— Итак, подведем итог, — задумчиво сказал Снайпер. — В концентрированном пучке света из-за оптической разнородности среды возникают искажения, вследствие которых можно увидеть контур существа. Замечу, что при этом пучок света лучше двигать, если, конечно, не двигается само существо. Очень поганый расклад в темном подземелье, где наверняка тоже света нет. А как там насчет выходов на поверхность?
— Без понятия, — сказал Фыф. — Со стены, которой обнесен остров, видны лишь болота на месте «Промотходов» и за ними — развалины ядерного института на другом берегу реки.
— А почему все-таки ядерного? — поинтересовался Снайпер.
— В институте до войны был свой небольшой ядерный реактор. В который во время войны попал заряд кассетной бомбы…
— Что ж вы хотите после этого, — вставил Снайпер. — Думаю, убийцы-невидимки — это еще цветочки.
— Мне кажется, это не только из-за реактора, — осторожно сказал Фыф. — Там по соседству был еще один институт, НИИ химической технологии…
— Не понял. А они чем занимались?
— Разрабатывали и совершенствовали технологии переработки урановых руд и получения ядерно чистых конструкционных материалов, — как по писаному отчеканил мутант.
— Кхм… — кашлянул Снайпер. — Однако. Получается, сейчас нас ждут продукты стыка химических технологий и взрыва реактора. Хватило бы патронов… А сейчас там что?
— Потом на этом месте образовалось блуждающее Поле Смерти, — закончил Фыф. — Его порой видно в том районе при закате или восходе.
— И как оно себя проявляет? — поинтересовался Снайпер.
— Марево над землей, — ответил за Фыфа Данила. — Просто воздух дрожит и сухая труха от мертвой травы, деревьев или живых существ, погибших в Поле Смерти, в потоках воздуха медленно поднимается к небу.
— Поэтично, — невесело хмыкнул Снайпер. — И что, выжить в нем никак?
— Некоторые нео выживают, — сказал разведчик. — Только потом все равно облезают и дохнут. Но вроде в последнее время появились экземпляры, которым контакт с Полем идет на пользу.
— Эволюция, — сказал Снайпер. — Вполне объяснимое явление.
…Лучи фонарей шарили по стенам тоннеля, но высвечивали лишь стыки бетонных блоков, обрывки проводов и разбитые плафоны когда-то действующего освещения. Даже вездесущие крысособаки здесь не водились, даже гигантские пауки-трупоеды не плели здесь своих сверкающих сетей. Мертвое место, зараженное невидимой смертью.
— Держите, — сказал Снайпер, вытаскивая из кармана пыльника несколько капсул.
— Что это? — поинтересовался Данила.
— Радиопротекторы. Глядишь, не сразу сдохнем в подвалах тех институтов и в вашем Поле Смерти. Если, конечно, сможем вылезти на поверхность и дойти до него.
— Мне не надо, — покачал головой Фыф. — Мы не особенно восприимчивы к радиации. К тому же Поле Смерти это не только она, а скорее совокупность излучений непонятной природы.
— А я не откажусь, — сказал Данила, забирая с ладони Снайпера и закидывая в рот свою долю. — Тем более что жрать охота — сил нет, и уже по барабану чего, лишь бы внутрь.
— Выберемся — пожуем, — сказал Снайпер. — Сейчас лучше не надо.
— Почему? — поинтересовался Фыф.
— Отяжелеем. И потом, если рана брюшной полости случится и инфекция в кишки попадет, лучше, чтобы они были пустыми…
Луч фонаря Фыфа уткнулся в выщербленный край бетонной платформы.
— Похоже, приехали, — тихо произнес мутант, водя фонариком из стороны в сторону. Мощный луч выхватывал из темноты то колонну, подпирающую свод станции, то побитую мраморную скамью, то странный барельеф на стене, изображающий голову лошади и человеческий кулак, бьющий животное в нижнюю челюсть. Глаза лошади через века пронесли неимоверное удивление от такого неожиданного поворота событий.
Дрезина довольно жестко ткнулась в край платформы, и слышно было, как от удара что-то металлическое отвалилось у нее под днищем и упало на рельсы.
Звук двух ударов — дрезины о бетон и металла о металл — гулко разнесся под высокими сводами. Троица замерла, направив стволы в сторону черного провала, когда-то бывшего широким входом на подземную станцию. Что находилось за невидимой границей, отделяющей станцию от недр разрушенного ядерного института, рассмотреть было невозможно — лучи фонарей не били настолько далеко, и их свет тонул во мраке. И показалось спутникам, что где-то там, в темных недрах мертвых лабораторий, кто-то омерзительно захихикал, одновременно скребанув по полу то ли железным прутом, то ли очень крепкими когтями.
Никогда никому не признался бы Данила, что от этих звуков по его спине пробежали мурашки и встали дыбом волосы под шлемом. Причем это был не страх, а что-то другое, пришедшее извне, словно не он сам боялся неизвестности, а кто-то живущий в этом мраке насильно пытался заставить его тело бояться.
Краем глаза разведчик видел, что то же самое происходит и с Фыфом. Мутант даже невольно сделал шаг назад, но справился с собой и тут же вернулся на то место, где стоял.
Лишь Снайперу, похоже, было все равно, кто или что ждет его впереди.
— Ну, чего на месте топтаться, пошли, что ль, — буднично произнес он, перепрыгивая с дрезины на платформу.
Всегда легче, когда в любом деле есть тот, кто подает пример. Данила с Фыфом, стряхнув с себя невольное оцепенение, последовали за Снайпером.
«Неужели он настолько непробиваемый и ничто его не берет?» — про себя удивился разведчик. И тут же получил ответ на свой безмолвный вопрос.
— Держитесь, парни, — бросил через плечо Снайпер. — Я, может, больше вас все это время боюсь. Но были в мое время в России такие славные войска, воздушный десант назывались, с парашютами на головы врага прыгали и, когда кончались патроны, зубами ему глотки рвали. Так вот у них поговорка была: «Десантник не тот, кто не боится прыгать с парашютом, а тот, кто боится, но все равно прыгает». Так что пошли дальше бояться, потому что те, кто там в темноте на нас жути нагнать пытаются, тоже живые и тоже опасаются тех, кто, несмотря на болотных червей, все-таки пришел к ним с острова.
Всё это Снайпер проговаривал, не спеша погружаясь в кромешную темень, словно в непроглядный омут. Луч его фонаря рыскал с пола на стены и снова на пол, так как споткнуться о какую-нибудь пакость, валяющуюся на полу или вмонтированную в пол, здесь было проще простого.
Фрагменты помещения, освещаемые фонарями, позволяли представить себе общую картину того места, куда попал Данила с товарищами. К входу на станцию вел длинный коридор, по которому когда-то возили груз для вагонеток. Люди были тем грузом, мутанты или научное оборудование — кто знает? Наверно, и то, и другое, и третье, вследствие чего и появилась на острове колония мутантов-телекинетиков. Но кто знает, что до сих пор хранили в себе подземные лаборатории разрушенного ядерного института, кто мог выжить в них после Последней Войны и во что превратился за два столетия?..
Мысли вяло бродили в голове Данилы. Привнесенный извне страх отступил, как крысособака, почуявшая силу и попятившаяся назад, предоставляя более сильному сородичу право атаки. Как-то сразу и вдруг навалилась усталость, захотелось просто подойти к обшарпанной стене, сесть, привалиться к ней спиной и заснуть. Или даже не ходить никуда, прямо так на пол рухнуть — и спать, спать…
— Держитесь, мужики! — вдруг закричал Фыф. — Шлемы не блокируют звуковые команды! Это Шепот Призраков! Не спать! Слушать только меня!
Вот уж не думал Данила, что маленький мутант может так заполошно и пронзительно верещать. Фыф орал, аж подпрыгивал на ходу, агрессивно потрясая своими глазными отростками, к виду которых разведчик успел уже привыкнуть, а его единственный глаз воинственно сверкал из-под каски в отблесках фонаря. Данила отметил, что от воплей мутанта встрепенулся и Снайпер, который, как и разведчик, чудом не зарылся носом в пол и не заснул на месте.
И вправду, из глубины коридора в паузах между воплями Фыфа слышалось шелестящее пение. Тихонько так, еле-еле. Убаюкивающе, умиротворяюще…
— Вот ведь гадство какое, — сплюнул Снайпер. — Что не шаг, то сюрпризы.
И сразу, без паузы крикнул:
— Вот оно!
Из мрака на границе света и тьмы шевельнулось что-то. Лишь на мгновение, словно вдоль фонарного луча провели прозрачным стеклом.
— Они здесь! — крикнул Фыф, нажимая спусковой крючок своего «Кедра».
Очередь распорола пустоту, гулкое эхо выстрелов частой дробью рассеялось под потолком, на пол звонко сыпанули гильзы.
— Отставить! — рыкнул Снайпер. — У нас патронов не вагон.
— Так они же…
— Это не они!
— Не понял…
— Даже если твои Призраки отражают картинку позади себя, у них должна быть тень! У того, кто пробежал перед твоим фонарем, тени не было. Пойми, тень непрозрачного объекта никуда не девается.
— Морок? — предположил Фыф.
— Вряд ли, — покачал головой Снайпер. — Скорее всего, они что-то делают с воздухом, посылают свое отражение, проекцию, куклу, на которую реагирует противник. Как на войне чучело в окопе выставить, чтоб вражий снайпер себя выстрелом обозначил, понимаешь?
— Но тогда где они?
— Смотрите внимательнее, — бросил Снайпер, светя фонарем уже не только перед собой, но и обшаривая лучом все пространство впереди, включая потолок. — И бей по теням!
Лучи света, словно сверкающие мечи, рассекали пространство, выхватывая из темноты разбитые силовые шкафы, куски оборванных проводов, разбитые потолочные плафоны и огромные дыры в стенах, когда-то облицованных плиткой. Данила успел подумать, что вряд ли те дыры пробиты каким-то оружием. Больше всего эти черные провалы напоминали норы. Только какое живое существо сможет прогрызть нору в бетоне… да еще и в стене под потолком?
— Оно над нами! — вдруг взвизгнул Фыф, но Данила уже стрелял. Так же, как в гигантского червя до этого, задрав ствол «Корда» почти вертикально…
Сверху ему за шиворот посыпалась бетонная крошка. Фыфу повезло меньше — на него плеснуло кровью, словно из ведра. Не отскочи он назад, могло бы и телом придавить…