Тревожное дыхание войны ощущалось в эти июньские дни всеми советскими людьми. В базе одна за другой объявляются тревоги, находятся в повышенной готовности экипажи кораблей, выходят лодки на новые задания. Приковано внимание к сражающемуся Севастополю. «А-5» предстоит двухнедельный срок пребывания в потийской базе, чтобы подготовить лодку и ее экипаж к новому выходу на позиции. На этом этапе вместе с флагманскими и дивизионными специалистами личный состав лодки занят большим комплексом ремонтных и подготовительных работ техники и оружия.
Партийно-политическая работа на лодке в этот период объединяется с общими задачами и планами политотдела 2 БПЛ, и она для нас сводится к двум ее главным целям: это, во-первых, обеспечить ремонт, проверку, подготовку боевой техники, механизмов, приборов и оружия, чтобы с надежной гарантией и верой выйти на задание. Вторая ее цель – охватить, привлечь к активной партийно-политической работе весь личный состав. Эти задачи и становятся предметом обсуждения на партийном собрании, где они конкретизируются в виде планов и намеченных мероприятий, задач и обязанностей каждого коммуниста, командира и старшины по мобилизации подчиненного им личного состава. Как и положено быть, большинство этих мероприятий связано с коммунистом В.А. Глушичем, командиром БЧ-5, хотя вовсе не умалялось значение других боевых частей.
На значительный срок, а для нас он был больше чем двадцатисуточным, личный состав отрывается от достаточной информации о событиях в нашей стране, на фронтах Великой Отечественной войны, о международном положении, прерываются политические занятия и командирская учеба, ряд других партийно-политических форм. Становится духовной потребностью вовлечение личного состава в массово-политические формы работы здесь, в базе. Политические занятия с краснофлотцами и старшинами становятся вновь главной формой воспитания советского патриотизма, преданности своей Родине, воспитания мужества, героизма, стойкости и боевого мастерства воинов Красной Армии и Военно-Морского Флота, воспитания жгучей ненависти к фашизму.
Группа, которой руководил я, состояла не только из личного состава нашей лодки, но и других подлодок «М» и «Щ», где не было политработников. Хорошо помню тематику этих занятий, она рекомендована политотделом 2 БПЛ – «Политические и военные итоги года Великой Отечественной войны». На занятиях говорилось о провале политических и военных расчетов гитлеровских заправил. Но второй летний период был неблагоприятным для Красной Армии. Пользуясь отсутствием второго фронта в Европе, гитлеровцы собрали все свои резервы, а также стран-вассалов и бросили их на один участок Восточного фронта, в направлении Сталинграда и Кавказа. На этих занятиях много отводится внимания задачам боевой подготовки и воинской дисциплины личного состава. Политические информации – одна из оперативных и важных воспитательных форм для личного состава. Под строгим контролем были на дивизионе. Без малого почти все дни недели они проводились. Главные темы их – это подвиг воинов армии и флота, советского народа на войне, международное положение нашей страны. Предметом информации были статьи И. Эренбурга о зверином облике фашизма. В этот период проводится командирская учеба, на всех уровнях по специальности идет учеба личного состава. В очередной боевой рейс экипаж лодки выходит духовно обогащенным, политически и морально окрепшим, с глубоко прочувствованными целями и задачами.
Так и на этот раз «А-5» был вручен приказ командования. Он был кратким. И как всегда звучал так: «Прервать перевозки противника, топить его корабли на подступах к порту Одесса». Выходили мы из базы с тяжелым чувством душевной горечи. К этому времени был оставлен нашими войсками Севастополь. Не верилось, что теперь не будет близкой связи защитников Севастополя с Одесской позицией. Эта позиция была самой отдаленной от Большой земли на Черноморском театре и сопряжена с большими трудностями. Не зря в неофициальном обиходе прозвали ее «Западней».
Нужно форсировать фарватер между минным полем и Тендровской косой, который находится под усиленным контролем фашистов. И сразу попадаем в сложную навигационную обстановку: слева минное поле, а справа Одесская банка с ее крайне малыми глубинами. Разведывательная карта этого района была испещрена красными знаками (кругами, квадратами), предупреждающими об опасности минных банок. Глубины сковывали плавание. Их максимальное значение – немного более 20 метров.
На галсовых маршрутах, где неслась подводная позиция, оно не превышало 17–18 метров. Район прочесывался охранной службой врага. Позиция, которая уже к этому времени «не возвратила» некоторые лодки типа «М».
С накопленным боевым опытом, высоким моральным духом, с хорошим знанием позиции экипаж лодки был настроен повторить свой предыдущий успех. Первые часы и сутки, как всегда, отличаются большим напряжением личного состава, каждое первое подвсплытие и осмотр поверхности командиром приковывают внимание не только в центральном посту, но и в других отсеках. У всех на памяти обстановка, бывшая здесь месяц тому назад, – жестокая схватка с врагом. Так начались напряженные боевые будни «А-5» во второй половине июля 1942 года под Одессой.
В дневное время галс за галсом в подводном положении вдоль фарватера, в сторону одесского порта и обратно, откладывались на карте миля за милей, а за ними проходили сутки за сутками. На штурманском столе Н.И. Широкого ежесуточно снимались на кальку пройденные лодкой маршруты. В Центральном посту, кроме командира лодки, вахтенными командирами несут вахту помощник командира старший лейтенант Л.В. Кочетков, командир БЧ-3 лейтенант Ф.А. Коваленко, штурман лейтенант Н.И. Широкий. Во время приема вахты минером Коваленко командир в тоне хорошего расположения сказал: «Давай засеки и на этот раз, тебе в том походе повезло». Часть личного состава отдыхает, по лодке ограничено передвижение, люди могли сутками не встречаться из первого отсека и пятого. В этих условиях отводится большая роль политической работе, призванной цементировать дух и волю людей в отсеках на боевых постах. Все же эту работу планируешь еще тогда, когда находишься в базе, планируешь, что можно и нужно будет использовать из материала на позиции. Постоянными спутниками в этой части были журналы. Это такие, как «Пропагандист и Агитатор» ПУ Красной Армии, журнал «Агитатор» ПУ РКВМФ, «Блок агитатора» ПУ Красной Армии, вырезки статей и заметок из газет. В этот раз была взята газета с сообщением Совинформбюро о 250- дневной героической обороне Севастополя. Этот материал и кладется в основу для контакта с людьми. Как бы ни был занят личный состав, но большинство его находило время для чтения литературы. С каждым выходом в море менялась библиотека-передвижка, но всегда была на полке книга Н.Островского «Как закалялась сталь». Помню эту книгу по внешнему виду – большого формата, в сером полотняном переплете, изрядно потрепанная (один экземпляр получили), всегда ее кто-то читал. Небольшого, почти квадратного формата можно было видеть по отсекам брошюру М.И. Калинина «О комсомоле», брошюру «О задачах агитаторов на фронте», книгу М.Шолохова «Тихий Дон»… Всей лодочной библиотекой заведовал активный энергичный агитатор, член КСМ бюро, штурманский электрик ст. 2 ст. Василий Фисунов. Подходило к концу наше пребывание на позиции. Становилось очевидным, что гитлеровцы и их румынские вассалы не рискуют посылать свои транспорты и корабли на одесскую коммуникацию, чувствуя, чем это может для них закончиться. Каждый подводник, вложивший во весь комплекс подготовки и нахождения на позиции столько труда, напряженных нервов, помноженных на глубокую ненависть к врагу за все его злодеяния, испытывал чувство неудовлетворенности, так и не нанеся удара по фашистам. Настало 25 июля 1942 г., когда лодка заканчивала свое пребывание под
Одессой. С утра заняли свою позицию. Время, которое предстояло нам провести, вселяло надежду добиться успеха. Сейчас, когда пишутся эти строки (1977 г.), их отделяет более трех с половиною десятков лет от тех событий, которые с нами произошли в эти часы под Одессой. И если бы каждый из 33 человек личного состава взялся за перо, чтобы описать произошедшее с нами на нашем корабле, каждый вспомнил бы свои собственные действия и обстановку, в которой застала его беда. От некоторой части личного состава мне удалось получить такие воспоминания, и они ниже будут помещены или о них рассказано. Начну свой рассказ о жизни нашего экипажа перед случившимся…
Время приближалось к завтраку. Командир лодки, помощник командира и штурман в Центральном посту только что осуществили поворот лодки и легли на обратный курс, оставляя по корме Одессу. Произведен осмотр поверхности, все по-прежнему было спокойно. Это показалось нам подходящим временем для выдачи завтрака. Командир зашел в четвертый отсек, где ему собирались подать завтрак. Здесь же у пусковых щитов гребных электродвигателей электрики – Кокурин, Литвинов, Ворошилин. Кок Алексеев и фельдшер Глебов готовились к выдаче завтрака. Штурман
Широкий находился у штурманского стола. В Центральном посту – помощник командира А.В. Кочетков, трюмные – Дегтяренко, Ежов, на горизонтальных рулях – Огарков, у вертикального руля – Колесниченко. Я, последовав с четвертого отсека через Центральный пост во второй, остановился у коек, где отдыхал личный состав, и по какому-то вопросу вел разговор с секретарем партийной организации З. Насибулиным, здесь же у своего поста находился и штурманский электрик Фисунов. И вдруг в одно мгновенье на нашу лодку обрушивается невероятной силы удар, который потряс ее и все, что в ней существовало. Затряслось, пошатнулось и как бы повисло все, исчезнув в темени. Скрежет металла, звон разбитого с электролампочек и плафонов стекла, грохот полетевшей посуды и всего, что оборвалось в лодке. Люди, отдыхавшие в койках, были выброшены со своих мест, стоявшие у постов попадали на палубу, не стало по всей лодке света. Немедленно личный состав был на своих постах. Закрыты переборки. В Центральном посту командир лодки, помощник командира, инженер-механик, боцман, рулевой и двое трюмных. Первый луч аккумуляторного фонаря направлен на глубиномер, потом скользит по приборам и вентилям. Стремление всей вахты Центрального поста управлять лодкой не приводит к успеху. Произвольно, без хода и управления, лодка падает на грунт. Прошли секунды, а может, и минута, когда, стоя на правом борту в