«Передо мной лежит приказ маршала Конева советским войскам. Маршал Конев выступает в этом приказе против грабежей, которыми занимаются советские солдаты на восточных немецких территориях. В нем приводятся отдельные факты, в точности совпадающие с нашими данными. Советские солдаты захватывают прежде всего имеющиеся в восточных немецких областях запасы водки, до бесчувствия напиваются, надевают гражданскую одежду, шляпу или цилиндр и едут на велосипедах на восток. Конев требует от командиров принятия строжайших мер против разложения советских войск. Он указывает также, что поджоги и грабежи могут производиться только по приказу.
Характеристика, которую он дает этим фактам, чрезвычайно интересна. Из нее видно, что фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в отдельности. Прежде всего следует упомянуть об ужасных документах, поступивших из Верхней Силезии. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям подверглись все женщины от десяти до 70 лет. Кажется, что это делается по приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную систему».
Даже из приведенного фрагмента видна надуманность нацистских аргументов. При чем здесь цилиндр на голову? Если и был такой факт, а Геббельс ссылается на документ Конева, то он был явно единичным и подвергся резкому осуждению. Об этом и говорится в цитируемом советском документе. Можно ли экстраполировать этот факт на всю Красную Армию?
Мы, особенно по прошествии многих лет, видим, что фашистская пропаганда «шита белыми нитками». Однако тогда, весной 1945 года, немцы воспринимали любую информацию на эту тему со страхом и ужасом.
12 апреля 1945 года в своих дневниках Геббельс сделал характерную пометку:
«Фюрер считает, что отныне нам надо широко пропагандировать идею мести Советам. Мы должны теперь бросить свои наступательные силы на восток. На востоке решается все. Советы должны расплачиваться кровью за кровь; теперь, возможно, удастся образумить Кремль. Наши войска теперь обязаны выстоять и преодолеть страх перед большевизмом... Во всяком случае, фюрер считает, что начатая мною пропаганда по поводу зверств абсолютно правильна и должна проводиться дальше... Фюрер также считает, что следует проповедовать месть по отношению к Востоку и ненависть по отношению к Западу».
С плодами и результатами нацистской пропаганды советским войскам пришлось столкнуться практически с первых же контактов с местным немецким населением. В селах Брайтенвельд, Вольдорф и Ламсдорф в полосе наступления 1-го Украинского фронта фашистскими властями широко распространялись листовки и фотографии о «зверствах большевиков». В одной из таких провокационных листовок было написано:
«Действительность сталкивает нас в одной части восточных районов и областей с чудовищными зверствами большевиков. Они не люди, которых можно мерить масштабом цивилизации. Это дикие орды с низменнейшими инстинктами и жаждой крови, которую мы, немцы, ни представить, ни объяснить себе не можем. Они не знают никакой пощады и получили от евреев и еврейских комиссаров свободу убийств и разрушений на немецкой земле. Из чувства дикой радости при виде убийств и мучений беззащитные старики, женщины и дети будут зарезаны, угнаны в рабство, а их добро бессмысленно разграблено и разрушено. Москва уже начала вывозить тысячи немецких солдат на принудительные работы в глубь страны. Этим самым подтверждено твердое убеждение немцев, что планы противника обращены на полное порабощение и уничтожение немецкого народа».
Под воздействием нацистской пропаганды немецкое население было охвачено ужасом и страхом за свою будущую судьбу. Во многих местах советские войска сталкивались с фактами одиночного и группового самоубийства доведенных до отчаяния и запуганных местных жителей. Так, при вступлении частей Красной Армии в село Медниц не успевшие эвакуироваться 58 женщин и подростков перерезали себе вены на руках для того, чтобы Красная Армия не забрала их на работы.
Примеров того, до какого психологического состояния подавленности и отчаяния доводила немецкое население нацистская пропаганда, в советских боевых документах времен войны содержится превеликое множество.
Настоящая трагедия разыгралась вблизи деревни Зюбитц в 22 километрах от города Данцига в полосе действия 2-го Белорусского фронта. 12 марта 1945 года при прочесывании населенных пунктов в районе огневых позиций 94-го гаубичного артполка 23-й артдивизии в лесу в отдаленном сарае были обнаружены 16 немцев — один мужчина, четыре женщины и одиннадцать детей. Четверо детей (7-летний Бруно Лере, 14-летний Герберт Лере, 15-летняя Гизелла Линиял и 2-летняя Эйверелах Эмген) оказались мертвыми и лежали с перерезанным горлом. У остальных 12 человек были вскрыты вены на руках, но они еще были живы. Красноармейцы пытались оказать им медицинскую помощь, однако немцы отказывались от нее, приговаривая: «Лучше умереть, чем жить с русскими».
Разбирательство по этому случаю было недолгим. В ходе расследования, проведенного советскими политорганами, было установлено, что эта акция массового убийства была спланирована, организована и осуществлена Эрвином Шварцем, единственным мужчиной, обнаруженным в сарае. 37-летний немец был уроженцем деревни Зюбитц, членом партии национал-социалистов с 1933 года, авиамотористом на аэродроме в городе Гдыня. На допросе он показал:
«К приходу русских войск по месту моего проживания я увидел, что все имущество потеряно и, будучи убежден в своей фашистской партии, начал действовать, чем мог, против русских войск. Поэтому 12 марта 1945 года своей жене Эрике, троим детям (сыновья: Петер, 6 лет; Карин, 5 лет; Вольфганг, 2,5 года) я вскрыл вены на руках с целью уничтожения их. После убийства своей семьи я предложил то же самое сделать соседям, которые привели свои семьи в сарай и при моей помощи вскрыли вены, а затем я вскрыл вены и себе. Убийство 15 человек я совершил для того, чтобы остальные немцы узнали и распространили слух, что все это совершили русские солдаты».
Оставшиеся в живых женщины подтвердили, что на умерщвление они согласились в результате агитации Шварца Эрвина, который и произвел вскрытие вен лезвием безопасной бритвы, а также перерезал горло четырем детям.
Одна из женщин, Фрида Бохенен, показала, что она не желала резать руки, но когда Шварц ей насильно вскрыл вены, она потеряла сознание и не видела, что делалось с ее детьми (сыновья: Губерт, 7 лет; Гейнц, 6 лет; Морбин, 5 лет; Гарри, 2,5 года). Далее Фрида Бохенен заявила, что Шварц пугал ее приходом Красной Армии, которая будет насиловать и угонять немцев в Сибирь, и убеждал, что жить дальше нет никакого смысла.
В распространении провокационной агитации Шварцу активно помогала Берта Лере, которая после вскрытия вен сразу умерла.
В тот же день, кстати, в районе деревни Зюбитц в шалаше была обнаружена 18-летняя Маргарита Лере, дочь Берты Лере. Девушка заявила, что ее душили красноармейцы, которые пытались ее изнасиловать. В отношении этого факта Фрида Бохенен показала, что следы от удушья на шее девушки являются следствием ее попытки к самоубийству.
Вся эта история окончилась трагически. Несмотря на оказанную медицинскую помощь, к 15 марта все пострадавшие женщины и дети, а также и сам Шварц скончались от потери крови. Об этом в конце марта специальным донесением политуправление 2-го Белорусского фронта сообщило в Главное политическое управление в Москву.
Активно эксплуатируя страхи местного населения перед «приходом большевиков», нацистская пропаганда распространяла огромное количество пропагандистских материалов с описаниями и фотоиллюстрациями «зверств русских» на оккупированных территориях. Здесь особую роль играли факты, подобные вышеописанным. Именно советские войска объявлялись виновниками гибели местных жителей, доведенных до самоубийства гитлеровской пропагандой.
Тема «русских зверств» была главной, но не единственной в нацистской пропаганде. В листовках, устных выступлениях нацистских ораторов и радиовоззваниях население призывалось на организацию отпора наступающим советским войскам, на борьбу до конца.
Одна из фашистских листовок, распространявшаяся в районе Верхней Силезии, гласила:
«В недалеком будущем Верхне-Силезский промышленный округ возвратится обратно в немецкие руки. Перед отступлением враг будет пытаться разрушить твою родину, уничтожить рабочие предприятия, построенные еще родителями. Таким образом, ты станешь настоящим пролетарием.
Хочешь ли ты этого?
Формируйте из заслуживающих доверия жителей Верхней Силезии группы отпора. Приобретайте оружие и держите наготове уже имеющееся у вас. Вредите врагу, где это только возможно. Уничтожайте его танки, мастерские, нападайте на штабы, на связных и курьеров, уничтожайте его связь. Тот, кто сотрудничает с врагом, заплатит своей жизнью».
Всеми возможными средствами агитации и пропаганды, ложью и запугиванием нацистское руководство пыталось воодушевить население на сопротивление на Восточном фронте. Однако лучшим пропагандистом и агитатором была все-таки сама жизнь...
По мере продвижения советских армий в глубь Германии из фашистского плена освобождались сотни тысяч советских и иностранных граждан. Помимо военнопленных, содержавшихся в фашистских лагерях, советскими войсками освобождалось огромное количество перемещенных иностранных граждан, насильно вывезенных на территорию Германии в основном из стран Восточной Европы и СССР.
В годы войны огромное количество иностранной рабочей силы было задействовано в разных сферах экономики Германии. Точных статистических данных на эту тему не существует. Известно, например, что максимальное официально зарегистрированное количество иностранцев пришлось на 31 мая 1944 года — 7,1 миллиона человек, что составляло около 20% всей действительной рабочей силы Германии того времени.