— С детства занималась этим у деда на ферме.
— Отлично. Двигаемся медленно и аккуратно.
Шериф тут же сильно споткнулся о камень и посоветовал всем поднимать выше ноги.
Еще через несколько шагов он чертыхнулся и сообщил, что ямки имеются тоже.
Два фонаря шарили по темным из сплошных неровностей стенам, никуда не ведущим впадинам, каменистой поверхности под ногами. Их беглое беспорядочное движение не давало пространству сложиться в целое, и вскоре шериф пришел к справедливому выводу:
— Все так виляет и изгибается, что без ориентиров можно, чего доброго, потерять дорогу обратно.
— Меня больше беспокоит тот освещенный коридор.
— Что негодяй пошел вслед за отрядом?
— Да, это гораздо страшнее, чем если он прячется где-нибудь здесь.
Быстрая черная тень вдруг выскочила из фонарного света и метнулась прямо на них!
Два громких щелчка почти что слились, шериф отскочил в сторону, сбил с ног своего напарника, их фонари забегали по потолку под бестолковые возгласы.
— Док?!
— Да встаньте вы оба. Я уже поняла, это летучая мышь.
Фонари пришли в себя и спустились на стены, а потом к полу.
Ярдах в трех черной кучей валялось нечто… в несколько раз меньше того, чем оно показалось в воздухе.
— Экая гадость! А вы здорово ее скосили, док.
— Тренировка. Это безвредные для человека животные, но они прокусывают у лошадей на ногах вены и пьют кровь.
Шериф вскинул руку и прислушался. Неизвестно откуда шел шум… Стало понятно — сзади, оттуда, где находилась вторая группа.
Одна из липучек висит прямо у входа. Ее трогать нельзя, часовой заметит уменьшение света в проеме. Надо брать дальнюю, которая светит в заднюю часть зала. Что это?.. Торчащий из земли черный столб будто вспыхивает внутри и искрится. Серебряные змейки разбегаются по его мрачному телу и гаснут вблизи поверхности. И еще внутри мерцают фиолетовые огоньки. Тонкий луч из трубки медленно ходит по черному столбу, оставляя за собой дымчато-красные линии, они скоро затухают, а за лучом появляются новые. Чудеса, да и только! Лучше пройти сзади столба, чтобы не попасть под луч… А что если взять эту трубку, вернуться и направить в лицо часовому?.. Надо обдумать… Вот и кристалл. Поверхность с другой от луча стороны — холодная… От трубки идет провод к небольшому генератору, придется нести трубку вместе с ним, это очень неудобно… Руки приятно покалывает, или ему кажется?.. Нет, с трубкой связываться нельзя, часовой закричит от боли. И может еще успеть пальнуть из автомата. Надо идти. Отсюда дальше ведет только один ход, но он наверняка будет ветвиться, как это не раз уже было по их пути. Ветки идут в разные стороны, и под углом вверх, и под углом вниз… надо не уходить по нижним, а держаться этого уровня, потом верхние ветки выведут где-нибудь на поверхность… Ветки, веточки… они разные и очень забавные… словно огромный причудливый куст… Внутри него очень уютно… и любопытно смотреть, как все вокруг изгибается и колышется…
Они двинулись назад, и вскоре голоса стали различимы.
— Слышите, док, кричат — «нашли».
— Весь вопрос, кого именно?
— Эй, не отрывайтесь, док, не так быстро!
Вон и фонари вдали… «Нет, не верится, что им удалось взять этого мерзавца».
— Кого вы нашли?
— А где шериф?
— Я здесь! — послышалось ярдах в тридцати сзади. И скоро в фонарном свете появился он сам. — Я здесь.
— Труп, сэр. Тут есть один небольшой тупичок. Труп, и рядом с ним мотоцикл.
На месте их ждал полицейский, и к свету его фонаря добавились остальные. Зрелище было скверным: раздетый до белья человек, непонятного возраста из-за набухшего кровью лица, белки выкатились так, что глаза, казалось, вывернуты обратной своей стороной. И прислоненный к стенке красный мотоцикл легкой полугоночной модели.
— Удушье, — произнес шериф, и некоторое время все молчали.
— Проверьте бензин в баке, — женский голос прозвучал как приказ, кто-то послушно двинулся к мотоциклу.
— Значит, док, он переоделся в форму мотоциклиста. Ага, вон, в углу, валяется его собственное тряпье.
— Так в баке есть бензин?
— Секунду, мэм… да, судя по шкале, больше половины.
— Вам понятно, шериф?
— Э… что именно?
— У него была возможность воспользоваться мотоциклом. Если бы он решил уходить по поверхности, то так бы и сделал.
— Побоялся постов, я думаю.
— А я думаю, что посты не обратили бы внимания на него, если бы он поехал не в сторону от нашего города, а, наоборот, в город.
— Черт, пожалуй, вы правы! Однако что для нас из этого следует?
— Он сделал ставку на отряд. И у отряда молчит рация.
— Что вы предлагаете?
— Предлагаю вам поместиться на заднем сиденье. Двигайте кто-нибудь мотоцикл к тому освещенному тоннелю.
Несколько голосов спросили шерифа, что остальным дальше здесь делать. Тот, подумав немного, приказал троим идти для страховки следом, а двум другим — оставаться тут на контроле.
Мотоциклетная фара еще добавила света, и их движение, показалось сначала, будет совсем несложным. Нужно лишь вовремя вилять, обходя выступающие кое-где камни. Однако уже через минуту выяснилось, что все не так просто. Там, где нужно было обогнуть, заднее колесо с упитанным шерифом юзило и билось в преграду, ручкой газа приходилось все время сбрасывать и набирать мощность, и переднее колесо пару раз ткнулось так, что только чудом не полетела втулка. Через несколько минут такой сумбурной езды придется идти пешком.
— Привстаньте, шериф, у меня застряло переднее колесо.
— О’кей.
— О’кей, шериф, «боливар» или как его там, двоих не выдержит.
— Стойте, док, вы не имеете права! Док, я протестую! Вы обязаны подчиняться полиции!..
Всегда, когда они собираются играть в салочки, Джейн, презрительно улыбаясь, разрешает ему выбрать одну из двух лошадей.
— Во-первых, ты выберешь неправильно, дуралей. А во-вторых, даже если случайно выберешь быструю, все равно меня не догонишь, а сам получишь по кочерыжке.
Догоняет сначала она, и Поль точно знает, что обязательно получит свой подзатыльник. На ходу Джейн не дозирует и бьет прямо наотмашь. Но дело не в этом, а в том, что здесь и он имеет право врезать ей от души. Если догонит.
Сегодня он, наконец, догонит! Лошадь очень быстра, как бы Джейн не исхитривалась на своей, он легко идет по внешней дуге, заставляя ее все круче брать в поворот. Ей уже не удастся уйти впрямую, а от сильного крена ее четвероногий все больше замедляет бег. Ух, сейчас он ей вре-жет!
Джейн пригнула голову в уже бесполезной попытке отсрочить кару, Поль привстал в седле и… голова Джейн вдруг поехала вниз, туда же сдвинулась шея ее коня, внизу у копыт что-то рявкнуло и зачихало, и Джейн, ах, мерзавка! рванула прочь на легоньком мотоцикле.
Такого, такого он не ожидал даже от нее! Это не честно! Он все скажет деду! Это не честно. Все так считают, и Рони, и весь отряд. Почему Рони спрашивает: «Что нечестно?». Он же сам видел. Вот она, Джейн, с мотоциклом.
— Рони, он всегда спит еще минут пять после, как откроет глаза. Так где, ты говоришь, труп?
Поль огляделся, но ничего не понял.
Все на ногах, но полуодетые. А мотоцикл — настоящий, и Джейн — настоящая.
— Э, кудай-то они?
— Подозревают, что Том — беглый преступник, сэр. Он ушел в тот зал и надолго пропал. При смене часовых ребята проверили и нашли его труп. Разбудили командира, а остальных разбудила ваша сестра своим мотоциклом.
Кто-то другой добавил:
— Может быть, его убила ваша установка?
— Моя установка? Нет, луч опасен только при попадании в глаз.
Поль вдел ноги в высокие кожаные ботинки, и, торопясь, не стал шнуровать их по всей длине, а стянул у основания бантиком.
Первое, что он увидел, — неработающую установку. Ну да, Рони, Джейн и двое бойцов стоят рядом со сталагмитом, и там лежит тело этого парня. Правильно сделали, что на всякий случай выдернули шнур из генератора.
Он быстро приблизился.
— Рони, эта установка не способна взять и убить человека. За пять-шесть секунд она с трудом прожгла бы дырочку на его куртке.
— Мы и не видим следов ожогов, скорее всего он упал и ударился затылком о камень, видишь — подтекла кровь.
— Он действительно преступник, Джейн?
— И очень опасный. Сбежал из моей клиники, где находился на экспертизе. Искалечил одного служащего, убил другого, потом — парня-мотоциклиста. — Она перевела взгляд с трупа на ноги Поля. — Как ты выглядишь, а? Голые ноги торчат из незашнурованной обуви. Где твои носки?
— Сестричка, я очень торопился.
— Я тоже сюда торопилась, но не в ночном ведь белье приехала. Рони… — их глаза сошлись, и Полю показалось, на секунду сковали друг друга, а потом слишком быстро разбежались в стороны, — ты должен наказывать этого разгильдяя.
— Мэм, ваш брат очень умный человек, — заступился один из бойцов, — он нас здесь просвещает.
Поль, тем временем, посмотрел на сталагмит. Ничего не изменилось. Конечно, установка ведь работала всего половину ночи.
— Джейн, но как ты все-таки здесь оказалась?
— У вас молчала рация, и было подозрение, что эта мразь, — она кивнула на тело у их ног, — попытается как-то увязаться за вами, чтобы овладеть оружием.
— Проверить рацию, — приказал Рони и предложил им перейти в первое помещение. — А ты, Поль, проверил бы свою установку.
— Зачем? От того, что ты выдернул провод, ничего не могло случиться.
— Я не выдергивал провод.
— Ну, кто-то из твоих ребят.
— Сэр, я первым вошел сюда, сменившись с поста, установка уже не работала.
Поль с самым дурным предчувствием подбежал к треножнику, схватил провод, подул, чтоб слетели песчинки, на контактный конец и вставил его в гнездо генератора. Стоя спиной к лазерной трубке, он не увидел луча, но по радостному возгласу наблюдавших понял, что все работает. Продолжать прерванный