Ну и во время обзорной экскурсии на автобусе туда-обратно по изогнутому серпантину подъёма каталонка-гид, неплохо, кстати, владеющая русским, нашей бы Пилар то в пример, назвала один из таких приметных затейливо изогнутых придорожных бугров Чёртов Перст. После экскурсии не удержался, подошёл и тактично ей объяснил, что правильно и идеологически верно говорить не совсем так, как она нам сказала. По всем церковным канонам, что нашим православным, что их католическим — это только у Бога перст, а у чёрта — всего только лишь палец и никак и никогда более. Записала, чё… Пригодится, мол. Верно ж всё подметил о бъяснил обстоятельно, не поспоришь. Нам, носителям языка — всяко виднее что у нас как называется и почему.
Про мои сложности в Дебюте, опять же к ним возвращаюсь. Так я было поначалу думал… Ну мне-то уже и не привыкать, и в гордую одиночку уже в который раз начинать за что-то браться. Колючими ёжиками ж «оп-пу»-то не испугать… «Плавали — знаем!»
И вот тут-то на нашей чистоте, что поисковикам известна, под вечер внезапно выходит на связь Имир. Да та-а-ак приятно радует…
«Дорогой Дневник, нет тех слов, чтобы полною мерою описать все те мои восторженные чувства тогда, приятно охватившие…»© Ну, вы меня и нас верно и однозначно поняли.
Короче говоря, в ходе своего рейда они обнаружили катер-буксир только-только в тот день перенесённый с моей Волги, да и вообще приписанный аж к Казанскому речпорту. Вот ведь оно как! Знак? Ещё какой! Мало того, его команда уже и сама прошлась частым гребешком по ближним к ним островкам и собрала с них некий «урожай» — и ещё нескольких наших же с ними земляков. Чудо от Смотрящих или…? Неужто ветренная Госпожа Удача наконец-то повернулась к нам не тупой крутою кормой, а лучшей и правильной стороной и осенила своей благосклонной улыбкой? Хотелось бы надеяться на то…
Он их, конечно же, сходу зазвал и пригласил к нам — «познакомитьтся» с добрейшим и радушным Котом, да и вообще… Он там «играл и пел» как, словно бы, «солист Больших и Малых», но заинтриговал и убедительно заинтересовал всех сразу. Наши они теперь, хотя ещё офицально не вступили, но коллективное согласие на то уже дали. Сами захотели прислониться. Это ж совсем-совсем другое дело — адекватные и, что ещё много важнее, с нужными нам специальностями и навыками, земляки, а не очередные ленивые и капризные сильно смуглые «сборщики упавших бананов»… Кто в теме — меня отлично понимает, о чём это я сейчас упомянул. И этноформат тех новичков именно нам, Дому дюже подходящий — все они, и пассажиры, и команда — почти сплошь русские и татары. Яхшы һәм ярар, иначе говоря (хорошо и ладно — тат.), нам всё пойдет. Всех таких охотно к себе примем . И рады будем. Тем более, с катерком-то и готовой его и опытной командой ветеранов-речников… Это ж ух как круто!
Придётся недавно обещанную ему поляну надолго теперь уже совсем далёко не откладывать и накрыть — честно заслужил! И прошлые свои косяки уже, выходит, тем самым, исправил. И ему, и прочим его суровым поисковым «пингвина́м». Ни сколь не жалко за такое отдариться, чем уж смогу. Да, кстати, мне лично его и уже ж есть чем адекватно обрадовать в порядке встречного начальственного алаверды…
Смог же его главную заветную просьбу выполнить, смог! Да ещё как. Исхитрился. О чем я? О семье… чтоб вся тут с ним была. Его Светлана, супружница, то бишь, тогда же буквально влезла в наш с ним разговор и сразу голосом с нашей стороны и обозначилась. Мол, «она тоже тут теперь очутилась и со всем семейством с нетерпением ждёт его скоро…» Как та верная декабристка, ага, что тоже ломанулась за непутёвым мятежным мужем на каторгу, и… Да все про таких знают. Повторяться не буду. Их немного, но они — есть. Вот и она из таковых.
Наши здешние околотропические Острова морозной и тяжёлой сибирской каторгой уже никак не назовёшь. И не сравнить, даже и при всём на то желании, но после суровых вологодских зим, здешняя, «сильно НЕ прохладная», скажем так, погодка… Короче, из начала снежной зимы, да прямиков в здешнюю жару… Тот ещё скок-перескок…
Мне только и осталось, что снова тут же скорректировать свои планы и задать новые дополнительные вводные ЦУ — гнать свою лодку рано поутру им навстречу, а им, кораблику — на всех парах мчать ко мне.
Предполагал, что где-то по пути проведём мы скорую рокировку — и он, и его поисковики и большая часть новичков- пассажиров пойдут с Пилар на Дом, а я на том катере — полечу на Победу. Как бы не так! Вот скажи что-то вслух или «громко подумай»… И господа Смотрящие всё-всё вывернут по своему. Вот и в этот раз…
продолжение (разговорно-приклаДный Миттельшпиль) — следует!
ИнтерлюдияСысой. ч.9. Погнали наши городских…
Глава 9. Погнали наши «городских». Хуанов, Хулио и Педров…
А обратить внимание заставила зашипевшая рация у него на груди. Она и зашипела, и из неё полился поток неразборчивых фраз на испанском, которого я не понимал ну вот совершенно. Единственное, что было понятно, это имя Хуан, повторённое несколько раз. Похоже, этого незадачливого мекса, как раз, именно так и звали. Вот теперь его подельники со всё возрастающим беспокойством и вызывают внезапно замолчавшего своего соратника.
Опасливо приблизившись к покойнику (а вдруг притворяется и сейчас ка-а-ак дёрнется?) и баюкая сломанный палец левой рукой, выдернул рацию из его нагрудного кармана. С рациями дел я никогда не имел. У нас-то на заводе они на кой-нужны? Чать, проще дойти до нужного человека было… Или громко крикнуть, да и всё. Но тут, видать, всё настроено. Только говори. Насколько я знаю — нужно зажать нужную кнопку-клавишу и говорить. Пока держишь её, голос идёт в эфир. Отпустил — снова на приём работает. Вот, собственно, и все мои скудные знания о рациях. Ну ещё частоты какие-то там. Но как их выставлять — для меня уже вообще тёмный лес. Но к частотам-то мы лезть точно не станем, а вот ответить чёртовым захватчикам уж очень хочется.
Искомую кнопку нашёл путем простой логики. Сверху торчит штырёк антенны и рядом два цилиндрика. Ну это не кнопки явно. Это те самые, как их… зар-раза… Потенциометры, во! Какие я слоова, оказывается, знаю — гордиться можно. Короче, «крутилки». Как раз, частоту или там звук регулировать. Их не нажмёшь. А вот сбоку сразу три кнопки. Одна большая сверху, и две маленьких снизу. Логично предположить, что искомая — именно верхняя. Самая большая.
Неловко взяв рацию левой рукой, зажимаю её и медленно, мучительно поднимая из глубин памяти все свои невеликие знания английского языка, раздельно произношу почему-то враз охрипшим голосом:
— Ай. Килл. Ю. Френд.
Несколько секунд рация придушено молчала, а потом разразилась эмоциональной бранью на смеси испанского и английского языков. Ага! Зацепило сявок! Вот так-то. Знай наших! Вступать в перепалку я не собирался и попытался выключить рацию. Сначала нажал по очереди обе нижние кнопки. После первой цифры частоты замелькали было, но сразу же вернулись на прежнюю волну. Автопоиск это у них, что ли? А вторая зажгла фонарик, вмонтированный в рацию. Нажал её ещё раз, отключая. Блин, а как её совсем отключить-то? А-а-а-а… Сообразил. Справился без подсказок. Один из шпынёчков сверху — точно ж регулятор громкости. (Надпись Volume все знают, я — тоже.) Просто выкручиваем её в ноль, и вуаля. Она отключена.
Сую замолчавшую рацию уже в свой нагрудный карман и нагибаюсь, выковыривая из рук мертвеца его автоматик. Точнее, пистолет-пулемет наверное. так надо сказать? Маленький такой. Ухватистый. Словно игрушечный.
Перед магазином специальная рукоятка торчит. Ладная вещица. Не сразу сообразил как отщёлкнуть магазин. Но ведь сообразил всё-таки. Заглянул внутрь — пусто. Высадил гад всё до железки. Но вон же на поясе у него и ещё несколько торчат, вот и выдергиваю их из его разгрузки. (Блин, её бы целиком снять, но дыра в центре и всеёкровищей загажено.) Так что берём пока только патроны. Из пяти магазинов два оказались пусты. А в трёх остальных коротенькие, явно пистолетные патрончики. По тридцать штук в каждом. Это гуд. Такой игрушкой и одной рукой можно пользовать. Не то, что моя дура здоровущая… Дура-то она «дура», но себя уже неплохо-таки показала, а эту трещётку современную ещё ведь как-то пристреливать, осваивать под себя надо, а времени на то нет ну совершенно!
Опять поморщился на боль в пальце, хотя из дёргающей она стала просто тянущей и тупой такой. И палец опух неимоверно… Несмотря даже на рваную рану. Вроде и кровь должна стекать, с чего бы опухать-то? Но вот опух… А лопух и олух — это я сам. Критика от самого себя — это не так обидно, это, скорее, самоирония. О, а вот в карманчиках на плечах у мексиканца (ну где ещё обычно шевроны нашиты) оказались тугие тюбики бинтов. Блин, и вот что стоило мне сперва его обыскать, а потом уже свою собственную футболку рвать? Культурно бы и перевязался, а не вот это безобразие. Но переделывать ничего не стал. Я просто чувствовал, как время утекает. Нужно поторопиться. Скоро что-то случится. Жопным нервом чую.
И точно. Стоило мне подобрать свой карабин (в отличии от своего хозяина, абсолютно не пострадавший. Улетел не на камни, а в заросли кустарника, так что сколов или повреждений ложа не было. Так, несколько мелких царапин), как снова неподалёку (остров у меня небольшой, тут всё и всегда неподалеку или рядом) загремели выстрелы. На этот раз, уже в той стороне, где должен был засесть Андрей со своей супругой.
Первой реакцией было мчаться туда, сломя голову. Наших же бьют! Но я сдержался. Во-первых, выстрелы звучали как-то размеренно. С большими паузами. Не похоже на заполошную пальбу в центре острова. Такое ощущение, что Андрей планомерно претворяет наш план в действие и просто отстреливает