— В общем, питание полноценное, прогулки, физическая нагрузка умеренная, но регулярная. И позитивное настроение! — слова эти произносит крупный мужчина в веселеньком синем халате, видимо, врач, внешне похожий на знаменитого Громозеку из старого советского мультфильма, инопланетянина, напоминающего осьминога и слона одновременно.
Потом он обращается ко мне:
— Вставай и беги, красавица!
— Куда бежать? — еле ворочая языком, спрашиваю я врача скорой помощи.
— В светлое будущее! — смеется он. — Отказ от госпитализации подписываем?
После того, как я согласно киваю и с трудом ставлю подпись, Громозека уходит из моей спальни, сказав, что передаст вызов участковому врачу и тот завтра меня навестит.
— Родителям твоим звонить? — обеспокоенно спрашивает сидящая на моей постели Полина.
— Что происходит? — вяло интересуюсь я. — Ты откуда взялась? Который час?
— Ты была в отключке. Я до тебя не дозвонилась, когда ты не приехала на занятия. Я поехала сюда, чтобы тебя прибить! У меня ключи есть. Помнишь? И уже два часа дня! — последовательно отвечает подруга на мои вопросы.
— Прибила? — усмехаюсь я, ощущая тошноту и далекую головную боль. — Чем?
— Не успела! — смеется Полина и испуганно рассказывает. — Ты лежала дохленькая, без признаков жизни. Я к твоим губам даже зеркало прикладывала, когда разбудить не смогла и пришлось скорую вызвать.
— Понятно… — ничего не понимаю я и вспоминаю. — Снотворное приняла. Две таблетки. Первый раз в жизни. Вот и переборщила.
— Снотворное — это психоактивное вещество, помогающее спать. Спать! — почти кричит Полина. — А не понижающее давление до критического и не выключающее пульс!
— Оно просрочено. Чуть-чуть, — сознаюсь я, раскаявшись и стыдясь. — Каких-то два месяца!
— Не знаю! — ругается Полина. — Я никогда не пила просроченные. Но не зря же эти сроки вообще устанавливают! Ты зачем их пила?
— Бессонница! — ворчу я, осторожно садясь на постели. — Выспаться хотела.
— Выспалась? Умственно отсталая! — хихикает подруга. — Сладкие были сны?
— Прикольные… — говорю я. — Про свадьбу.
— Тебе приснилась свадьба?! — пораженно охает Полина. — Ужас! Это очень плохой сон!
— Почему? — нервно сглатываю я. — Не похороны ведь!
— Твоя свадьба? — уточняет Полина с самой серьезной физиономией.
— Нет… — растерянно отвечаю я. — Этого самого мужика с кучей французских имен. Я так… в сторонке смотрела.
— Опять?! — вопит Полина, заставив меня поморщиться от боли в висках. — Слушай! Это не порыв случайно?
— Это сон! — психую я. — Просто сон!
— Четвертый раз про одного и того же мужика? — фыркает Полина. — Надо сообщить организаторам!
— Попробуй только! — угрожаю я, спуская ноги с кровати. — Хватит и того, что эти шарлатаны тебя на кредит вынудили! Допрыгаешься, я к родителям обращусь! У них, знаешь, какие связи и в прокуратуре, и в управлении МВД остались?!
— Обратишься, но только тогда, когда я благополучно попаду к своему суженому! — дружелюбно соглашается Полина.
— Это когда ты мне оттуда позвонишь? Или телеграмму пришлешь? — иронизирую я. — Как?! Как я пойму, что ты куда-то там попала? Не утонула летом, не провалилась под лед зимой, не пропала без вести, потеряв память?!
— Не знаю, — беспечно пожимает плечами зомбированная кандидатка в попаданки. — Ну, думаю, ты поймешь! Ты же моя лучшая подруга! Давай! Рассказывай про свадьбу!
Выслушав мой подробный и даже цветной рассказ, Полина даже подпрыгивает на кровати.
— Чужая свадьба снится к неожиданным неприятностям. По одной из версий.
— А по другой? — аккуратно уточняю я.
— Не знаю! — Полина пожимает плечами. — У меня только один сонник. Старый. Мамин. Но можно в сети посмотреть.
— Не надо! — охлаждаю я пыл подруги. — Всё будет хорошо! Я больше снотворное пить не буду. Он мне больше не будет сниться.
— Так просто? — не верит мне Полина. — Из-за твоей неадекватности мы пропустили занятие. А сегодня оно было про фамильяров!
— Про что? — не понимаю я.
— Про кого! — наставительно поправляет меня Полина. — Фамильяры — духи, напарники, часто обращающиеся в животное. Каждая уважающая себя ведьма или магиня имеет помощника и защитника.
— А! — понимающе киваю я. — Разговаривающие лягушки, ящерицы, коты, собаки, козлы…. Понятно! Пропустили и пропустили. Самостоятельно наверстаем!
— А вот и нет! — радуется Полина. — Антон отработает с нами индивидуально сегодня вечером!
— Я не оклемаюсь! — предупреждаю я, тут же укладываясь в постель. — Мне что-то дурно!
— Ничего! — не расстраивается хитрая Полина. — Антон может и завтра, и послезавтра!
Индивидуальное занятие с Антоном удается назначить только через два дня. Молодой мужчина сверлит меня осуждающим взглядом, но при Полине ничего не говорит.
— Фамильяры в магических мирах условно делятся на высших, средних и низших.
— Социальная несправедливость добралась и до этих миров? — сетую я.
Антон спокойно улыбается:
— Дело не в этом. Высшие высоко организованы. Они могут, по собственному желанию, даже принимать облик человека.
— Какая прелесть! — причитаю я. — Неужели?
— Сила их очень велика. Они, кроме того, хитры, я бы даже сказал, коварны. А поэтому…
— Непредсказуемы! — перебиваю его я.
— Средние менее способны? — вежливо вмешивается Полина.
— Средние как раз самые надежные! — неожиданно горячо отвечает ей Антон. — Они еще называются абсолютными.
— Почему? — не понимает Полина. — Они же не Высшие!
— У Средних нет их амбиций? — предполагаю я. — Они скромнее?
— Точно сказано, — кивает мне Антон, с некоторым удивлением глядя на меня. — Они способны говорить на вашем языке. Они крепко связаны с хозяином, умирают вместе с ним. Гиперболизируют в себе какое-то главное качество хозяина.
— Это больше, чем друг, — серьезно говорю я Полине. — Я с тобой умирать не собираюсь.
— Никто и не просит, — Полина показывает мне язык. — А Низшие совсем примитивны?
— Не совсем! — улыбается Антон. — Низшие прячутся в медальон, куклу, перстень, брошь. Если вы их призовете единожды — они останутся с вами навсегда. Но возможности их весьма ограничены. Информатор, посыльный, сторож. Лучше всего они охраняют сон.
— Сон? — растерянно переспрашиваю я, вспомнив о своих снах и о последнем, самом дурном.
— Сон, — подтверждает Антон и прозорливо смотрит на меня.
— А что умеют фамильяры? У них есть специализация какая-нибудь? — отвлекаю я его.
— Да! — неожиданно вместо Антона отвечает Полина. — Я прочла, что одни меняют форму, другие управляют запахами, третьи могут наводить порчу, морок, сон и тому подобное.
— Где прочитала? — удивляюсь я. — В учебнике по экономике?
— В романах фэнтези! — как само собой разумеющееся сообщает подруга.
Антон вежливо улыбается.
— Скажите, пожалуйста, — обращаюсь я к куратору. — А фамильяров всем попаданкам сразу выдают или придется ждать, в очереди стоять?
— Фамильяра могут призвать только маги и ведьмы. Нужно иметь неслабый магический потенциал, чтобы это сделать. В каждом мире свои технологии призыва, — Антон по-прежнему корректен и терпелив божественно. — Где-то это пентаграммы, где-то заклинания, а то и зелье.
— Зелье! — благоговейно сложив ладошки, восклицает Полина. — А у нас будут уроки по варке зелья?
— В краткосрочный курс это не входит, — Антон показывает нам ровные белые зубы. — Это входит в полную переподготовку.
— Да?! — искренне поражаюсь я. — У вас не только такие курсы, но и по полной программе облапошивание? Ну, вы молодцы!
— Кстати, — стоически реагирует Антон, и мне видится нимб за его макушкой. — Неопытный призывающий может быть уничтожен фамильяром, если ему не удастся подчинить сущность собственной воле.
— А как подчинять-то? — пугается Полина.
Пугается настолько натурально, словно фамильяр уже призван, а она боится с ним не справиться.
— По-разному, — отвечает Антон. — Артефакт. Телепатия. Измененное сознание.
— Чудесно! — подбадриваю я подругу. — Всё, что доступно и тебе, дорогая!
— Вы зря иронизируете! — мягко упрекает меня Антон. — Артефакт найдется в магическом мире обязательно. Телепатия может быть дарована или натренирована. А с измененным сознанием мы сегодня поработаем.
— Блеск! — перехожу я на лексикон Эллочки-людоедочки. — Сегодня и практика будет?
— Будет! — обещает Антон. — Сейчас у вас измерят температуру, давление — и начнем!
— А анализы? — беспокоюсь я. — Моча, кровь?
— Этого не требуется, — терпеливо отвечает тренер. — Сейчас проведем измерения, выпьете воды. Обычной, дистиллированной. И начнем.
— Начнем с перехода в стадию глубокого сна, минуя все предыдущие стадии, — монотонно говорит Антон нам, полулежащим в глубоких креслах.
Мы впервые за всё время в другой комнате. Обычной, прямоугольной. Ковровое покрытие. Обитые тканью стены. Глубокие кресла.
— Расслабляться с закрытыми глазами вы умеете и без нашей помощи, — тихо говорит Антон. — Сейчас вы попробуете перейти в состояние глубокого расслабления резко, по собственному желанию, сознательно. Вашим специалистам это недоступно.
— Как же справимся мы? — нервничает Полина.
— Вы правым полушарием сгенерируете тетта-волны, являющиеся границей между сознанием и подсознанием, — просто отвечает Антон, как будто предлагает нам сделать комплекс примитивных упражнений для сохранения осанки. — Но сначала достигнем состояния общего расслабления.
Мы с Полиной послушно вытягиваемся в своих креслах. Она возбуждена и напугана. Я стараюсь ее не расстраивать.
— Закрывайте глаза и начинайте про себя считать от трех до одного на глубоком вдохе и выдохе. Условие: вы придумываете себе образ трех, двух, одного. Любой. Но первый, что придет в голову, — медленно, тянуще произносит Антон, а я вспоминаю, что не выспалась, потому что болела эти два дня, маялась головной болью и чувством неудовлетворенности от недосмотренного сна.