— Купили у торговца из Ассхая. Стоили целое состояние, но результат того стоил. Эти стрелы не знают промаха — они сами найдут цель. А взрывная сила...
Халлен показал на обугленные доски в углу кузницы.
— Одна стрела может снести небольшой дом.
Алексей свистнул, впечатленный. За месяцы работы его мастера создали оружие, способное изменить ход любой битвы. Пятьдесят обычных огненных арбалетов для рядовых бойцов, десять элитных для командиров, и запас волшебных болтов, каждый из которых стоил как боевой конь.
— Хорошая работа, братья, — сказал он торжественно. — Рглор будет доволен вашим рвением. Но помните — сила оружия не в его магии, а в руках того, кто его держит. Даже самый совершенный арбалет бесполезен в руках труса или предателя.
— Мы понимаем, огнерук, — ответил Квалло. — Поэтому каждый, кто получит эти арбалеты, должен дать особую клятву.
— Какую?
— Использовать их только ради торжества света. Никогда не поднимать против братьев по вере. И если почувствует, что вера ослабевает — вернуть оружие достойнейшему.
Алексей улыбнулся. Его мастера не только создавали совершенные орудия войны, но и понимали ответственность, которую они несут.
— Прекрасно. Тогда завтра устроим церемонию посвящения. Пусть весь кхаласар увидит, как Рглор награждает своих верных слуг.
Он покинул кузницы и направился к своей палатке, размышляя о предстоящих испытаниях. Скоро им предстоит встретиться с объединенной армией дотракийских кхалов. Враги будут полагаться на традиционную тактику — лобовые атаки конницы. Но огненные братья встретят их градом пламенных стрел, способных остановить любую кавалерийскую атаку.
Алексей стоял в центре священной кузницы, окруженный своими лучшими мастерами. Перед ним на алтаре лежал небольшой медальон — не больше ладони, выкованный из красного золота и украшенный рубином размером с голубиное яйцо. Но ценность его была не в драгоценных материалах.
— Это революция в защитном снаряжении, — объяснял он собравшимся кузнецам. — Представьте — воин носит обычную одежду, но стоит ему коснуться амулета, и его тело мгновенно покрывается доспехами из чистого пламени.
Мастер Халлен недоверчиво покачал головой.
— Огнерук, с уважением, но огонь не может защищать. Он сжигает все, к чему прикасается.
— Обычный огонь — да, — согласился Алексей. — Но священное пламя Рглора — другое дело. Оно обжигает только врагов веры, а для праведников становится защитой.
Он взял медальон в руки и сосредоточился. Месяцы экспериментов с магией научили его чувствовать потоки силы, текущие через предметы. Этот амулет был вершиной его искусства — результатом бесчисленных попыток заключить живое пламя в материальную оболочку.
— Смотрите и учитесь, — сказал он торжественно.
Алексей коснулся рубина в центре медальона и произнес заклинание на высоком валирийском. Камень вспыхнул изнутри, и из него начали вытекать струи красноватого света. Они обвили тело Алексея, формируя доспех из чистой энергии.
Мастера ахнули. Огненная броня покрывала его с головы до ног, но не обжигала одежду и кожу. Наоборот — пламя двигалось как живое, приспосабливаясь к каждому движению, усиливаясь в местах потенциальной опасности.
— Это не просто защита, — объяснял Алексей, поворачиваясь, чтобы все могли рассмотреть доспех. — Это живая броня, которая думает и реагирует. Она отразит удар меча, остановит стрелу, погасит вражескую магию. А если противник попытается схватить носителя голыми руками...
Квалло храбро протянул руку к огненному наплечнику. В тот же момент пламя вспыхнуло ярче, и кузнец отдернул руку с болезненным возгласом.
— Ожог второй степени, — диагностировал Алексей, осматривая покрасневшую ладонь. — Если бы ты был врагом веры, лишился бы руки. Но поскольку ты брат, огонь лишь предупредил.
Он коснулся амулета снова, и доспех исчез, втянувшись обратно в рубин. Медальон вернулся к своему обычному виду — красивое, но на первый взгляд обычное украшение.
— Сколько времени может работать такая защита? — спросил Халлен, все еще потирая обожженную руку.
— Зависит от интенсивности использования, — ответил Алексей. — При обычном ношении — целый день. В активном бою — около часа. Потом нужна перезарядка.
— И как ее перезарядить?
Алексей улыбнулся и указал на священный огонь, горящий в центре кузницы.
— Поднести к пламени Рглора и произнести молитву. Священный огонь пополнит запас энергии в камне. Простое и эффективное решение.
Мастера переглядывались с восхищением и легким страхом. То, что создал их огнерук, превосходило все их представления о возможностях магии.
— Сколько таких амулетов мы можем изготовить? — спросил Квалло.
— Не много, — честно признался Алексей. — Процесс создания занимает неделю непрерывной работы. Рубины нужны особые — без малейших изъянов. А главное — каждый амулет требует частички моей собственной жизненной силы.
Это была правда. Создание огненного доспеха истощало его сильнее, чем дюжина обычных благословений. Он мог изготавливать не больше одного амулета в месяц, и то при условии достаточного отдыха между работами.
— Значит, такие доспехи получат только избранные из избранных, — понял Халлен.
— Именно. Командиры высшего ранга, герои веры, те, кто доказал свою преданность кровью и подвигами.
Алексей обвел взглядом собравшихся мастеров. Все они были достойными людьми, но далеко не все заслуживали такой чести.
— Первый амулет получит кхал Дрого, — объявил он. — Без его поддержки наш культ никогда не стал бы таким сильным. Второй — Джого, за храбрость и преданность. Третий...
Он задумался. Кого еще можно было считать достойным такого дара?
— Третий получит тот, кто больше всех отличится в предстоящей битве, — решил он. — Пусть это будет наградой за исключительную доблесть.
Мастера кивнули с пониманием. В культе Рглора награды не раздавались по знатности или богатству — их нужно было заслужить делом.
— А теперь покажите мне, как идет работа над другими проектами, — попросил Алексей.
Халлен провел его к соседнему верстаку, где лежали образцы нового снаряжения. Кольчуги, пропитанные огнестойкими маслами. Щиты с магическими рунами, способными отражать заклинания. Шлемы со встроенными кристаллами, позволяющими видеть в темноте.
— Хорошая работа, — оценил Алексей. — Но не забывайте главное — лучшая броня это та, которая не сковывает движений. Огненные братья должны оставаться мобильными.
— Понимаем, огнерук. Мы стараемся делать снаряжение максимально легким, но прочным.
Алексей прошел дальше, осматривая склады готового оружия. За месяцы работы они накопили внушительный арсенал. Сотни пламенных мечей, десятки огненных арбалетов, множество единиц вспомогательного снаряжения.
— Скоро все это пригодится, — пробормотал он, думая о донесениях разведчиков.
Объединенная армия дотракийских кхалов была уже в двух днях пути. Более десяти тысяч всадников под командованием четырех опытных военачальников. Им противостояло войско Дрого — пять тысяч дотракийцев и около двух тысяч огненных братьев.
Численное превосходство было подавляющим, но Алексей не волновался. У него было то, чего не было у врагов — единство цели, совершенное оружие и непоколебимая вера в правоту дела.
— Завтра созовем военный совет, — решил он. — Нужно распределить новое снаряжение и окончательно отработать тактику.
Он покинул кузницы и направился к своей палатке. Время подготовки заканчивалось. Скоро огненные братья подвергнутся самому серьезному испытанию с момента основания культа.
Но Алексей был уверен в победе. Не потому, что полагался на магию или превосходное оружие. А потому, что видел глаза своих воинов — полные решимости и веры в светлое будущее.
Ночь темна и полна ужасов. Но рассвет принесет огненное очищение, после которого степь больше никогда не будет прежней.
В его палатке горел священный огонь, никогда не гаснущий. Алексей сел перед ним и начал молиться, готовясь к решающей битве. Завтра решится судьба не только его армии, но и всего его дела.
Пламя плясало перед его глазами, показывая видения будущего. Он видел горящие города, падающих королей, новый мир, восстающий из пепла старого. И в центре всех этих видений — русский пожарник, ставший пророком огня в чужом мире.
***Кхал Темо плюнул в костер, наблюдая, как слюна шипит на углях. Вокруг него сидели три других предводителя кхаласаров — Жако, Форго и старый Пано. Все они были опытными воинами, закаленными в десятках сражений, но сейчас в их глазах читалась тревога.
— Этот Дрого совсем обнаглел, — проворчал Жако, самый молодой из собравшихся кхалов. — Раньше он хотя бы делал вид, что следует старым обычаям. А теперь что? Возит с собой какого-то красного колдуна и учит воинов поклоняться огненному богу!
— Не только поклоняться, — мрачно добавил Форго. — Мои разведчики видели, как они сражаются. Мечи горят пламенем, стрелы взрываются при попадании. Это не дотракийский способ войны.
Темо кивнул. Донесения становились все более тревожными с каждой неделей. Кхаласар Дрого превращался во что-то чуждое, непонятное. Вместо обычных набегов за добычей — какие-то религиозные войны. Вместо простого грабежа — обращение пленных в новую веру.
— А видели, как он теперь города берет? — продолжал Жако. — Предлагает сдаться и принять веру этого Рглора. Тех, кто соглашается, оставляет в живых. Остальных... — он провел пальцем по горлу.
— Это не по-дотракийски, — пробурчал старый Пано, до этого молчавший. — Наши предки брали города силой, убивали мужчин, забирали женщин и детей. Просто и понятно. А этот... этот проповедует какую-то чепуху о свете и тьме.
Форго встал и начал ходить вокруг костра.
— Хуже всего то, что его воины в это верят. Мои лазутчики говорят — они готовы умирать за этого огненного бога. Сражаются как одержимые, друг друга не бросают, раненых выносят с поля боя.
— Фанатики, — фыркнул Жако. — Но фанатики опасные. Помните, что случилось с кхалом Зого? Его тысяча всадников встретилась с двумя сотнями этих огненных братьев. Думал, что легко раздавит их.