В моих мечтах я поселился в ней, и по ночам, в отсутствии работников, читал книги…
Притворяться простым котом было тяжело… Жизнь в деревне скучна и однообразна. Мне оставалось только жить воспоминаниями, кстати, я в точности помню сказку про гусей. Вовсе они не были такими уж обычными…
Глава 4 — Стая «Гуси» — начало
«Гуси-лебеди, или киднеппинг на крыльях»…
Сначала были гуси, а «лебедями» они стали, потому что так захотели…
Однажды большая стая диких гусей решила остановиться на ночлег в незнакомом месте. Лил дождь, громыхал гром, и вожак стаи принял решение о снижении на берег пруда.
Глупые гусыни, первогодки, от страха одна за другой оставили по яйцу в невысокой траве. Когда непогода утихла, и занялась заря, гуси снова встали на крыло, улетая в привычное место обитания…
Утром старая ведьма, пришедшая за водой к пруду, обнаружила тринадцать гусиных яиц. Собрав их все в подол, отнесла в старый покосившийся дом. Найдя ветхую корзинку, она устлала ее соломой и выложила яйца, поставила ближе к печи. В мечтах, что она уже холила и лелеяла, были: стая гусей, несущих ей яйца, и много вкусного мяса…
Она в течение года их растила, надеясь на чудо. Отпаивала настоями трав, купала, пела песни, читала книги, привязываясь к ним все больше и больше…
А они выросли…
И теперь являлись не просто гусями, а самыми настоящими магическими существами, разумными!
Решили они хоть как-то отблагодарить ведьму за приют, потому что они видели, как бедно живет старушка, отдавая последнее, чтобы их вырастить.
Тут — небольшое отступление. В сущности, они были добрыми, незнающими о зле…, но, столкнувшись с реалиями древней Руси, они, конечно же, потом и возмужали. Так сказать, доросли до банды, терроризирующей всю округу.
Ранней весной они, поднявшись на крыло, улетели в поисках… работы, наивно полагая, что вот их где-то там ждут с распростертыми объятиями!
Прилетев в ближайшую деревню, сев посередине улицы, они громко загоготали, рассказывая людям, с чем пришли к ним. На радостях встречи с ними, крестьяне открыли пальбу из ружей, метко подстрелив троих…
Стая, быстро взмыв в небо, едва смогла долететь до ближайшего ручья, испуганно падая в воду.
— Братья, я что-то не понял, почему они в нас стреляли? — сказал главный гусак Маурицио голосом итальянского мафиози.
— Может, мы говорили с сильным акцентом, и они нас не поняли? — прогнусавил второй гусак Аполлос.
— Да какой там акцент! — растопырил крылья Ильясе. — Они — варвары, увидели в нас добычу! — (не забывайте про итальянский акцент).
— Хватит! — зашипел на них Лионсе. — Мы в перестрелке потеряли троих братьев! Надо менять тактику! Люди нам — не ровня!
— Что ты имеешь в виду? — топтался рядом скромняга и франт Георгиос.
— А то, что мы выше их… умнее. И я тут подумал: а если не просить, а брать самим? — Лионсе постучал концом пера с крыла по своей голове.
— Красть? Но это же преступление… — Маурицио не то, что бы был против, но огорчился, что не он предложил это первым!
— Мы не будем красть, мы будем изымать излишки… — Лионсе смотрел на собрата склонив голову (у него на клюве росли странные черные перышки, напоминающие франтовские усики).
— Можно начать с зерна… Мы давно его не ели, — толстый гусак по имени Толино неуверенно топтался на месте.
— Ты-то, конечно, самый голодный! — возмутился гусь Фернацио.
— Он дело говорит! — одернул его Маурицио, — но сейчас весна, и зерно в амбарах. Как его изымать?
— Ждать ночи, и лететь на разведку! — авторитетно заявил Ильясе, — я увидел на краю деревни, большой амбар! Там есть окна! Самые худые из нас туда точно пролезут!
Остальные загоготали, соглашаясь с собратом, и стая решительно спряталась в ближайших кустах, выжидая ночь.
— План таков! — Маурицио зашипел на собратьев. — Мы подлетаем, садимся, и вы трое проникаете в амбар! Начинаете выкидывать мешки, или, если их нет, то набирать в клюв и выбрасывать на землю, а мы подберем!
Все согласного загоготали…
Когда же спасительная темнота пришла, стая снова поднялась на крыло, возвращаясь в деревню. Как было принято раньше, амбары строили на околице, чтобы их не затронуло пожаром… Сейчас это было им только на клюв (лапу? хвост? крыло? кхм, я запутался, но это не столь важно!).
Гуси тихо спустились на соломенную крышу.
Маурицио ткнул крылом на троих гусей, отправляя их за добычей…
Сложно представить себе хорошо откормленных гусей, залезающих в узкие оконца амбара… Но парни справились, внутрь-то они проникли, и поначалу даже выкинули несколько небольших мешочков с крупами и семенами. Потом им в клюв попала еда… и едва они просыпали на землю снаружи немного зерна, как пропали.
— Выходите! — волновался Маурицио, — скоро рассвет!
— Сейчас, еще немного, мы отродясь не видели столько еды за раз! — раздавалось из амбара.
Несмотря на злобное шипение вожака — обещание выдрать им все перья из хвоста — гуси, когда все же наелись, вылезти уже не смогли!
Единственный выход был — это ждать утра, когда они снова проголодаются, в чем не было уверенности, из амбара все еще раздавались звуки заглатывания…
Маурицио пришлось принять непростое решение…
— Ждать вас мы не можем, скоро рассвет. Возьмем, что сможем, и улетаем. А вы ждите, когда люди откроют ворота, и улетайте! — скомандовал Маурицио. Они, подхватив мешочки с земли, улетели в начинающее светлеть небо.
Братьев они не дождались…
Глава 5 — Банда «Лебеди» — месть
Маурицио, Аполлос, Ильясе, Лионсе, Георгиос, Толино, Фернацио.
Вот тогда-то они и стали теми самыми семерыми бойцами. То есть, они теперь называли себя Гуси-Лебеди.
— План прост. Мы крадем ребенка, крестьяне бегают, ищут, вспоминают, что в лесу живет старая ведьма, и идут к ней за помощью. В благодарность приносят продукты, и то, что нужно, по запросу! — важно выступал Маурицио.
— План провальный! — заявил Ильясе.
— Это почему же? — зашипел глава стаи.
— Это получится раз, два, а потом заподозрят хозяйку в сговоре! И сами подумайте о последствиях! — захлопал крыльями Ильясе.
— И что делать? — Аполлосе прислушивался к спору, — может, писать записки?
— Записки? — задумался Маурицио, — писать мы умеем, бумагу найдем…
— Тогда надо продумать, что именно надо написать, и дальнейший план! — гуси начали обсуждение моментов будущего преступления.
Первая кража
Поднявшись на крыло, они взлетели в небо. Подлетев к реке, что была недалеко от деревни, увидели с десяток ребятишек, купающихся в ней. Самые маленькие сидели на мелководье. Подлетев к берегу, вожак подхватил клювом за рубашку малыша, и взлетел в небо. Ильясе сбросил свиток с посланием на одежду, лежавшую на берегу.
Стая улетела на другой берег, скрываясь в лесу. Едва река пропала из вида, они повернулись, и улетели к дому. Малыша посадили около крыльца.
Старушка, услышав детский плач, вышла на порог.
— И что же вы, окоянные, наделали, а? — посмотрела на них сурово.
(Женщина хоть и слыла скромной колдуньей, а, в основном, травницей, но была, в сущности, доброй.)
Но стая просто отправилась на пруд, купаться и кормится мелкой живностью.
Когда вечерняя заря показалась на небе, стая, подхватив сытого и спящего младенца, завернутого в платок, снова взлетела в небо. Подлетев к реке, сделали круг, высматривая охотников с ружьями. Но на берегу стояла только голосившая женщина, а на помосте лежали шесть мешочков с чем-то, и небольшая корзинка. Оставив младенца подальше на берегу, в траве, и дождавшись, когда женщина побежала к нему, подхватили принесенное для выкупа, и улетели в другую сторону. Чтобы, если будут следить, то сбить со следа…
Домой они прилетели в полной темноте и, оставив на пороге добытое, ушли спать под навес. Старушке, конечно же, понравилось получать продукты просто так, а заработанные деньги на травах она начала тратить на дом и одежду для себя.
Как бы это плохо ни звучало: «киднеппинг», но детей гуси не обижали, а доход имели постоянный. Держали в страхе целых десять лет все деревни на сто миль в округе.
Почему десять, а не больше, спросите вы. А потому, что столько прожила старушка, что их вырастила. И только после этого они улетели в тёплые края, куда-то на Сицилию, построив там целый бизнес… но уже попроще. Что-то, связанное с торговлей, взяв под свое крыло целый мафиозный клан.
Вот такая эта история. И это вовсе не выдумка, мне ее принесла сорока на хвосте, а уж я передал ее писателю… А почему уж он из нее сделал детскую сказку, кто уж знает?
Под воспоминания я так и задремал на куртке хозяина. Утром меня разбудила хозяйка, отругав за шерсть на чистой одежде мужа. Я же просто перебрался на любимое место на столе у окна. Туда же получив еду, миску супа, а потом и парного молока.
За окном сегодня было интереснее, чем обычно, наседка впервые вывела цыплят погулять. Она все время квохтала, растопырив крылья, и поглядывала в небо с опаской.
Я тоже начал присматриваться к небу, но там было чисто, и только небольшие облака медленно проплывали по небу. Устав, я снова начал дремать, а когда раздался испуганный вопль курицы, я чуть не упал со стола.
На заборе сидели две сороки, и обсуждали цыплят, как основное блюдо дня…
Никогда не подозревал и о таком их увлечении, считая их обычными, хоть и чересчур любознательными птицами. Сороки, посовещавшись, подлетели ближе, сев на заборчик между задним двором и огородом. Мне стало жалко испуганную курицу, забившуюся сейчас под крыльцо вместе с цыплятами.
Спрыгнув со стола, я спустился с крыльца и красноречиво посмотрел на птиц, подошел к траве и лег на нее. Любопытные цыплята начали выскакивать из-под крыла курицы и гулять по траве возле меня.