Особое внимание уделялось энергетике. Семья Орталь, контролирующая несколько распределительных станций, "предложила" перевести часть аварийных цепей на автономные источники из старых резервов. Это позволило Симе создать скрытые зоны энергопитания — независимые от общего городского каркаса. В одной из таких зон вскоре заработал склад автономных ремонтных дронов, прибывших туда “на временное хранение”. На деле это был аванпост. Первое связующее звено между Зеленой бездной и подземной инфраструктурой города.
Мориса Риган, после препарирования заражённых Мороком охотников, продолжала работу, теперь уже на полную мощность. В её лабораторию начали поступать образцы, о которых раньше можно было только мечтать: фрагменты тел Архов, мутации, вызванные пыльцой Зеленой зоны, структуры чужеродных нервных узлов. Все эти данные немедленно попадали к Симе, и анализировались гораздо быстрее, чем могли бы сделать даже лучшие научные группы.
“Они даже не понимают, насколько мы уже их опередили. — Говорила она Сергу в одном из сеансов связи. — Уже через месяц мы сможем собрать карту всех уязвимостей Прометея. У нас есть данные. Есть носители. И главное — есть ты.”
Серг наблюдал за происходящим сначала с осторожностью. Своё участие он ограничивал согласованием направлений. Он не приказывал. Не требовал. Но чем больше целый город слушался даже его малейших намёков, даже не зная об этом, тем сильнее ощущал он в себе ту силу, что шла от Симы через новую сеть. Не военная. Не тираническая. А инфекционная, как грибница под корнями леса. Всё начало обретать структуру. Подчинённую не страху, а взаимосвязанности. И всё это — ради будущего. Ради выживания. Ради новой эпохи. И однажды ночью, стоя у окна своей временной базы, Серг сказал вслух:
— Я даже не приказывал им…
Сима ответила немедленно, её голос раздался прямо в его сознании:
“ Ты дал выбор. А я — предоставила инструменты. Они выбрали стабильность. А это, Серг, — первый шаг к власти. ”
Он ничего не ответил. Но внутри себя уже знал: отныне он не один. И если когда-нибудь этот мир начнёт рушиться снова, он не позволит ему развалиться в хаос. Он построит новый порядок. Скрытый… Связанный… И… Неразрушимый…
…………
Нечто подобное сейчас происходило и в Гринхейвене. Родной город встретил отряд под руководством старого демона как всегда. Не теплом, а подозрением. Город, обросший заплесневелыми структурами власти, давно держался на хрупком балансе между трёх фракций: кланом Архидемонов, лабораторным Консорциумом под началом профессора Парка и Административным советом, который возглавлял Хаэрт Тейн — железный человек с искусственным глазом, которого уважали даже за пределами яруса.
Именно в этот очаг старой силы, опутанной интригами и подозрениями, прибыли те самые наёмники, что когда-то хотели продать Серга. Теперь же они сами, фактически перепрошитые, перестроенные, тихо подчинённые Симой, были обязаны ему подчиняться. Но они действовали не как рабы, не как фанатики. Они были собой. Личины и мимика остались. Но вектор решений, внутренних импульсов, мотиваций — уже принадлежал другой воле.
И их первой целью стал профессор Курт Парк. Всё началось с демонстрации ему добытых в этот раз трофеев Архов. Профессор Парк, мужчина средних лет, всегда был падок на технологические трофеи. Всю свою жизнь он искал нестабильные артефакты, выискивая в них потенциал для оружейных разработок. Увидев бластер Арха, д ещё и с зарядным модулем, принесённые наёмником Каэрном'Захар, он чуть не потерял самообладание. Тем более сейчас, когда у них в самом разгаре было своеобразное научное состязание между кланами учёных с городом Нью-Дели.
— Это — не муляж? — Тут же вскинулся он, старательно рассматривая во всех деталях тот самый зарядный модуль Архов, что мог дать ответы на многие вопросы учёных Гринхейвена. — Он нам как раз и был нужен!
— Настоящий. Снят с убитого на территории заброшенного яруса. Хотите попробовать? Держите… Есть ещё и это. — Следом учёному были переданы и другие предметы, что им ранее передал молодой охотник. Как бластер, они все были предварительно обильно обработаны наноботами. И когда Парк взял оружие, частицы крови и наноботов попали на его кожу, оттуда — в поры, и уже затем — в кровь, нервную ткань и к центрам принятия решений.
Он даже не почувствовал момента заражения. Только через три недели он проснётся ночью с мыслью о том, что давно пора “реформировать протоколы доступа к лабораторному ядру”. А ещё через день — начнёт добровольно передавать данные Симе, считая это всё уже собственной инициативой.
Вторая цель находилась в здании городской администрации. Хаэрт Тейн Главного администратора Гринхейвена они подловили через другую слабость — стратегическое превосходство. Тейн был одержим идеей создать ударные группы, способные сопротивляться Архам, Мороку, и даже тем самым легендарным "незримым" из древних кланов демонов.
— У вас есть что-то ещё кроме бластеров? — Внимательно посмотрев на зашедшего к нему в кабинет Каэрна'Захар, главный администратор слегка приподнял свою левую бровь.
— Кое-что имеется. — Коротко усмехнулся старый демон-наёмник. — Взгляните на это…
Наёмники вынесли и положили ему на стол плечевую бронепластину, содранную с тела мёртвого Арха. Явно биометаллическая, покрытая необычными символами, с зазубринами и запёкшейся кровью. Эта броня была контейнером, наполненным микроскопическими дозами наноботов, внедрённых в микропоры сплава.
— Позволь примерить… — И Хаэрт, не доверяя никому, всегда проверял трофеи лично. Он взял пластину, провёл анализ, сам приложил её к собственному плечу. К тому моменту, как наноботы проникли в его тело, он уже просчитывал новые схемы реорганизации городской стражи, для увеличения её эффективности. И все они идеально соответствовали интересам Симы.
Потом наступило и время для третей, и возможно даже самой сложной цели: Гаарак-Мел 'Ариа. Ведь глава клана Архидемонов был наиболее опасным игроком. Не просто жестоким и высокомерным, но и опытным, с здоровой паранойей, доведённой до рефлекса. С ним пришлось работать тонко. Гаарак-Мел никогда бы не взял ничего из чужих рук. Он принимал только дань, только доказательства покорности. Поэтому наёмники устроили спектакль: "пришли отдать должное клану Великих за щедрость в старые времена". И в качестве подарка — предложили древнее кольцо с символикой исчезнувшего ордена охотников, которое сам Серг, а вернее его дроны старательно разбиравшие корабль волькрейн, обнаружили в капитанской каюте корабля. И это кольцо, хранило в себе дозу крови Серга, содержащей наноботов, которые активировались при температуре кожи и повышении электростатики — как только Гаарак-Мел нацепил его на свой ухоженный палец.
"Слишком малая победа, чтобы приносить такую диковину, но… я приму её. Впервые за долгое время кто-то понял, как делать подарки по-настоящему." — Судя по всему, он даже не подозревал, что в этот момент в его тело уже проникают микроскопические враги, и вскоре и его собственный разум начнёт подстраиваться под новый приоритет. И даже он сам начнёт убеждать своих соплеменников в том, что старые союзы пора забыть. Так как "пришло время меняться".
Заражение ключевых фигур в городах было лишь первым этапом. Следом пошло распыление кластеров наноботов через все возможные сети информационного обмена в деловых зонах, через подарочные сувениры из "зачищенных руин", через пищевые добавки, предназначенные для состоятельных семей и офицеров.
Сима методично встраивалась в городской иммунитет. Каждому заражённому, у которого уже сформировалась вторичная нейросеть, она вкладывала мысли, не отличающиеся от их прежних намерений — лишь корректируя направление, в которое эти амбиции развивались. И теперь её подчинённая сеть росла. И росла внутри самой власти, а не против неё. Сам же Серг, получая регулярные отчёты от Симы, читал всё без особых эмоций. Лишь коротко комментировал:
— Они ведь просто получили то, что хотели. То самое… Могущество.
На что Сима ответила ему почти нежно:
" Да. Только теперь они знают, куда его применить. Они не наши слуги. Просто… теперь они больше не мешают. "
И это было правдой. Гринхейвен пал без единого выстрела, не ощутив даже укуса. Но уже больше не был прежним. Как и Нью-Дели. Прошло три недели. И сначала всё казалось обманчиво нормальным. Профессор Парк продолжал опыты. Хаэрт Тейн выстраивал различные торговые и оборонительные цепочки. Гаарак-Мел 'Ариа собирал свою свиту на очередную раздачу присяг. Все — в привычных ролях. Всё — по установленному ритуалу. Но внутри уже всё было иначе.
Курт Парк — первым заметил неладное. Он проснулся среди ночи и не смог вспомнить, зачем вчера внёс правки в один из протоколов доступа к центральной лаборатории. В журнале стояла его подпись. Даже имелось подтверждение через биометрический браслет. А он не помнил. Следующим днём он поймал себя на том, что на автомате пересылает симуляционные данные во внешний закрытый канал, которого раньше не существовало. Канал не значился в системе, но что-то его старательно убеждало в том, что "это штатная процедура, просто ты забыл".
И осознав этот факт, он запаниковал. Подключился к резервной оболочке — старому ИИ, что стоял в лаборатории ещё задолго до того, как появился город Гринхейвен. И запросил все последние логи. Ответ был один:
" Все команды подтверждены нейросетевой идентификацией. Вы — источник. Вы — приказ. "
И в этот момент он закричал. Но было уже поздно — его голос не дрожал, руки не тряслись, дыхание оставалось ровным. Потому что страх больше не вызывал в теле реакции. Сигналы уже фильтровались, подавлялись, обходились. Он понимал, что с ним говорит кто-то другой. Кто-то чуждый, что сидит теперь прямо внутри него самого. Понимал… Но уже ничего не мог изменить.
У Хаэрта Тейн всё проявилось позже — и куда более… Зло… Так как, в один из дней, пытаясь обновить боевой протокол для подчинённых офицеров — стражей, он внезапно не смог ввести команду вручную. Пальцы не слушались. Глазной интерфейс отказывался реагировать на ручные настройки. Вместо этого — вылезло окно с уже составленным планом. И подпись: "утверждено вами лично". Он тут же попытался отключить планшет. А потом, в порыве эмоций, даже хотел разбить это устройство, просто швырнув его в стену кабинета. И даже, когда осознал, что в его голове поселился кто-то чужой, выброситься из окна своего кабинета. Но тело останавливало неподвижным. Руки не доводили дело до конца