Чуть поколебавшись, она капитулировала:
— Ладно. Считай, что на этот срок мы договорились.
Летательный модуль взмыл с пляжа в воздух. Разговаривая с Регеллой, я ни на секунду не выпускал из поля зрения экран. Отметил, что они оставили на месте в качестве наблюдателя Ардана вместе с роботом-ликвидатором.
— Смотри-ка… я думал, что Ардан был в вашей группе.
— Ты, должно быть, спутал его с Орто. Они внешне очень похожи друг на друга.
— Скажи ему, чтобы он не снимал с головы гермошлема.
Регелла подошла к передатчику.
— Говорит Регелла. Ардан… ты узнаешь мой голос?
Ардан приподнимается с песка и автоматически кладет руку на рукоятку дезинтегратора. Но Регелла продолжает как ни в чем не бывало:
— Я действительно захвачена Эльвером, но к тому, что здесь произошло, он непричастен. Как раз наоборот. Он всех нас спас от жуткой смерти. Варна подтвердит это, как только выйдет из состояния летаргии.
— Тебя наверняка вынуждает так говорить Эльвер… Не верю тебе.
— Это не имеет никакого значения, Ардан. Прошу тебя только об одном: замкни гермошлем своего скафандра.
— С какой стати?
— В любую секунду может возникнуть мощная притягательная сила неизвестного свойства, которая уже погубила Люгона и робота.
— Ты в своем уме? Что еще за сила?
— Без гермошлема ты не сможешь противиться ее властному зову. Тебя будет обуревать всепоглощающее стремление подняться на холм рядом с пляжем.
— Я как раз собираюсь взобраться на него, чтобы осмотреть окрестности.
— Ни в коем случае!.. Надень шлем и дождись официальных распоряжений от Варны.
— Пошла ты…
Ардан пояснил свою мысль полным презрения жестом, но нашей рекомендации тем не менее последовал. Робот-ликвидатор в это время неустанно рыскал туда-сюда по пляжу, внюхиваясь в оставленные мною следы. Неоднократно он застывал, развернувшись в сторону холма., как если бы реле его электронного мозга чуяли исходившую оттуда опасность.
Я недоумеваю, почему это Варна не подает никаких признаков жизни. Ведь его должны были подвергнуть медицинской обработке сразу же по возвращении на базу, и при нормальном развитии событий он давно уже должен был бы «оттаять».
Не на шутку обеспокоенный, решаю сам прояснить обстановку и вызываю на связь эликоны преследователей. Почти сразу же откликнулся Арион.
— Говорит Эльвер. Хотел бы переброситься парой словечек с Варной.
— Варна не в состоянии вести с тобой разговор.
— Он что, еще не вышел из оцепенения?
— Нет, вопрос не в этом… Пришлось надеть на него смирительную рубашку.
— Что?
— Едва он пришел в себя, как тут же стал порываться куда-то бежать. Говорит, что непременно должен подняться на курган, рядом с пляжем. То же самое творится с двумя другими. Что-то вроде наваждения. Мы, естественно, стали их удерживать от этого шага, и тогда все трое страшно рассвирепели…