Придется теперь вечером учить их этой песне. Пилар очень понравилось, пришлось переводить как смог, жаль, совсем не помню слов девушки на испанском из «Юноны и Авось» — слишком давно слушал, что-то там про цветы было? Или шиповник? Да! «Белый шиповник, страсти виновник…» — как-то так… Вот-вот, и я уже основательно тот текст позабыл. Мелодию еще как-то смогу намырлыкать и все…
"Для любви — не названа цена,
Есть только жизнь одна, Жизнь одна…"
Дальше не помню… Для остальных моих иностранцев само существование пьесы о любви и разлуке Николая Резанова и дочери испанского губернатора Кончиты из Калифорнии стало сенсацией. Как, собственно, и реальная история про ту давнюю и далекую Русскую Америку и про наш и бывшие колонии на том континенте. Ну вот так — и ещё раз убедился, не знают они реальную историю, не знают. Не то чтобы не хотят знать, их этому просто не учили. Что-то когда-то мутно и на бегу «проходили», но как-то не так и не то. Вернее, совсем не то, и не так, как надо было бы…
Ну что ж — будем исправлять! Будем и правильно учить, и рассказывать, и самим слушать их истории. Наверняка ж есть что-то такое у каждого народа, у каждой страны из того, что им, носителям языка известно лучше и подробнее. Им да, а нам, практически нет. Хоть так понимать и принимать друг друга легче будет. Со всеми достоинствами и недостатками. У всех они есть. Они, вон — порой поражаются нашей открытости, честности, умению прямо и в глаза говорить, и многие не всегда приятные вещи. Мы — что-то другое переймем. Все взаимно.
И да, собственно, а что такого, отчего бы мне не напевать-то? Врага, забравшегося на наш остров, обнулили и в землю опустили и «отпустили», впервые за эти дни под крышей спал, свой, наконец-то, угол на острове Дом у нас теперь есть. Своя, можно даже сказать малая Родина, мы же именно здесь появились, вот! И мы эту родину отстояли.
Чего ещё, казалось бы, надо-то? Кхе, а вот и надо! И сейчас и вскоре… И много чего ещё надо будет. И после и потом. К примеру: я же обещал что и дом построю, именно построю, своими руками, а не просто палатку поставлю — обещал. Ну так и не всё ж сразу? Сроков же не называл — вот! Делается всё возможное в этом направлении, делается же, не сижу. Теперь вот очаг строим. Большой, капитальный. Для начала. И, вокруг него, или где-то поблизости и дом построим… И не один! Всем нашим хватит. И нынешним, и тем, кто ещё нам своими станет и рядом будет… Между прочим, тоже не такая простая штука, этот очаг — многие и не знают, да и не умеют как правильно.
Кстати, вспомнилось как полушутка или полубыль, ну или очередная моя байка — когда что-то мастерю монотонное, а дело мое спорится, да всё идет по задуманному, и вправду, что-то такое себе напеваю. Когда делал что-то у заказчиков, предупреждал их иногда, мол, «если чего-то напеваю, значит все и у меня и вас идет хорошо, а вот если чего-то замолк, задумался, значит какая-та лажа пошла, или трудный участок встретился или не хватает чего». В таких случаях неизменно слышал в ответ — « ты пой, пой, ничего, мы потерпим, ничего что слуха и голоса нет, лишь бы работа вперед двигалась…» Вот и тут то же самое. Не, не меняются люди, нисколько, хоть на какую планету их запусти! Да и сам я такой же.
Кстати сказать, чтоб её, палатку эту, правильно здесь установить, пришлось не просто наобум где-то поставить-приткнуть, а тщательно выбрать под деревьями место так, чтобы и тени побольше, и вырубать ничего лишнего не пришлось. Потому что, как не вырубай, а пенек посреди жилья под матрасом особой радости никак не прибавляет. Но как-то справились, разместились. Тент наш растянули рядом, теперь у нас вся культурная жизнь будет здесь проходить, тут же и кухня, тут и столовая, и место общения.
Ещё вечером с дедом Резваном заспорили да «закусились» во мнениях — какую же именно печь нам надо под очаг.
За спором не заметили,
Как село солнце красное,
Как вечер наступил. (из поэмы Н. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо…»)
Вот и мы также — как те семеро увлеченных спором мужиков из поэмы… Та-а-акой шум стоял! Женщины чуть разнимать нас не собрались, а как вслушались — поучаствовать попытались, какое там! Нам же лучше известно что им надо, вот так. Ребята испанские, амигосы, как я их гуртом называю, тоже заинтересовались — думали вот-вот поубиваем друг друга. Ну да, больно-то надо! Это они ещё не видели как русские мужики меж собой спорят, за грудки хватая. А бабай наш, все ж таки, восточный человек, он с подходами, с образными историями, с витиеватостью подходит, на всё-то, что ему поперек не скажи, у него ответ готовый. Рисовать пришлось, зачеркивать, стирать и снова рисовать.
Он за классический тандыр призывал, чтобы и лепешки в нем делать, и место под солидный котелок было. Просто на костре уже ему места мало, не нравится, не комфортно, вишь ты. Так и говорит — «народу больше стало, ты же и ещё непременно найдешь-привезешь, вот сразу и надо большой очаг делать». Ну я-то, как бы, и не против, здраво он говорит, с перспективой, с пониманием текущего момента, так сказать… Вот только ни он, ни я больши х печей-очагов не строили прежде. Дедок утверждает что видел как делается, типа — помогал даже, а я только камины и русские печки складывал, и вот так получилось что таких больших уличных мангалов, как ему надо, делать мне прежде не доводилось. Ну это-то и ладно бы, да вот нет у нас ни кирпичей, лучше бы шамотных или огнеупорных, на саму топку и трубу, да и глины подходящей, заранее подготовленной, тоже — и её нет вовсе. А что есть? А то и есть только, что вон камни, которых тут просто немерено, да песок. Самый разный, кстати.
Как говорится — «вот тебе грошик, и не в чем себе не отказывай, ага. Да, и не забудь грошик-то вернуть опосля, казенный он. И гостинцев всем спроворь, и себя не забудь». Вот и крутись как сумеешь!
И задерживаться с этим делом особо некогда. Планирую так: сегодня, как говорят военные — ПХД (парко-хозяйственный день), благоустройство быта и территории, а завтра надо бы как-то время выкроить и до австралийского острова «сбегать».
Поэтому, всеми наличными силами, можно сказать, «всем колхозом», таскаем камни, сортируем. Ну а я что-то вроде ямы-мешалки вырыл, вот в ней развел с песком то, что из местной почвы больше всего на глину походило, золы от костра туда подсыпаю, мешаю. Полученным раствором промазываю щели и стыки. Шучу, что саму «Вавилонскую башню!» строим. Смеются. Нас тут разноязыких много. Ну разве что испанцы более-менее слитно, как-никак двое, так и то у них у самих третьей Пилар — каталонка. Но дело, в общем-то, спорится. Заинтересованы в результате — все. Огромные булыганы женщинам таскать сразу запретил, попросил брать только то что им посильно. Самые крупные мы с дедом и ребятами таскали, это в основание. Подозреваю, и сильно подозреваю что сегодняшним днем работа эта не ограничится, но тут такое дело, как говорится «время собирать камни, время раскладывать камни». Главное — на́чать, и процесс уже пошёл- как говорил один «меченый» персонаж во времена оны, делая неправильное ударение на первом слоге.
Вот этим сегодня мы и занимаемся. Хотя, ещё в процессе работы, когда весь наш здешний разноязыкий народ уяснял что именно нам предстоит построить, появились предложения сделать из будущего очага ещё и коптилку для рыбы. Вообще-то, да, отчасти советчики те правы… Иногда их строят и отдельно, но, именно в нашем случае — разумнее вместе, чтобы и под рукой дежурного повара всё находилось, и дрова рядом и в одном месте готовились, да и под присмотром всё сооружение сразу. И сооружение и сама готовка. И все-всё под боком и контролем ежечасно, что туда-сюда напрасно не мотаться. Вот уж чего-чего а пожаров нам тут точно не надо. Ну что ж, пришлось с ними согласиться, как иногда следует послушать и женщин. Обычно-то их мнение только на начальном этапе, на стадии «формулировки заказа» и в конце работы выслушиваю.
Вообще же, в подобных как наш, случаях, печь или очаг для нескольких, одновременно стоящих на огне посудин, котлов, и т.д., делается, как и обычная печь, только с продолговатым открытым верхним зевом, на который и ставятся котлы, или кастрюли, чайник, сковорода. Для того, чтобы не выбивался лишний огонь вокруг можно из тех же камней подбирать соответствующие и выкладывать в виде восьмерки или из нескольких сужающихся к своду как бы колец. Нудно, муторно, и работа очень кропотливая, но сделать в конце-то концов можно. Выходит очень хорошо. Но можно и не парится, и оставить так, с дырками. Проще, чуть хуже, но быстрее намного.
Если подобное сооружение ставится на открытом месте, не в помещении, обязательно делается высокая вытяжная дымовая труба, то можно делать отвод от неё, и в нем коптилку, горячего копчения. И удобно, и выгодно. Работы и времени уходит на такую, можно сказать, ювелирную, правда, работу чуть больше. И ещё есть дополнительная сложность, пока что делаем топку с открытым огнем, но потом, когда наши весовые возможности поставки увеличатся, придется заказывать и фурнитуру к ней — и вьюшки, и дверки. Они, как правило, делаются из чугуна, а это непременно существенный вес. Но, ради вкусных блюд и их разнообразия — потратить общий канальный вес никто не против.
Ну еще бы! То, что только лишь у нас говорят «люблю повеселиться, особенно — поесть», не правда. У каждого из народов, чьи представители сейчас с нами — нечто подобное давно народной мудростью стало.
Сегодня у нас «рыбный день», и, чтобы не отвлекаться, ничего особо нового не добываем, не исследуем, будем питаться тем, что испанцы у себя накануне наловили и заготовили, а мы от них привезли. Кстати, а ведь молодцы они! У себя на острове ещё до переселения к нам организовали из подручного материала засолку, если можно так ее назвать, выловленной рыбы. Меж камней на берегу нашли или подготовили какое-то углубление, в нем выпаривали морскую воду, и вот в этом-то рассоле вымачивали пойманную