Красные бойцы и сибирские партизаны нанесли здесь сокрушительный удар Колчаку.
Одних только белых солдат было взято в плен около 60 тысяч.
— 60 тысяч! — поражались бойцы.
— Это не рота тебе, не взвод.
— Это тебе ого-го, если в ряд эти тысячи станут.
200 орудий пленили красные.
И снова бойцы поражались:
— Это не два, не три.
— Это если все двести стрельнут!
Среди пленённых белых солдат был и Кирьян Кудимов. Добровольно он сдался в плен.
Из местных сибирских крестьян Кудимов. Немолод уже. В годах. Заговорили с ним наши бойцы.
— Что же ты, борода, на своих же пошёл?
— Так ведь Колчак, — говорил Кудимов. — Так ведь приказ.
Короче, запуган белыми был Кудимов.
Снова с вопросом к нему бойцы:
— За что ж ты сражался, скажи нам, Кирьян Кудимов.
Задумался Кудимов. Почесал пятернёй за ухом:
— За Расею!
Рассмеялись бойцы. Ясно: не только не очень храбр, к тому же не очень разобрался во всём Кудимов.
Снова к нему с вопросом:
— Почему же ты сдался в плен?
Снова солдат задумался. Думал, думал, сказал, что думал:
— Так ведь в плену надёжнее.
Ясно без слов — не боец Кудимов. Ветром задуло его к Колчаку. Ветром теперь и выдуло.
Немало таких, как Кудимов, оказалось в войсках Колчака.
Всё хуже, хуже дела Колчака. Развязка кометой близится.
СКУРИЛСЯ, СНОСИЛСЯ
Перед сном адмирал Колчак любил раскладывать пасьянс. Возьмёт две карточные колоды, потрёт руки, отодвинет всё со стола, уставится в двойки, пятёрки, десятки, в тузов, королей и дам.
Переживал Колчак, если карты вдруг не сходились. Мрачнел, начинал сердиться. Хотя и считался человеком не нервным, выдержанным.
Верил он в карты, не верил — трудно сейчас сказать. Карты есть карты. Сбывалось порой у него по картам. Однако чаще бывало мимо.
Когда разгорелись бои под Уфой, к удаче ложились карты. А кончалось чем? Был бит под Уфой Колчак. Подшутили, выходит, карты. Пришлось бежать Колчаку к Уралу.
Когда сражались войска за Челябинск, снова карты успех сулили. А кончилось чем? Бит под Челябинском был Колчак. Покатился в Сибирь с Урала.
Когда сражался Колчак за Омск, за город Омск, как за спасательный круг во время бури морской хватался, снова надежду внушали карты. А кончилось чем? Красные ветром ворвались в Омск. Как лист осенний, покатился «верховный» дальше.
Разбиты войска Колчака. Всё в прошлом. Всё в прошлом.
Бросил «верховный» остатки армии. Едет в штабном вагоне. В дальнем углу — икона.
Вот и сейчас он сидит за картами. Уставился в двойки, пятёрки, десятки, в тузов, королей и дам.
Ожидает, что карты скажут…
Мучает мысль Колчака: что недодумал, в чём просчитался?
— Мало казнил пароду.
Удирает Колчак, а следом летит частушка, та самая, про правителя омского, мундир английский, про табак японский. Мотив всё тот же. Слова другие:
Мундир сносился,
Погон свалился,
Табак скурился,
Правитель смылся.
Не уехал Колчак далеко. Задержали его в пути. Привезли в Иркутск. Приговорили к расстрелу. Вывезли в поле. Прозвучала команда. Поднялись винтовки. Грянули выстрелы. Кончил жизнь и разбой адмирал Колчак.
ЗОЛОТОЙ ЗАПАС
Вместе с адмиралом Колчаком на восток двигалось два эшелона. Эшелоны большие, гружёные.
На каждой остановке Колчак интересовался:
— Как эшелоны?
— В полной сохранности, ваше высокопревосходительство.
Эшелоны находились под надёжной охраной. Двери у вагонов были запломбированы. Даже паровозные команды не знали, что везут они в эшелонах. Даже солдаты, охранявшие эшелоны, не знали, что находится в вагонах.
Не давали эшелоны Колчаку покоя:
— Как эшелоны?
— Где эшелоны?
Перепроверял Колчак. На каждой остановке в окно выглядывал. Верно, не отстают от Колчака эшелоны.
Много километров прошли эшелоны. Омск, Красноярск. Станция Зима. Станция Тайга. Прибыли эшелоны и на станцию Нижнеудинск. Здесь и закончился путь вагонов.
Именно на станции Нижнеудинск схватили адмирала Колчака революционные отряды. Вместе с Колчаком были задержаны и загадочные эшелоны.
Вскрыли первый вагон. В глазах от богатств рябит. В вагонах находилось золото.
Вскрыли второй вагон. И в этом вагоне золото. И в третьем, и в пятом, в десятом. И во втором эшелоне тоже.
В вагонах находился золотой запас. Золотое богатство Советской Республики.
Более года тому назад, когда враги наступали, золотой запас рабоче-крестьянского государства был захвачен белыми генералами. Теперь Колчак пытался увезти его за границу. Не увёз. Не получилось. Схвачен Колчак. Задержаны эшелоны.
О том, что золотой запас возвращён Советскому государству, тут же сообщили в Москву товарищу Ленину.
В сообщении говорилось: в надёжных руках запас, в наших, в рабочих руках, в крестьянских.
Известие важности чрезвычайной. Доволен товарищ Ленин телеграммами с востока: и Колчак разбит, и золотой запас возвращён народу.
— Золотой, золотой, — проговорил Владимир Ильич. О чём-то задумался.
— Так точно — золотой, — не удержался кто-то из помощников, находившихся в кабинете Владимира Ильича.
— Золотой, — повторил Ленин. Повернулся к помощникам: — Революционные рабочие, революционные крестьяне, бесстрашные бойцы Красной Армии — вот он наш золотой запас. Золотой, бесценный запас Советской Республики.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ«ЗДРАВСТВУЙТЕ» И «ПРОЩАЙТЕ»
Весной 1919 года, в те дни, когда с востока на Советскую Россию шёл адмирал Колчак, с запада против рабоче-крестьянской власти бросил свои войска генерал Юденич.
Полки Юденича двигались на Петроград.
Отбили, отогнали красные Юденича от Петрограда.
Не успокоился генерал. Осенью 1919 года новым пошёл походом.
О том, как рабочие и крестьяне дважды поднимались на защиту Красного Петрограда, как Красная Армия разгромила и окончательно прогнала с советской земли Юденича, и написаны рассказы, которые составили третью главу этой книги.
ЗНАКОМЫЙ
На запад от Петрограда находились два боевых участка: Нарвский и Псковский. Нарвский — севернее, Псковский — южнее.
Между Нарвой и Псковом — два больших озера: Псковское и Чудское. На берегу Чудского озера — город Гдов.
В этих местах и закипели бои с Юденичем. Отсюда и повёл генерал Юденич белую армию на Петроград.
Первый удар белые нанесли на Нарвском участке. Мало здесь было наших войск. Небольшие части стояли заставами.
Одна из таких застав расположилась в деревне Гавриловской. Квартировали бойцы по сельским избам.
Служил на заставе красноармеец Антиох Попонов. Доволен такой жизнью Попонов:
— Тихо у нас. Далеко Колчак. Весна. Благодать. Словно зеркало речка Плюса.
Вот и в тот день.
Бежит Попонов на речку Плюсу. Встретил бойца у Плюсы. Поразился. Боец — незнакомый. Потом подумал: с соседней, видать, заставы.
Спрашивает:
— Из Нивы? (В селе Нива стояла соседняя застава.)
— Так точно, — боец ответил.
Даже имя своё назвал, даже назвал фамилию — Гавриил Уваров. Разговорились они с Уваровым.
— Тихо у нас, — начинает Попонов. — Весна. Благодать. Словно зеркало речка Плюса.
Посмотрели оба на речку Плюсу.
— Благодать, — произнёс Уваров.
Расстались они с бойцом. А ночью, было это в ночь с 12-го на 13 мая 1919 года, снова встретились.
В мае тут ночи короткие-короткие. Почти не бывает ночи. Так и в эту майскую весеннюю ночь. Последней оказалась она для Попонова.
Стоял Антиох Попонов в карауле. Смотрит: по мосту через Плюсу переходит отряд бойцов.
— Чего это вдруг ночью? — рассуждает Попонов. — Может, не наши?
Хотел было дать тревогу. Нет, смотрит, наши. Одежда красноармейская.
Вновь на какой-то момент заколебался:
— А может, всё же не наши?!
Тут и увидел Гавриила Уварова.
— Наши, наши! — доволен Попонов. — Мой знакомец из Нивы… Гавря! — кричит. — Гавря! Уваров!
И вдруг развернулся Уваров, поднял винтовку и всадил пулю в Попонова. Не знал Попонов, что Уваров был белогвардейским разведчиком, что привёл он с собой переодевшихся в красноармейскую одежду белых солдат.
Поднялись красные бойцы по боевой тревоге. Вступили с белыми в бой. Однако сила не у красных была — у белых.
Пришлось отступить из Гавриловской красноармейцам. И из Нивы они отступили. Прорвали белые оборону на речке Плюсе, прорвали в других местах.
Пошёл на восток Юденич.
ПАРАША И ПАВЛА
Южный берег Финского залива. В Финском заливе есть свой залив — Нарвский. 14 мая 1919 года в Нарвский залив вошли корабли белых.
Крутились девчонки Параша и Павла на берегу залива. Вдруг — корабли.
— Корабли! — кричит Павла.
— Корабли! — кричит Параша и от радости бьёт в ладоши.
Прыгают девчонки:
— Корабли!
— Корабли!
Подходили как-то уже корабли. Повезло тогда Парашке и Павле.
Покатали на лодке по заливу их красные моряки. До кораблей и обратно.
— Корабли! Корабли! — радуются девчонки. — Может, будет опять катание.
Смотрят подружки — спускают с кораблей лодки.
— Лодки! Лодки! — кричат девчонки. Ясно подружкам — готовься к катанию.
Приближаются к берегу лодки. Много почему-то лодок. В каждой сидят военные.
Тихо кругом. И вдруг загремели на кораблях орудия. Полетели снаряды. Ударили в берег. Разбили снаряды красноармейский пост Сан-Галли.
Бегут Параша и Павла. От разрывов спасаются.
Задыхается от быстрого бега Параша. Она меньше Павлы.
— Быстрей, быстрей! — подгоняет подружку Павла.
— Ой, не могу, ой, не могу! Ой, страшно!..
— Быстрей, быстрей! Нам лишь бы в дом — там крыша.
Примчались подружки в родную деревню. Бросились к Павле в дом.