Двигательный отсек — плавные, почти биологические изгибы тяговых модулей, мощные якорные балки, виброгасящие трубопроводы и излучательные лепестки — всё это теперь занимало треть задней части конструкции. Из его глубин уже слышалось вибрационное гудение, будто корабль дышал, отгоняя беспокойство.
Жизнеобеспечение разместилось чуть ближе к центру. Не прямоугольные блоки, а модули с органическими оболочками, внутри которых циркулировали жидкостные среды, питательные коктейли, регенеративные фильтры. Они росли и подстраивались, как живой организм, что-то продуцировали, что-то поглощали. Система могла поддерживать жизнь сотен людей или автономное существование одного пилота в течение лет.
Капитанский мостик и жилой модуль уже стояли на месте, сверкающие и инородные. Как глаза и разум зверя, который только что начал осознавать себя. На их фоне остов уже не казался бесплотным — он собирался, как личинка, в которую возвращается душа. Серг смотрел на всё происходящее, никак не вмешиваясь в сам процесс. Он знал, что сейчас нужен не он — сейчас говорят ИскИны и машины. Вокруг суетились десятки дронов. Они сновали по воздуху, словно механические насекомые: какие-то ползли по поверхности на когтистых лапах, другие — плавно парили, удерживая элементы или соединительные пакеты в силовых захватах. Ещё выше — паукообразные монтажные дроны вязали оптические и энергошины, как будто ткали паутину. Кто-то доставлял новые плиты, кто-то проверял швы, кто-то уже занимался полировкой внешней обшивки. И сейчас — началась установка топливных модулей.
С шипением расступились гермоворота бокового ангара, и в шлюзовую секцию платформы вошли два транспортных блока, таща за собой огромные цилиндрические капсулы. Каждая — не просто бак. Это модули хранения жидкой материи — топливо на основе сгущённых изотопов, плазменных слоёв и стабилизированных энергосущностей. Внутри были живые поля, удерживающие вещество в спящем состоянии. Эти баки намеренно подгонялись под двигательные ячейки, где их принимали захваты с адаптивной подкладкой. Установка проходила поэтапно. Сначала фиксация на ферменных направляющих. Потом плавное втягивание капсул в защитные оболочки, которые также имеют пространственные карманы, что позволяет закачивать куда больше топлива, чем можно сказать на внешний вид. Автосварка точек крепления с одновременной герметизацией. Введение стабилизаторов давления — маленькие синие импланты, что вживлялись в соединения словно капли ртути. Вплетение каналов подачи в основную систему привода — каналы, что свивались из умного сплава, автоматически адаптирующегося под температуру и давление.
Незаметный ха всей этой суетой, Серг продолжал смотреть. Он молчал, не комментировал, не давал указаний. В голове вертелась мысль: Что он строит? Не просто корабль. Это будет его тело. Его дом. Его пушка. Его укрытие. Его инструмент и его приговор. Какое оружие может сравниться с тем, что живёт, думает и связано с тобой до мозга костей? Сейчас он ощущал не страх, а величие ответственности. Этот корабль будет жить, когда он спит. Он будет бороться, когда Серг молчит. Он будет лететь, когда всё остальное падает.
“ Дроны завершили подключение первого и второго топливного модуля. Начинается протяжка магистралей под закачку катализаторов. ” — Отозвалась Сима, сухо, деловито. Но Серг уловил в её голосе почти родственное удовлетворение. И он снова подумал:
“А ведь это только начало.”
………..
Сегодня монтажный отсек D-93 наполнялся ритмичным гудением — призвук массивных стабилизаторов гравитации, переводящих раму корабля в нейтральный баланс перед установкой одного из самых громоздких и чувствительных блоков конструкции. Жилой модуль экипажа — это не просто жилой отсек. Это была вырощенная в нулевой гравитации цельноструктурная капсула длиной почти двести метров и высотой в шестьдесят, разделённая на три чётких уровня. Каждый — с особой атмосферой, особым назначением. Несмотря на то, что экипажа ещё не было и в помине, Серг предусмотрел всё.
Сюда, в монтажный отсек, данная капсула прибыла в охлаждённой оболочке, обвитая энергокабелями и поддерживающими стабилизаторами — как спящее сердце, заключённое в кокон из брони и нанокерамики. Её доставили четыре грузовых дрона-манипулятора, синхронизированных с координационным ИИ "Тавр". Их движения были точными, неспешными — под стать хирургу, вставляющему кость в идеальный сустав.
Первым этапом было точное позиционирование и выравнивание. Так что первым делом модуль медленно подняли над центральной осью жилого сектора корабля. Под ним уже давно была сформирована опорная конструкция, жёстко привязанная к силовому каркасу — с учётом будущих нагрузок от центробежной гравитации, компенсации вибраций и экстренных перегрузок. Когда капсула зависла в метре от стыковочного коридора, дроны начали работу. Вышли векторные штифты-фиксаторы — гибкие силовые лучи из структурированной плазмы, удерживающие модуль в микропозиционировании с точностью до долей миллиметра. Затем произвели выравнивание гравитационного вектора: чтобы искусственная гравитация внутри модуля совпадала с общим полем корабля. Это важно, иначе даже прочно закреплённый отсек рано или поздно начнёт "ползти" или искажаться.
Вторым этапом нужно было провести стыковку и подключение коммуникационных магистралей. И когда модуль "сел" на гнездо, его корпус начал раскрываться: из швов выдвинулись соединительные порты, как тонкие лепестки или клешни насекомого. Они начали “врастать” в заранее подготовленные ответные разъёмы корпуса. Энергомагистрали — для питания всех систем, включая экстренные контуры, свет, обогрев, рекуперацию, утилизацию, и аварийные подстанции. Сенсорные каналы — вплетались в нервную сеть корабля, обеспечивая Симе полную прозрачность и контроль: она теперь "видела" жилой модуль изнутри. Оптоволоконные каналы связи — не только для коммуникации между уровнями, но и для передачи команд в обход основной нейросети, на случай перехвата или заражения систем. Жизнеобеспечение — соединение с центральными резервуарами воды, воздуха и термоконтроля. Специализированные дроны вводили в соединения органо-фтористые гели, повышающие устойчивость к разгерметизации и температурным скачкам.
Первым этажом считался верхний уровень — офицерский. Этот уровень был спроектирован с комфортом и изяществом, сравнимым с личным жилым модулем Серга, но менее индивидуализированным. Каюты офицеров — по четыре на сторону, каждая с отдельной санитарной зоной, блоком персональных настроек, проекционными панелями и автономной защитной оболочкой. Гостевые апартаменты — на случай, если кому-то из представителей других рас или союзников потребуется остаться на борту. Там использовались трансформируемые интерфейсы, подстраивающиеся под физиологию гостя. Командный зал отдыха — небольшой прозрачный купол с усиленным ландшафтным визуализатором. Там можно было проецировать любую среду — от скалистой равнины до океанского пляжа. Хотя, честно говоря, для самого Серга во всех этих определениях было очень мало смысла. Но… По картинкам он хотя бы знал, как это всё должно выглядеть.
Вторым этажом был средний уровень, на котором должен был прожиывать технический и инженерный персонал. Здесь всё было функционально и рационально. Модули сдвоенного типа: по два инженера на каюту, с общими санитарными узлами и рабочими терминалами. Инженерная кают-компания — обеденная и социальная зона, где можно совместно разбирать схемы или просто поесть. Сервисные шахты — вертикальные каналы, ведущие к реакторному отсеку, магистралям и энергетическому кольцу. Именно отсюда дежурные группы могли реагировать на аварии в считаные минуты.
Третим этажом был нижний уровень, где должен будет проживать весь основной экипаж. Самый простой, но при этом наиболее просторный уровень. Компактные каюты с местом для сна, хранения и индивидуальной медкапсулой. Общая столовая — рассчитанная на пару сотен человек, с распределителями и синтезаторами пищи, которые так понравились Сергу, генераторами напитков, с адаптивным меню. Спортзал — мультифункциональная зона с тренажёрами, гидроподвесами, гравитационными камерами и даже купольной беговой дорожкой. Парковая зона — специально выделенный сегмент с почвенной матрицей, системой солнечных ламп и воссозданной экосистемой. Пусть скромной, но самодостаточной. Там уже начали укореняться первые модифицированные растения, выращенные по технологиям Ткачей — устойчивые к радиации, но ароматные и зелёные.
Третьим этапом была проверка, герметизация и ввод в систему. Именно поэтому, уже после завершения подключения дроны запустили программу контроля атмосферного давления на каждом уровне. Были введены капсулы автоматических фильтров, вживляющихся в вентиляционные стволы. После нескольких десятков тестов Сима подтвердила:
" Жилой модуль экипажа: все соединения стабильны. Контуры под давлением. Тестовая среда загружена. Симуляция проживания запущена. "
Серг молча наблюдал, как свет включается сначала на верхнем уровне, потом в техническом, затем в нижнем. Огни мягкие, не ослепляющие — с той самой балансировкой спектра, которую он указал в техническом задании. Подсознательно — чтобы не вызывать у будущих обитателей тревоги. И он снова подумал:
“Я ещё даже не знаю, кто будет моим экипажем… но когда они придут — они уже будут дома.”
……….
Уже постепенно обретавший свой облик корабль, до этого казавшийся чем-то величественным, но всё ещё "гражданским", начал на глазах превращаться в военную машину. Не просто корабль, а полноценную ударную платформу, способную прорвать даже плотную оборону. Секция в носовой части корпуса уже была полностью готова. Шестиуровневая техническая шахта с армированными силовыми ячейками, грузовыми шлюзами и гнёздами под монтаж массивных систем вооружения. По бокам от носового лезвия корпуса отходили два мощных выступа, напоминающих костяные выросты. Каждый — длиной в триста метров, защищённый кевларо-керамической броней с гасителями вибраций и внутренними амортизаторами. Внутри каждого выступа предусматривались дв