Ашназаи предпочитал не рисковать. Когда он явился, чтобы отвести пленников на новое место, его сопровождали полдюжины вооруженных воинов. Пещера оказалась глубокой расселиной под выступом скалы, нависающей над морем. В ней было сыро, но достаточно просторно, чтобы можно было выпрямиться во весь рост. В камень оказался вбит толстый железный штырь, с него свисали тяжелые цепи.
Один из стражников о чем-то спросил Ашназаи по-пленимарски. Тот разразился в ответ длинной речью, и солдаты захохотали, потом обмотали шею Алека цепью и скрепили тяжелым замком.
— Он спросил, не хочу ли я, чтобы тебя приковали за ногу, — сообщил Ашназаи Алеку. — Я ответил ему: «Животное может отгрызть себе лапу, чтобы освободиться из капкана, но не думаю, чтобы даже этот сообразительный молодой человек сумел отгрызть себе голову».
Все еще усмехаясь в ответ на шутку варрона, стражники приковали Теро. Варгул Ашназаи смотрел на них с мрачным удовлетворением.
— Это тебя удержит, — сказал он, в последний раз подергав штырь. — Советую тебе не тратить силы, пытаясь освободиться от цепей. Даже если тебе как-нибудь это и удалось бы, ты тут же обнаружил бы, что дорогу тебе преградят вещи пострашнее, чем цепи или часовые. Так что отдыхай, пока можешь. — Подарив Алеку еще одну мерзкую хитрую улыбку, он добавил: — Нам уже недолго оставаться вместе. Я предвкушаю, что сегодняшний вечер станет незабываемым для нас всех.
Ненависть клокотала в горле Алека, как горькая желчь. Ашназаи был от него всего в нескольких футах — длина цепи позволила бы… Юноша стиснул кулаки и пробормотал:
— Не беспокойся, я тебя никогда не забуду. Ашназаи следом за солдатами выбрался из низкого прохода, обернулся и начертил в воздухе несколько магических знаков; потом он ушел, но Алеку было видно, что у пещеры остались по крайней мере двое стражников. Они тихо перебрасывались шутками, и тени заскользили по стенам пещеры, когда солдаты развели костер и расположились у него на ночное дежурство.
Не сводя глаз со входа, Алек вынул изо рта гвоздь и принялся за дело. Сначала он обследовал замок на цепи, сковывающей Теро. Замок был массивный и тяжелый, но Алек скоро разобрался в его конструкции: она была не слишком сложной.
«Был бы инструмент подходящий», — мысленно посетовал юноша. Гвоздь был не особенно тонок, но все же входил , в замочную скважину. Закрыв глаза, Алек осторожно поворачивал его, пока не почувствовал, что механизм поддается. В замке было четыре колесика, и потребовалось несколько напряженных минут, чтобы повернуть их все, но наконец открытый замок упал в его руку. Алек оставил цепь на шее Теро. Если кто-нибудь бросит в пещеру мимолетный взгляд, он ни о чем не догадается, если только Теро не повернется к нему спиной. Алек проделал то же со своим замком, потом занялся другими оковами Теро.
Замок, удерживающий металлические полосы на голове молодого мага, был слишком мал для этой грубой отмычки. Подвинув Теро так, чтобы на него падал слабый свет от костра охранников, Алек обследовал железные браслеты.
Швов или сочленений на них не оказалось; вероятно, браслеты снимались и надевались с помощью магии. Хотя и слишком тугие, чтобы соскользнуть с рук Теро, они, однако, довольно свободно облегали его костлявые запястья. Алек с легкостью мог просунуть палец между рукой и браслетом.
Может быть, мрачно усмехнулся Алек, они были более тугими две недели назад; теперь же издевательства и скудная пища сделали свое дело. Очевидно, никто, даже Мардус, об этом не подумал.
Подняв глаза, Алек встретился с Теро взглядом и почувствовал, как екнуло его сердце. Иртук Бешар раньше пользовалась магом, как говорящей куклой; кем был он сейчас, кто следил за Алеком сквозь эти затуманенные глаза?
— Теро, — прошептал он, стиснув холодные пальцы волшебника. — Ты узнаешь меня? Можешь ты понять мои слова?
Теро ничем не показал, что понял, но не отвел глаз. Алек покачал головой, укрепляясь в своем решении. Терять им нечего, а выиграть они могли все. Если дирмагнос шпионит за ним через Теро и предупредит Мардуса, тогда он прольет немного собственной крови и вынудит их действовать раньше, чем им нужно.
— С меня хватит, Теро. Я больше не хочу покорно идти, куда ведут, словно овечка на бойню, — тихо сказал он, отрывая лоскут от своей туники и оборачивая им металлический кляп, удерживаемый во рту Теро железной полосой.
Теро не противился, и Алек вернул кляп на место.
— Нужно, чтобы ты не закричал, что бы ни произошло, понимаешь? Ты меня слышишь? Что бы ни случилось, молчи.
Алек наклонился и крепко ухватил большие пальцы Теро. Уперевшись ногой в грудь мага, он сделал глубокий вдох и изо всех сил дернул, одновременно резко повернув пальцы. Он видел, как этот трюк делает Серегил, но у него самого никогда не хватало решимости — да и случая не было — попробовать.
К его облегчению и удивлению, оба пальца выскочили из суставов при первой же попытке. Худые кисти Теро с ужасной легкостью сделались уже и длиннее, позволив Алеку снять браслеты. У него не было времени стаскивать их осторожно; к счастью, магия, державшая Теро в полузабытьи, действовала, пока не был снят второй браслет: только тогда молодой маг издал тихий придушенный стон и согнулся, прижимая к груди обмякшие руки.
Вправить суставы оказалось не так легко. Алек чувствовал, как кости перекатываются под кожей; он тянул и тянул, пытаясь вернуть их на место. Ему было слышно, как Теро со свистом втягивает воздух, борясь с рвущимся наружу криком. К тому времени, как дело было сделано, оба они обливались потом.
— Проклятие! — простонал Теро, кусая вставленный в рот кляп.
— Не так громко, — умолял его Алек, прижимая голову мага к груди, чтобы заглушить крик. Его собственный желудок медленно сжимался и разжимался. — Прости меня, но другого пути не было. Ты теперь свободен от заклятия?
Теро кивнул:
— Видел и слышал все. Не мог двинуться… Видел все…
— Я тоже, — сказал Алек, похлопав его по плечу. — Об этом сейчас нужно забыть: мы должны придумать, как отсюда выбраться. Но что делать с этими? — Он показал на браслеты, не желая к ним прикасаться снова. — Могут некроманты определить, что они уже не у тебя на руках?
Теро выпрямился. — — Не знаю. То была работа дирмагноса.
— А как насчет твоей собственной магии?
Прежде чем Теро успел ответить, они услышали, как стражники снаружи зашевелились. Их шаги стали удаляться, и у Алека оборвалось сердце.
Теро спрятал браслеты подальше в темноте пещеры. Алек тоже отодвинулся так, чтобы на него не падал свет костра.
«Ну вот и начинается, — подумал он холодно, поднимаясь на ноги. — Что бы это ни было, оно начинается».
Секундой позже вошел Ашназаи с небольшой лампой в руках. Свет резал глаза Алека, и он отвернулся, заметив при этом, что Теро сидит, откинувшись к стене и положив руки на колени так, что запястья не видны.
Не обращая внимания на молодого мага, Варгул Ашназаи подошел к Алеку.
— Полагаю, ты готов к вечерним развлечениям? В его голосе звучала безумная радость собственника; даже страх перед Мардусом не сможет сегодня помешать ему получить то гнусное наслаждение, которое он предвкушал. В тесном пространстве пещеры яростная ненависть, переполняющая некроманта, ощущалась как реальная сила. Завороженный голодным взглядом черных глаз, Алек почувствовал, как его надежды на побег рассыпаются прахом.
— А как насчет стражников? — выдавил Алек хриплым шепотом. Он хватался за соломинку, и оба они это знали. Ашназаи поставил лампу на пол и стянул перчатки.
— О них можно не беспокоиться. Эти каменные стены не пропустят ни звука, пока я сам не захочу. А даже если и пропустят, кто кинется тебе на помощь? Может быть, принц Мардус? До чего же он тебя любит, почти так же, как и я! Только он сейчас занят — у него так много дел. К счастью, в настоящий момент я свободен и могу посвятить тебе все свое внимание. Ах, до чего же я был терпелив! — проворковал он, поднимая бескровную руку и начиная чертить в воздухе магические знаки. — Как же я ждал этого момента!
— И я тоже, некромант!
Алек едва успел понять, что глухой хриплый голос принадлежит Теро; его ослепила ярчайшая вспышка света. Раздался вопль ярости и боли, но Алек не мог понять, кто из двоих волшебников издал его.
Перед его глазами танцевали черные пятна; когда он сморгнул слезы, Алек увидел на земле у ног Теро скрученные остатки железных полос. Однако он тут же в панике понял, что, какое бы заклинание ни применил Теро, оно лишь ранило Ашназаи, и совсем не смертельно. Тот устоял на ногах, хотя раны его кровоточили, и теперь, подняв руки для новой атаки, двинулся на молодого мага.
Сорвав отпертый замок, Алек ухватил свою цепь обеими руками, подскочил к Ашназаи, обвил цепью его шею и сильно дернул.
Варгул Ашназаи начал извиваться, как огромная змея, стараясь сорвать цепь. Алек затянул ее еще туже и повалил некроманта на землю. Ему никогда не приходилось никого душить, но ярость оказалась хорошим учителем. Все вокруг перестало для него существовать; он ощущал лишь силу, хлынувшую в его руки, когда, упершись коленом в спину некроманта, он закручивал цепь все туже и туже, пока металл не врезался в его собственные руки и в горло Ашназаи.
— Это тебе за Серегила, сукин ты сын, — прорычал он. — За то, что ты сделал с Силлой, и с Триис, и с Рири, и с Диомисом, и с Лутасом, и с Теро! И со мной!
Он рванул цепь и услышал, как хрустнули кости. Ашназаи затих, голова его скатилась набок.
Алек перевернул его на спину и посмотрел в ненавистное лицо. На губах некроманта выступила пена, язык вывалился. В выкатившихся глазах застыли мука и изумление.
Удовлетворенный, Алек сорвал с Ашназаи цепочку с сосудом из слоновой кости и повесил себе на шею. Что бы это ни было, никто больше не сможет теперь использовать амулет против него.
— Нам нужно поскорее отсюда выбираться, — предупредил Теро, все еще задыхаясь от слабости. — Это заклинание… Мы должны уйти прежде, чем вернутся стражники.