— Хорошо. Теперь направь его в руки.
Дейенерис вытянула ладони вперед, представляя, как жар течет по ее рукам, словно горячая кровь по венам. Сначала ничего не происходило. Потом ее пальцы начали покалывать. Еще через мгновение между ее ладонями вспыхнула крошечная искорка.
Она ахнула от восторга и тут же потеряла концентрацию. Пламя погасло.
— Не расстраивайся, — Лесандро подошел ближе. — Для первого раза это прекрасный результат. Помнишь, что я говорил о терпении?
— Говорил, — Дейенерис нахмурилась. — Но я не хочу терпеть. Я хочу учиться быстрее.
Месяцы, проведенные в изучении основ магии, были самыми волнующими в ее жизни. Наконец-то она делала что-то настоящее, важное. Не сидела в углу, пока мужчины решали ее судьбу. Не была разменной монетой в чужих играх. Она изучала силу, которая могла изменить мир.
— Ты всегда была нетерпеливой, — Лесандро улыбнулся. — Это хорошо. Нетерпение подстегивает прогресс. Но магия требует дисциплины. Один неверный шаг, и ты можешь сжечь не только врагов, но и друзей.
— Покажи мне еще раз, — попросила она. — Как ты делаешь большое пламя.
Лесандро поднял руку, и огонь вспыхнул над его ладонью, яркий и горячий. Пламя принимало разные формы — то свивалось в спираль, то растекалось, словно жидкость, то собиралось в плотный шар.
— Видишь? Огонь повинуется воле, но только если воля достаточно сильна. — Он сжал кулак, и пламя исчезло. — Попробуй еще раз. И помни: ты не заставляешь огонь подчиняться. Ты просишь его танцевать с тобой.
Дейенерис снова закрыла глаза. В детстве Визерис часто кричал на нее, требуя быть покорной, тихой, послушной. "Ты всего лишь девчонка," говорил он. "Твое дело — рожать драконов для настоящего короля." Как же он ошибался. Она была не просто девчонкой. Она была Таргариен, наследницей Повелителей Драконов, дочерью огня и крови.
Жар в ее груди разгорелся сильнее. Она представила, как он течет по ее телам, наполняя каждую клеточку силой. Когда она подняла руки, между ее ладонями уже плясало настоящее пламя.
— Прекрасно! — Лесандро не скрывал восхищения. — Теперь попробуй изменить его форму.
Дейенерис сосредоточилась, и пламя начало расти, принимая форму... дракона. Крошечного, размером с кулак, но вполне узнаваемого. Огненный дракон махал крыльями и поворачивал голову, словно живой.
— Боги, — прошептала она. — Я сделала это. Я действительно это сделала!
Пламя погасло, но восторг не исчез. Впервые за много месяцев Дейенерис чувствовала себя по-настоящему живой. Не просто выжившей, а живой.
— Расскажи мне о драконах, — попросила она, садясь на каменную скамью. — О настоящих драконах. Могу ли я... могу ли я их пробудить?
Лесандро сел рядом с ней. Его лицо стало серьезным.
— Драконьи яйца в нашей сокровищнице древние, Дени. Они окаменели три столетия назад. Но...
— Но? — Она повернулась к нему, глаза горели от нетерпения.
— Но огненная магия может творить чудеса. Жизнь и смерть — всего лишь разные состояния бытия. Если кто-то и может пробудить драконов, то это ты.
— Когда? — Она схватила его за руку. — Когда я смогу попробовать?
— Когда будешь готова. Пробуждение драконов требует огромной силы. Одна ошибка — и ты сгоришь заживо. Я не хочу снова терять тебя.
Дейенерис кивнула, но внутри все пылало от нетерпения. Драконы. Настоящие драконы, летающие в небе, извергающие пламя на врагов. Железный трон, на котором когда-то сидели ее предки. Семь Королевств, которые принадлежали ей по праву рождения.
— А что, если я не смогу? — Неуверенность прозвучала в ее голосе. — Что, если я недостаточно сильна?
— Ты самая сильная женщина, которую я знаю, — Лесандро взял ее руки в свои. — Ты прошла через смерть и вернулась. Ты видела, как рухнул твой мир, и построила новый. Поверь мне, если кто-то может пробудить драконов, то это ты.
Она улыбнулась, чувствуя, как уверенность возвращается к ней.
— Покажи мне еще, — попросила она. — Покажи, как создавать огненные щиты. И как метать пламя на расстояние. И...
— Дени, — Лесандро рассмеялся. — Мы занимаемся уже два часа. Даже магия требует отдыха.
— Я не устала, — запротестовала она. — Я полна сил. Я чувствую, как магия течет во мне, словно река.
— И именно поэтому нужно остановиться. Магия опьяняет. Легко потерять контроль и сделать что-то необратимое.
Дейенерис нехотя согласилась. Но даже уходя с тренировочного двора, она продолжала мысленно практиковаться, представляя, как огонь течет по ее венам, как пламя танцует по ее команде.
В покоях ее ждала Миссандей с докладами о делах города. Освобожденные рабы адаптировались к новой жизни, торговля процветала, а храмы Рглора наполнялись верующими. Но Дейенерис слушала вполуха. Ее мысли витали далеко — в небе, где должны были летать драконы.
— Ваша светлость? — Миссандей повторила вопрос. — Что делать с делегацией из Браавоса?
— Прими их завтра, — рассеянно ответила Дейенерис. — И скажи мейстеру Квиберну, что я хочу осмотреть драконьи яйца.
— Но Ваша светлость, Император сказал...
— Я не собираюсь их будить. Пока. Просто хочу посмотреть.
Когда Миссандей ушла, Дейенерис подошла к зеркалу. Ее отражение изменилось за эти месяцы. Она выглядела старше, увереннее. В ее глазах плясали отблески пламени — не отражение факелов, а что-то более глубокое. Магия меняла ее не только изнутри, но и снаружи.
Она подняла руку к зеркалу, и над ее ладонью вспыхнул небольшой огонек. Простое упражнение, которое еще утром давалось ей с трудом, теперь казалось естественным, как дыхание.
— Драконья кровь, — прошептала она своему отражению. — Огонь и кровь.
Где-то в глубине замка, в защищенной магическими печатями сокровищнице, лежали три драконьих яйца. Черное с алыми узорами, зеленое с бронзовыми прожилками, кремовое с золотыми пятнами. Окаменевшие, мертвые, но все еще прекрасные.
Скоро, обещала она себе. Очень скоро она будет готова разбудить их. И тогда весь мир узнает, что означают слова "Огонь и кровь".
А пока она продолжала учиться, каждый день становясь сильнее. Каждый день приближаясь к моменту, когда небо снова наполнится драконьим ревом.
***
Мраморные колонны зала заседаний Железного Банка уходили в полумрак высокого свода. Двенадцать кресел из черного дерева располагались вокруг круглого стола из белого камня, на котором лежали свитки с отчетами, письма и карты. За каждым креслом стоял безмолвный слуга в серых одеждах, готовый по первому знаку принести нужные документы.
Тихо Валларис, Верховный Ключник Железного Банка, неторопливо перелистывал страницы последнего доклада от агентов в Заливе Работорговцев. Его лицо оставалось бесстрастным, но внутри он кипел от ярости. Тридцать лет кропотливой работы, сотни тысяч золотых драконов, вложенных в торговые связи с Астапором, Юнкаем и Миэрином, — все обратилось в прах за несколько месяцев.
— Господа, — его голос разнесся по залу, заставляя замолчать тихие переговоры. — Начнем заседание.
Нерио Виссарис, представляющий интересы торговых домов, первым поднял руку.
— Тихо, потери катастрофичны. Наши агенты в Юнкае сообщают, что город лежит в руинах. Астапор больше не поставляет Безупречных. Работорговля в заливе полностью прекращена. Мы теряем миллионы золотых в год.
— Цифры мне известны, — сухо ответил Валларис. — Вопрос в том, что с этим делать.
Феро Антанис, старейший из ключников, медленно поднялся со своего места. Его древние кости скрипели не меньше старых кораблей в гавани.
— В моей долгой жизни я видел много завоевателей, — произнес он дрожащим голосом. — Все они приходили с огнем и мечом, обещая новый порядок. Большинство исчезали так же быстро, как появлялись. Но этот... этот Лесандро дир Новак заставляет меня вспомнить об Эйгоне Завоевателе.
— Разница в том, — вмешалась Лисенна Роггар, единственная женщина в совете, — что у Эйгона были драконы. А у этого самозванца есть лишь фокусы с огнем и армия бывших рабов.
— Фокусы? — Нерио хмыкнул. — Эти "фокусы" превратили Юнкай в плавленое стекло. Его огнеметы сжигают целые отряды за секунды. А его армия разгромила четырех кхалов одновременно.
Валларис поднял руку, требуя тишины.
— Господа, мы здесь не для того, чтобы оплакивать прошлое или спорить о силе этого человека. Факт остается фактом: наши традиционные торговые партнеры либо мертвы, либо больше не контролируют свои города. Вопрос в том, как нам поступить с новым хозяином Залива Работорговцев.
— Я предлагаю объявить его врагом Браавоса, — Лисенна стукнула кулаком по столу. — Этот человек разрушил основы торговли в восточном Эссосе. Если мы позволим ему безнаказанно...
— А что именно мы можем сделать? — прервал ее молодой Аларио Форен. — Наш флот силен, но далеко не так силен, как армия в сто пятьдесят тысяч человек с магическим оружием. К тому же этот Лесандро контролирует морские пути к Йи Ти. Если мы объявим ему войну, мы потеряем доступ к восточным рынкам.
Феро Антанис кашлянул, привлекая внимание.
— Позвольте старику напомнить вам историю нашего города. Мы были основаны беглыми рабами, которые сбежали от валирийских господ. Мы сражались за свою свободу мечом и кровью. Мы заслужили право называться свободными людьми.
— К чему вы ведете, Феро? — спросил Валларис.
— К тому, что этот Лесандро даровал рабам свободу, но не дал им возможности заслужить ее. Освобожденные им люди не знают цены свободы, потому что не сражались за нее. Они поменяли одни цепи на другие — теперь они рабы его воли и его веры.
— Вы предлагаете поддержать восстание против него? — Лисенна наклонилась вперед.
— Я предлагаю подождать, — Феро сел обратно. — Империи, построенные на чужих плечах, долго не живут. Освобожденные рабы рано или поздно поймут, что их новый господин ничем не лучше старых. И тогда они восстанут. А мы... мы поможем им правильно распорядиться своей свободой.
Валларис задумался. Старик был прав. Браавос всегда поддерживал тех, кто сражался за свободу своими силами. Но этот случай был особенным.