Крид, одетый в черные доспехи одного из гвардейцев Аида, отполированные до зеркального блеска, сидел в седле прямо и неподвижно, сосредоточенно вглядываясь вдаль. Его лицо было спокойно, но в глубине голубых глаз играли искры нетерпения.
Зелень, насажденная Маликом, раскинулась по преисподней словно безумный ковёр, яркими пятнами на фоне вечного мрака. Там, где когда-то текли реки из раскаленной магмы, теперь журчали ручейки воды цвета темно-зеленого изумруда. Они переливались, искрясь, отражая блеск звездного неба, совершенно непохожего на то, что Крид видел при жизни в верхнем мире. Звезды здесь были необычного, холодного, фиолетового цвета, и сверкающие реки отражали их мерцающий свет.
Но Крид, всё так же сидел в седле прямо и неподвижно, словно вырезанная из мрамора статуя. Лишь легкое движение плеч выдавало его напряжение. Его голубые как зимнее небо глаза, были сосредоточены. В них не было ни удовольствия от скорости, ни восхищения преображенным ландшафтом. Только цель, только нетерпение.
Они приближались к морю Стикса, которое больше походило не на мрачное болото, а на спокойную гладь огромного озера. Вода там была не черной, а темно-зеленой, как и реки, отражая фиолетовые звезды. На берегах виднелись новые постройки — изящные, черные башни, похожие на необычные цветы, вырастающие из земли. Это были замки Малика, символ его новой власти.
Крид придержал своего коня, приближаясь к берегу. Он слышал слабый шум прибоя, но он не отвлекался. Его взор был устремлен на восток, за горизонт морской пустыни. В его голове крутилась мысль о сопротивлении. Аид, хоть и томился в его зажигалке, вероятно, уже планировал свою месть. А на Олимпе… там ждали еще более серьезные противники, боги Олимпа.
Ветер, пропитанный запахом соли и серы, трепал клочья тумана над мёртвым пляжем. Чёрный, как смоль, песок скрипел под копытами немертвого коня. Крид спешился; его доспехи блеснули в тусклом свете фиолетовых звёзд Инферно, отражающихся в необычайно спокойных водах Стикса. Вода здесь была темно-зелёная, необычайно прозрачная, и сквозь неё проглядывало бирюзовое сияние планктона — мириады крошечных огоньков, мерцавших на глубине.
Крид медленно шёл по берегу, взгляд скользил по странному пейзажу. Берег был усеян обломками кораблей — призрачными остовами, похожими на скелеты морских чудовищ, выброшенных на сушу приливом. Среди них поблескивали осколки бирюзы — остатки разрушенных замков Малика. Но Крида интересовало только одно: его корабль.
Он представил момент их гибели — бушующий шторм, чудовищные щупальца Кракена, крики умирающих людей… Теперь эта страшная картина превратилась в безмолвие, застывшее в безжизненной красоте мёртвого берега.
И вдруг он увидел его.
Сквозь туман проглянуло знакомое очертание парового корабля, изрезанного и изуродованного, но всё ещё узнаваемого. Это был не просто корабль. Это был единственный островок жизни в этом безмолвном мире.
Но то, что увидел Крид, превзошло все его ожидания. Корабль был… иным. Его деревянный корпус казался пронизанным зеленоватым светом, похожим на свет его коня. А на палубе, среди тёмных, почти невидимых фигур, находились члены его команды — не как живые, а как часть самого судна, слившиеся с ним в единое целое. Они были как призраки, овеянные той же зелёной аурой; их тела казались прозрачными, пронизанными светящимися линиями, сплавленными с деревом и металлом корабля. Они были не мертвы, а преображены. Часть корабля. Часть мифа. Часть команды.
Крид подошёл ближе; его сердцебиение замедлилось, но в голубых глазах заиграли искорки не только удовлетворения, но и страха. Он знал, что это таинственное преображение столь же загадочно, сколь и опасно. Но сейчас его задача была ясна: вырваться из мира мёртвых и добраться до Посейдона. Начать новую главу этой опасной игры.
— Капитан Крид? — прошептал призрачный старпом. Его голос, похожий на шелест прибоя, едва прорезал тишину. Полупрозрачная фигура старпома, словно выточенная из морской пены, мерцала зеленоватым светом, сливаясь с аурой преображённого корабля. Он не был мёртв, но его прежняя жизнь закончилась. В его глазах, несмотря на призрачность, читалось не только удивление, но и явное облегчение. — Вы… вы живы? Я думал… Кракен…
Крид медленно шёл по палубе; его чёрные доспехи отражали тусклый свет фиолетовых звёзд. Он остановился у руля, положив руку на гладкий, холодный металл. Лицо его было спокойно, выражение сосредоточенным.
— Я жив, — произнёс он ровно, спокойно, как звук глубоких морских волн, — а вас, — он кивнул в сторону полупрозрачных фигур команды, слившихся с кораблём, — Кракен всё же отправил в Ад.
— Он потопил корабль, — продолжил Крид, голос его был лишён всяких эмоций, — и… поглотил вас. Так что пришлось вернуться за вами парни, ибо нефиг прохлаждаться в Аду…
— Забрать? — прошептал старпом, его фигура ещё больше растворилась в зеленоватом свете. — Но мы… мы здесь, в Аду…
Крид едва заметно улыбнулся.
— Да. Но ты кажется забыл, что этой мой корабль. — В его глазах блеснула стальная решимость. Он посмотрел на призрачного старпома, а затем в далекий горизонт. — Готовь машины. Мы отплываем.
Старпом не ответил, лишь кивнул; его фигура ещё больше растворилась в зеленоватом свечении судна. Он понял. Понял, что прежде видел лишь смерть, а Крид видел в ней лишь временную возможность не работать. Он понимал, что это путь к новой силе, к новой жизни, уже не человеческой, а преображённой, сверхъестественной. Путь, на который они вступали вместе, как единое целое и он был с радостью готов отдать за Крида не только свою жизнь, но и посмертие.
Тусклый свет фиолетовых звёзд Инферно едва пробивался сквозь плотный туман, окутывавший мёртвый берег. Чёрный песок, усеянный обломками кораблей и осколками бирюзы, скрипел под призрачными шагами команды Крида. Они были не мертвы, но и уже не особо живы — полупрозрачные фигуры, словно выточенные из морской пены, слившиеся с аурой преображённого корабля. Их существование было неразрывно связано с остовом парового судна, и восстановление корабля было одновременно и их восстановлением.
Крид наблюдал за ними, опираясь на руль; его доспехи блестели в тусклом свете. Он не участвовал в работе — его задача была другая: наблюдение и контроль. Он видел, как призрачные руки проносились сквозь повреждённые деревянные доски, заделывая трещины и дыры. Как туманные фигуры с нечеловеческой быстротой разбирали и заново собирали сложные механизмы парового двигателя, заменяя повреждённые детали. Они работали синхронно, как единый механизм; их движения были плавными и точными, лишёнными всякой суеты.
Однако с паровым двигателем возникли серьёзные проблемы. Даже призрачная команда не могла справиться с глубокими повреждениями его «сердца». Крид приблизился. Из его рук потянулись струйки голубого света, словно живые нервы, проникающие в глубину металлических деталей двигателя. Он сосредоточился; его голубые глаза загорелись ярче, отражая мерцание фиолетовых звёзд. Это была не просто банальная магия ремонта которую преподают в магической школе, а глубокое вмешательство в саму суть механизма.
С концентрацией энергии из его рук вырвалось пламя — не просто огонь, а чистая энергия, сверкающая ярким, белым светом. Оно окутало паровой двигатель, проникая в каждую трещину, каждое повреждение, заполняя пустоты и восстанавливая детали. Металл раскалился добела, испуская яркий свет. Звук был похож на пение металла, пробуждающегося к новой жизни.
Когда пламя угасло, паровой двигатель сиял, как новенький. Его поверхность была гладкой и блестящей, лишённой всяких следов повреждений. Крид прикоснулся к нему, проверяя работоспособность. Он запустил двигатель, запитывая его той же огненной магией, превращая его в сердце, питающееся чистой энергией. Теперь он работал не на паре, а на живом, могущественном пламени.
Через несколько часов корабль был готов. Он был не просто отремонтирован. А полностью преображён. Его остов сиял зеленоватым светом, сверкающим в тусклом блеске Инферно. Паровая машина, питаемая огненной магией Крида, гудела спокойно и мощно, готовая в любой момент прийти в движение. Призрачная команда заняла свои посты. Они были уже не просто людьми, они были частью этого корабля, его душой, его сердцем. С гулом паровой машины корабль отошёл от берега, оставляя за собой мёртвый пляж и бездну, из которой они вырвались.
Корабль, преображённый и обновлённый, нёсся по тёмно-зелёным водам Стикса. Призрачная команда, слившаяся с аурой корабля, работала слаженно и бесшумно. Крид, стоя на капитанском мостике, вглядывался в густую тьму, пронизанную мерцанием фиолетовых звёзд. Воздух был пропитан запахом соли, серы и чего-то ещё… чего-то древнего, неземного, угрожающего.
Внезапно из глубины поднялась Тень.
Сначала это было просто потемнение воды, небольшое волнение на поверхности. Затем из тёмной пучины вырвались огромные щупальца, толщиной с корабль, увенчанные острыми, как кинжалы, присосками. Они взметнулись в воздух, затем с грохотом обрушились на воду, вызывая гигантские волны. Из воды стала появляться огромная фигура Кракена.
Это было не просто чудовище. Это была сама Тень Бездны, воплощение хаоса и смерти. Его щупальца, множество щупалец, переплетались, как живые змеи; его туловище было огромно, покрыто присосками и острыми шипами. Из его пасти вырывался мрак, поглощающий свет фиолетовых звёзд.
Крид не испугался. Его рука легла на гарпунную пушку, установленную на мостике. Это было не обычное оружие. Его наконечник был изготовлен из адамантия и металла из самой глубины Ада, способного пронзить любую плоть, любую броню, любую защиту.
— Готовьтесь к атаке, — спокойно произнёс Крид; его голос был уверен и спокоен. Он вложил в гарпун всю свою магическую силу, заряжая его огненной энергией.
Кракен напал. Его щупальца ударили по кораблю с нечеловеческой силой, грозя раздавить его вдребезги. Но корабль, преображённый магией Крида и духами его погибшей команды, выдержал удар. В этот момент Крид выстрелил.