Следом на лабораторный стол легло тело того самого существа, доставленное последним тем самым охотником Сергом. Сейчас оно также лежало на том же укреплённом лабораторном столе, что и останки Морока несколькими часами ранее. Но в отличие от излучающего угрозу, почти пульсирующего мозга Морока, эта тварь вызывала совсем иное ощущение — глухой, чужеродный ужас, лишённый мотива и направления. Профессор Дилан Риган почувствовал это с первого взгляда. Ведь у этого существа не было ни чёткого лика, ни центра личности. Лишь мускулы, когти, плоть и нечто неестественно живучее внутри.
Он начал с общего осмотра. Туловище, вытянутое и покрытое плотным, как панцирь, покровом из прочной чешуи, имело едва различимую морфологию. Вместо головы имелся небольшой вырост, сочащийся плотью, будто когда-то там мог быть череп, но его так и не сформировали. На месте предполагаемого лица — просто гладкая, сжимающаяся кожистая маска, пронизанная сетью чувствительных волокон. Ухо? Ноздря? Какой-то особый орган? Всё это отсутствовало. По крайней мере, в привычном виде.
— Прототип… — Прошептал профессор. — Неразвитый. Или недозревший. Или… Намеренно в чём-то урезанный…
Он последовательно вскрыл грудную клетку. Мышцы были плотные, будто перекрученные канаты, обернутые вокруг костей, необычайно прочных, но неорганических по составу. Анализ показал в них соединения, ранее встречавшиеся только в экспериментальных проектах био-армирования.
— Это не естественная мутация. — Сквозь зубы процедил профессор. — Это искусственная конструкция. Инструмент. Биологическое оружие.
С особой осторожностью он приступил к анализу тканей. Используя автоматический секвенсор, Дилан Риган начал извлекать образцы ДНК с разных участков этого жуткого тела. Мышцы… Кости… Ткани "головы"… Органы регенерации. Он не удивился, когда уже через час приборы показали аномальную вариативность генетического кода. То, что он видел, просто не укладывалось в научную картину мира.
— Здесь человеческие маркеры… Вот — явно какой-то хищник из… Волчьих или собачьих… Это… Это что, кора древоподобных структур? Погодите… Это… резонаторные волокна хлорофитов? Какого демона тут вообще творится?
Он медленно отступил от стола, потянувшись за чашкой с давно забытым витаминным напитком, не отрывая взгляда от монитора. С каждым новым фрагментом ДНК картина в его голове становилась всё безумнее. Здесь было перемешано буквально всё. Разумные виды… Примитивные звери… рептилии… Растения… Формы жизни даже с окраин Зелёной бездны. Казалось, что здесь было буквально всё. Про что он только мог знать, и даже не только это. Так как некоторые цепочки ДНК были просто неизвестны и даже слишком сложны.
— Это не просто монстр, — Немного подумав, всё же произнёс он вслух. — Это алгоритм из плоти. Смесь силы, живучести и управляемости. Им не был нужен его разум… Он лишь мешал бы им.
А изучив мозг этого существа, небольшое, скукоженное в бугристый шар, небольшое количество мозгового вещества, спрятанное глубоко в грудной полости, будто лишённое важности, старый профессор сделал основные срезы. Там не было ничего, напоминающего развитую кору. Несколько примитивных синапсовых цепей, почти детских по своей структуре и развитости.
— Уровень ребёнка… Может быть, пяти или семи лет. Но без памяти. Без социального слоя. Идеально поддающееся контролю… — Ему даже не пришлось делать сложных расчётов. Всё и так становилось ясно. Это существо было создано не для того, чтобы мыслить, а чтобы подчиняться и выживать. Но как достигалась его регенерация? Для того, чтобы попытаться разгадать эту загадку, он вскрыл один из участков плоти под микроскопом и увидел, как клетки делились прямо в питательной среде. Без команды. Без сигнала. Это происходило просто потому, что они должны были выжить.
— Чёрт… Клетки размножаются вне организма. Без стимуляции. Это за пределами известных уровней адаптации. — Потом он даже зафиксировал аномалию. Внутри клеточной структуры находились встроенные сигнальные маркеры. Что-то вроде "органического кода", запускающего самовосстановление по шаблонам. И код этот не совпадал с известными методами биоинженерии. Он был гибридным. Сложенным фактически вручную. Почти как написанная от руки партитура из клеток. Что считалось практически невероятным. Да он и сам бы посмеялся, если бы хотя бы пару дней назад кто-нибудь заявил бы ему о том, что подобное может быть возможным! Но сейчас…
В какой-то момент профессор просто уронил инструменты в лоток, медленно покачал головой и произнёс, обращаясь будто бы к пустоте:
— Кто бы ни сделал это… Он играл с биологией, как художник с красками. Без моральных ограничений. Без понимания цены. Но с поразительным мастерством.
Потом он взглянул в сторону запечатанного конверта. В нём лежал отчёт Серга, касающийся событий в Нью-Авалоне. Там, в пепле погибшего сектора, могли быть лаборатории. Документы. Журналы учёных. Исходники всего того, что могло привести к созданию такого жуткого и одновременно в чём-то прекрасного существа.
— Мне нужно в Нью-Авалон. — Тихо скрипнув зубами, старый профессор медленно поднялся, взял магнитную карту и начал составлять план будущих работ. — Самому. Неважно, что там осталась только тень. Эти данные… Они слишком важны, чтобы доверять их кому-то другому. Если где-то и есть ответы — то только там… Но без Серга я туда точно не доберусь… А значит… Мне нужен этот парень!
Теперь старому и уже практически прожившему свою жизнь учёному ещё больше хотелось заполучить возможность контролировать действия этого необычного паренька, который оказался настолько успешным охотником, что можно было просто удивляться. Тем более, что он действительно был полезен. Столько нового профессору удалось узнать именно благодаря этим трофеям, что он просто не знал теперь, что ему самому нужно делать. Основная проблема заключалась именно в том, что именно благодаря той самой глупости, случившейся в городе, Серг явно разозлился. И теперь вряд ли будет кого-либо слушать. И перед профессором Диланом Риганом сейчас стояла жуткая дилемма. Этот парень действительно мог банально отказаться сотрудничать с их семьей. И тогда все эти трофеи, которые сейчас были настолько интересны учёным, могут оказаться не в его руках, а в руках потенциальных противников. Сейчас старый профессор буквально катался на перине Славы. Ведь он был тем, кто сумел первым начать изучать мозг того самого Морока. Не говоря уже обо всём остальном. По сути, сейчас имя профессора Ригана было на слуху практически у всех разумных жителей Ковчега. И это был очень важный показатель. От этого зависело очень многое. И в первую очередь финансирование его исследований. Какими бы они не были бы.
Именно поэтому он сейчас и был в бешенстве. Старательно сдерживая свои эмоции, Дилан Риган просто не мог скрыть рвущееся наружу раздражение. которое захватывало его разум всё больше и больше, при одной только мысли о том, что какие-то молоденькие девчонки, по своей глупости, могли разрушить все его планы, и интересы его семьи. Хуже всего было то, что в этом глупом противостоянии оказалась замешана и его собственная внучка. Да. Он позволял иногда Морисе шалить подобным образом? По сути, банально не задумываясь о том, чем могут быть чреваты такие глупости. Мало ли чем девушка развлекается? Лишь бы далеко в таких шалостях не заходила. И раньше всё шло вполне нормально. По сути, обычно в таких делах были замешаны какие-нибудь индивидуумы, не привлекающие внимания как самого старого профессора, так и кого-то ещё из значимых персон города. Это были обычные альфонсы, которые тянулись к чужим деньгам. И даже если бы Мориса сама захотела бы вдруг обзавестись такой игрушкой, то старый профессор мог бы ей это позволить. И всё просто для того, чтобы девушка могла хоть иногда расслабиться, и попытаться хоть таким образом сосредоточиться на работе. Однако он никогда не подозревал, что у неё хватит ума попытаться вмешать в такие игры того, от кого на данный момент фактически зависело будущее их семьи! И не только самой семьи Риган, но и, вполне возможно, всего города Нью-Дели? С её стороны это был серьёзный просчёт. Та самая ошибка, которая могла очень дорого обойтись их семье. Особенно в том случае, если данный паренёк затаит на них обиду, и действительно перейдёт на сторону потенциальных противников. На сторону тех, кто обычно пытался перейти дорогу старому профессору. Всего лишь заключив с ними полноценный договор на поставки столь важных для него ресурсов и трофеев. Ведь все эти трофеи он воспринимал действительно как ресурсы? Те самые ресурсы, которые могли построить ему дорогу в будущее. Позволив представителям его семьи возвыситься и стать теми, от воли кого будет зависеть вся жизнь. И не только в этом городе, но, возможно, и на всём Ковчеге.
И сейчас у Морисы был только один шанс исправить случившееся по её вине. Для этого ей снова придётся отправиться в тот самый заброшенный посёлок, и все же попытаться исправить положение дел. А для этого ей придётся изрядно постараться. К сожалению, это был факт, отрицать который даже сам старый профессор просто не мог.
Именно поэтому он и приказал собирать новую экспедицию. В тот самый заброшенный посёлок. И попутно дал понять внучке, чтобы она не возвращалась без положительных результатов. А как именно она попытается решить этот вопрос, возникший между ней и этим пареньком, старого профессора уже не интересует. Ему важен результат. И этот самый результат он мог получить только в случае полноценного и откровенного сотрудничества с этим пареньком. А тут уж, к сожалению, он ничего поделать в принципе не мог. Этот парень действительно мог быть весьма эффективен и полезен. Если не делать глупостей, и не ссориться с ним.
Да… Когда к нему заявились представители одной из значимых семей города, а в частности семьи Орталь, которые попытались было пояснить возникшее недоразумение между его внучкой и наследницей их семьи, старый профессор не стал сдерживаться. И высказал им всё, что только думал об умственном развитии их наследницы. Которая не смогла сопоставить нескольких слишком явных фактов, и опустилась до того, что банально оскорбила гостя их семьи, обозвав того альфонсом. Потом он имел серьёзный разговор с главой клана администраторов города. И пояснил ему свою, весьма своеобразную реакцию на происходящее. Надо сказать, что этот индивидуум тоже не был глуп. Он практически сразу понял, что произошло и по какой причине сам старый профессор был в бешенстве. Поэтому даже он был вынужден вызвать к себе представителей той зарвавшейся семейки, и высказать им всё, что только думает по поводу глупых поступков их младшей родственницы, совершившей такой довольно предосудительный и, по сути, элементарный просчёт. Ведь он тоже понимал, в чём могла быть выгода не только для семьи старого учёного, но и для всего города? Уж в том, что главный администратор Нью-Дели сам прекрасно понимал потенциальные потери, если подобные трофеи начнут приходить в другие города, сомневаться точно не приходилось. Это было даже предполагать глупо. Не говоря уже о том, что данный индивидуум сам понимал, что выгоды были слишком велики. Один только Морок, которого изучали в их лабораториях, уже говорил сам за себя. Многие учёные пытались навязать своё присутствие во время подобных исследований. А ведь они были только начаты? И уже сам профессор Риган будет решать, что ему следует давать кому-нибудь для изучения, а что нет. Да… Главный администратор города был немного рассержен этой излишней самостоятельностью старого учёного? Который посмел обойти его на этом поприще. Вот только подобная предвзято