душу наизнанку вывернула, — всхлипнула его дородная супруга, сидящая рядом. — Тоже, поди, ждет своего бродягу, которого носит неизвестно где.
Я все слышал, но продолжал сидеть на своем месте. Я слишком хорошо помнил о том, как уже однажды рыл ей могилу. И как потом мутант, которому было просто скучно жить на этом свете, вдосталь поглумился над тем, что я очень глубоко и трепетно прятал в своем сердце — в том числе и от самого себя. Поэтому я просто сидел и ждал… Чего? Сам не знаю. Может быть, его величества случая, который, как известно, иногда снисходит к людям, очень-очень сильно ждущим его появления…
К моему столику подошла дородная деваха, одна из трех местных официанток, обслуживающих посетителей.
— Не желаете ли еще чего? — спросила она.
Я покачал головой. Единственное, чего я сейчас искренне желал, это пол-литру водки без закуски, а лучше две. Чтобы не думать, чтобы забыться и не думать, то и дело смахивая рукавом со лба крупные капли холодного пота.
— Может, песню какую заказать желаете?
И тут меня осенило…
— Была одна старая песня, — сказал я. — Но я слова забыл напрочь. Может, ваша девушка знает?
— А о чем песня-то? — озадаченно спросила девица.
— Про парня, которого собирает в дорогу его девушка. И про потерявшуюся птицу, которая ищет свое чистое небо.
— Так и передать? — уточнила девка, недоуменно приподняв густые брови, которых отродясь не касались ни пинцет, ни косметический карандаш.
— Так и передай, — сказал я, кладя на стол крохотный, блестящий кристаллик. — Только не говори, кто заказал песню.
Брови девки полезли под расшитый кокошник. Кристаллик шамирита исчез со стола словно по волшебству. Официантка развернулась на каблуках, словно солдат на плацу, и быстро пошла между столами по направлению к сцене.
Я не врал. Притом что у меня хорошая память на всякие мелочи, я никогда не мог запомнить ни стихов, ни песен. Даже если они западали в душу и когда-то очень давно просто рвали ее на части — не мог, и все тут… Но, может, оно и к лучшему. Ведь, если сейчас на сцене сидит не она, а очередной монстр, решивший надо мной поглумиться, я даже вставать не буду. Просто с места метну один за другим два боевых ножа, и хоть не великий я спец в этом деле, но один из двух точно всажу в точеную фигурку. А потом опрокину стол, брошусь вперед и буду добивать чудовище пока сил хватит. За себя. За моего нерожденного потомка, выдуманного Сталком. И за единственную в двух мирах девушку с глазами цвета нереально чистого неба…
Я видел, как на сцену поднялась официантка, как зашептала, склонившись над ухом певицы…
Мои руки медленно легли на рукояти боевых ножей. Я уже знаю это ощущение, когда твоего мозга словно касаются легкие, прохладные пальцы. Когда я вдруг увидел свою жену среди развалин неподалеку от Бутырского замка, я, конечно, не придал этому значения. Но сейчас совсем другое дело…
Певица слегка побледнела и о чем-то спросила официантку. Та пожала плечами, мол, не знаю, извини, своих дел по горло. И быстро ушла со сцены, честно отработав непомерные чаевые.
Я видел, как девушка на стуле пытливо рассматривает посетителей кабака, но мой угол был надежно затенен балкончиком второго этажа, и различить меня в нем можно было лишь одним способом — прощупав ментально. Ну давай! Я уже давно не верю в чудеса! И я шел сюда через половину Москвы, чтобы лишний раз убедиться — желания исполняются у кого угодно, только не у тех, кто желает по-настоящему…
Но знакомого ощущения холода под черепной коробкой так и не наступило. Вместо него моих ушей коснулась знакомая до боли мелодия. И слова, которые я слышал очень давно…
Завтра снова я достану из шкафа
твой пыльник,
Снова соберу тебя я в дорогу.
Только смотри не забудь
свои крылья,
Видишь, я прошу не так уж и много.
Мои пальцы, намертво сжавшие рукояти «Бритвы» и «Сталкера», медленно разжались. Это была та самая песня, которую я впервые услышал в своем КПК еще на зараженных землях Украины. Та песня, слова которой ни одна мутировавшая тварь не могла вытащить из моей головы — потому что, черт возьми, я никогда не мог запомнить то, что было для меня по-настоящему важно, нужно и дорого.
Лети, взлетай, улетай, дотянись до неба
И с высоты разгляди, отыщи зону счастья,
Место, где встретимся мы, место, где бы
Я сберегла тебя от ненастья.
А не найдешь, тогда
лети дальше,
Счастье в полете найди непременно.
А я подожду тебя,
как и раньше,
Всю жизнь ждала, я дождусь, я сумею.
Я поднялся из-за стола и медленно пошел к сцене. Только сейчас я заметил, что на шее певицы, полуприкрытое воротником камуфляжа, висит ожерелье из тускло поблескивающих, круглых бусин, почти разрядившихся после перехода между мирами. Как всегда, мужчины в последнюю очередь замечают самое главное. Признай, я не исключение.
Я шел по проходу между столами.
А навстречу мне плыли последние аккорды песни:
Но ты не вернешься в край,
где ты не был,
Где мы друг друга не полюбили…
Каждая птица ищет
чистое небо,
Каждое небо ждет свои крылья.
Глоссарий
После ядерной войны единственным оплотом человечества остается город-крепость — Московский Кремль. Ему противостоят группировки мутантов и боевых роботов, мечтающие стереть людей с лица земли.
В результате Последней войны Москва стала центром ядерной катастрофы. В течение двухсот лет на ее территории был самый высокий радиационный фон, откуда лезла всякая нечисть — мутанты, биоконструкции из лабораторий, Поля Смерти, сохранившиеся после войны боевые роботы… Естественно, что выжившие люди за МКАД пытались остановить экспансию этой нечисти. Так сама собой исторически образовались Зона Москвы — и весь остальной мир, от нее отгородившийся. С одной стороны, жители приграничья были не прочь разжиться добром из секретных бункеров Москвы, но в то же время все эти годы они планомерно уничтожали всё чуждое, что пыталось пробиться из столицы за границу МКАД.
ПОЛЯ СМЕРТИ
Поля Смерти — это бывшие зараженные территории, изменившиеся с течением времени, — от небольших пятен на земле до нескольких десятков метров в диаметре. Отдельные Поля имеют свойство передвигаться и даже охотиться, генерируя в воздухе привлекательные для жертвы картины. Обладают способностью менять свойства вещей и биологических организмов.
Описание: «Ученые из Академии говорят, что, по логике вещей, Поля должны со временем меньше становиться, а они, наоборот, мало того что не уменьшаются, а вроде как блуждать начали, и, вишь, нео в них теперь специально ныряют, сил набираются в ущерб клыкам и красоте неописуемой».
Предметы, помещенные в Поля Смерти, приобретают уникальные свойства.
Поля Смерти могут генерировать Мороки, не являющиеся отдельным видом мутантов.
Описание: «Мороки — довольно редкие твари… Говорят, они принимают обличье существ, вызывающих доверие жертвы. Имеют свойство ослаблять бдительность жертвы, чтобы подкрасться как можно ближе и напасть. В количестве одного-двух трусливы, при большом скоплении крайне агрессивны. Мороками становятся любые существа, погибшие в этом Поле: само Поле вдыхает жизненную энергию в трупы, произвольно меняет их генетический материал и потом орудует с телами как с глиняными куклами. Мороки — вроде симбионтов самих Полей Смерти: за их пределами они уже нежизнеспособны — разлагаются заживо за минуты. Нужны Полю Смерти, чтобы ловить и убивать действительно живых, ведь Поля Смерти питаются психоэнергией убитых».
Прохождение через Поле Смерти возможно, но с большим риском для жизни. В этом может помочь самодельный дозиметр опасности, действующий в Полях Смерти и радиоактивных областях. Делается из обрезка березы-мутанта: когда древесина из желтоватой превратится в пульсирующий багровым стержень, пора «делать ноги».
Вариант 1: через конкретное Поле можно пройти, имея при себе предмет, заряженный в этом Поле. Тогда Поле воспринимает человека как часть себя. Предмет можно разбить на части и раздать товарищам.
Вариант 2: через конкретное Поле можно пройти под действием стимуляторов из растений-мутантов. Правда, с последствиями для организма, часто непредсказуемыми.
Вариант 3: в редчайших случаях возможен лишь для тех, кого «приняло» Поле. Человек или мутант, однажды побывавший в Поле Смерти и сумевший выйти из него без вреда для себя, может и дальше проходить через Поле данного типа. Редчайший случай, таких существ называют «побратим смерти», о них слагают легенды.
Достаточно просто бросить предмет в Поле. Сколько нужно выдерживать предмет для получения уникальных свойств — загадка, доступная немногим. При этом:
а) если недодержишь предмет, он просто прожжет руки до костей, причем перчатки не помогают. Предмет становится «пожирателем плоти», опасной ловушкой для живых существ;
б) передержишь — получишь дозу радиации, несовместимую с жизнью.
Короче, опасное занятие для ученых и авантюристов-экстремалов.
Уникальные предметы образуются в Полях Смерти из обычных предметов, привнесенных извне как случайно, так и намеренно. Можно закалить меч, модернизировать автомат, если точно знаешь, какое именно Поле для этого нужно. Человек либо мутант, оказавшийся в неизвестном ранее Поле Смерти, также обязательно изменится — если выживет, конечно.
Поля Смерти подразделяются по цветам. На данный момент известно Белое, Красное и Черное Поле, а также некоторые их свойства.