— Вой, — вздрогнув, ответила она. Даже не думая, первым вырвалось, и только теперь, уже ответив, поняла: именно тот вой и был самым страшным! Холод, паника, непонимание — уже после… Повторила медленно, уже осмысленно: — Да, вой… Улица странная, нереальная какая-то. Людей никого, холодно и мерзко. Барс в меня вцепился…
Барс, услышав свое имя, поднял голову и требовательно мрявкнул. Рита машинально почесала за ухом, кот извернулся, укладываясь на коленях меховым клубком.
— На самом деле — как я там оказалась?! — выпалила она. Здесь-то ясно, она ведь помнит, как сама попросила вывести…
— Это все — уже Грань, а до того? — одновременно с ней спросил черноволосый.
До того?
Рита напряглась. Вой… Темнота… В памяти — бессмысленная мешанина, лица, имена, улицы, обрывки разговоров, страницы учебников… и дикая головная боль, когда пытаешься выделить из этих обрывков что-то одно. Вспомнить не что попало, а, допустим, сегодняшнее утро. Или вчерашний вечер.
Она что, всё забыла? Совсем всё?!
— Не помнишь? — вопрос прозвучал как утверждение, и Рита вспыхнула:
— Почему?! Ты знаешь? Знал, что не помню?
Дернулась вскочить, но в глазах потемнело, протяжно и жалобно мяукнул Барс, а на плечи легли мягкие руки девушки.
— Тихо, успокойся. Мы хотим разобраться, ты тоже, правда? Тебя как звать? Я — Айза. Это — Пит, — кивнула на пухлячка. — А привел тебя Рей.
— Ри… — горло перехватило.
«Ритка, ты идешь или нет? Хватит уже дуться! Ну, Рит, из-за ерунды!» — Валера, ее парень… или правильней «бывший парень»? Куда же он ее звал? Нет, не получается вспомнить. В памяти только острая, жгучая обида и картинка, как он целуется с Ленкой. И странная фраза, взрослым, с хрипотцой, будто надтреснутым голосом: «Запомни, Маргошка, подруга останется подругой до первого парня, который понравится вам обеим». Тетя… да, тетя. «Ритуська, да ты у нас невеста уже совсем!» — папа. «Маргаритка моя мелкая!» — мама… Мамочка…
Пустота в груди — почему?
— Рита... — жжет глаза, как бывает, когда хочется реветь, а не получается. Почему? Да что же с ней такое?!
— Рита, — Рей кивнул, то ли в знак приветствия, то ли давая понять, что услышал ее вопросы и готов ответить. — Нет, я не знал, что ты не помнишь. Но предполагал. Это классический симптом.
— Симптом чего? — да что ж это такое, сказал и замолчал, так он из нее все жилы вытянет! Неужели нельзя сразу объяснить по-человечески?
— Ты должна была умереть, но провалилась на Грань еще живой. — Рита уставилась ему в лицо, не веря услышанному. Умереть? Провалилась на какую-то там Грань? Что за бред? И как можно нести такой бред с таким серьезным и вроде даже сочувствующим видом? — Я успел тебя вытащить, вот только, похоже, ты не из нашего мира. Такие случаи редки, но они описаны. Обычно, когда вытаскиваешь умирающего…
— Стой! — не выдержала Рита. — Стой-стой-стой. Это… чушь какая-то! Я ведь живая, даже не болит ничего, только согреться никак не могу. — «И нервная не по делу»…
— Симптом, — терпеливо повторил Рей. — Неправильного возвращения с Грани. Понимаешь, если бы ты вернулась в свой мир и там выжила, все было бы… в рамках медицинских показателей, так, наверное, можно сказать. Но получилось так, что ты для своего мира умерла, а здесь как будто заново родилась. Поэтому прошлые воспоминания уходят, они там остались, понимаешь? Что-то ты помнишь, это потому что все-таки не умерла на самом деле. Но полностью память не вернется. То есть, не возвращалась в тех случаях, которые раньше были зафиксированы, но их мало было, так что…
— Для точной статистики не хватит? — нервно спросила Рита. Прозвучало дико. Может, это она на самом деле бредит, а?
— Прости, счет шел на секунды, разбираться некогда было. Да я все равно не сумел бы тебя в твой мир вернуть. Только сюда вывести.
— Стой, подожди, — сердце колотилось как бешеное, Рита вцепилась в Барса так крепко, что он недовольно мрявкнул. Надо было собраться с мыслями. Уложить это все в голове. Тогда, может, она и поймет, на каком сейчас свете. — Я помню. Ту серость жуткую, вой, как я бежала, людей никого, и ты. Это… ну, там… та самая Грань? То есть мир мертвых, чти ли? Но мы ведь живые оба? То есть все трое, Барс еще.
— Грань — это граница. Мир мертвых — за Гранью. Еще немного, и ты или сама туда соскользнула бы, или твари бы утащили.
Граница… Это клиническая смерть, что ли? Из которой ее успел выдернуть этот парень? Еще и твари какие-то…
— Барс, — повторил Рей. Протянул руку, хотел погладить, но кот угрожающе взвыл, выставил лапы с выпущенными когтями. Рей убрал руку, кивнул: — От меня Гранью несет, он чует. Ты знаешь, что у котов девять жизней? Очень может быть, что он тебя и спас на самом деле. Поделился запасной жизнью, а потом уже я подоспел.
— Барсик! — Рита подхватила кота, прижала к себе. Почему-то сразу поверила, хотя звучало… ну ладно, не бредово, а сказочно. — У нас так говорят, да. Про девять жизней кошки. Но будто в шутку, что ли.
Барс мрявкнул, будто хотел сказать: «Вот уж шутки нашла!»
— А как я… умерла… Отчего? Ты не знаешь?
— Откуда? Это ведь в твоем мире случилось. Но если ты не помнишь, значит, это случилось внезапно. А что соскользнула на Грань в своем теле… так бывает, если какая-то катастрофа. Ударная волна.
— То есть… дома от меня ничего не осталось… — последние слова она едва прошептала. На самом деле это должен был быть вопрос, но… но как-то она и сама поняла: так и есть. И мама с папой так и не узнают, что она… что она — что? Умерла или все-таки жива?
Барс топтался на коленях, мурчал все громче, и наконец свернулся клубком и затарахтел равномерно и успокаивающе.
— Эм-м… Рей?
— Да?
— А можно как-нибудь вернуться? Ну, раз уж я все-таки выжила?
Она совсем не удивилась бы, услышав простое «нет». Но Рей объяснил:
— Понимаешь, Рита… Вернуться с Грани можно только к кому-то. Некроманту нужен… назови это «маяк», или «якорь», или «привязка», кто-то или что-то, что тебя оттуда вытянет. Если бы ты была некромантом, ты бы смогла. Но я — меня ведь ничего не связывает с твоим миром. Я не смогу. И, я думаю, никто из нашего мира не сможет, но на всякий случай, чтобы ты совсем точно знала, мы у дяди Яслава спросим.
— Или у дедули, — Айза чему-то улыбнулась.
— Или у него, — согласился Рей.
С минуту все молчали. Рита заглянула в пустую кружку, вздохнула и призналась:
— Мне как-то даже не верится. Другой мир, некроманты… Вы совсем… не странные, что ли? Обычные. И вот это вот всё, — обвела вокруг рукой, — совсем как папин гараж. И, кстати, почему мы друг друга понимаем? Я на каком языке говорю?
Ей казалось, что на русском. Правда, если сосредоточиться и прислушаться, чудилась какая-то неправильность, но так, слегка. На самой грани восприятия.
— На нашем ты говоришь, — сообщил Рей. — На дагарском. И читать, если у себя умела, тоже сможешь, только первое время странно будет. Это как перезапись под новый мир, что ли. Еще один симптом… или феномен. Хочешь, проверим?
Потянулся к своему рюкзаку и достал книгу. Протянул Рите.
Обычный картонный переплет, затрепанные уголки. Сразу видно, что читана много раз. Название — простым черным шрифтом на белом. Понятное, но Рите захотелось протереть глаза.
— Медицинская ритуалистика, — вслух прочитала она. — Дополнительное пособие для студентов-магов.
Открыла наугад, прочитала вслух пару фраз. Что-то о схемах, векторах, коррекции по фазам луны… вроде каждое слово по отдельности понятно, а в целом…
Вернула учебник Рею, пожаловалась:
— Глаза ломит и, не знаю, как объяснить, мозг болит, что ли? Дагарский, ты сказал?
— Наша страна называется Дагария, — мягко сказала Айза. — Город — Тавог.
— Точно, другой мир. — Почему-то она не могла оторвать взгляда от совсем простой, обыденной картины: Рей прячет обратно в рюкзак свой учебник. Учебник по медицинской… магии? Явно не новый. Даже если бы возникла мысль о глупом и сложном розыгрыше… такое — это уж слишком, верно? — Магия. Некроманты. Медицинская ритуалистика. С ума сойти. И что мне теперь делать?
— Жить, — как-то очень весомо и убедительно сказал молчавший до сих пор белобрысый Пит. — Радоваться, что живешь. Всякое случается, но это ведь лучше, чем за Грань, правда?
— Жить, — повторила Рита. Нет, пока даже мысль о новом мире не очень-то укладывалась в голове. — Мне кажется, что я сплю. И вот-вот проснусь. И все будет… как раньше. Как обычно. Дома…
— Может, тебе в самом деле поспать? — предложила вдруг Айза. — При сильных потрясениях полезно.
— Плюс энергетическое истощение после Грани, — кивнул Рей. — По-хорошему, для начала тебя бы врачу показать. Убедиться, что все в порядке. А то я пока не специалист…
Он резко встал — ножка стула со скрежетом проехалась по какой-то железке, Барс вскочил, вздыбив шерсть, зашипел.
— А к нам ее нельзя, да, Рей? — спросила Айза. — После Грани…
— Ей у нас и без Грани, скорее всего, плохо будет. Она ведь никогда с магией не сталкивалась. А еще — коты не любят призраков.
— Призраков? — переспросила Рита. — Хотя… чему я удивляюсь? И, нет, я не хочу спать. Все равно не засну, какой тут сон, вы что. Уложить бы это все в голове. А врачи у вас платные?
От этого простого вопроса сразу потянулась целая вереница других, таких же простых: где жить, что есть, чему учиться, где работать, как вообще жить дальше? Она здесь чужая. Ни документов, ни денег, ни образования. Человек без истории: вот так спросят, откуда ты взялась такая ничего не знающая, и что? Так и отвечать — из другого мира?
— Дядя Яслав посмотрит, — сказал Рей. — Пойду, позвоню ему. Попрошу сюда приехать.
— А я поговорю с мамой, — Айза подхватила со столика пустую кружку. — Моя комната свободна. Как и что дальше будет, рано загадывать, но пока можешь здесь у нас пожить, слышишь, Рита? Сколько понадобится.
— А ничего, что я с котом?
Спросила и тут же подумала: глупый, наверное, вопрос, разве в коте главная проблема? Что, вот так просто пустят в дом не пойми кого, и живи себе?