Тема безопасности с этой точки зрения звучала уже несколько иначе. Не только заместитель, но и личный телохранитель. Как Валев, Звачек, и, вероятно, Александр Кабарга.
— Что по мнению? — достаточно спокойно для только что сделанного открытия, поинтересовалась я, принимая чашку с кофе. Прежде чем сесть, поднесла ее к губам, но в последний момент передумала делать глоток. — Спасибо, не люблю горячий.
«Я — знаю», — не прозвучало, но это была уже его заслуга.
— Я очень старался к чему-нибудь придраться, — предлагая перемирие, улыбнулся Шаиль. — Несколько недочетов по контролю данных, но эту информацию я сбросил Кидарзе.
Выслушав, сделала очередную заметку. Мне стоило озаботиться сведениями обо всех полномочиях, которые были предоставлены сидевшему напротив меня типу.
А он между тем продолжил:
— Есть предложение о дополнительной подготовке на базе СБ. Желательно, насколько это возможно, регулярной.
В этом месте пришлось согласно кивнуть. Несмотря на достаточно жесткие требования к физической форме и навыкам владения оружием, этой самой подготовки у нас было то слишком много, то также, слишком, но уже мало. Людей не хватало. В последнее время — очень не хватало.
— Еще я обратил внимание на твою… особую любовь к отделу оперативного сопровождения, — продолжил он, поощряемый моим молчанием.
— Это ты о моей дружбе с Эдуардом Эскильо или каждодневных тренировках личного состава отдела?
— Второе, — отставив в сторону свою опустевшую чашу, укоризненно произнес Шаиль. И когда успел допить? Вроде только он и говорил… — Недопустимое в текущих обстоятельствах благородство.
— От их действий зависят жизни моих сотрудников, — не споря, но и не соглашаясь, заметила я, повторив тот же аргумент, которым реабилитировалась перед Ровером.
С этим кадром уже сработавший один раз вариант не прошел:
— С этого дня охрану всех Главных обеспечивает отдельное подразделение, вошедшее в состав отдела Эскильо.
— Обложили? — тяжело вздохнула я, догадываясь, что отказ от подобной опеки вряд ли будет принят. — А как же связи на стороне?
Попытка перевести все в шутку не удалась, мой заместитель с расширенными функциями был настроен решительно:
— Все изменения, которые я хотел бы провести во время твоего отсутствия, сброшу на утверждение завтра утром. — Заметив мой недовольный взгляд — я была противником лихорадочных действий, слегка успокоил: — Ничего кардинального, все по мелочи.
— Это радует, — избавляясь от все еще полной чашки, протянула я. — Давай по плану.
Мой вариант уже «висел» на второй внешке.
— Знаешь, — не без иронии усмехнулся Шаиль, заставив меня удивленно приподнять бровь, — я очень удивлен, что этот парень до сих пор жив.
Я была с ним солидарна, но предпочла выслушать чужую версию, так что промолчала, лишь бросила быстрый взгляд на кофе, который только пригубила.
Еще бы понять, что меня так тревожило…
— Просмотрев все, что было по его делу в доступе, могу однозначно сказать — даже с поддержкой СБ нам его не вытянуть. Это там, на Самуи, полная импровизация сыграла свою роль, а здесь… Как он только умудрился откопать эту информацию?
— Вот из таких подростков и получаются лучшие хакеры, — философски заметила я, пытаясь определить, когда же именно возникло то ощущение неправильности происходящего, которое мешало сосредоточиться, перетягивая внимание на себя. Сканеры, детекторы… кабинет был утыкан ими. Оружие, химия, дурь… Несмотря на работу безопасности, в этом здании обитали сплошные перестраховщики. — Нестандартность мышления, полное отсутствие стереотипов. Он просто не знал, что эту систему кодировки взломать невозможно.
— Неучтенный фактор? — добродушно засмеялся Шаиль. Оборвал смех резко. — Там ничего нет, можешь пить спокойно. Ты «поймала» скрытое намерение.
Обдумывала я его заявление доли секунды. Все-таки не зря свербило, этот парень был фальшивым насквозь. И про Валева, настоящий статус которого при их знакомстве я поостереглась назвать, ему было точно известно.
Неприятно, но… пока ничего не выходило за рамки моих предположений.
— У меня блокировки и боты, — парировала я довольно равнодушно. — Мало найдется ядов или дури, способных их пробить.
Уверенность в тоне его нисколько не смутила. Взяв мою чашку, опустошил залпом, поставив рядом со своей, скептически заметил:
— Для снятия ментального скрина после заданного вопроса требуются доли секунды. Эти сканеры редкость, но у наемников они уже встречаются.
— Ты — эмпат? — задвинув куда подальше внутренние терзания, поинтересовалась я. Мир сошел с ума, заигрался. Все, что я могла — смириться с этим и продолжать делать свою работу.
— Элизабет, — так и не снизойдя до ответа, начал Ханаз неодобрительно, — ты не понимаешь, с кем тебе придется иметь дело. Весь прежний опыт, полученные тобой за десять лет службы навыки, не дадут тебе преимуществ перед этими людьми. Только сверхосторожность, только игра на опережение, только перестраховка…
— И ты собираешься научить меня этому за оставшиеся семь дней? — скептически поинтересовалась я. Не слишком ли поздно кое-кто задумался о недостаточности моей подготовки?
— Хотя бы подшлифовать то, что ты уже умеешь, — «обрадовал» меня Шаиль, вырывая из мрачных размышлений о собственной судьбе. Клин — клином. — Я предлагаю оставить объект на Земле, отправив к месту лежки пустышку. Устроим шум, добавив в комбинацию третью сторону и вывезем.
— Неплохо для первого раза, — проигнорировав очередную смену темы разговора, не без удовлетворения заметила я. В моем варианте тоже была линия с ложным сопровождаемым. — Но оставить без прикрытия нам никто не позволит. А раз так…
— Лагерь предварительной подготовки к поступлению в Академию Розыска, — оправдал мои ожидания Ханаз. Эту свою идею он держал про запас. — На ближней дистанции — молодые маршалы или стажеры в роли курсантов, на дальней — кто посерьезней, воспитатели, а то и преподаватели.
— По срокам смотрел?
Шаиль кивнул:
— В Радужном. Заезд через двенадцать дней. Три мы уж как-нибудь продержимся.
— Оставляем, как предварительный, — вставая, подвела я итог. — Готовь подробную разработку и список на согласование. У тебя — сутки.
— Понял, — отключив внешку и прихватив со стола планшет, поднялся он следом за мной. — Сегодня сопровождение возглавляю я. Давай обойдемся без эксцессов…
— А что я за это буду иметь? — довольно безразлично уточнила я.
В «заигрались» ведь можно играть и вдвоем.
— Расскажу кое-что о Скорповски, — усмехнулся он, отходя к двери. Остановился, обернулся.
Я качнула головой, не признавая обмен равным. Кто бы рассказал, что буду торговаться с собственным заместителем… Шторму за это точно не расплатится.
— Добавлю парочку эмпатических ударов. Простых, но действенных.
— Договорились, — подчеркнуто вежливо улыбнулась я. — Предупрежу за десять минут до выхода.
Ответа не последовало, но мне он и не был нужен. Работать этот парень умел, со всем остальным мы обязаны будем разобраться, хотим это или нет.
Глава 4
— Меня — на ближнее прикрытие по причине засветившейся на Приаме физиономии. Это официальная версия. Неофициальная…
— Твоя жена, — понимающе кивнул Валанд.
Вернулся он на Таркан всего лишь час назад и, посчитав, что красный информер на двери кабинета полковника достаточное основание, чтобы отложить доклад, отправился в сектор, отведенный их группе. Шаевский находился там один — ждал его прибытия. Остальные, впервые за последние несколько месяцев, отправились по домам вовремя.
— По ней что-нибудь решено?
Марку было лучше, чем кому-либо из команды известно, настолько тяжело давалась Виктору подобная… совместная жизнь. Выдержка — выдержкой, но сквозь барьеры самообладания все равно прорывалась жгучая, терпкая ненависть. Не к этой женщине лично — бессмысленно и непродуктивно, к самой ситуации, в которой оказался даже не он, Шаевский, а их дочь, став заложницей сволочизма его долга и предприимчивости ее матери.
Шторм со своими прогнозами не ошибся, стоило Анне слегка освоиться на Таркане, как она начала проявлять настойчивый интерес к службе мужа.
В ход шло все. Сначала ласки, внимание и необузданный секс, потом подключились истерики, основным мотивом которых выступало ее одиночество и постоянное отсутствие Виктора. И даже попытки «слежки» за ним, которые пресекались через одну. Чтобы вроде как и проявить свою квалификацию, но и дать возможность Анне поиграть в шпионов.
Будь Шаевский «избалован» семейными буднями, все применяемые женой методы выглядели бы совсем уж примитивными, но, принимая во внимание благодатную почву его длительного воздержания и «воскресшие» после Приама чувства, вполне подходило под разряд приемлемых.
Хорошо еще, что к этому времени полковник уже исполнил свое обещание и пристроил Лауру в закрытый пансион, где обучались дочери знатных старховских семейств. Еще один штрих к портрету Анны… Сам Шаевский выкраивал время, чтобы хотя бы раз в декаду, но навестить свою Стрекозу, как он называл девушку. Сама же мать о дочери словно и забыла, обходясь лишь передаваемыми через мужа приветами.
— Да, — скривился Виктор. — Как только разберемся с этим делом. Все, что было возможно, мы из этой связи вытянули, но Лаура… Когда будет поставлена точка, я должен быть рядом с ней.
Валанд понимающе качнул головой. Своих детей у него не было, но, глядя на счастливый блеск в глазах Виктора, когда тот рассказывал о дочери, он сожалел об этом.
Увы, единственная женщина, которую Марк видел в роли их матери, принадлежала другому.
И это было правильно… для нее.
— Как, утвердили?
— Дурь.
Валанд на секунду задумался, помня о первоначальном варианте устранения, который предусматривал несчастный случай, и, неприязненно сощурившись, уточнил: